Дорога и Луна

На желтый блин свежевыкрашенной Луны
 Ты растопляла масло звездной глубины.
 Чарует их созвездье нежный взгляд,
 Корпускулами света гнев изъят.

 Мне горестно- ведь ты танцуешь не со мной,
 Мне стыдно- что тебя повел на променад другой.
 На сцене лютни песню жалостно так вьют,
 И с содроганьем в голосе поют.

 Когда прогнивших досок сляжет жесть,
 Ты подскажи и намекни, приметь,
 Мне горестно- ведь ты танцуешь не со мной.
 Глаза открыв:  Скажи, что же было со мной.

 И мочку уха ласковый локон трет,
 И вьется сквозь небесный тихоход,
 И бережной бахромою теней и тьмы,
 Ночь разругается, что вновь не вместе мы.

 Из мести я зажмурюсь и усну,
 К водице оживляющей прильну,
 Мне слышен звон далекий. Голод. Сон.
 И нежность с незапамятных времен.

 Зачем ты в окон створки шепчешь мне,
 Зачем обводишь глянцем воска при Луне.
 Зачем, я вопрошаю, глушишь ночь.
 Впотьмах я спотыкаюсь, ты гонишь прочь.

 Не торопись с ответом, буду ждать,
 Я перекликнусь с эхом, так и знай,
 Скажи, что же было со мной,
 Меня знобит, на сердце жар и зной.

 Жар-птицей испарилась вдруг с небес луна,
 И ярких перьев набросав, в камин, сплыла,
 Их кочергой, я , медля, пригорнул,
 И возмутившись доброте ее, уснул.

 Невольные мысли свои не загуби,
 Уймись и приголубь, покуда ждут они.

 Холодная с изюминкой Луна,
 Одной лишь силою прозрения сильна,
 Стяжает возглас, тучу, синь…
 «Кто тебе еще в ладони
 Вольет такую теплынь…»