Глава 7. Песнь о Гайавате

 
       Война за континент продолжалась до следующего лета. Пламя индейского восстания, поднятого Текумсе, охватило все территории Северной Америки, от Скалистых гор до Сакраменто, и в его огне сгорели последние войска Конфедерации.
       В мае, в блокированный с моря  Нью-Йорк,  высадился десант русских  моряков и спустя неделю, в Филадельфии, Морев с Текумсе и другими вождями Лиги, приняли капитуляцию несостоявшихся Штатов.
       По ее условиям, все захваченные европейцами индейские земли возвращались   исконным владельцам, а обосновавшиеся там  переселенцы  могли оставаться на них в качестве арендаторов.
       Рабство на всех южных территориях отменялось,  бывшим рабам   предоставлялись   земельные наделы и равные с другими  права.
       Вся муниципальная собственность бывших штатов переходила под власть Лиги.
       - Ну, вот и все, - встав со своего места, сказал после  подписания акта, Морев, когда  удрученный Джордж Вашингтон с приближенными  покинул здание Конгресса и был препровожден  на побережье для последующей отправки в Европу. - Теперь будем строить новую Америку.
       - Ур-ра! - грянуло под высокими сводами, и  сотня вождей дружно выдохнули, - хуг!
       На следующий день  состоялся торжественный смотр  объединенных сил Лиги, сопровождавшийся звуками корабельного оркестра и  орудийным салютом с моря,  затем  небывалый по числу участников пир, а когда в высоком  небе заблестели звезды, окружающие Филадельфию луга, осветились тысячами индейских  костров.
       В их  мерцающем свете, под звуки барабанов и флейт, празднично одетые воины исполняли ритуальные танцы, пели песни и возносили хвалу Маниту, даровавшему им небывалую победу.
       - Впечатляющее зрелище, -  стоя на  балконе Конгресса, в окружении своих   офицеров и вождей, - взглянул  адмирал на Текумсе.
       - Да, Морской Змей, - качнул тот орлиными перьями. - Впервые мой народ веселится вместе. Благодаря вам, нашим братьям.
И крепко пожал Мореву руку.
       Потом было утро, ознаменовавшее новую страницу в истории.
       В Большом зале Конгресса собрался расширенный Совет Лиги племен. Помимо адмирала с его штабом, туда были приглашены  все свободные от вахты русские моряки, а также наиболее известные и уважаемые индейские воины.
       Заседание открыл Тенскватава. Он был в пышном, изукрашенном культовыми тотемами   облачении шамана  и с фанатично горящими глазами.
       - Братья! - воздев кверху руки -  обратился к присутствующим духовный лидер ирокезов. - Вот и настал тот день, которого мы так долго  ждали.  Наша   земля очищена от захватчиков и свободна. И все это, благодаря  Морскому Змею и его храбрым воинам!
       - Воистину так, -  согласно кивнули  сидящие в креслах конгрессменов Текумсе и вожди Лиги, а среди индейцев прокатился одобрительный шепот.
       - Ночью, - продолжил шаман, -  меня посетил дух нашего Великого вождя и Учителя Гайаваты*.
       При этих словах в зале наступила звенящая тишина, и сотни глаз выжидательно уставились на оракула.
       - И что мне сказал Учитель?! -  возвысил тот голос.
       -  Гайавата сказал, что Морской Змей его сын! 
       - Хуг! - вырвался возглас удивления у индейцев, и те с суеверным страхом воззрились на сидящего в центре Морева.
       - Да, да, именно Сын! -  протянулась в его сторону мускулистая рука.
       - Он ниспослан нам Маниту  для спасения и возрождения индейского народа! - гремел под высокими сводами вещий голос.
       - И все сидящие здесь, тому свидетели, -  гипнотически обвел  Тенскватава  глазами зал.
       - Или не так? - понизил он голос до шепота.
       - Так, Великий пророк, именно так!  -завопили вожди и воины, и вверху тонко зазвенел  хрусталь люстр.
      - Я рад, что все так думают, -  величаво кивнул головой шаман. - И мы должны  просить Морского Змея и  его вождей,  вступить в Совет Лиги. На равных правах с нашими.
      - Твоими устами, вещает сам Маниту, брат, - встал со своего места Текумсе. - Мы просим тебя, Морской Змей! - обратился  он к Мореву и приложил к груди руку.
      - Просим! - дружно поднялись со своих мест все пятьдесят вождей Лиги, и их   громогласно поддержали   соплеменники.
      Растроганный  адмирал  тоже встал, и, дождавшись тишины, выступил с ответной речью. В ней он поблагодарил  Совет за оказанное  морякам доверие  и    обещал приложить все силы и знания  для развития и процветания новой родины.
       Его слова были встречены бурей оваций, обычно сдержанные индейцы  не скрывали своих эмоций.
       Далее на заседании Совета была определена программа дальнейших действий.
       Согласно ей, все военные отряды убывали к своим племенам, а те возвращались на их исконные территории.
       Города и поселения оставшихся европейцев переходили под власть Лиги и на них распространялись все ее  законы обычаи.
Любые  заокеанские гости могли ступать на землю Америки только с согласия Совета вождей.
       К слову, в ходе  последней кампании, перед Моревым и его офицерами, встала заманчивая перспектива основать новое государство.
       Впервые, в ходе морской блокады побережья, ее озвучил Лобанов, заручившись поддержкой значительной части команды.
       - Александр Иванович, - сказал он как-то   вечером в  кают-компании «Левиафана», где за вечерним чаем собрались практически все старшие офицеры. -А что будет дальше, после завершения кампании?
       - В смысле? -  вскинул на него глаза адмирал.
       - Мы так и останемся здесь гостями?
       - А ты что же, Михаил Иваныч, желаешь быть хозяином? -  помешивая ложечкой чай в стакане, с интересом воззрился на помощника Сокуров.
       - А почему нет, желаю, - белозубо улыбнулся тот. - И не только я.
       - В таком случаю прошу всех высказаться, - скрипнул креслом Морев. - Я слушаю.
       - Помощник абсолютно прав, -  начал первым  штурман. - Вы посмотрите, что получается. На сегодняшний день, благодаря нам, в мире сложился совсем иной паритет сил. Все европейские противники России разгромлены, и она укрепилась на Балканах. В том, что индейцы с нашей помощью сбросят американцев в море, сомнений нет. Таким образом, налицо стратегический успех и возможность направить историю по новому пути.
       - И какому же? - поинтересовался  Морев.
       -  Русскому, - энергично кивнул головой штурман.
       - Каким образом?
       - Мы создадим  здесь новое государство - Русскую Америку, -  блестя глазами, продолжил командир БЧ-3  Пыльников.
       - И установим новый миропорядок, - поддержал его Корунский.  - При котором ни одна страна не сможет развязать агрессию против другой.
       - Кто еще так думает? - обвел взглядом  возбужденных офицеров Морев.
       - Да практически все, -  довольно прогудел Лобанов. - За исключением  заместителя, старпома и доктора.
       -  Ну что же, послушаем их, прошу, Башир Нухович.
       Сидевший до этого молча, Сокуров, нахмурился.
       - Все, что   я здесь услышал,  утопия, - заявил он. - Один такой  уже пытался установить миропорядок. И все знают, чем это кончилось.
       - Ну, вы  и сравнили, - обиделся Лобанов. Мы что фашисты? 
       - Я этого не говорил, - продолжил заместитель. - Дело в том, что любое государство есть машина подавления. Правящим классом всех остальных. Это аксиома.
       У североамериканских индейцев его никогда не было. Они свободны и живут по законам предков. А поэтому для них  такая форма общественного устройства неприемлема.
       Более того, созданная  в период борьбы с  европейцами  Лига племен, в настоящее время обладает всей полнотой власти  и может решать любые  вопросы, относящиеся к компетенции государства. Наша же задача, дать индейскому народу необходимые знания и передовые технологии, обеспечить его единение с Россией  и не допускать в мире новых войн.
       У меня  пока все, Александр Иванович.
       После Сокурова, с этой  же позицией выступили Круглов  и  Алубин,  и в кают-компании разгорелись бурные дебаты.
       Все это время  Морев  внимательно слушал, а затем  пальцем поманил к себе  вестового и что-то шепнул тому на ухо.
       Моряк тут же вышел, а спустя несколько минут вернулся  и передал адмиралу небольшую, в кожаной обложке книгу.
       - Попрошу тишины, -  встав, сказал Морев, и гул голосов стих.
       - Я хочу, чтобы все это послушали, - обвел он взглядом офицеров и раскрыл ее.

На горах Большой Равнины,
На вершине Красных Камней,
Там стоял Владыка Жизни,
Гитчи Манито могучий,
И с вершины Красных Камней,
Созывал к себе народы,
Созывал людей отвсюду.

хорошо поставленным голосом, продекламировал первые строки адмирал,  и многие недоуменно переглянулись.

От следов его струилась,
Трепетала в блеске утра,
Речка, в пропасти срываясь,
Ишкудой, огнем, сверкая.
И перстом владыка Жизни,
Начертал ей по долине,
Путь излучистый, сказавши:
«Вот твой путь отныне будет!»

с чувством продолжил он дальше, и внимание аудитории обострилось.

От утеса взявши камень,
Он слепил из камня трубку,
И на ней фигуры сделал.

Над рекою, у прибрежья,
На чубук тростинку вырвал,
Всю в зеленых, длинных листьях;
Трубку он набил корою,
Красной ивовой корою,
И дохнул на лес соседний.
От дыханья ветви шумно,
Закачались и, столкнувшись,
Ярким пламенем зажглися;
И, на горных высях стоя,
Закурил Владыка Жизни
Трубку Мира, созывая
Все народы к совещанью.

Дым струился тихо, тихо,
В блеске солнечного утра:
Прежде - темною полоской,
После - гуще, синим паром,
Забелел в лугах клубами,
Как зимой вершины леса,
Плыл все выше, выше, выше, -
Наконец коснулся неба,
И волнами в сводах неба,
Раскатился над землею

наполнили собой неведомые строки  пространство кают-компании, и у многих заблестели глаза.

Из долины Тавазэнта,
Из долины Вайоминга,
Из лесистой Тоскалузы,
От Скалистых Гор далеких,
От озер Страны Полночной,
Все народы увидали,
Отдаленный дым Покваны,
Дым призывный Трубки Мира.

И пророки всех народов,
Говорили: «То Поквана!
Этим дымом отдаленным,
Что сгибается, как ива,
Как рука, кивает, манит,
Гитчи Манито могучий
Племена людей сзывает,
На совет зовет народа».

       - Здорово, - наклонившись  к  доктору, прошептал  начальник РТС, -  это никак про индейцев?
      -  Именно, - был ответ. - Слушай.

Вдоль потоков, по равнинам,
Шли вожди от всех народов,
Шли Чоктосы и Команчи,
Шли Шошоны и Омоги,
Шли Гуроны и Мэндэны,
Делавэры и Могоки,
Черноногие и Поны,
Одживбеи и Дакоты -
Шли к горам Большой Равнины,
Пред лицо Владыки Жизни.

подкрепляя слова взмахом руки, продолжал Морев, и  они будили в сознании что-то новое.

И в доспехах, в ярких красках,
Словно осенью деревья,
Словно небо на рассвете, -
Собрались они в долине,
Дико глядя друг на друга;
В их очах - смертельный вызов,
В их сердцах - вражда глухая,
Вековая жажда мщенья -
Роковой завет от предков.

Гитчи Манито всесильный,
Сотворивший все народы,
Поглядел на них с участьем,
С отчей жалостью, с любовью, -
Поглядел на гнев их лютый,
Как на злобу малолетних,
Как на ссору в детских играх.

Он простер к ним сень десницы,
Чтоб смягчить их нрав упорный, -
Чтоб смирить их пыл безумный
Мановением десницы.
И величественный голос,
Голос, шуму вод подобный,
Шуму дальних водопадов,
Прозвучал ко всем народам,
Говоря:«О дети, дети!
Слову мудрости внемлите,
Слову кроткого совета
От того, кто всех вас создал!

Дал я земли для охоты,
Дал для рыбной ловли воды,
Дал медведя и бизона,
Дал оленя и косулю,
Дал бобра вам и казарку;
Я наполнил реки рыбой,
А болота - дикой птицей.
Что ж ходить вас заставляет
На охоту друг за другом?

Я устал от ваших распрей,
Я устал от ваших споров,
От борьбы кровопролитной,
От молитв о кровной мести.
Ваша сила - лишь в согласье,
А бессилие - в разладе.
Примиритеся, о дети!
Будьте братьями друг другу!

И придет Пророк на землю
И укажет путь к спасенью;
Он наставником вам будет,
Будет жить, трудиться с вами.
Всем его советам мудрым
Вы должны внимать покорно -
И умножатся все роды,
И настанут годы счастья.
Если ж будете вы глухи,
Вы погибните в раздорах!

Погрузитесь в эту реку,
Смойте краски боевые,
Смойте с пальцев пятна крови;
Закопайте в землю луки,
Трубки сделайте из камня,
Тростников для них нарвите,
Ярко перьями украсьте,
Закурите Трубку Мира
И живите впредь как братья!»

Так сказал Владыка Жизни.
И все воины на землю
Тотчас кинули доспехи,
Сняли все свои одежды,
Смело бросилися в реку,
Смыли краски боевые.
Светлой, чистою волною
Выше их вода лилася -
От следов Владыки Жизни.
Мутно-красною волною
Ниже их вода лилася,
Словно смешанная с кровью.

Смывши краски боевые,
Вышли воины на берег,
В землю палицы зарыли,
Погребли в земле доспехи.
Гитчи Манито могучий,
Дух Великий и Создатель,
Встретил воинов улыбкой.

И в молчанье все народы
Трубки сделали из камня,
Тростников для них нарвали,
Чубуки убрали в перья
И пустились в путь обратный -
В ту минуту, как завеса
Облаков заколебалась
И в дверях отверстых неба
Гитчи Манито сокрылся,
Окружен клубами дыма
От Покваны, Трубки Мира…

     Чтение продолжалась около часа, и все это время  аудитория находилась словно гипнозом.
     - Что это было, товарищ адмирал? -  когда отзвучали последние строки,  и наступила звенящая  тишина,  тихо спросил  Ксенженко.
     -  Песнь о Гайавате, написанная американским поэтом  Лонгфелло   по материалам индейского эпоса, - бережно закрыв книгу, - сел Морев на свое место.
     - Ну, так как, будем  нарушать устои этого народа? 
     - Нет, - прошелестело по рядам. - Мы все поняли.

      Спустя три дня, военные отряды индейцев покинули окрестности, отправившись каждый в свои земли,(начался сезон охоты), а  моряки, во главе с адмиралом и вожди Лиги, остались в городе, для решения   вопросов управления и обустройства Новой Америки.
       А их было немало.
       Определение  новой столицы - Филадельфия не имела выхода в океан  и по этой причине не устраивала Морева, создание местного самоуправления, восстановление торговли  и мореплавания, урегулирования взаимоотношений между индейцами и оставшимися европейцами, а также целый ряд других.
       Столицу решили перенести  на побережье, в Нью-Йорк и присвоили ей имя «Левиафана», во все  оставленные бывшими хозяевами города назначили военных комендантов, поручив им создать гражданскую администрацию, а прибывшего из бухты Лазурной Кузнецова, обязали  создать объединенную Российско-Американскую торговую компанию.

       …Прошло десять лет.
       За это время в мире случилось много перемен. Спустя год, после провозглашения Новой Америки, русские войска в Италии разбили и захватили в плен  новоиспеченного императора Наполеона,  ослабленная и находящаяся в хаосе Англия лишилась  всех своих заокеанских колоний, когда-то великая Порта, уменьшилась до размеров небольшого государства, а в России было отменено крепостное право.
       На втором году своего существования, индейская конфедерация по инициативе Текумсе, заключила военно-политический союз с Россией, имевший целью обеспечение мирного сосуществования всех стран и предотвращение военных конфликтов.
       А поскольку это было возможно только  при наличии значительного экономического потенциала, союзники   вплотную занялись этим вопросом.
       Для начала они создали единую платежную систему, обеспечив хождение золотого империала не только в России, но  и в Америке. Затем открыли ряд  золотодобывающих предприятий в Сибири, на Аляске, в Калифорнии и Северной Каролине, после чего, расплачиваясь звонкой монетой, обеспечили к себе  приток  лучших ученых и изобретателей   из других стран.
       Вскоре в Америке и России,  в специально созданных конструкторских бюро и лабораториях, под патронажем моряков крейсера,   активно трудились практически все  мировые светила, а список будущих,   имелся в обеих столицах.
       Кстати, был составлен и второй, секретный - исторических злодеев.  Их предполагалось изымать из общества во младенчестве, надлежаще воспитывать и держать под негласным надзором. В него попали все, начиная от Адольфа Шикльгрубера и  заканчивая Горбачевым с Ельциным.
      Не было забыто и образование.
      В Америке открылись десятки школ, с приглашенными туда русскими преподавателями, филиал Московского государственного университета и несколько национальных институтов. Как и в бывшем СССР, обучение  в них осуществлялось бесплатно, в стране росли грамотность и культура.
      Впервые за всю свою историю индейское население стало получать квалифицированную медицинскую помощь, что способствовало оздоровлению нации и ее возрождению.
      Результаты не замедлили сказаться, и через семь лет  в стране была создана высокоразвитая экономика.
      Построенные на атлантическом побережье  совместно с русскими специалистами фабрики и заводы выпускали все  необходимое,  оседлые индейские племена, при их участии активно занимались  сельским хозяйством, кочевые   охотились и осваивали животноводство.
      Все это время, помня трагедию прошлой цивилизации, которая пошла по пути общества  потребления и погибла,  Морев с Сокуровым и его офицеры, проводили  в Совете Лиги политику  совершенно иных ценностей.
      Главными моряки  считали духовность и культуру, все остальное производными от них.
И это находило живой отклик среди  индейцев.
      Привыкшие жить в единении с природой и пользоваться самым необходимым, они оставались чужды духу стяжательства  и превыше всего  ценили свободу.
      - Может быть, это и есть та самая общность людей, которую мы в свое время пытались создать в СССР? - спросил как-то  у Сокурова Лобанов.
      -  Вполне возможно, - ответил тот. - И нам есть чему у них поучиться.
             
      …В один из теплых октябрьских  дней, именуемым на Великих равнинах «индейским летом», когда стада бизонов двигаются на юг, а по небу в сторону океана  тянутся птичьи стаи, в   просторном  вигваме Текумсе   собрались  гости.
      После наступления  мира он со своим племенем вернулся в штат Мичиган  и, освоив грамоту, занялся написанием истории своего народа.
      Здесь находились  постаревшие, но еще полные сил Тенскватава, Медвежье плечо и  Черный Ястреб, а также приехавшие из столицы  Морев с Сокуровым и  Круглов.
      Адмирал был с десятилетним сыном, а старпом с женой Сашенькой  и дочерью, обрученной с младшим сыном  Черного ястреба.
      Накануне, после торжественной встречи, для гостей - мужчин была организована охота, а теперь, после сытного обеда, они курили трубки и  слушали переведенную  на индейский язык Длинным крылом песнь о Гайавате.

Если спросите – откуда,
Эти сказки и легенды,
С их лесным благоуханьем,
Влажной свежестью долины,
Голубым дымком вигвамов,
Шумом рек и водопадов,
Шумом, диким и стозвучным,
Как в горах раскаты грома? -
Я скажу вам, я отвечу,

напевно декламировал старый воин, глядя сквозь открытый полог на  уходящие к горизонту Великие равнины,  и все внимали.

От лесов, равнин пустынных,
От озер Страны Полночной,
Из страны Оджибуэев,
Из страны Дакотов диких,
С гор и тундр, с болотных топей,
Где среди осоки бродит
Цапля сизая, Шух-шухга.
Повторяю эти сказки,
Эти старые преданья
По напевам сладкозвучным
Музыканта Навадаги 

лились  чудные строки и уносили слушателей в мир грез.

Если спросите, где слышал,
Где нашел их Навадага, -
Я скажу вам, я отвечу:
«В гнездах певчих птиц, по рощам,
На прудах, в норах бобровых,
На лугах, в следах бизонов,
На скалах, в орлиных гнездах.
Эти песни раздавались
На болотах и на топях,
В тундрах севера печальных,
Читовэйк, зуек, там пел их,
Манг, нырок, гусь дикий,
Вава, Цапля сизая, Шух-шухга,
И глухарка, Мушкодаза».

Если б дальше вы спросили:
«Кто же этот Навадага?
Расскажи про Навадагу!» -
Я тотчас бы вам ответил
На вопрос такою речью:

«Средь долины Тавазэнта,
В тишине лугов зеленых...»
У излучистых потоков,
Жил когда-то Навадага.
Вкруг индейского селенья
Расстилались нивы, долы,
А вдали стояли сосны,
Бор стоял, зеленый - летом,
Белый - в зимние морозы,
Полный вздохов, полный песен.

Те веселые потоки
Были видны на долине
По разливам их - весною,
По ольхам сребристым - летом,
По туману - в день осенний,
По руслу - зимой холодной.
Возле них жил Навагада
Средь долины Тавазэнта,
В тишине лугов зеленых.

Там он пел о Гайавате,
Пел мне Песнь о Гайавате, -
О его рожденье дивном,
О его великой жизни:
Как постился и молился,
Как трудился Гайавата,
Чтоб народ его был счастлив,
Чтоб он шел к добру и правде».
Вы, кто любите природу -
Сумрак леса, шепот листьев,
В блеске солнечном долины,
Бурный ливень, и метели,
И стремительные реки
В неприступных дебрях бора,
И в горах раскаты грома,
Что как хлопанье орлиных
Тяжких крыльев раздаются, -
Вам принес я эти саги,
Эту Песнь о Гайавате!

Вы, кто любите легенды
И народные баллады,
Этот голос дней минувших,
Голос прошлого, манящий
К молчаливому раздумью,
Говорящий так по-детски,
Что едва уловит ухо,
Песня это или сказка, -
Вам из диких стран принес я
Эту Песнь о Гайавате!

Вы, в чьем юном, чистом сердце
Сохранилась вера в Бога,
В искру Божью в человеке;
Вы, кто помните, что вечно
Человеческое сердце
Знало горести, сомненья
И порывы к светлой правде,
Что в глубоком мраке жизни
Нас ведет и укрепляет
Провидение незримо, -
Вам бесхитростно пою я,
Эту Песнь о Гайавате!

Вы, которые, блуждая
По околицам зеленым,
Где, склонившись на ограду,
Поседевшую от моха,
Барбарис висит, краснея,
Забываетесь порою
На запущенном погосте
И читаете в раздумье
На могильном камне надпись,
Неумелую, простую,
Но исполненную скорби,
И любви, и чистой веры, -
Прочитайте эти руны,
Эту Песнь о Гайавате!

      И проникаясь величием того, что было, каждый думал о будущем.
      Будущем, которое они вместе строили. Пойдя по новому пути.

       А за всем  из  бескрайних просторов Космоса наблюдал Творец.
       В свое время он создал эту голубую планету, все живущее на ней и вдохнул в жизнь разум.
       Но что-то вскоре пошло не так.    Созданные «по образу и подобию»  стали   бороться за земные блага, угнетать и порабощать  друг друга.
       Творец послал к ним для умиротворения своего сына.
       Люди его распяли.
       А потом стали ханжески прославлять и, прикрываясь великим именем, продолжать то, что начали.
       Планета погрузилась в хаос войн, эпидемий и катаклизмов.
       Созданные «по образу и подобию»  гибли цивилизациями.
       Творец  возрождал их снова и снова,  но те становились еще более алчными, подлыми и жестокими.
       И тогда случилось то, что случилось.
В ядерной круговерти  исчезла  самая могучая и процветающая.
       Творец опечалился и больше не смотрел на мертвую планету. У него было много дел во Вселенной.
       А как-то раз, отдыхая после создания очередной  галактики, случайно взглянул и увидел  там  жизнь. И тех кто ее строил, по - новому.    
      - Ну что же, - подумал он. - Может теперь они найдут свой истинный путь.
      И улыбнулся.
 

Примечания.

Клеймо «РБ» - знак радиационной безопасности.
Пайола - стальной лист палубного настила.
Пульт ГЭУ - пульт управления главной энергетической установкой.
РТС - радио - техническая служба на корабле.
ГКП - главный командный пункт.
БЧ-2 - ракетно-артиллерийская боевая часть.
БЧ-3 - минно - торпедная боевая часть.
Спиртовой хлеб - консервированный хлеб, используемый в дальних походах.
Студеное море - поморское название Белого моря.
Обрез -  часть металлической бочки.
Виргиния - в данном случае высокосортный трубочный табак.
Лоция - морская карта.
Северная Пальмира - расхожее название Ленинграда у военных моряков.
Ратьер -  корабельный прожектор, предназначенный для передачи сигналов азбукой Морзе.
Бриг - парусный корабль среднего класса.
Азраил - ангел смерти у мусульман.
Диван - совещательный орган при восточном владыке.
Скипетр - царский жезл.
Шноркель - выдвижное устройство для работы дизеля ПЛ под водой.
Регент - лицо временно замещающее монарха.
Латакия - сорт турецкого табака.
ПЗРК - переносной зенитно - ракетный комплекс.
Греческая рецина - сорт вина.
Плакштоут -  несамоходная баржа.
Фактор - в данном случае торговец фактории.
Инглизи - индейское название англичан.
Маниту - высшее индейское божество.
Калумет - индейская трубке.
Великий белый отец  -  индейское название английского короля, позднее президента США.
Тубус -  в данном случае жесткий чехол для хранения карт.
Ряжи - деревянные основания  причала.
Камус - оленья шкура для подшивки охотничьих лыж.
Шпицрутены - палки, применявшиеся при телесных наказаниях солдат европейских армий.
Сахем -  индейский вождь.
Юнион Джек - жаргонное название флага Великобритании.
Уайтхолл - морское ведомство Великобритании.
Порфирия - наследственная болезнь, проистекающая из родственных браков.
Тауэр - королевский дворец, впоследствии тюрьма в Великобритании.
Двухпалубник - расхожее название парусного линейного корабля.
Вампум - индейское символическое послание.
Люгер - в данном случае быстроходное парусное судно.
Каре - одно из боевых построений пехоты.
Запорожский кош - то же, что и Запорожская Сечь.
Скво - индейская женщина.
Легион Соединенных Штатов - первое военное формирование США.
Гайавата - герой индейского эпоса.

Москва - Луганск. Сентябрь 2012.