Чи Бо ТА. Эпилог

А потом наступила зима. Необычно для ноября резко и сильно похолодало. Снега еще не было, а мороз был градусов 15. Проходя по делам мимо сквера, где еще недавно  мы встречались с маленьким мальчиком и его дедушкой, я никого не видела. Никто не гулял на детской площадке. Я понимала, что Василька в такой мороз не поведут на прогулку, и все-таки заходила в сквер, подходила  к «нашей» скамейке, сиротливо стоявшей на ковре из обмороженных кленовых листьев. Смахнув морозную пыль со скамьи, присаживалась ненадолго, пытаясь  представить, что сейчас делает Лёкас. Но ничего представить не могла. Только вспоминала нашу последнюю встречу, сияющие глаза мальчика, когда он протянул мне кленовый лист. Я его, кстати, сохранила.
Однажды увидела Дмитрия Николаевича в магазине. Он шел медленно мимо полок с продуктами, как будто задумавшись о чем-то. В его корзине не было ничего. Вот он подошел к молочному отделу, немного оживился и положил в корзину три пакета молока. Постоял, грустно вздохнул и выложил два пакета обратно. У меня ёкнуло сердце.
Я наблюдала за ним издалека, народа в магазине было мало. Что-то произошло в жизни этого пожилого человека. Что-то такое, что привело его в состояние растерянности. Его взгляд, казалось бы, бесцельно скользил по полкам,  а он никак не мог решить, что ему, в сущности, надо в этом магазине. Меня стали одолевать опасения, во мне боролись желание подойти к нему, узнать, что произошло, и какое-то опасение, что я своим появлением напомню о том, что ему, может быть, хочется забыть, от чего надо отвлечься. Желание подойти пересилило.
- Дмитрий Николавич, здравствуйте, - окликнула я его. Он вздрогнул и обернулся. На какой-то миг он, видимо, не узнал меня, а потом, грустно улыбнувшись, поздоровался со мной.
- Такие вот дела, Нина Сергеевна, один я остался.
- Что случилось? Вы извините меня за вопрос, но Вы выглядите постаревшим и больным. Вам нужна помощь?
- Да нет, какая тут может быть помощь? Жизнь идет своим чередом, только вот внука увезли. В последнее время я ведь и жил-то только, кажется,  для него. А вот уехал мой Василёк.
- Куда? Надолго?
- Увезли его. В другой город. Зять получил назначение, и они всей семьей уехали. Далеко. Теперь вот сам чувствую, что как-то потерялся. Никак себе место не найду. На работе немного отвлекаюсь, а домой идти не хочется. Вот и молока мне теперь нужно совсем немного. А раньше покупал каждый день по три пакета. Маако. Василек любил маако.
Дмитрий Николаевич помолчал, вздохнул и, отведя глаза в сторону, сказал: - Не думал я, что их отъезд так подействует на меня, - его голос дрогнул – недолго длилось счастье. Извините меня, Нина Сергеевна, я пойду. Прощайте.
И он пошел к кассам, сгорбившись, неся корзину с одним пакетом молока, как огромную непосильную ношу.
Я стояла и смотрела ему в след, слезы текли  у меня по щекам.  Помочь я, действительно, ничем не могла.
Но вдруг он обернулся, подошел ко мне и сказал: - А с Васильком все хорошо. Марьяна звонит почти каждый день и пишет письма на электронную почту. Он продолжает рисовать, только рисунки теперь все земные, то, что видит, то и рисует. Я просил сохранить его рисунки. Они ведь приедут когда-нибудь, привезут, тогда и посмотрим. Ходит и поет песни. Мне кажется, что Вам это надо было узнать. Извините. Пойду.
- Спасибо, Дмитрий Николаевич, - я улыбнулась сквозь слезы. – Прощайте.
Постояв еще немного, я справилась с волнением и уже трезво оценила ситуацию: ну, чего, спрашивается, разнюнилась? Все, действительно, хорошо, жизнь идет своим чередом.  Дмитрий Николаевич успокоится, займется вплотную работой. Он ведь хороший врач. Любимое дело поможет ему совладать с растерянностью, он возьмет себя в руки. Он сильный человек.
Жаль, конечно, что не увижу больше маленького мальчика с большой памятью. Они уехали надолго. И если мы когда-нибудь повстречаемся, ведь будут же они приезжать навестить отца и деда, вряд ли мы узнаем друг друга. Так, как мы узнали друг друга в первый раз, по глазам. Земные события притупят или совсем заглушат память прошлого воплощения.  Василек подрастет, и я не узнаю малыша. Дети меняются с возрастом.
 Но горевать по этому поводу не стоит. Жизнь продолжается. Будут новые интересные встречи, о которых, быть может, захочется написать.
Эато!!!