1. Байка о том, как придумали суп Харчо

                Моим  друзьям грузинам
                Жану Глонти и Эльдару Мчедлидзе
                на добрую память.               
               
Байка  о  том,   как  придумали  суп  «Харчо».

        Произошла эта история уже после подписания «Георгиевского трактата» 1783 года, открывшего путь к добровольному вхождению Грузии в состав Российской империи, и явно после блистательного перехода полководца Александра Васильевича Суворова с русской армией через заснеженные Альпы зимой 1799 года.

        В Грузии, в южных предгорьях Кавказского хребта отряд русских казаков проводил манёвры. Согласно «легенде» манёвров основные дороги были «заняты противником», и к месту назначения следовало пробираться по горным тропам через многочисленные перевалы. Видать, молодое поколение казаков обучали опыту суворовских альпийских переходов.

        И хотя дело происходило летом, казаки до последней нитки промокли, пробираясь сквозь горный густой туман. Шли уже вторые сутки без привалов на сон.

        А тут ещё в ночных сумерках заметили сужение горной тропы только, когда арба с провиантом опрокинулась и вместе с мулом скатилась по крутому склону в ущелье. Хорошо ещё, что никто из казаков не пострадал. Правда, отряд остался без провизии.

        Когда утреннее солнце осветило долину, казаки увидели под собой грузинское селение. Есаул, командовавший отрядом, дал приказ двигаться в его направлении.

        Вскоре казаки, встреченные лишь лаем собак и пугливо смотревших на них двух старух, спешились на большой поляне у родника, откуда  местные жители брали питьевую воду. Есаул, давно служивший в этих местах, немного изъяснялся на грузинском языке. Поздоровавшись со старухами, впервые видевших русских военных, он распорядился позвать к нему старейшину.

        Однако, заспанные мужчины и сами начинали собираться на поляне. Дело в том, что вчера здесь праздновалась свадьба. Вина выпили море, гуляли долго и разошлись мужчины по домам с первыми петухами.
 
        Старейшина, а он не походил на старца и, видимо, являлся старостой по чину, вышел в белой папахе и белой черкеске. На тонком ремешке, опоясывавшем его несколько раздавшуюся талию, висел короткий кинжал с резной рукояткой.

        Представившись, староста хотел было предложить казакам вина, выпить за молодых, но есаул строго-настрого запретил хозяевам приносить вино, а казакам пить. Не спавших две ночи голодных казаков вино могло сморить, а длительный привал в планы есаула не входил.

         Показав по положению солнца, что времени у них не больше двух часов, есаул объяснил, по какой причине у отряда нет продовольствия, и распорядился приготовить жидкую горячую пищу.

         Старейшина, так все здесь называли старосту, утвердительно кивнул головой и сопровождаемый толпой земляков, громко о чём-то говоривших между собой и жестикулирующих руками, удалился во двор ближайшего дома.

         Есаул дал команду напоить лошадей и отдыхать пока сготовят еду. Грузинские женщины, грациозно держа глиняные кувшины на плече, разносили казакам свежую воду. Те с благодарностью подставляли им солдатские оловянные кружки и миски, и жадно пили прохладную свежую живительную влагу из горного родника.

        Пока старейшина и с ним ещё несколько стариков обсуждали, что им готовить казакам кушать, мужчины помоложе развели огонь под большим чугунным котлом, наполненном до половины водой.

        Всех барашек и телят зарезали давеча для свадебного угощения, приготовили из них много всяких разных вкусных блюд, которые с аппетитом съели под хорошее выдержанное не один год специально к свадьбе грузинское вино. Казалось в селении не осталось из еды ничего кроме сыра и кукурузных лепёшек.

        Можно, конечно, доскакать на лошади до ближайшего пастбища, где местные пастухи пасут отары овец, и взять у них парочку молодых баранов. Да, пока привезёшь, разделаешь и приготовишь, военные уйдут. Есаул, ведь, сказал, что задержаться здесь они могут только часа на два.

       Тем временем, посовещавшись со старцами, старейшина позвал ещё несколько мужчин, и они пошли в соседний двор, где вчера праздновалась свадьба. Здесь на столах стояли с ночи блюда с грудами  жареного шашлыка на шампурах, оставшиеся не тронутыми и от переедания, и ещё больше от  желания хозяев продемонстрировать рог изобилия, подносы с отварным рисом, обильно приправленным специями и зеленью, миски с аджикой и т.п.

      Подошедшие мужчины снимали шашлыки с шампуров, нарезали его  на мелкие кусочки и вместе с рисом относили к котлу, где всё это высыпали в уже закипавшую воду.

      Привезённые из тёплой долины, что раскинулась у подножия гор, и зажаренные на шампурах между кусками шашлыка помидоры, измельчали и вместе с нарезанной зеленью, репчатым луком, аджикой и специями тушили на большой сковороде, добавляя, чтобы эта масса не подгорела, говяжий жир. Когда содержимое сковородки превратилось в однородную бурую массу - томатный соус, её вывернули в котёл.

      Мужчина, хлопотавший у котла, поварив всё это ещё около получаса, зачерпнул деревянным черпаком бульон вместе с гущей, подул на него, чтобы не обжечься, и осторожно попробовал. Потом он передал черпак старосте, а тот, попробовав, другим старожилам.
      
      Перед тем, как попробовать, все крестились, а, попробовав, одобрительно кивали головами. По всему было видно, что готовили подобное впервые. Чего ни придумаешь, не в грузинском это характере, чтобы  оплошать перед гостями, пусть даже такими нежданными и необычными, как русские солдаты, которых здесь видели впервые, но о которых знали, что они грабить, насиловать и обижать не будут.

      Старейшина послал за есаулом. Ему и старейшине отнесли глиняные миски с варевом на ту часть стола, что находилась под крышей навеса, защищавшего от начинавшего припекать солнца. На стол поставили ещё кукурузные лепёшки, лаваш, брынзу и зелень. На всякий случай приготовили кувшин с вином и два стакана.

      Есаул попробовал супчика, одобрительно кивнул и жестом предложил старейшине на правах хозяина звать казаков отобедать.

      Они оба вышли на поляну, где в ожидании обеда дремали казаки, и есаул перевёл им приглашение хозяев. Казаки оживились и поспешили к котлу, рядом с которым на небольшом столике поставили поднос с кукурузными лепёшками и лавашем.

      Казаки с полными оловянными солдатскими мисками располагались кто где, по-походному. Кто на большом камне, кто просто на пригорке, а кто шел в соседний двор к столу. Деревянные ложки имелись у всех свои, спрятанные в голенище сапога.  Кушали быстро, с аппетитом, иногда забывая подуть на горячий бульон.

      Кто был по проворнее, опустошив миску, бежал за добавкой. Казаки, подходившие за добавкой, улыбались грузинам, и, вытянув большой палец вверх, одобрительно трясли кулаком, восторженно произнося: «Харч. О!». Грузины не понимали их, но, наблюдая улыбки и слыша дружелюбные возгласы, отвечали с некоторой гордостью, делая ударение на «О» и растягивая последний слог: «Харчо-о».

      Пока есаул и старейшина «уплетали» свои миски, мало-помалу, к ним подсели мужчины, готовившие блюдо. Хлебосольные грузины, всё ж таки, уговорили есаула попробовать их вина, и, как говорят, что «бог троицу любит» - три стаканчика. Потом грузины стали просить есаула разрешить налить вина и казакам.

      Сытый и умиротворённый есаул послал за старшим урядником своего вестового, обедавшего, сидя у ворот дома, в котором они находились.

      Появившемуся вскоре и запыхавшемуся от бега старшему уряднику есаул отдал команду: «Вина по фунтовой плошке каждому». В отличие  от водки, которую раздавали казакам по полуфунтовой плошке. Видя расплывшееся в улыбке лицо старшего урядника едва успевшего произнести: «Рады стараться…», грузины всё поняли без перевода, и часть из них ушла вместе с урядником, видимо за вином.
 
      Когда отобедавшие есаул с грузинами вышли со двора на поляну, там уже, во всю, шла раздача вина. В большой глиняный горшок с широким горлом грузины переливали своё вино, принесённое из домов в узких кувшинах. Урядники черпали вино плошкой и наливали его выстроившимся в очередь казакам в подставляемую ими посуду.

      Те, у кого подходящей ёмкости не нашлось, пили залпом прямо из плошки, вытирая после рукавом, потёкшее по усам вино. Многие казаки пили грузинское вино впервые, с грустью констатируя про себя, что оно не бьёт, как водка. Но минут через пять, когда внутри всё согревалось и по телу разливалась приятная нега, начинали хвалить и вино, и грузин.

      Насытившись, казаки обменивались с грузинами табачком. Раскуривая самокрутки с мягким ароматным грузинским табаком, говорили: «Горный воздух!». В свою очередь грузины, набившие свои трубки казацкой махоркой, затянувшись, кашляли до слёз, били себя кулаком в грудь, и показывали рукой на погост с торчащими из земли камнями, видневшийся в полуверсте на склоне ниже селения. Вот мол, с таким табаком недолго и туда угодить.

      Есаул скомандовал трубить сбор. Женщины протягивали казакам, уже оседлавшим своих лошадей, кукурузные лепёшки и головки сыра. Старухи  в чёрном одеянии, сбившись в кучку и стоя чуть поодаль, молились и крестили спины казаков.

      Есаул перед тем, как вскочить на коня, протянул старейшине лист бумаги, на котором писарь, как умел, вывел стараясь писать каллиграфическим почерком: «Расписка». В ней говорилось, что податель сей бумаги может получить у командира 6-го Казачьего полка 5 (пять) рублей ассигнациями за харчевание второго эскадрона 17 июня 18.. года в грузинском селении А. Настоящая расписка вручена старосте селения в присутствии строя казаков второго эскадрона. Ниже следовала подпись:  «Командир эскадрона есаул К.».
 
      Есаул пытался объяснить старосте, что тому за харчи заплатит по этой расписке командир их полка, которого сейчас следует искать в окрестностях селения Гори.

      Напоследок они по православному троекратно обнялись, положив друг другу руки на плечи. Есаул вскочил в седло и отряд тронулся с места. Старейшина ещё несколько раз повертел листок с распиской перед собой, явно не зная, что с ней делать…

      Осенью в селении готовились к очередной свадьбе. Кто-то из молодых грузин спросил: «И на второй день харчо варить будем?» На что старейшина ответил: «И харчо варить будем». И никто уже не спрашивал, о чём идёт речь.
               
                ---  О ---
      
   
      Сегодня, спустя два века, вы не найдёте даже самый захолустный городок в России, где вам хотя бы раз в неделю меню здешнего ресторана или даже захудалого станционного буфета не предложит отведать суп харчо местного приготовления.

      Или, где в аэропорту, гостинице, на вокзале, рынке, ресторане и просто на улице вы не встретите грузина. И отнесётесь вы к этой встрече так же спокойно и обыденно, как если бы встретили своего брата, живущего в соседнем доме.

      Ведь мы и есть братья. У нашего братства, скреплённого кровью в совместной борьбе с фашизмом глубокие корни, одна Вера, един Бог и, хочется верить, счастливое будущее.



Букулты, 2010 год.                Владмир Пантелеев