Глава 37 романа Вл. Лазаря Преуспеть на Тверской

— Какой ты недоступный стал! — войдя, воскликнула Анжела. — В приемной я прождала целый час. Твои шестерки не впускали…  А этот недоумок Стас набрался наглости порыться в сумке. Разве что не пропустил через магниты. Ты уделишь мне пять минут? — перебирая длинными ногами, она стояла у стола.
— Если будешь хорошо себя вести, — ответил Князев. — Садись… не мельтеши, — он пододвинул стул.
Она по-прежнему стояла, улыбаясь и водя кулоном по ложбинке.
— Боюсь помять костюм. Только что купила в ГУМе. Стильный, правда? — играя бедрами, Анжела повернулась.
— На твоей фигуре все хорошо сидит, — отметил он, вздохнув.
— Вот это я и хотела от тебя услышать. — Анжела посмотрела долгим взглядом, подтянула выше юбку (и без того короткую) и села, не особенно стараясь полностью смыкать колени. Все еще жеманясь, и вертя кулон, она сказала:
— Я видела твой шоу-балет…
— И что? — Князев улыбнулся.
— Неплохих ты девочек собрал… очень даже неплохих. — Глядя на него с прищуром, она скрестила ноги. — Особенно хорош «трамвайчик». И канкан на уровне. Я думала, ты все содрал в Париже. Но, нет… Я была в «Мулен Руж». Шоу у тебя поставлено по-своему.
— У вас с Луневым девочки не хуже. Одна Танька-Шоколадка чего стоит.
— Дрянь она... Если бы ты ее не опекал, мы бы ее уволили со студии.
— Вы на ней нажили состояние. Каждая вторая кассета на Горбушке — это шашни с Танькой. Красотки Эндрю Блейка далеко стояли…
Анжела кокетливо водила туфелькой:
— Забери ее к себе — узнаешь...
— Она подсела на иглу?
— Нет. В этом ее не замечали.
— А что тогда? — Князев дернул головой.
— Много возомнила о себе. За ролик требует по штуке.
— Если учесть, сколько вы сделали на ней, то это справедливо.
  Анжела покрутила на руке браслет:
— Нынче она уже не та. Далеко не та, что прежде…
— Что с ней случилось?
— Одрябла по фасаду — набрала лишний вес. И на лицо уже не очень — штукатурку надо класть в три слоя. В общем, дело швах… Может, заберешь ее к себе? Официанткой, скажем... Или в шоу, где не все снимают. В кордебалет она вполне годится. Сколько ты платишь артистам варьете?
— Пятьсот в неделю.
— Ну вот. Условия приличные.
— А что Лунев? Она же нравилась ему. Дал бы ей должность костюмера — и вопрос закрыт.
— Лунев завел себе другую соску. Ей шестнадцать.
По лицу Князева пробежала тень:
— Я же сказал ему, чтоб без детей…
— Ты бы посмотрел, какие груди у этого дитяти... — фыркнула она.
— Все равно. Есть грань...
— Ха! — Анжела встряхнула головой. — Какой ты правильный... Небось, сам таскаешь девок в кабинет, когда потушат свет на рампе?
— По этой части Дьяков хват.
— Не втирай очки. Они сами прибегут, надеясь на поблажки.
Князев потянулся к телефону:
— Алло? Лунев?.. Мне говорят, ты устроил детский сад на студии. Ты проверяешь паспорта у девушек, которые идут к вам на работу?
— Если лет чуть не хватает, но они уже «оформились» как взрослые, то почему бы ни воспользоваться этим. Такие ролики пачками берут. И платят соответственно.
— Всех малолеток со студии уволить. — Князев закрыл ладонью микрофон. — Как ее зовут?
— Кого?
— Девчонку, что шарит у него в штанах.
— Ну, Юлька... — Анжела обнажила зубы.
— Слышишь, Лунь? И Юльку тоже... А Шоколадку поставишь костюмером, чтобы была при деле… — Князев бросил трубку.
Они встретились глазами. В ее взгляде был укор.
— Мы ей обязаны, — сказал он, выпрямляясь.
— Понимаю… Вы с ней «играли в салочки», — съязвила она. — Если всех бывших «пассий» пристроить — мы пойдем по миру.
— Это особый случай. Братва ей задолжала с детства.
— Кто следующий? — Анжела состроила гримасу. — Те девочки, что развлекают бригадиров? Подкидыш и Рудой…
— Не умничай, — Князев перебил ее, — давай по существу.
— Я не зря сказала о балете. Ты не будешь возражать, если шоу мы используем для фильма?
— Какой сценарий, и где ты думаешь снимать?
— Фильм полнометражный. По жанру — драма. А снимать мы будем на «Мосфильме». Это стоит прорву денег. Поэтому я здесь, — с улыбкой добавила она.
— Зритель не особенно повалит, если там без секса. Переделай это в триллер — и тогда я помогу с бюджетом.
Анжела игриво теребила локон:
— Твой клуб там будет... Имя продюсера — буквами с аршин. И потом, кто из нас окончил ВГИК? Драма, или триллер — это мне решать. Триллер нас не вывезет. Мы не переплюнем янки.
— Я не требую чрезмерно откровенных сцен. Но если с первых кадров сводит скулы — это не искусство.
Анжела сузила глаза:
— Не убеждай меня. На эту тему я снимала. И сыта по горло…
— Сделай так, как у французов. На одних полутонах.
— А кто сыграет? Чтобы красиво распластаться в койке — нужна определенная культура. Наши актеры впадают в панику, если нет фигового листа. Нам больше удается драма. От этой печки и надо плясать.
— Драма нагоняет на меня тоску, — возражал ей Князев — И таких людей, наверно, большинство. Мы не соберем того, что вложим.
— Но ты же не читал сценарий?
— Нет. Но думаю, что это не шедевр. Впрочем, неплохо было бы взглянуть.
Она опять переменила ноги. На этот раз чуть медленней.
— Как у тебя со временем?
— Вечер у меня свободный, — ответил он.
Анжела резко поднялась:
— Тогда поехали ко мне. Но не с кавалькадой. Достаточно и Стаса. Чтобы ему было не скучно, мы в патио поставим видик. Последний ролик, снятый с Юлькой, — бомба! Она там крутится ужом... А ты за это время прочитаешь. — Выгибаясь и тряся кудрями, она приблизилась вплотную. — Ты же еще не был у меня? Я завела в Суханово домишко…
— И тебе хотелось бы, чтобы кто-то оценил его убранство. Верно?
— Ты угадал, — игриво двигая плечами, ответила Анжела.
;