О жизни и смерти

Иногда мне становится страшно и начинает стучать в висках.
Иногда я открываю историю болезни кого-то из своих пациентов и читаю анамнез заболевания. «Ранее стенокардии не отмечал, сохранял удовлетворительную толерантность к физической нагрузке. Сегодня около 17-00 в покое появилась интенсивная боль давящего характера за грудиной с иррадиацией в руки, сопровождавшаяся холодным гипергидрозом, длительностью более 60 минут…»… И т. д. Финал у этой части истории болезни предсказуем и весьма однообразен: «Вызвана бригада ГСМП, зафиксировано АД … мм рт. ст., оказана помощь … Госпитализирован в ОКРИТ.».
Сегодня это была история болезни молодого мужика – 35 лет… И пациент – передо мной. Он инвалид уже, хотя пока ещё об этом не знает. Ему шунтирование предстоит. У него тупо живого места нет в сосудах по результатам коронарографии. А он жил – и не догадывался. А ещё у него жена и двое детей. А ещё он мог умереть, не доехав до нас. Он может умереть и сегодня. Он вообще, как выяснилось, смертен…
А ещё я сегодня консультировала молодую девочку у хирургов. Ей 19. Тоже зачиталась. «Сегодня около 13-00 во время езды за рулём автомобиля появилась кинжальная боль в верхних отделах живота, тошнота, рвота съеденной пищей… Впервые в жизни…». Я видела девочку. У неё за полчаса расплавилась поджелудочная железа, прооперировали, кучу дренажей оставили. Спустили из операционной, а она давление не держит. Моей задачей было инфаркт исключить. А я смотрела на неё и думала, что она предпочла бы – перитонит с распаханным животом и кучей трубок из него или инфаркт – такой весь из себя эстетичный на первых порах… И да, она тоже смертна, как выяснилось… А ещё она студентка фармакадемии, у неё любящие мама и папа, а ещё она недавно вышла замуж – и муж сидит под дверью реанимации, примерно такого же землистого оттенка как она.
И вспомнился мне малыш 2х лет. Я тогда на «скорой» работала. А его на детской площадке выгуливала мама. Она просто не заметила, как ребёнка ударило качелью в животик, она увидела лишь, как его откинуло на несколько метров. Малыш тоже оказался смертным, хоть и успели мы его до стационара довезти…
Меня не часто так накрывает, очень не часто. Зато в те дни, когда накрывает, я начинаю осознавать смысл одной из коротких православных молитв перед отходом ко сну: «В руце Твои, Господи Иисусе Христе, Боже мой, предаю дух мой: Ты же мя благослови, Ты мя помилуй и живот вечный даруй ми. Аминь.». По сути, молитва – прощание… Молитва осознающего, что эта ночь может стать последней ночью. Каждый день может стать последним. Последней может стать каждая ночь. И я благодарю за то, что жива, за то, что живы мои близкие, прошу о снисхождении и прощении, и благодарю за каждый прожитый миг…
Бывают такие вот пронзительные моменты, бывают такие вот откровения, когда жизнь и смерть – вот они, как на ладони перед тобой…