Радист без имени. Часть 10

- Уотсон, вы чего это чудите? – Джон поморщился от отвратительного запаха нашатыря и нехотя открыл глаза. – С сотрясением мозга надо дома лежать, а не шляться по городу. А вот если бы  детишки вас не нашли, а? Вот пошли бы люди утром на работу – да и нашли в парке ваш окоченевший труп. Вы зачем на улицу пошли, да еще и полуголый?! – Уотсон прикрыл глаза – недовольный голос ввинчивался в ноющую голову, как сверло. Фрэнсис – вспомнил он. Джонатан Фрэнсис, как знаменитый писатель. С этим фельдшером он был знаком, хотя и не слишком близко.
- Я в порядке, Фрэнсис. Не беспокойтесь.
- Не беспокойтесь?! Уотсон, при всем уважении, у вас сотрясение мозга. Вот чего вы на улицу поперлись, а? – потом понимающе хмыкнул:
- Что, сосед достал?
При этих словах Джон ощутил болезненный рывок в груди. Интересно, если бы Джон всё таки замерз бы сегодня – Шерлок хоть какое-то сожаление ощутил бы, или только огорчился, что надо снова искать компаньона для оплаты квартиры?
- Джонатан, слушайте, давайте не будем это обсуждать.
- Ладно, - фельдшер пожал плечами. Его хмурая неразговорчивая напарница быстро, но как-то устало убирала в ящик инструменты. – Давайте подкинем вас домой, вы же на ногах еле стоите. Как лечить сотрясение, записать? – он засмеялся удачной шутке.
- Не нужно, не настолько  я еще плох, - Джон через силу улыбнулся. Ладно, если смотреть чисто с медицинской точки зрения, обморок пошел ему на пользу. По крайней мере, то безразличное оцепенение, охватившее его после ссоры, исчезло без следа. Хотелось пить, спать и набить морду Шерлоку – именно в такой последовательности.
- Действительно, подбросьте меня домой, если не трудно, - он продиктовал адрес.
- Да без проблем. Чарли, можем ехать!
 - А где ребята? Которые вас вызвали? – Джон запоздало огляделся. Паренька с девочкой и забавным ушастым зонтиком нигде не было видно.
- Да ушли они давно, что, они должны были тут мокнуть? – фельдшер пожал плечами. Машина мягко двинулась с места.
- А мне казалось, он старше, - голос у медсестры оказался тихим и робким, и Джон вдруг понял, что, хотя уже несколько месяцев регулярно встречается с этой бригадой, голос этой женщины услышал впервые.
- Ты о ком, Мэг?
- О мальчике, - она тщательно закрепила чемодан, чтобы не упал на поворотах и пояснила для Джона, – они ни в регистратуру звонили, а прямо на наш номер. Наверное, кто-то из бывших пациентов, мы даем телефон, если просят. Мне показалось, что звонит взрослый мужчина, довольно низкий голос, баритон, кажется. А он оказался совсем молоденьким.
Джон устало прижался затылком к стенке машины, чувствуя, что почти засыпает. Гадать над причинами изменения тембра голоса спасшего его паренька не было желания. На какую-то секунду мелькнула дурацкая надежда – Шерлок. Мелькнула – и тут же бессильно угасла. Даже если бы он вдруг решил мириться, как бы он догадался, что у Джона проблемы со здоровьем? Да и адрес он откуда бы узнал?  Опять навалилась тоска. Было холодно, мокро и очень обидно. Ну тебя к черту, Шерлок!
 - Джонатан, можно попросить у вас сигарету?
- Вы же не курите? – удивился фельдшер.
- Уже, похоже, курю…
Через несколько минут машина остановилась в скверике неподалёку от  Бейкер-стрит – Джон не хотел пока идти домой, ему нужно было побыть одному и подумать. Он поблагодарил Фрэнсиса, кивнул девушке, ощущая неловкость  - заставил людей сделать лишний круг, ясно ведь, что их смена уже закончилась. Вышел из машины, благодарно  кивнул водителю (вот черт, как же его зовут, ведь он представлялся как-то?)  и, ёжась от дождя, захромал по улице. Ногу неожиданно прострелила острая боль – и уже не ушла. А трость он, естественно, не взял. Он вообще не помнил, где она, уже полтора года она была не нужна…
***
Высокий человек, скрытый густой тенью дома, шевельнулся и проводил взглядом машину скорой помощи. Вытащил телефон, внимательно просмотрел исходящие и стер один из номеров. Потом, на секунду задумавшись, тряхнул головой и скрылся в проулке. Надо проверить ещё кое-что – и тогда ему останется сделать всего один шаг, чтобы объявить мат королю.
***
Иногда, когда очередное опасное расследование заканчивалось, Джон внезапно задумывался, почему он все еще жив? Соседство с Шерлоком Холмсом никак не сопутствовало здоровому образу жизни. Впрочем, этот вопрос был риторический.
Почему ты живешь?..
Для Джона Уотсона, отставного военного врача, этот вопрос имел гораздо более важное значение. Не раз в своей не такой уж длинной жизни он задумывался – а зачем он вообще живет, и стоит ли эта жизнь той тоски и боли, которой она сопровождается? Смерть родителей. Непобедимый алкоголизм сестры. Одиночество. Иррациональное чувство вины – за тех, кого мог, но не сумел спасти. Потухшие, лишенные надежды глаза родственников безнадежных пациентов.  Нужно ли это ему?
И раз за разом он понимал – нужно. Ему всегда нужно было чувствовать себя необходимым, возможно даже, незаменимым. Это давало ему жизнь, ощущение, что он именно живет – для кого-то, ради чего-то – а не просто существует. Поэтому он и выучился на врача – не на какого-нибудь дантиста или гинеколога, а именно на хирурга. Именно поэтому он поехал в Афганистан, на чужую и совершенно непонятную ему войну. Просто именно там хирург с довольно высокой квалификацией был нужнее всего.
А вот теперь он нужнее здесь. Рядом в лезущим постоянно в самое пекло ненормальным социопатом.  Да, вот он, самый важный для него вопрос – уже почти полтора года самый важный. Нужен ли ты Шерлоку? Психу, социопату, гению, твоему лучшему другу? Нужен ли ты ЕМУ?
Джон с силой выдыхает сквозь стиснутые зубы. Обида бьется в висках, словно безумный ночной мотылек. Шерлок умеет причинять боль – походя, даже не понимая, что именно сделал. Джон давно уже привык пропускать мимо ушей его колкости, не обращать внимания на надменность и хамство друга. Но иногда терпеть дальше просто не хватает сил. Джон задумчиво вытащил из кармана сигарету. Ч-черт, он уже почти два года не прикасался к сигаретам, но с Шерлоком не то что курить – кусаться начнешь. Если он собирается продолжать общение с Шерлоком, надо привыкать таскать с собой «каптайн блэк». Джон поморщился – ногу опять дергало болью.
После встречи с единственным в мире консультирующим детективом вопрос «почему ты живешь» приобрел новый оттенок. В нагрузку к квартире и эксцентричному соседу отставной военврач получил игру на скрипке в три часа ночи, многочасовые погони за преступниками, отрезанные головы в холодильнике – и смысл жизни. Джону просто был нужен друг. Кто-то, ради кого действительно стоит жить, а не просто существовать. Ради кого не жалко уволиться с работы, расстаться с девушкой… Не страшно встать на пути пули. А вот Шерлоку… Шерлоку, наверное, Джон Уотсон тоже был нужен – так, как нужен пытающемуся бросить курить человеку никотиновый пластырь. По крайней мере, Джону порой казалось, что это так. Залезть в мысли ненормального социопата не представлялось возможным, так что Джон смирился со своей ролью, понимая, что «вредная привычка», скучный, но необходимый предмет – эти понятия ближе всего стоят к понятию «друг» в системе координат Шерлока Холмса. Это – большее, на что он может рассчитывать.
Джон опустился на мокрую скамью. Он вспоминал все те случаи, когда Шерлок использовал его как прислугу, как мальчика на побегушках, вспоминал все резкие, злые слова, сказанные Шерлоком – сказанные между делом, не задумываясь, и оттого еще более обидные.
«- Что же творится в твоих маленьких мозгах?»
«- Ты думаешь, это отвлекает»
« - Прекрати корчить из себя врача»
Нет, не то. Это все ерунда. Он со всеми так обращается.
«- У меня нет друзей.»
Да, вот оно. Джон вспомнил, как больно резанули его эти слова, сорвавшиеся с языка детектива. Но… Он простил. Он давно уже простил, знал, что Шерлок не думал так, не хотел его обидеть. Просто он был напуган, раздражен… Так бывает. Друзья не должны обижаться на мелочи. Джон Уотсон простил. Но забыть не смог, как ни старался. И больше всего на свете боялся вновь услышать эти слова.
«Ты просто мой сосед»
 Джон зажмурился, пережидая приступ острой, почти физической боли где-то в районе солнечного сплетения. Закусил губу, чтобы не застонать, и опомнился, только когда соленая струйка потекла по подбородку, смешиваясь с пресной водой осеннего дождя.
«За что?!»
Вот так. Надо же быть таким идиотом. Поверил  в чудо, в то, что он нужен Шерлоку… Нужен хоть кому-то в этом проклятом мире сам по себе, а не только как «у  нее температура с утра, сделайте что-нибудь!»
Вот это меня и не устраивает, Шерлок… То, что я для тебя только сосед, мальчик на побегушках, заменитель твоего драгоценного черепа. Я полтора года шел рядом с тобой, сражался вместе с тобой, получал предназначенные тебе пули – но так и не смог заслужить твоей дружбы. Почему, Шерлок? Неужели я такой плохой человек? Или я слишком многого прошу?
Джон не знал, что теперь делать. Съехать с квартиры? Его зарплаты хирурга хватит разве что на отдельную комнату. Значит, вновь придется селиться с компаньоном – и постоянно неосознанно сравнивать его с Шерлоком, жалея об утраченном друге. Вернуться и сделать вид, что ничего не случилось? Он чувствовал, что не сможет. И дело даже не в гордости, просто жить рядом с человеком, которого считал – считаешь, черт бы побрал тебя! - своим лучшим другом, и знать, что он тебя презирает,  слишком тяжело.
Нет, ну вот к чему это? Он не сможет уехать, сколько бы не обещал себе! Этот придурок опять полезет под пули, и в этот раз некому будет его спасать.
Писк телефона.
«Ты мне нужен. Ш.Х.»
Джон скрипнул зубами и сунул телефон обратно в карман, с трудом подавив желание швырнуть его в лужу.
Еще одна эсэмэс.
 «Ты мне действительно нужен. Ш.Х.»
Джон молча смотрит на привычные слова. Вспоминает. Вот только несмотря на все попытки себя «завести» чертова память подбрасывает эпизоды из совсем недалекого прошлого:
«- На счет три пристрелите доктора Уотсона.»
Холод пистолета у виска, до хруста стиснутые зубы. Страх, беспомощность. Ожидание выстрела, мучительные попытки сдержать дрожь. Шерлок никогда не поймет, как трудно стоять на коленях, слушая спокойный голос, отсчитывающий последние мгновения твоей жизни, и пытаясь даже сейчас держаться с достоинством.  Шерлок, кажется, вообще не умеет бояться – ни за себя, ни за других.
«- Я не знаю шифра.»
«- Два.»
Молчи. Стисни зубы и молчи. Это почти не больно, ты же врач, ты это знаешь. Только не закричи сейчас.
«- Я не знаю шифра, она мне его не сказала.»
«- Три.»
Только не…
«- Стойте!»
Показалось? Или действительно в голосе сыщика прозвучал страх?
«- Добрый вечер. Вот это поворот. Этого ты не ожидал, да, Шерлок?»
Он помнил, какое облегчение отразилось в глазах Холмса, когда он распахнул куртку, показывая бомбу. И… он помнил тревогу в голосе детектива, помнил, как тот сдирал с него бомбу вместе с курткой и жилетом, и как дрожали у него руки, когда он пытался… черт, кажется, он пытался сказать спасибо…
Прозрачно-синие, словно сковавший реку лёд, глаза, в которых застыл ужас и отчаяние. Руки, прижимающие его к себе, словно отпустить – значит позволить умереть. Странное выражение в глазах друга, когда тот зашел к нему в палату, судорожно нащупывавшая что-то в кармане рука… Кривоватая, но счастливая улыбка на его лице.
Не могло ведь это всё показаться ему?!
И… он ведь спас его неделю назад. Выкупил его жизнь, отвлёк ненормального папашу на себя. Внезапно вспомнилось, какой страх прозвучал в голосе Шерлока, когда историк приставил смертоносную коробочку к его спине и пригрозил выстрелить.
Неожиданно Уотсон откинул голову и тихо, счастливо рассмеялся. Джон, ты идиот. Опять ты обиделся на пустые слова. Пора бы уже запомнить, что Шерлок словами своих чувств не выражает. Шерлок Холмс не однажды уже спасал тебе жизнь, и ты сам спасал его – неужели это значит меньше, чем брошенная в сердцах злая фраза? И из-за такой малости ты готов бросить своего единственного настоящего друга? Просто съехать – и забыть эти полтора года? Ты уверен, что сможешь?
Еще один сигнал.
«Всегда. Ш.Х.»
Джон усмехнулся. Не сможет. Да и не хочет он ничего менять. Без Шерлока он вновь вернется к простому существованию, без цели, без смысла. Без жизни.
Новый сигнал.
«Ты действительно обиделся? Ш.Х.»
Долгую минуту Джон просто сидит, не обращая внимания на то, что дождь заливает экран дорогого телефона. Потом неожиданно кривовато усмехается и набирает ответ:
«Да, но тебя это не спасёт.»
Если «нужен» означает помощь в набирании телефонного номера, то Джон все-таки набьет детективу его гениальную физиономию… А потом промоет ссадины и сделает кофе. Не важно, что говорит ему Шерлок. Он никогда не говорит то, что думает. Лучше верить его глазам и дрожащим рукам в те моменты, когда Джону угрожает опасность, чем пытаться найти правду в обычных колебаниях воздуха. Пожалуй, ему пора перестать пытаться оценивать поступки Шерлока разумом. Лучше прислушаться к тихому упрямому голоску внутри него, который почти полтора года назад заставил отставного военного врача выстрелить сквозь два окна и темноту университетского дворика и навсегда связать себя с почти незнакомым тогда человеком.
Джон покрутил в пальцах пожалованную Джонатаном сигарету, хмыкнул и бросил ее в лужу. Встал и быстро, не хромая, пошел домой. К своему единственному другу.
***
Бетонная коробка семидесятых годов выглядела крайне уныло, побелка бледно-жёлтого оттенка совершенно не придавала ему жизнерадостности. Шерлок поморщился – да уж, если бы он рос в таком доме, тоже, наверное, испытывал бы ненависть ко всем и вся.
На двери не было даже кодового замка. Шерлок, поморщившись, вошёл в тёмный подъезд. И в тот же момент ожил телефон в его кармане. Он взглянул на экран – и замер. Джон.
«Ч-чёрт, Джон, ну только не сейчас! Что за дурацкая идея – выяснять отношения по телефону? Что, трудно было подождать?» Хмм… Может, не надо было писать эсэмэски?..
Он заколебался, не зная, как поступить. Потом с силой выдохнул сквозь зубы.
«Я извинюсь перед тобой, когда вернусь. Извинюсь, правда… Ну… Я попробую.»
 Шерлок решительно сбросил номер и отключил телефон. Разговор может оказаться непростым, ничто не должно мешать.
- Томас Крамер? Полиция. Ответьте на несколько вопросов.
Полноватый мужчина средних лет растерянно посмотрел на полицейские корочки и близоруко перевёл взгляд на предъявившего их мужчину.
- Что-то случилось? Это из-за матери? Лойд говорил, что маму выследили её враги из России, но это ведь бред!
- Нет, миссис Крамер здесь не причём. Я хотел бы задать несколько вопросов о вашем сыне, Лойде.
- О, Господи… - мужчина обречённо поморщился. – Я так и знал, что это добром не кончится… Проходите, не в дверях же нам разговаривать.
Шерлок прошёл в квартиру. Жили здесь не слишком богато, но в обстановке комнат чувствовалась женская рука.
- Вы ведь не слишком ладили с сыном? Он так и не простил вам повторный брак?
- Откуда вы…
Холмс отмахнулся от вопроса и продолжил.
- Вы не знаете, были ли  у него в Лондоне близкие друзья? Кто-то, у кого он мог бы несколько дней переночевать, и чтобы его там никто не видел?
- Я не знаю… - отец подрывника растерянно пожал плечами. – Вы правы, мы не ладили, с Лорой у них вообще всю жизнь непрекращающаяся война… Мы вообще очень редко виделись. А вот у матери – в смысле, в его бабушки – он фактически жил. У них всегда были очень хорошие отношения. Она с детства с ним возилась, вечно что-то конструировали вместе, вечно какие-то шпионские игры... Он один раз вообще взорвал что-то у неё в прихожей – а она только радовалась, мол, наследник растёт… Внезапно он побледнел и уставился на детектива с ужасом.
- О, Господи… Вы хотите сказать, что тот взрыв…
- Судя по всему, да, это его рук дело, - Шерлок пожал плечами, это ведь сразу понятно. – Как вы думаете, мог ли он сделать это умышленно?
- Что? – в голосе мужчины наконец прорезалось удивление. – Нет, конечно, он в ней души не чаял! Если он что-то перепутал – господи, это его вечные забавы со взрывчаткой – он же с ума сойдёт!
- Хорошо, я вас понял, - Холмс нетерпеливо перебил его. – Вы сказали, что он у неё фактически жил. То есть, дома он почти не бывал, даже во время учёбы в колледже?
- Да. Он домой хорошо если раз в месяц заявлялся – да и то, только когда деньги были нужны. Или у матери жил, или, когда я пытался вернуть его домой, в колледже.
- В колледже? – Шерлок насторожился, - В смысле жил в колледже?
- У них там есть старое бомбоубежище, ещё во время холодной войны делали. А нынешний директор его переделал под склады, архив у них там располагается, ну и есть несколько комнат -   насколько я понимаю, вполне жилых, один из их преподавателей там жил. И студентам их иногда сдавали, если была необходимость.
- Вы там были? Хоть раз? – сыщик ощутил злую досаду на себя. Ведь была такая мысль, даже стены проверил на предмет скрытых помещений – а о том, что в здании может быть бомбоубежище, даже не подумал. Если его не переделывали полностью, то лучшего укрытия не придумаешь. – Как выглядит дверь в бомбоубежище?
Металлург пожал плечами.
- Ну, а как может выглядеть дверь в бомбоубежище? Чугунный люк, открывается внутрь, я как-то пытался сына силой домой забрать, так он там заперся и только хихикал. Без ключа можно даже не пытаться открыть, даже взорвать нереально. Вообще, Лойд был не злым парнем, только вспыльчивым очень, и… Вы куда?
Он недоумённо посмотрел на «полицейского». Шерлок нетерпеливо остановился возле двери и проговорил торопливой скороговоркой:
- Благодарю за помощь следствию, если появятся новые данные, вас известят.
Он выскочил за дверь и поспешил вниз по лестнице. Уже на следующем пролёте его внезапно догнал оклик Крамера.
- Подождите! – Мужчина, задыхаясь, спускался по лестнице, мягкие домашние туфли шлёпали по ступенькам. – Я только сейчас вспомнил – я видел одного его приятеля, Кристофера Мэйсона. Он часто к матери с Лойдом приходил. Но я не знаю, где он живёт.
- Кристофер Мэйсон? – задумчиво переспросил детектив. Потом кивнул и, повернувшись пошёл вниз.
Пожалуй, надо звонить Лейстреду, задержание лучше провести утром, когда Лойд с подельниками выйдет из колледжа. В бомбоубежище его не достать. А новый взрыв, судя по всему, назначен на завтра, так что преступники точно будут там. Да и то верно, где удобнее конструировать радиоуправляемую бомбу, если не в радиотехническом колледже?..
***
Джон стянул в себя превратившийся в мокрую тряпку свитер и швырнул его в корзину для грязного белья. Пожалуй, пора устроить большую стирку, Шерлок ведь никогда об этом не вспомнит. Вот это и есть обычные житейские  будни жизни с консультирующим социопатом…
Клацая зубами от холода и с трудом попадая в рукава, он натянул на себя самый тёплый свитер, которых нашёл среди своих вещей, и спустился в гостиную. Шерлока не было, чему доктор даже не удивился. Он говорил, что вечером будет последняя проверка. Ну и ладно.
Почему-то злость и обида полностью исчезли. Сейчас Джон отчётливо понимал, что Шерлоку в тот момент, года он высказал все эти оскорбления, было плохо и, вполне возможно, страшно – неприятные ощущения вполне могли напомнить о ломке. Джон до сих пор не решился спросить, каким образом Шерлок ухитрился подсесть на наркотики. Почему-то ему казалось, что это произошло не вполне по его воле. Шерлок был слишком самостоятелен и горд, слишком любил жизнь во всех её проявлениях, чтобы добровольно лишить себя хоть части этой жизни, рискнуть своим гениальным разумом ради минутного удовольствия. «Меня просто связали, вкололи какую-то гадость и долго объясняли, за сколько раз получат меня мои родные». Он мотнул головой, отгоняя непрошеную мысль, и потянулся к ноутбуку.
Брошенный на столе телефон ожил совершенно неожиданно, Джон даже вздрогнул. Он уже привык общаться эсэмэсками, и сначала даже не понял, что ему звонят.
- Слушаю.
- Добрый вечер, простите, что так поздно. Это профессор Альденцгойм, вы меня помните?
Джону потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, кто ему звонит.
- Да, да, конечно, помню, добрый вечер, профессор.
- Вы просили сообщить, если что-нибудь вспомню. Так вот, я, кажется, вспомнил. Сегодня, уже после занятий, зашёл один из наших бывших студентов, попросил ключи от своей старой комнаты. Понимаете, у нас в корпусе есть несколько помещений, их сдают иногда студентам, у которых проблемы с жильём. Крамер записал чей-то адрес на обоях, ещё когда жил там, а теперь ему этот адрес понадобился.
- Крамер?! – Джон изумился, вспомнив, где слышал это имя всего пару часов назад.
- Да, Лойд Крамер. Я почему звоню – я вспомнил. Тот аппарат, что вы приносили – это очень похоже на его работу. В смысле, та часть, что сделана без ошибок. Или вам уже не нужно?
- Нужно, обязательно нужно. А что за адрес ему понадобился?
В трубке повисло молчание. Потом старик осторожно спросил.
- Вы ведь не из частного фонда, так?
Уотсон растерялся, поняв, что сделал что-то нехарактерное для их с Шерлоком легенды. Потом, решившись, выпалил.
- Вы правы, мы из полиции. Лойд Крамер обвиняется в убийстве, мы проверяем все его контакты. Вы можете продиктовать этот адрес?
- Ох, я всегда чувствовал, что Крамер однажды нарвётся… - старик устало вздохнул. - Он был вежливым, но порой что-то такое проглядывало… Звериное. Простите. Знаете, продиктовать трудно – там было адресов сорок, не меньше. И потом, я ведь в своём кабинете, это ключ надо брать…
Джон тихо чертыхнулся и поспешно, пока профессор не положил трубку, уточнил.
- А если я приеду, вы сможете открыть ту комнату? Простите, что отвлекаю вас от дел, но это срочно…
В трубке вновь повисло молчание, и, когда Джон уже готов был окликнуть его, вновь послышался голос Альденцгойма.
- Ну, приезжайте. В общем-то, не отвлекаете, я всё равно в колледже живу. Кстати, я раньше был его соседом, но потом мне разрешили устроить себе комнату при кабинете – очень уж тяжёлая там дверь, без помощи молодёжи мне её и не открыть…
И в телефоне пошли гудки. Джон несколько секунд стоял неподвижно, думая, стоит ли позвонить Шерлоку. Ему всё ещё было неуютно после ссоры, и первый разговор лучше провести не по телефону… Но… Решившись, он быстро нажал на вызов. В трубке долго шли длинные гудки, а потом вызов сбросили. Джон шумно выдохнул, только сейчас сообразив, что задерживал дыхание. Почему-то возможность оттянуть разговор принесла облегчение. И – неловкость. Это дело Шерлока, будет ли правильным вмешаться в него, не спросив? Может, попробовать послать эсэмэс? Он задумался, глядя в окно и барабаня пальцами по стеклу. Потом качнул головой. Не стоит. Если очень повезёт, он успеет обернуться за час-полтора. И, возможно, Шерлок получит интересующие его сведения и больше не будет беситься… В крайнем случае, он просто прогуляется по дождю без пользы. Внезапно, вспомнив кое о чём, он бросился в свою комнату и, взяв одолженное профессором пособие, сунул его под куртку. Ну, не ходить же завтра ещё раз…
***
Колледж был почти пустой, только на первом этаже горел свет.  Джон прошел по гулкому коридору и, постучав, зашел в кабинет профессора Альденцгольма. Странно, кабинет был абсолютно пустой.
Он присел на один из стульев, с любопытством разглядывая бесчисленные стопки книг. Видно было, что профессор действительно живёт здесь, а не только работает. На стуле висел шарф, на столе – грязная чашка из-под кофе, перевёрнутая вверх корешком книга.
Внезапно со второго этажа донесся какой-то звук – словно что-то упало на пол. Ага, вот где профессор… Джон решительно встал и направился к лестнице. Голова вновь начала кружиться, и ждать не было никакого желания.  Единственное, чего Уотсон сейчас хотел – это вернуться домой и наконец заснуть – не важно, где и в какой позе. Даже разговор с Шерлоком может подождать до завтра, всё равно он не извинится, а сам Джон не станет выдвигать претензий. Грохот доносился из той самой аудитории, в которой несколько дней назад они познакомились с профессором, так что найти его будет нетрудно.
На лестнице было темно – на ночь свет выключали –  но в дальнем конце коридора, из приоткрытой двери, падал свет. Уотсон подошел к двери аудитории. За ней было тихо, но это ещё ни о чем не говорит. Кроме того,  в других помещениях темно, так что, скорее всего, профессор уронил стул или книгу, а теперь спокойно сидит и занимается своими делами.
Джон легонько постучал по косяку костяшками пальцев, и, не услышав ответа, вошел. Профессор действительно был здесь – Джон увидел неторопливое движение за стеллажом с дополнительной литературой.
- Профессор, извините, что я так поздно. Надеюсь, я не…
Джон обошел стеллаж и внезапно ошарашено замер – человеком, которого он увидел, был не Альденцгойм. У шкафа растерянно застыл юноша, худой и нескладный, как и пожилой профессор, но не в сером пиджаке, а в сером же свитере и накинутой поверх жилетке. Сам профессор лежал у его ног, и медицинский опыт уверенно говорил Уотсону, что ему уже не помочь.
Всего на секунду Джон застыл, не зная, что делать – но этого было достаточно. Спиной, всем телом, тем самым чувством, что заставляет солдата порой неосознанно пригнуться, он почувствовал чужое присутствие за спиной, дернулся в сторону – и в ту же секунду страшный удар по голове заставил его без сознания осесть на пол.
***
Голова болела невыносимо. Джон прикусил губу, чтобы не застонать, каким-то краем сознания вспоминая, что это сейчас не лучшая идея. Как ни странно, Уотсон сразу вспомнил все, что происходило с ним до обморока – ссору с Шерлоком, обморок, разговор со знакомым фельдшером, пустой кабинет профессора Альденцгольма, его тело, лежащее в аудитории на втором этаже…
Да что же за невезение такое! Что вообще происходит в этом ненормальном городе? Какому идиоту понадобилось убивать преподавателя физики? Глупое, нелогичное, никому не нужное убийство.
Джон прислушался, пытаясь определить свое положение. Положение определялось легко – сидит на стуле, в довольно неудобной позе, с заведёнными назад руками. Ох, твою ж мать… Что произошло? Решившись, он осторожно приоткрыл глаза, стараясь, чтобы ресницы не дрожали и никто не заметил этого движения. Никто – это имеется в виду нервный парень в жилетке – кажется, тот самый, что стоял возле тела профессора, когда Джон вошел. Сейчас он с расстроенным видом сидел на парте неподалёку от Джона, больше в аудитории никого не было.
А вот то, что руки связаны за спиной – уже плохо. Причем связаны непрофессионально, но тщательно, веревка –  Джон осторожно пошевелил руками, стараясь не привлечь к себе внимания - веревка крепкая, не порвать. Интересно, где убийца ее нашел – явно ведь не в колледже. Потому что, если он принес веревку с собой – это уже совсем другой расклад. Значит, он готовился если не к убийству, то к похищению точно.
Нет, вот зачем он сейчас о всякой ерунде думает? Джон вновь закрыл глаза. Голова страшно болела, сотрясение первой степени, кажется, плавно перетекло в сотрясение второй. Мерзкая тошнота подкатывала к горлу. Надо как-то отсюда выбираться, но думать было почему-то очень трудно. Мысли то ползали, как черепахи, а то вдруг начинали суматошно метаться, не в силах задержаться на чем-то одном.
Только сейчас наконец появился страх. Джон внезапно понял, что сейчас ночь, что до утра никто не станет его искать. Шерлок мог бы найти – но, даже если он и захочет заниматься этим, все равно не забеспокоится до утра – после ссоры Джон вполне мог пойти ночевать к сестре или даже к своей новой девушке, Элен. А утром, вполне возможно, искать будет уже некого.
Шаги. Быстрые, уверенные – Джон услышал их и поспешно скосил глаза, пытаясь разглядеть новое действующее лицо.
Парень, сидящий на парте, вскочил и вытянулся, словно перед командиром.  Да, похоже, так оно и было.
- Крис, припой мы нашли, только тут… ну, у нас неприятности небольшие…– он, едва заметно заикаясь, нервно указал на Джона и на тело профессора. Вошедший кивнул, глянул мельком на пленника и снова повернулся к собеседнику.
- Какого черта вы убили старика? – брезгливо спросил «командир» - его Джон толком не видел, мог разглядеть только довольно длинные светлые волосы – тот стоял спиной к Уотсону. - Теперь лишняя работа. Вы что, не могли по-тихому все сделать?
- Да мы не хотели, Крис! Он тут сидел, читал что-то, а мы его не заметили. Увидел нас, поднял крик… Что нам еще было делать?
- Ничего, - в аудиторию вошел еще один человек. Спокойный, чуть презрительный ответ заставил Джона поежиться от неожиданного страха. В интонациях молодого, довольно приятного голоса что-то было противное, отвратительно холодное – такое же инстинктивное отвращение вызывает у большинства людей змеи и пауки.
- Убили – значит убили. Хватит копаться, у нас мало времени.
- Лойд, труп – это осложнения. Что, если его будут искать?
- Не будут, - Лойд лениво качнул головой. – Он здесь живёт, я его помню, дочурка с мужем его из дому выгнали, а наш директор приютил это ничтожество. Нечего из-за ерунды волноваться, Крис. Сходи вниз, там у парней что-то не получается.
Светловолосый по имени Крис передернулся, но больше ничего не возразил и вышел из аудитории, а «змееголосый» подошел вплотную к Джону и брезгливо спросил:
- Нафига этого связали?
- Так он… это… к профессору пришел, - чуть ли не в панике забормотал нервный парень.
- Надо было его тоже убить! Придурки, вас что, всему учить надо? Эй, ты, хватит притворяться! – он неожиданно схватил Джона за волосы и резким рывком заставил посмотреть на себя. Джон только зубы сцепил от резкой боли – мужчина задел разбитый в кровь висок, тошнота и головокружение подступили с новой силой. Он почувствовал, что «плывет». Ч-черт, не хватало только сознание потерять! Второй раз за день – это будет уже слишком.
- Эээ, как это, убить?! – ошарашено уточнил «парень в жилетке».
- Майкл, ты идиот? – ласково поинтересовался тот, кого назвали Лойдом. – Так же, как ты убил старика.
- А может не надо, а? – расстроено спросил парень. – Он же все равно нам не помешает, может, ну его?
- Он нас видел, - голос спокойный, мягкий. -  И не забывай, мальчик – приказы здесь отдаю я. Чем ты профессора?
- Кастетом… - промямлил незадачливый убийца. – Я случайно… Лойд, можно я выйду, а?
- Нельзя, - хмыкнул тот. – У тебя сегодня практическое занятие.
- В смысле?! – Майкл даже шарахнулся, с ужасом глядя на главаря – похоже, он его боялся до дрожи в коленях.
- Где твой ножик? Давай, давай, доставай его. Ах ты, сволочь!
Джон, справившись наконец с тошнотой, в панике дёрнулся, рванулся изо всех сил, пытаясь высвободить руки и одновременно ударив противника затылком по лицу. Кажется, удар получился удачным, Лойд с шипением выпустил его и согнулся, схватившись за лицо, но самому Джону это не помогло. Вновь дико закружилась голова, аудитория слилась в одно мутное кружащееся пятно…
Лойд медленно поднял голову, вытер рукой  текущую из носа кровь – Джон отшатнулся от пылающего ненавистью взгляда. Размахнулся и с силой ударил пленника по лицу. Ч-чёрт… Больно-то как… Джон отчаянно цеплялся за уплывающее сознание, дыхание прерывалось, ему казалось, что его сейчас вырвет. Только через минуту он вновь стал воспринимать окружающий мир.
Над ним переговаривались два голоса – злой, раздраженный Лойда и испуганный, умоляющий Майкла.
- Я не могу, правда! Я же никогда! С профессором случайно получилось, правда! Лойд, ну давай ты сам, а?
- Заткнись, Майл, не выводи меня из себя, - Лойд вроде бы даже голоса не повысил, но Майкл мгновенно замолчал, обреченно сникнув.
- Ладно, - Лойд бесцеремонно ухватил пленника за чёлку и задрал его голову вверх. – На первый раз упростим тебе задачу.
Доктор беспомощно запрокинул голову, не в силах сопротивляться. Он всё ещё плавал в тумане полуобморока и не вполне осознавал, что происходит.
- Ну, и чего ты ждешь? – поинтересовался у опять затрясшегося Майкла змееголосый.
- Я не могу!
- Можешь, - очень спокойно ответил Лойд. – Не забывай, мальчик, ты на испытательном сроке. Если ты даже горло человеку перерезать не можешь, то нам ты не нужен.
Джон, опомнившись, рванулся – с еще меньшим успехом, чем раньше. Собственно, и рывка как такового не получилось – только дёрнулась голова, натянув волосы на разбитом виске. Это резкое движение окончательно обессилило Уотсона, и он, задыхаясь от ужаса, вновь бессильно обвис с коротким, неосознанным стоном. 
Лойд нагнулся и заглянул в лицо Джону, и тот рассмотрел, что его первый удар действительно достиг цели – нос довольно молодого мужчины с красивыми, но какими-то смазанными чертами был сломан, вокруг запеклась кровь. Почему-то это не вызвало радости, только ледяной холод сковал тело ещё крепче.
- Ну, давай, давай, подергайся еще. Ты действительно считаешь, что это поможет? - он улыбнулся – недобро, не размыкая губ, и Джон почувствовал, как его против воли захлестывает паника. До сих пор он гнал страх, продумывал варианты побега, а теперь с необыкновенной ясностью понял – всё бессмысленно. Его сейчас просто прирежут, как корову на бойне, а он абсолютно ничего не сможет сделать для своей защиты. Он вновь отчаянно задергался, пытаясь освободить руки, чёрт, ну ведь показывали в Афгане ребята, как это делается!
- Лойд, парни почти закончили, осталось только … Эй, что вы тут делаете? – вернувшийся Крис недовольно уставился на подельников.
- Учим парня жизни, что, непонятно? Майкл, ты меня уже достал, режь его и пошли, у нас еще дел полно.
- Я не могу! – тот в отчаянии взвыл, не решаясь приблизится к Джону и боясь разозлить главаря. Как Джон его сейчас понимал…
- Я научу, - нехорошо усмехнулся Лойд. – Вот тут, - он вновь оттянул голову Джона назад и поочередно прикоснулся пальцем к его шее слева и справа, - проходят артерии. Надавливаешь посильнее и ведешь лезвие от одной до другой, – провел пальцем по шее Уотсона, показывая, как именно надо резать. – Да голову задирай назад посильнее, а то артерии останутся относительно целы. Всё просто.
О Господи… Он же ненормальный… Лойд говорил спокойно, равнодушно, словно объяснял ученику, как шинковать картошку, а не собирался хладнокровно убить человека. Уотсон вновь, уже неосознанно, рванулся – бессмысленное движение смертельно напуганного человек, и, конечно, его рывок даже не заставил Лойда напрячься. Джон до крови закусил губу, чувствуя, как потекла по подбородку теплая струйка. Воздуха отчаянно не хватало, судорожное дыхание со свистом вырывалось из горла.
- Лойд, твою мать, некогда забавляться! Пристрели парня, раз уж влез не в свое дело, и пошли! – Крис зло посмотрел на Лойда, и Джон, видевший лицо своего палача, заметил, как вновь появляется на нем та холодная, пугающая своей жестокостью улыбка.
- Крис, ты, кажется, забыл о Линде? А зря, я-то о твоей сестрёнке не забыл… - что бы не значила эта фраза, Крис мгновенно побелел, как полотно, и испуганно забормотал:
- Ну ладно, ладно, ты же сам говорил, что надо спешить! – парень поспешно отошел к двери. Джон напряг руки, пытаясь вывернуть кисти из жесткой петли – если бы только удалось освободить хотя бы левую… Он левша, это даст ему небольшой шанс…
- Давай поживее. Полночи уже прокопались, - опять Лойд. Кажется, всё эта ситуация доставляет ему настоящее удовольствие. -  Да, кстати, держи его  покрепче – как только начнешь резать, он будет очень сильно дергаться. Это, наверное, больно, как думаешь? – он заглянул доктору в глаза и вновь перевел взгляд на Майкла. -  И дави посильнее – гортань жёсткая, ее трудно перепилить.
Джон еще раз бессильно дернулся, верёвка натянулась, впиваясь в кожу, он тихо застонал. Не получается, не получается, не получается! Вспомнилось дело с нефритовой заколкой – тогда Шерлок пришел на помощь, почти в последний момент. Сейчас на помощь никто не придет. И шансов у него нет. Он – не заложник, а просто случайная жертва психа, которому что-то понадобилось в этом долбанном колледже.
Внезапно, по какой-то неясной ассоциации, всплыла в памяти выжженная долина под Мэйдваном, контрактник Дэвид - иногда талибы возвращали пленников живыми; в такие моменты Джону хотелось убивать. Вспомнилось, как он, бессильно кусая губы, колол совсем молодому мальчишке морфий – не спасти, просто унять боль. Как внезапно лопнул в судорожно стиснутой руке толстый гранёный стакан – как ни странно, боль тогда словно приносила облегчение. На правой ладони до сих пор был виден шрам.
«- Док, ты только маме не рассказывай, слышишь? – хриплый, сорванный криком голос парня беспомощно дрожит. – Поклянись, слышишь? Ну пожалуйста, доктор!»
В ту ночь Джон Уотсон стал седым.
Жуткое воспоминание неожиданно отрезвило Джона. Всё. Хватит этой позорной истерики. Ты ничего уже не сделаешь. Тебя сейчас просто убьют, не обращая внимания на твоё сопротивление. Лойда твои попытки освободиться наоборот, кажется, забавляют.  Хватит. Не унижай себя этими глупыми, трусливыми попытками спастись. Не ты первый, не ты последний. Стисни зубы и прими смерть, как мужчина!
***
Шерлок ворвался в дом, взлетел по лестнице на второй этаж.
- Джон! Джон, у него логово прямо в колледже. В том самом, где работает этот смешной старичок с непроизносимой фамилией! Я ведь говорил, что…
Он замер. На пороге мокрые следы, Джон заходил домой, это точно. Где он тогда? Неужели стало плохо и пошёл спать? Он бросил взгляд на вешалку – куртки на месте не было. Что? Джон ушёл? Сейчас, когда он так нужен?! Что за эгоизм!
Шерлок виновато вздохнул. Кто бы говорил про эгоизм, сам ведь довёл доктора до обморока…
Хм. А кстати, куда это он мог уйти в такое время – час-то поздний… Неужели эта его новая девушка куда-то сдёрнула? Как там её? Всё время он забывает - Долли, Лили? А, точно, Элен.
Шерлок недовольно оглядел комнату. Он ведь не слишком хорошо себя чувствовал, было бы логичнее пойти спать. Но в спальне – Шерлок бесцеремонно распахнул дверь – его нет. Что это взбрело Джону в голову уходить среди ночи в самый разгар расследования? Словно не понимает, что сейчас ему нельзя оставаться одному.
Внезапно кольнуло беспокойство – а что, если не понимает? Может, зря Шерлок не стал рассказывать ему о своих подозрениях? Но он ведь должен был сам догадаться! Даже невооруженным взглядом видно, что кто-то играет против него – сперва попытка подставить, потом озверевший мститель – причем не один, что ещё можно было был посчитать случайностью! Шерлок вдруг почувствовал, как по спине проходит нехороший холодок. А он ведь действительно мог не заметить всех этих совпадений, посчитать все направленные против него действия простой случайностью. Надо найти Джона. Срочно.
Он уже прицельно оглядел комнату, отмечая, какие вещи изменили своё местоположение. Так. Он зашёл в квартиру,  поднялся в свою комнату. Переоделся, спустился вниз. Сел за стол, потом, похоже, пришло смс. Нет, звонок – вот  он ходил вокруг стола, следы хорошо видны на ковре. Значит, был разговор, и довольно длинный. Вот он подошёл к окну – рисовал на окне пальцем, есть у него такая привычка, когда говорит по телефону. Разговор его встревожил, но не сильно – иначе бы он позвонил ему  или оставил бы записку. И уходить надолго он не собирался – не в привычках Уотсона исчезать без предупреждения. Холмс вновь прошел в комнату Джона и беззастенчиво распахнул шкаф. Нет, непохоже, что он ушел к своей девушке. В том случае Джон непременно принял душ бы и надел какую-нибудь из своих «выходных» рубашек. Но вся одежда, кроме мокрого свитера в корзине для белья и домашнего джемпера, на месте. Да и воду в ванной с утра сегодня не включали. Что-то в комнате было не так. Шерлок ещё раз внимательно осмотрел внутренность спальни – и чуть не вздрогнул. Пособия по радиотехнике не было на месте. Нигде не было. Так что же, звонил Альденцгейм? Зачем? Сегодня вторник, лабораторные занятия только в четверг, что ему ещё могло понадобиться от Джона?
Неужели… Шерлок затаил дыхание - неужели профессор нашел «гения», конструировавшего детонатор? И тут же ощутил, как где-то под ложечкой начинает медленно конденсироваться холодный скользкий комок. Плохо, что Джон уехал один. Он всё ещё в опасности. Может, действительно надо было всё ему рассказать? Ага, «Джон, тебе нельзя ходить одному, потому что тебя могут использовать как заложника, чтобы достать меня». И как далеко послал бы его Джон в ответ на такое заявление?
Шерлок сердито нажал быстрый вызов. В трубке шли длинные гудки, Шерлок злился, чувствуя, как нарастает в нем раздражение. Потом вызов сбросили. Взбешенный детектив вновь набрал номер Джона – и почувствовал, как его окатывает волной дурного предчувствия пополам со страхом. «Телефон выключен или находится вне зоны доступа».
Что?! Это невозможно! Джон никогда не скидывал его звонки! Это что, месть за то, что он сегодня не ответил на его звонок? Невозможно. Джон всегда отвечал, даже если был обижен или сердит. И он ведь знает, что Шерлок звонит только в экстренных случаях. Он не мог сбросить звонок он Шерлока. И уж тем более, он не мог сразу после этого выключить телефон.  Ааа, нет, не выключить! Та модель, что у Джона, очень долго «думает», чтобы ее выключить, нужна как минимум минута. Значит, кто-то просто вытащил батарею. И этот кто-то не Джон.
Стоп, не паникуй! Профессор, надо позвонить ему. Какой же он номер продиктовал? Записывал Джон, Шерлок даже не слушал, но он всё-таки слышал, а значит, должен был запомнить. Он прижал кончики пальцев к губам, восстанавливая в памяти цепочку цифр, а потом поспешно набрал номер. «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действие сети».
Господи, нет… Джон попал в беду. Лойд уже в колледже, и Джон у него в руках. Для этого человека чужая жизнь – бесценок, убить для него, всё равно что насекомое раздавить. Джон… Неужели он…
Шерлок опустил телефон и закрыл глаза, не в силах решиться сделать то единственное, что он сейчас мог. Нет, это не единственное! Он же знает, где Джон, он сейчас поедет и заберёт его. Он даже Лейстреду позвонит, хотя тот и будет возмущаться позднему звонку.
Нет.
Шерлок понимал, что всё это может быть поздно. Если он не ошибся – а он не ошибся – Джона могут убить в любой момент. Он просто не успеет его освободить. Чёрт, ну надо же было так не повезти! Шерлок не мог заставить себя позвонить. Это будет поражение, это всё равно, что расписаться в своём бессилии, дать Мориарти карт-бланш на любые действия против себя!  Вполне возможно, что Джон уже мёртв, и его уже поздно спасать…
Шерлок судорожно выдохнул и взял телефон. Нет, этого не может быть. Его не убили, просто не могли убить! У него ещё есть шанс успеть, если Джон ещё жив, он сможет его спасти. Всего один звонок – единственному человеку, в чьей власти отдать приказ психически нестабильному подрывнику отпустить Джона. Это будет означать для Шерлока поражение, но это теперь не имеет значения. Если он позволит Джону погибнуть, ничего больше не будет иметь значения.
Он набрал номер.