Рейтинг

                - Тебе звонил кто-то, - зевая, сообщила своему супругу Мария Евдокимовна и прошлёпала на кухню – борщ варить. А оттуда добавила: – Пока ты в ванной был. Сказал, позже перезвонит.
                Писатель Кирилл Савельевич над полученной информацией задумался и даже почему-то встревожился: «Кто бы это мог быть? Милиция?» - голова старика моментально затряслась от страха. Мелкой дрожью. А лоб покрылся испариной. Впрочем, через пять минут он уже полностью пришёл в себя, а пот вытер чистым носовым платочком. Решение родилось не сразу: – Спрятаться в сортире? Бежать? Или вычеркнуть из рукописей излишне смелое? Пока не поздно!»
                - Старуха! Чемодан мне! Скорее! – Выбор сделан. Кирилл Савельевич, спотыкаясь, рванулся к шкафу и распахнул его настежь. В поисках тёплого свитера, вязаной шапочки и широких подтяжек. – Они будут здесь через минуту! Сволочи! Дело мне шьют! Я им давно как кость в горле!
                Мария Евдокимовна сначала остолбенела. От неожиданности. Потом пришла в себя и удивилась. Искренне:
                - Но что случилось, Кирюша? Угомонись! Кому ты сдался такой? Писака бесполезный! Пень старый! Опомнись! Теперь демократия... 
                Кто-то назвал его «талантом», другие подхватили, и вскоре Кирилл со своими романами, повестями и рассказами занял вполне почётное место в отечественной прозе. Где-то в конце первой сотни наиболее читаемых авторов. Если попытаться отобразить его, это самое место, языком современного рейтинга. Для пущей наглядности! Впрочем, тогда ни о каких рейтингах ещё и слыхом не слыхивали, а потому мерили талант по старинке. Членством в творческих союзах! Либо его отсутствием! Третьего не знали! Членам – признание таланта да праздничный набор: с копчёной колбасой и иммунитетом на уголовные санкции за ведение паразитического образа жизни - золотой мечтой каждого писателя. Остальным – отказ в колбасе и таланте. Да санкции. И трудотерапия. Или наоборот. Без разницы. Жуть!..
                Кирилл Савельевич застыл с раскрытым ртом. Слова жены вернули его на землю. И вправду! Он своё уже отбегал. Много лет назад. От милиции. Чтоб не посадили за тунеядство. Потом от цензуры. Чтоб из Союза не исключили. После ещё от чего-то. Ему повезло. От всех убежал. И вместо уголовного преследования заработал «всенародное признание», почётное членство и ту самую колбасу. Жаль только, пришлось пожертвовать кое-чем. Творчеством. Подлинным. Излишне смелым. Вычеркнуть его из жизни! Но зато остались неплохие перспективы на будущее. На место в первой десятке любимейших авторов страны. А может, и на… большее. О таком только во снах грезят. В розовых! И Кирюша с молодых лет грезил! Даже наяву! И писал, писал, писал. Чтобы сказку сделать былью. И гонорар получать своевременно. И чтоб творческий стаж не прерывался. Мудрел. Матерел с годами. Коллег оценивал. По способностям. Терял друзей и единомышленников. И потихоньку поднимался вверх. По ступенькам того пресловутого рейтинга. Навстречу мечте! Не зря ж его «талантом» кто-то обозвал? Тогда. И другие неспроста подхватили. А жена, Мария Евдокимовна? Дура, не более того! И что она в литературе смыслит вообще?
                «Так это не милиция? Слава Богу!» – у Кирилла Савельевича от сердца чуток отлегло, и он тяжело дыша опустился на диван. Передохнуть. Но тут зазвонил телефон.               
                - Поздравляю! – услышал писатель в трубке чей-то незнакомый голос. – Сегодня вы взошли на вершину рейтинга. Спустя пятьдесят лет! Пробил ваш час! – И пошёл гудок. Непрерывный, который… остановку сердца фиксирует в случае инфаркта. Отбегался! И начался неизбежный процесс распада. Тления. Уже телесного. И не убежать от него, и назад нельзя оглянуться, и выбор прошлый не изменить. И не оценить боле своих последователей. Тех, кто идёт за тобой, в безмолвной шеренге рейтинга. Но не печалься! Такие тоже нужны и полезны! Кто-то и их в «таланты» запишет! Обязательно! И без тебя. А остальные подхватят. Те, что не дураки. И придёт очередь каждого. И… зазвонит телефон…