Триптих 3. Отрывок из романа Слова часть 3

Событие третье.
Прошло два дня, как Лерке пропала. Лукас  ходил вдоль высокого забора отеля Гранд Азур. Он заглядывал в промежутки между камнем, откуда через решетку можно было видеть дорогу и противоположную  сторону улицы. Еще он подолгу стоял и смотрел через массивные кованые ворота, которые были обвязаны цепями и скреплены замками. Рядом в будке сидел охранник и нехотя пялился в его сторону.  Близко друг к другу стояли два солдата египетской армии в темно- зеленой форме, они переговаривались и держали в руках автоматы. Отель был полностью закрыт в целях безопасности . Случаи мародерства и насилия стали привычными и почти обыкновенными явлениями за эти 4 дня, как все началось.
 Двадцать восемь лет было Лукасу. Он работал на Большом Адронном Коллайдере в Женеве, исполняя обязанности инженера в проэкте MoEDAL-  совсем незначительном в плане бюджета и сложности. Лэрке была датчанка. Как и Лукас. Они ходили в одну школу и выросли в Копенгагене. Лэрке работала  женщиной- полицейским, и была крайне довольна своим выбором. Это ей подходило! Ему все казалось, что она похожа на Pink: крашеные волосы, короткая прическа, пирсинг, яркий макияж и мальчишеские привычки.. Лерке всю жизнь, как помнил ее Лукас, слыла бойкой, непоседливой и любила приключения. Они остались друзьями со школьных лет. Еще с ними была Сара. Она также работала на БАК в Женеве, и была родом из Швейцарии, из Берна. Трое молодых людей отдыхали вместе, в Египте, в курортном городе Шарм- Эль- Шейхе.
- Ты любишь меня, скажи,- спросил Сару Лукас, вернувшись в номер. Он сел на кровать рядом с Сарой.
- Лукас! Я не могу так сказать.
Лицо Сары было бледным, и ее острый носик выделялся в неосвещенной комнате. Она теребила свои пальцы, которые- Лукас хорошо знал - сейчас были холодными и влажными. Ему стало больно. Он знал, что она лжет, но не решался ничего сказать ей.
- Я не вынесу эту игру, Сара,- сказал ей Лукас,- сегодня ты любишь, а завтра чувствуешь, что все прошло.
Наступило молчание. Каждый смотрел в свою сторону и не решался поднять глаза. Где- то за окном играла арабская музыка- это кальяньщик на манзаре начал свой вечер: все старались делать вид, что жизнь продолжается, что отдых идет своим чередом.
- А давай вместе посмеемся надо всем, а? Чего не бывает у людей- ерунда! И продолжим все делать вместе. Ты сможешь так?- Лукас уже радостно держал холодную ладонь Сары в своих руках.
- Нет, так не смогу.- Сара медленно качала своей головой, заколдованно смотря Лукасу в глаза. Она была далеко. Ее взгляд был устремлен не на красивое лицо Лукаса, не на его теплые и зовущие руки. Этот взгляд искал решения в своем разуме, где- то в закоулках мозга. Лукасу стало противно.
- Что же. Давай сделаем , как ты хочешь. Хочешь друзьями останемся, а хочешь всегда будем вместе. Только скажи сейчас.
- Меня злит то, что ты говоришь,- Сара строго посмотрела на Лукаса. Она была совсем чужая. Словно он и не знал ее раньше.
- Давай останемся друзьями,- уже мягче сказала она едва слышно.
- Хорошо. Я пойду спать. Буду у Лерке- вдруг она придет.
- Она не придет.
 Лукас оглянулся на Сару. Ему стало жаль ее. Он взял ключи от номера Лерке, положил себе в карман, забрал из ванной комнаты свою бритву и щетку, и ушел. « Она ни во что не верит»,- только и шумело у него в голове. Придя в номер Лерке, где все так же на туалетном столике, остались нетронутыми ее гвоздики и помада, Лукас зажег один светильник в дальнем углу и при свете, как в детстве,  заставил себя уснуть.
 Красиво плескалось Красное море поутру. Оно было странно бледным, так как солнце взошло под таким углом, когда еще не видно ни синевы, ни лазури его. Оно было дымчатым и бархатистым. Лукас сделал утреннюю пробежку вдоль берега, наблюдая за Синайскими пиками. «Вдруг где- то там Лерке..»- подумалось ему. Он уже высох, искупавшись, и шел обратно.
- Bitte Opa, nur ein Spiel! - протянул тоненьким голоском мальчик. Его вел по берегу дед в соломенной шляпе.
- Ja gut! Wo sind seinere Muscheln, wo sind seinere Muscheln? – Сказал мальчику его дед и побежал, как может бежать совсем старый человек, ухватив за ручонку внука. Мальчишка повизгивал от восторга, и вместе они удалились от Лукаса. Он проводил их глазами- уж слишком мирная и милая получалась картина. И вдруг кто- то полный радости до безумия прыгнул ему на шею. Лерке!
- Аа!!!- Только и кричала она, обнимая Лукаса и целуя его.- Ты просто не представляешь, чувак, где я была!! АА!- Казалось, что она выиграла миллион. И вдруг скупые две слезы пробежали по ее лицу. Лукас понял, что не все так круто было в приключениях Лерке, так как впервые в жизни увидел он ее слезы. Он отстранил ее от себя и ,удерживая в вытянутых руках, посмотрел на нее.
- А , чувак, пошли потолкуем. Это фигня. Ну что, соскучились?- Она переменила тему, так как Лукас уже спросил ее про синяки и ссадины. Хотя их было немного, ни о чем хорошем они не говорили. Ему уже стало казаться, что он видел ее слезы- ни следа от них не осталось! Лерке – это снова сама жизнь- энергичная и веселая. 
- Пойдем?
- Пойдем! – ответил он ей, улыбнувшись.

- Да не убивайся ты так!- сказала Лукасу Лерке, когда они в который раз проходили вдоль берега, заглядывая в мелкую лагуну- там притаились тонкие и темные морские звезды, они лениво показывали свои лучи и не спешили вылезать из норок. – Вы разные с Сарой.
- Ты всегда так говоришь, про всех моих девушек,- смотря на Лерке, сказал Лукас.
 Нежно полоскались волны, разглаживая древние рифы, они точно приговаривали, вторя словам Лерке.
- Тебе музыкантшу надо.  Будет с тобой писать музыку, а может тексты песен,- не унималась Лерке, имея ввиду увлечения Лукаса музыкой,- а так что? Вы просто путешествуете вместе, да жрете в Макдоналдсе по выходным!
- Сара фотографирует.
- Ну и что? Ты на стенах у нее дома хоть одну ее работу видел? Может быть, она распечатывает их? Хранит тыщи снимков на винчестере и даже не обрабатывает их. Знаешь, фото на Фейсбуке - это еще не показатель таланта и труда,- сказала Лерке, и Лукас в который раз удивился уму своей давней знакомой. – Лучше скажи про солнце. Что? Беда совсем?
И оба молодых человека посмотрели на солнце, которое торжественно и странно расправило свои длинные хвосты.
- Думаю, да,- сказал Лукас.- Какое- то мощное притяжение действует сейчас на солнце. И помнишь звезды?
- Да, их не было.
- Не было там, где они должны быть,- поправил Лукас.
- Слуш, а поехали в горы, а?- сказала Лерке. Молодые люди остановились на пляже, где еще пять дней назад кипела жизнь, пахло сахарной ватой. Рекой тогда лился гренадин, текила и Спрайт ( Egyptian Sunset , как прозвали его наши знакомые,- уж сильно он получался красным),  сновали туда- сюда туристы, а египтяне приставали с экскурсиями и верблюдами в цветных накидках. Сейчас было тихо. Но жизнь людей продолжалась: нежно плескалось море, слышны были редкие голоса туристов, свистел в свисточек и охранник на пирсе, следя за стайкой ныряльщиков и пловцов.
- Ну ты черепашка- ниндзя! На чем мы поедем?- вспомнил Лукас детское прозвище Лерке.
- У меня есть квадрацикл, чувак,- подмигнула ему Лерке, смачно пережевывая жвачку. Она успела заново обвести губы яркой помадой, и ее стильная прическа ловила на себе лучи солнца. - И кстати, одно авто на примете.
- Ты мне не рассказала свою историю спасения.
- Вот в горах и расскажу. Ты еще не знаешь как там красиво. Короче, пока суть да дело, поедем и посмотрим на аэропорт, не нравится мне все это. А тебе надо отвлечься.
- Сорви голова!
С этими словами Лукас и Лерке поспешили на обед, который стал порционным в Шарм- Эль- Шейхе в последние дни.
 
Сара сидела за столом и жадно смотрела на Лукаса, пока он не видит. Он чувствовал это. Сегодня она была напряжена, бессонная ночь раздумий сказалась на ней- один глаз ее покраснел, чего никогда не бывало раньше с ее прекрасными большими глазами. Но стоило Лукасу взглянуть на нее, как она отворачивалась или начинала расспрашивать Лерке.
- Неужели ни один телевизор не работает у египтян?- спросила она.
- Говорю ж тебе: ни один,- сказала ей нехотя Лерке, вонзая вилку в маринованный гриб.- Радио голосом Пиначета: ба-ба-ба-та-та-та, ток я ничего не понимаю по- египетски, ты ж знаешь,- сказала она с набитым ртом.
Сара нервно шевелила рис своей вилочкой и не притрагивалась к еде.
- Ведь мы должны знать, что происходит в наших странах! В Европе.- вдруг громко сказала она,- Что если люди были так же парализованы, господи! Я не знаю что с моими родителями, как ты не понимаешь,- уже беспомощно проговорила она.
- Поверь, детка, понимаю. У меня подруга там осталась, а ты знаешь, как я ее люблю, - сказала ей Лерке, вытирая губы большой салфеткой и глядя на Лукаса.
- Знаю, - сказала совсем тихо Сара.
 Волна любви и сочувствия к Саре подступила к Лукасу, смешанная также с горькой досадой и даже злостью на нее.
- И пойми: даже если бы телевизоры работали, то чтоб ты делала, смотря телепередачи о пожарах, смерти и мародерстве в Европе? Слезами бы поливалась и на стену лезла? Скажи спасибо мусульманскому правительству, которое взялось защищать беложопых туристок, да еще кормит их. Знаешь, а могли бы и не делать этого.
- Да не пугай же ты Сару,- вмешался Лукас, чувствуя, какая могла произойти с Лерке история на самом деле, и боясь, как бы она за столом не сказала какой- нибудь правды.
Лерке поведала им официальную версию, которая , конечно, далека от правды, Лукас знал. Лерке сказала, что оправившись в лавочку любимого ею торговца по имени Хани, чьи речи были столь чарующими для ее ушей, она была парализована в тот первый день вместе со всеми, упала и получила сотрясение мозга. Ее увезли в госпиталь, откуда она насильно вырвалась и правдами и неправдами вернулась обратно в Гранд Азур, заполучив по дороге квадрацикл. Где она его прячет, пока никто не знал.
- Ты видела аэропорт?- Спросила ее Сара.
- Нет,- твердо ответила Лерке,- ты ешь давай, а то у тебя кожа бледная,- сказала она.
 Когда темная южная ночь стала опускаться на Синайский полуостров, а неоновые огни отелей загорались ярче небесных звезд, Лерке отвела Лукаса на лужайку, где друзья школьных лет могли обсудить свой план.
- Красиво здесь,- сказала Лерке.
Они шли по одной из дорожек, которая петляла по газонам, заворачивала вокруг бассейнов со светящейся голубой водой, и терялась за пальмами и белыми домиками отеля.
- Красиво.- Сказал Лукас,- Похоже на восточный город.
- Да, мне нравится эта архитектура. Ведь точно город! Этот домик выше, тот ниже, с арками и круглой крышей,- она указала пальцем на их же корпус, словно видела эти дома в первый раз.
 - Ты думаешь, нас так легко выпустят?- спросил Лерке Лукас.
 - А им и дела нет, кто хочет сбежать. – Сказала Лерке. Поэтический настрой ее улетучился, и она стала серьезна.- Дело, как говорится, твое. Главное, чтоб никто сюда не проник посторонний, а там снаружи, поверь, никто о нас не заботится.
- Кстати, знаешь, кто больше всех убегал из отеля?
- Кто?
- Русские! Перелезали только так через стену. Все интересное им, что стряслось, на месте не сидится.
- Не удивительно,- усмехнулся Лукас.
- Мне кажется они самые любопытные, а оттого смелые,- сказала она, подумав.- Но мы с тобой тоже удерем и вернемся. Так, что никто и не заметит!
 Лукас и Лерке приблизились уже к ограждениям стены, и вторая линия стала видна им.
 Лерке надвинула на глаза темно- синюю свою бейсболку и посмотрела через решетки забора на улицу- там с ревом промчался мотобайк и исчез.
- Лучше отправиться рано утром, - сказала Лерке, о чем- то задумавшись.- Ты слышал про Цветной каньон?- спросила она.
- Слышал,- ответил ей Лукас,- но ведь это далековато для квадрацикла,- улыбаясь и растягивая слова, сказал Лукас.
Он положил руку на плечо Лерке.
- А!- она сделала манерный жест полицейского и внимательно посмотрела на него,- ты забыл про авто, парниша.
- Где ты его оставила?- спросил Лукас.
- За лавочкой Хани.
 
Через полчаса Лукас был в своем номере и собирал рюкзак. Сара вышла из номера, как только пришел Лукас,- она пошла на ужин, накинув на плечи легкий платок. Лукас проводил ее глазами. От чего- то ему показалось, что они видятся в последний раз. Но он отогнал эту мысль.
- Я переночую у Лерке, если ты не против,- сказала она, уходя.
- Не против,- ответил Лукас.
Он поднял на нее глаза, засовывая свитер в рюкзак . Сара тихо закрыла дверь и вышла. Ему было одновременно и спокойно, что девушки смогут ,наконец, наговориться наедине, что может быть Лерке как- то повлияет на Сару, и в то же время одиночество страшило его. « Почему она такая?»- в который раз спрашивал он себя.
Положив в рюкзак еще пару футболок, маску для ныряния и фотоаппарат, Лукас лег на широкую кровать . Есть ему не хотелось- на лужайке с Лерке они умяли пару бутербродов, которые сами сделали , и напились Колы - и теперь Лукас лежал расслабленный на большой кровати и слушал египетскую ночь, то как она приносит в открытое окно воздух и звуки, усыпляя его.
 Было раннее утро, когда Лукас проснулся. В шесть часов договорились они выходить с Лерке. Его разбудила песня Мадонны, которую источал его сотовый телефон- единственное, на что он был способен, так как связь теперь всюду отсутствовала. Лукасу даже показалось, что он в своей квартире в Сент- Дженисе под Женевой- так по-домашнему будил его телефон. Вот- вот он встанет, как в окнах ему будут видны поля, крошечные островки леса и 35- я магистраль вдалеке. Но, как это часто бывает в момент пробуждения, игра сознания была мимолетной, и в утреннем прекрасном небе бесшумно раскачивались перистые кончики пальм, которых нежно касался бриз. 
 Лукас написал письмо Саре. Он еще с вечера задумал его. Теперь, когда его мысли и чувства были кристально чисты, он быстро написал письмо. Он оставил его под зеркалом на туалетном столике.
- Не торопись и не оглядывайся,- поучала его по дороге Лерке, когда они шли к забору, освежаемые утренним прохладным воздухом,- Делай вид, что просто гуляешь, медленно и не торопясь,- говорила она так же медленно, вышагивая по тропинке.
- О! Что это у нас на пути? Забор. Ай-яй-яй, как нехорошо, и кто это его поставил, он мешает нам гулять свежим утром,- говорила она, наполовину перемахнув через каменные стены отеля.
- Лерке!
 Лукас едва сдерживал себя от смеха, и полез следом за ней.
 Когда они перешли улицу, никем и ничем не замеченные, то повернули в сторону лавочки Хани. Там Лукаса ждал настоящий сюрприз. За постройками магазинов, во внутреннем дворе Лерке показала ему свою гордость: желтый грузовичок Дайхацу с открытым кузовом, на котором громоздился квадрацикл.
 - Ух,- выдохнул Лукас,- как ты умудрилась, Лерке?- спросил он ее.
- А, плевое дело!- сказала она.- Ну и мне, конечно, помог Хани,- певуче закончила Лерке.
Она всегда впадала в опьянение, когда вспоминала о Хани.
- Так, надо завести эту малышку,- говорила Лерке, проникая в кабину грузовичка,- эй, Лукас, вон там в сарае, ну то есть в их гараже, канистра с бензином, иди принеси,- понизив голос, сказала Лерке и кинула ему ключ.
- Э, да тут кто- то повесил два замка с цепью,- сказал Лукас, отперев тот, от которого был ключ.
- Ты у нас сильный мужик- справишься,- спокойно говорила она, уже занимаясь с аудиосистемой.
Мотор Дайхацу тихо тарахтел, иногда сбиваясь с ритма. Над улицей стал разноситься голос муэдзина из мечети. Когда друзья только приехали на отдых, Лукас все никак не мог привыкнуть к нему. Работая на БАК, Лукас вставал рано, и сквозь утренний сон он слышал этот странный мистический голос в кристальной тишине утра. Теперь он казался ему родным. Лукас нашел кусок железной трубы и сорвал им цепь- он был действительно силен.
- Лерке, здесь три канистры,- негромко сказал Лукас.
- Ого! Эти тупицы поставили туда еще две своих.  Хе- хе! Нам же лучше. Но мы оставим им нашу, иначе мы будем настоящими варварами, - сказала она.- Давай садись и поехали. Пока идет молитва, нам самое время. Да, и надень арафатку. На всякий случай.
 Уже более часа ехали Лукас и Лерке по идеально гладкому асфальту шоссе. Обсудив разрушенный аэропорт, купол которого не представлял более грандиозные складки шатра, и бывший теперь весь в дырах, друзья некоторое время ехали молча. Лукас вспоминал самолет, который превратился в угли и лежал у самого края дороги. А Лерке думала неведомо о чем.
- Хорошо, что не было военных. На дороге,- пояснила она.
Арафатка странным образом меняла ее лицо, и она, казалось, не была уже той Пинк- Лерке, которую знал прежде Лукас.
- Помнишь, мы ездили на квадрациклах в сторону Наама- Бэй, и там стоял шлагбаум.
- Да, кажется,- рассеянно сказал Лукас.- Мы мчимся к Цветному каньону?- придя в себя, спросил он.
- Конечно!- ответила Лерке,- Ведь надо же нам увидеть его красоту. И знаешь, говорят, земли Синая помогают найти себя,- сказала она и ласково посмотрела на Лукаса. Сейчас какие- то материнские нотки звучали в ее голосе.
- Давай, я поведу,- сказал Лукас, - у тебя карта?
- Да, вот она,- ответила Лерке.
  Лукас и Лерке сидели на горячих скалах, и ветер  тихонько перекатывал частицы песка. Это был мир, который отрицает существование придуманных людьми вещей.  Если бы не одиночные редкие растения, желающие расти и выжить, то можно было бы сказать, что здесь видно само время, которое не имеет ни повторений, ни цикличности , а только движется вперед, разрушая древние скалы.
 Их путешествие к Цветному каньону осталось позади. Они видели чудесные граниты и гнейсы, отшлифованные древней, уже не существующей рекой. Лерке бродила по дну каньона и касалась рукою открывшихся пород  полевого шпата, медной лазури и широких полос гранита  розового и желтых оттенков.  Они закручивались в круги или вытягивались в полосы. « Смотри,- говорила она, кружась,- Лукас, мы в храме богини Бастет!» ,- и Лерке поднимала руки, подставляя их под лучи солнца, которые проникали сквозь  узкие расщелины сводов. Местами река промыла аркообразные ходы, которые похожи были на галереи, и свет, падавший сверху, наполнял их мягким лучистым сиянием.
 Все это вспоминали друзья. Пыльные от путешествия  они бросали последние взгляды на морщинистые горы и долину вади, где росли одинокие колючки. Впереди им предстояло возвращение в Тор и в Шарм- Эль- Шейх. В Торе Лукас и Лерке встречались с братом Хани. Он дал им джип и подробную карту в обмен на грузовичок Дайхацу, канистру бензина и квадрацикл. Грузовичок принадлежал Хани, и его нужно было вернуть в Шар- Эль- Шейх, а вот квадрацикл Лерке угнала, и для брата Хани это был подарок.
- Так что же с тобой случилось?- спросил Лукас, разглядывая следы от связывания на руках Лерке.
- Они меня изнасиловали, - сказала она,- Я пошла к Хани за побрякушками, и это правда, но упала вместе со всеми. Знаешь, я все это время была в сознании и видела, что происходит, пока лежала на земле. Странное чувство: ты все понимаешь, но не можешь управлять своим телом. А потом, когда народ отпустило на пару минут, ну тех, кто упал, то такая суета началась- охи, ахи. Я побежала помогать. Одна женщина лежала вся в крови, машин куча врезалось всюду, словом фильм ужасов- да тут опять этот паралич. Вот я и вырубилась- грохнулась неудачно. Очнулась уже поздним вечером в какой- то лачуге. Смотрю, руки связаны, карманы пустые. Ты не поверишь, но с этими бандитами был Хани. Нет, он ничего дурного не имел, конечно. Он оказался их родственником и всячески отговорить их пытался. Но раз такая заварушка получилась, они и подумали- одной туристкой меньше, одной больше, разница не велика. А когда они начали свое мокрое дело, то я попросила, чтобы Хани был первым.
 Лукас смотрел на Лерке и не верил своим ушам. Он непроизвольно сжал кулаки.
- Я ему прошептала, что давно хочу ребенка. Ведь мы с Эммой не знали, как поступить: она не хотела вообще быть беременной, а я не представляла, как это с мужчиной возможно. А все то, что из пробирок, я как- то брезгую, тем более не знаешь, как этот папаша в пробирке выглядел на самом деле. Поначалу я расстроилась, а сейчас даже счастлива! Уверена, отцом ребенка будет Хани. Главное, что технически все, как говорится, выполнено.
- Ты так спокойна, я удивляюсь тебе,- проговорил Лукас,- Ну а как ты сбежала от них?
- Женщины- полицейские и не такое могут.- сказала Лерке,- Узлы бандюги завязали хреново.  А когда ночью я развязала этот узел, как в боевиках, то дала хорошенечко одному злодею по голове и угнала у них квадрацикл. В живых они бы меня вряд ли оставили.
 Лукас смотрел на темную мергелевую скалу, которая словно тонула в белом песке.
- Я тоже хотел ребенка,- задумавшись, сказал Лукас,- а Сара нет. Я думал, что буду читать своей дочке сказки, как в детстве читал мне отец.  Сара не знает, чего хочет, она так и сказала мне. Я рад, что у вас с Эммой все хорошо. Как, думаешь, она воспримет твою новость?
- О! Воспримет хорошо,- оптимистично сказала Лерке.- Мы как- то раз вспоминали случай с нашей подругой,- продолжала она,- так вот эта девица захотела ребенка, но не хотела ни замужества, ни долгих связей с мужчиной. Она села в машину, поехала и увидела красивого парня: он будет отцом моего ребенка- сказала она себе. Так и получилось. После этой истории мы с Эммой подтрунивали друг над другом- дескать, не нашла ли ты еще по дороге домой, мимоходом, отца ребенка?
- Весело,- успокоившись, сказал Лукас. Он вздохнул.
- А насчет Сары, не переживай так. Ей не хочется семейной жизни, может родители не научили ее, я не знаю,- сказала Лерке.
- Она хочет спокойствия, говорит, что ей не спокойны наши размолвки.
- Спокойствия..- Повторила Лерке.- Да, она мне рассказывала об этом. Но ведь вы как- то разрешали ваши размолвки раньше. Она любит тебя, хоть и врет, что это не так.
- Да, разрешали. Ведь ты знаешь, какая она ласковая, она всегда придет и обнимет, мне только это и нужно, чтобы остыть или перестать сердиться.
- Так вот и делала бы это постоянно!- Сказала Лерке,- Спокойствие,- повторила она еще раз, - вот я умею хорошо бегать, а ты умеешь хорошо и каждый день рано вставать и усердно работать, давай мы ради спокойствия перестанем делать то, что хорошо умеем. Да сколько можно?!- надо сказать нам. Лукас, это просто лень. Ведь так же и с чувствами и характером: надо использовать постоянно наши лучшие качества, без устали. Прости, но Сара просто лентяйка. И это губит все ее светлые стороны. Найдешь ты себе девчонку лучше, смелее и искреннее. И не знакомься ты больше на БАК, мне кажется, там работают умные зануды и карьеристки.
 Лукас рассмеялся.
- Приезжай в Копенгаген следующим отпуском,- как ни в чем не бывало, сказала Лерке,- ты так давно там не был! Приедешь, и тебе покажется , что все новое.
- Лерке, а что если той девчонки, про которую ты говоришь мне, уже нет в живых?- вернул ее в реальность Лукас.
 Лерке поняла, о чем он говорит, и вместе они вспомнили минувшие события с людьми и солнцем.
- Всегда на земле, что бы ни случилось, будет тот, кого ты искал и о ком ты мечтал,- сказала она.
 Был уже полдень, когда друзья закончили свою беседу и отправились в обратный путь. Знойный остаток дня провели они, возвращаясь  в Тор, где пересели на грузовичок Дайхацу. Там друзья узнали, что работает только телеграф, но для граждан он не доступен. Потом Лукас и Лерке всю оставшуюся дорогу слушали арабские песни с дисков, которые валялись в пыльном бардачке машины.
 Сара вернулась в свой номер только к вечеру. Остальное время она провела у моря и у бассейна, а также в номере Лерке. Сара взяла письмо Лукаса. Она вышла на балкон, собираясь прочитать его, и села на широкие перила, как любила делать в детстве, оперевшись спиной о стену. Ветер пытался вырвать у нее листок. Сара прочла: « Моя любимая кошечка, прости меня за все , что грубого я тебе сделал. Я тебя люблю и хочу всегда защищать тебя, быть с тобой и любить тебя вечно! Будь и ты со мной, чтобы не было на свете одинокой кошечки и одинокого волчонка. Твой любящий Лукас».
 Хвостатое солнце еще висело над морем, когда вернулись Лерке и Лукас. Первым делом они побежали в море купаться. Седой старичок- немец все так же беззаботно играл с внуком на пляже, а морские кораллы и рыбки продолжали свою красивую и неспешную жизнь, ту , которой нравится жить, несмотря ни на что.