Мимикрия 3 Сб. Руны судьбы, 2007 г

3.
После окончания вуза Ксения начала работать в одном из коммерческих предприятий отца. Она имела не только приличную работу, но и зарплату, впрочем, разве могло быть иначе?  Степан жил, катаясь как кот в масле. Первые заработанные деньги, если их можно было назвать деньгами, он прокутил. Далее в течение двух лет, из своих случайных заработков выплачивал родным долги за обучение. А краски, кисти, дорогую одежду, немалые карманные обеспечивала любящая жена. Почувствовав, как тяготит и создвет невыносимую атмосферу в доме нехватка денег, Ксения стала работать на полторы ставки.
Правду говорят: не будет с хама пана. Все чаще стали замечать окружающие заплаканные, грустные глаза девушки. Куда подевался ее веселый нрав? Уже и забыла, когда последний раз муж уделял ей внимание. Чмокнет в щеку, на вопрос: "Что там у нас с деньгами?" услышит ответ: "Возьми в ящике", (и брал же, не интересуясь, откуда они там появляются!), и только его и видели до позднего вечера.
Ксении было стыдно рассказать родителям о «радостях» своей супружеской жизни, вот и затягивала потужче поясок в прямом смысле.
Сначала подруги верили, что она худеет, но отсутствие лишней копейки в кошельке и заштопаные колготки (!) были красноречивее любых жалоб.
Уже все знали, и кто с сочувствием, а кто, возмущаясь и не понимая, как так можно жить, наблюдали за дальнейшими событиями этой мелодрамы. Ничего не замечал только Степан, вечно занятый своими проблемами, которых со временем становилось все больше и больше. Он как всегда требовал заботы, внимания и… денег. И вот, однажды, весной…
Ксения на кухне готовила мужу яичницу из трех последних яиц. Вчера на работе сообщили, что заработную плату в этом месяце задержат на несколько дней, а накануне вечером Степан забрал последние деньги. Девушка не знала, что и делать. Где-то перехватить, как это делали знакомые, не позволяла гордость. К тому же, не очень удобно дочери хозяина одалживаться у его подчиненных. Нет, об этом не могло быть и речи!
Она начала перебирать в памяти свои драгоценности, чтобы попробовать что-то сдать в скупку, но все они были подарками от родителей. Наконец выбор пал на маленькое колечко с тремя бриллиантиками, которое получила в день своего совершеннолетия и, вздохнула: придется соврать, что потеряла.

До этого Ксения никогда в жизни не посещала такие заведения, как ломбард. Колокольчик на двери возвестил о приходе клиента. Через несколько минут из подсобки вышла молодая женщина. Она посмотрела сверху вниз на посетительницу, оценивая, чего она стоит. Видимо, выводы были сделаны не в пользу Ксении, потому что крашеная блондинка обратилась к ней на "ты" и с явным пренебрежением:
- Ну, что там у тебя?
Ксению возмутило такое нахальство, но она сдержалась и протянула кольцо. Блондинка взяла его двумя пальцами, будто боялась запачкать руки, затем нажала под столом какую-то кнопку, и вскоре к ним присоединился мужчина лет сорока пяти. Он стал внимательно рассматривать камни, сначала невооруженным глазом, затем через лупу. На его лице-маске не отразилось нималейших эмоций, только на виске нервно запульсировала голубая жилка. Он поднял голову и пронзительным рентгеновским взглядом начал сканировать Ксеню. В этом взгляде, как ей показалось, было все: и вопрос, и удивление, и насмешка, и презрение.
- Твое? - Процедил мужчина сквозь зубы.
Девушка взорвалась такой громкой бранью, на которую ранее считала себя неспособной:
- Что за двусмысленный вопрос? Вы что себе позволяете? К вам пришел приличный человек, а вы обращаетесь со мной, как со шлюхой! Сейчас же отдайте кольцо! Можно подумать, что это единственный ломбард в городе. Чего-чего, а такого добра расплодилось немало! Это не вы мне, а я вам делаю услугу, предлагая приобрести такую вещь!
Отпешившие продавец и оценщик на мгновение потеряли дар речи. Первым пришел в себя мужчина. Он начал извиняться, и в его голосе даже появились теплые нотки. Но Ксения уже ничего не слышала. Перед глазами неизвестно откуда вынырнуло густое облако молочного тумана, в ушах появился невыносимый звон, ноги, будто лишились костей и перестали держать тело, которое стало тяжелым и неуправляемым. Она сползла вдоль прилавка на пол.