Гегель

Памяти Никиты Шебалина
 
Деревня Новая пустошь вблизи Ленинграда. Здесь расположен студенческий лагерь. Он обнесен забором, за которым прячется «комплекс», включающий барак для студентов, дом для преподавателей и некоторые вспомогательные службы. Тюрьма-тюрьмой, только что охраны нет.
Преподавательское жилье представляет собой большую комнату с казарменными кроватями и тумбочками. В углу большая круглая железная печь.
Койки трех молодых преподавателей – Никиты, Гриши и Игоря расположены рядом.
Студенты дергают морковку. Преподаватели присматривают и подносят ящики.
Рабочий день закончен. Молодые кандидаты падают после ужина на койки и предаются размышлениям на разные темы. Текстолог Никита вчитывается в «Слово о полку Игореве». Литературовед Игорь распутывает таинственные строки «Эстетики» Гегеля, а математический лингвист Гриша думает о вариантах дешифровки этрусских надписей. Через некоторое время молодые ученые засыпают.
Проходит два часа. Никита и Гриша раскрывают глаза и осматриваются. Вокруг сонное царство. Университетская элита – в объятиях Морфея.
Никита берет полиэтиленовый пакет с чем-то тяжеленьким, и коллеги выдвигаются в ночную тишь.
Сияет полная луна. Деревья и строения отбрасывают длинные тени.
Молодые люди покидают территорию узников коммунистического труда и устремляются в уютную рощицу под сень высокой сосны. Друзья не будят совсем юного Игоря. Мало ли что может случиться. Друзья не хотят его подставлять. Ведь в лагере тотальная слежка за любителями зеленого змия, порожденная реформами Горбачева. А юные кадры надо беречь.
Никита достает из пакета бутылку Московской, сдергивает бескозырку и передает сосуд Грише.
Тот задирает донышко в небо, делает два булька и передает бутылку партнеру.
Никита не медлит и зеркально повторяет движение друга.
Наступает сладкая минута молчания и осознания.
Через две-три минуты Гриша говорит: «Надо бы создать концентрацию».
Никита согласен: «Надо бы».
Молодые дарования повторяют ритуал.
И здесь наступает время для интеллигентной беседы.
Говорят о том, о сём. Сегодня они обсуждают репертуар Малого оперного театра, уровень исполнителей главных партий. Они восхищаются руками дирижера Эдуарда Грикурова. Вспоминают и его выдающуюся жену – пианистку Софью Вакман. Но особое внимание уделяют актерскому мастерству и голосовым данным тенора Доната Донатова. Иронизируют над Михаилом Довенманом - исполнением партии Рудольфа в «Богеме» Пуччини.
Сосуд со сказочным напитком быстро показывает дно.
Друзья вздыхают и возвращаются в душный, портяночный барак.
Игорь сладко посапывает, сопоставляя во сне эстетические концепции Гегеля и Канта.
В печи еще поблескивают огоньки. Никита подбрасывает в ненасытное жерло два больших полена, и усталые кандидаты засыпают.