Вера в себя

Раньше я не верил в себя. Не то чтобы сам себе доверия не внушал, но лучше сто раз проверить, прежде чем раз поверить. И относился я сам к себе соответственно моей вере в себя.

Документы у себя проверял. Пойду на кухню (она у меня считается очень важным объектом), подойду к холодильнику, и – тут: «Стоп! Ваши документы! А прописка есть? А в холодильнике что забыли?», – вот такие на кухне строгости. Другой бы с голода умер, но у меня документы всегда с собой – я же знаю, что я такой недоверчивый.

Или захочу я пивка попить, полезу в портмоне за деньгами, и – тут: «Стоять! Стоять, кому говорю! Куда полез?! Деньги эти ты сюда положил?! Стоять, говорю! Покрошу, как окрошку!». Да, забыл сказать: портмоне своё я охраняю строже, чем государство охраняет заказники. Я же понимаю, что если я все деньги в портмоне изведу, то дальнейшая моя жизнь потеряет своё значение. А мошенников и казнокрадов у нас сейчас очень много. Вот мне и приходится осуществлять за своей казной самый строгий контроль, и пока я не проверю у себя отпечатки пальцев, то я у себя на кружку пива не вырву из портмоне.

Или нужно мне гвоздь куда-нибудь вколотить, беру молоток и гвоздь, приставляю гвоздь к месту, и – тут: «Ага, попался! А где патент? Где наряд-допуск? Декларация о доходах где?». А у меня – ни патента, ни допуска. И декларации о доходах нет, потому что доходов нет. Но я в таких нюансах не разбираюсь и уже провожу сам себе допрос по всей форме: «На кого ты работаешь?! Говори, на кого работаешь?!». Очень строгий допрос. А я ни на кого не работаю, а просто гвоздь хотел вколотить, но если тут так строго, то зачем это мне. Молоток убрал, гвоздь в металлолом сдал. Всё путём! Не любят у нас ещё, чтоб народ не работал. Но наряд-допуск на безделье никто не спрашивает.

Вот такая раньше у меня была вера в себя. Сейчас полного доверия ещё нет, но страху на себя я не напускаю и сам на себя давно уже не кричу. И я уже верю, что рано или поздно поверю сам в себя без проверок и недоверия.

Главное – поверить в себя! Потом – поверить в людей. А потом уже можно будет добиваться того, чтобы люди в меня поверили.