Нашествие кошачьих

Семь месяцев Иосиф Эрнестович Кляйн, приват-доцент истории и этнографии Киевского университета, корпел над научной работой, посвящённой поместьям графа Севастопольского, расположенным в самом сердце Киевской губернии. Но когда правил работу, множество неточностей всплыло на поверхность. Материал нужно было собирать с чистого листа. Кляйн разочаровался, схватил охапку исписанных листов и посмотрел на языки огня, лизавшие низкий свод камина его уютной квартирки.
На следующий день учёный налегке отправился из Подольска в Киев.
По прибытии поменял экипаж и усеянными осенней листвой просёлочными дорогами поехал к поместью Светланы Петровны Севастопольской, единственной живой правнучки графа.
Мерный топот копыт ямщицкой клячи усыпил Кляйна. Сквозь сон он почувствовал, как ямщик дёргает его за плечо. Кляйн открыл глаза. Кибитка стояла перед обветшалой усадьбой.  Везде сновали полицейские и жандармы.  Бородатый ямщик стоял над ним и шептал: “Вставай, барин, приехали”.
Иосиф покинул карету, кучер крикнул “Тпру, старуха!” и поскакал. К учёному подошёл высокий жандармский офицер, с наружностью француза и походкой дворянина, при сабле и револьвере.
-   Здравствуйте, сударь. Я штабс-капитан Этьен Жавю. Как ваше имя?
-   Я Иосиф Кляйн. У меня назначена встреча с графиней. Почему здесь люди в синих мундирах?
Жандарм крепко пожал руку учёному и ответил:
-   Я думаю, господин Кляйн, вам стоит самому на всё взглянуть.
Они прошли в здание через тяжёлые деревянные двери и оказались в просторном банкетном зале. Здесь было сыро, пахло старым дубом.  На стенах висели портреты родоначальников,  полукруглые окна украсили незамысловатые витражи. Пышные диваны упёрлись в древние стены маленького замка. На одном из них лежала бледная графиня Севастопольская. Рядом на носилках лежал камердинер Пётр, окружённый врачами, весь помятый и в ссадинах.
-  У Петра удар, - сказал Жавю.
-  Что с графиней?
-   Ничего серьёзного. Скоро она придёт в себя, но пока от неё бесполезно чего-либо ждать.
Морщинисто-бледное лицо Севастопольской исказила гримаса ужаса, руки и ноги ёё дрожали.
-    Что же произошло?.. – спросил Кляйн с волнением в голосе.
-    Мы сами ещё не определились. Картина вырисовывается следующая: графиня, услышав из подземных галерей под нами странный писк, отправила туда Петра, но тот вернулся в ужасном состоянии. Графиня закричала и потеряла сознание. Дверь в усадьбу тогда была открыта, а сама она находилась здесь, в банкетном зале. Крик услышал проходивший мимо крестьянин. Он-то и привёл нас вместе с медиками сюда, - пояснил Жавю.
-   Я в состоянии помочь вам. Вопрос в местонахождении подземных галерей? В архиве усадьбы должен быть нужный нам материал.
Офицер провёл Иосифа в запыленный зал с множеством книжных полок.
-   Усадьбы графа Севастопольского построены по единому образцу. Они объединены системой подземных галерей, прорытой для возможности спасения жителей в случае беды. Система имеет невероятное количество разветвлений, и каждый ход может привести в совершенно разные места. Выход в галереи находится в погребе. Нужно только разобраться в чертежах, - говорил Кляйн, вытаскивая пыльную папку из архивной полки. Через десять минут поисков нужный документ был найден, и Кляйн вместе с жандармом отправились на поиски потайного хода. Скоро, руководствуясь планом, они вышли в подвал через маленькую дверцу в крайнем углу нежилого крыла усадьбы. Они прошли через подвал, спустились в сырые винные погреба и нашли там маленький люк под старой винной бочкой. Люк вел в тёмный подземный коридор, тянувшийся на двадцать метров вперёд. Они миновали несколько поворотов, увидели другой люк,  спустились в точно такой же тёмный коридор, снова миновали несколько поворотов и внезапно услышали леденящий душу писк, который вкупе с дрожанием стен бетонных катакомб был похож на высокий рёв.
-   Мне непонятно, как графиня смогла услышать писк отсюда – мы находимся глубоко под землёй, - без тени страха в голосе вымолвил Жавю.
- Здесь прекрасная акустика, так что источник звука далеко от нас. Мы находимся всего в нескольких метрах под банкетным залом, где были графиня и дворецкий – конструкция галерей спиралевидной формы. Поместье старое, в галереях много щелей и коридоры плотно прилегают друг к другу. Поэтому сам факт того, что писк был услышан, не вызывает сомнений, - ответил Кляйн.
Господа прошли дальше по коридору. В полуметре от них дорога резко сворачивала влево.
-   Оно там, - прошептал Кляйн. Офицер посмотрел на него, достал из кобуры револьвер, выскочил из-за поворота и приглушённо вскрикнул. Кляйн пошёл за ним, остановился и похолодел: впереди, в нескольких метрах от них, кишела и роилась отвратительная крысиная масса. Крысы были огромны – их размер превышал размер полугодовалого котёнка. Они были отвратительны по виду. Все стены, по которым ползали эти омерзительные существа, были изрыты сотнями чёрных нор и маленьких ходов.
Крысы одновременно завизжали и бросились на Кляйна и оторопевшего офицера. Жавю направил револьвер вперёд и сделал шесть выстрелов. Испуганные существа одновременно затихли. Почуяв смерть товарищей и  опасность, грозившую им, они разбежались по норам.
-   Это просто мерзость! – воскликнул, успокоившись, Иосиф Кляйн. – Я должен признать вашу смелость и твёрдость руки, господин Жавю!
-   Благодарю вас. Теперь понятно, что обеспокоило графиню. Здесь давно пора прочистить все эти норы.
-   Знаете, что я думаю? Не похоже, чтоб крысы завелись тут давно. Нам известно, что Пётр и Севастопольская знали о существовании галерей. Ни в погребах, ни в подвалах, ни в других коридорах я крыс не видел. Значит, они регулярно травили там их. Но смотрите! Здесь мы видим гигантскую колонию из сотен особей! Крысы очень агрессивны – значит, есть на то повод. Я не сомневаюсь в одном - их что-то привело сюда.
-   Или привело, или выгнало, - уточнил жандарм.
В десятке метров впереди пол был тускло освещён. Кляйн и Жавю осторожно направились туда.  Они оказались под люком, через который сочился дневной свет. Дальше галерея кончалась тупиком.
-  Согласно чертежам, мы дошли до выхода наружу. Дальше хода нет. Над нами лес. Обратите внимание, господин Жавю – диаметр сетчатых отверстий в люке как раз таков, чтобы через них в галереи могли попасть крысы.
-   Несомненно, они пришли с леса. Давайте выйдем, Кляйн.
Покинув катакомбы через люк, они оказались на круглой лесной поляне. Позади высилось левое крыло усадьбы.
Жавю внимательно осмотрел почву вокруг люка, потом подошёл к деревьям, окружавшим поляну, и осмотрел кору. Закончив операции, он повернулся к историку и сказал:
-   На поляне совсем недавно разжигали костёр. Ночью кто-то регулярно изничтожал лесную живность и сбрасывал её в люк.  Есть ещё в лесу подобные выходы?
-   Да, их множество.
-   Значит, это делалось повсеместно. Причём с неясной целью. Мне кажется, обезумевшие живодёры ежедневно творят в лесу ужасающий ритуал. Вот что я ещё обнаружил. Оно было на коре одного из деревьев, - штабс-капитан протянул Иосифу тонкую льняную нитку.
-   Здесь точно были люди. Нужно выяснить, как нить оказалась на древесной коре. Давайте вернёмся в дом.
По возвращении в замок жандарм сказал:
-   Думаю, вандалы не так глупы, чтобы устраивать свои действа на одном и том же месте, так что ловить их пока рано. Тем более, если по всему лесу множество подобных люков, оканчивающих ходы из соседних поместий графа Севастопольского.
На дворе началась суматоха. Жавю и Кляйн вышли из здания. Пришёл почтальон, но оцепление не хотело пропускать его.
-   Пустите, - приказал офицер. Почтальон протянул ему стопку газет.
Кляйн взял первую газету со стопки и воскликнул:
-   Смотрите, что пишут!

Неслыханное происшествие случилось в окрестностях губернского города! Позавчера ночью в селе Старые Петровцы, принадлежащем помещику Шабашкину, группой неизвестных была ограблена кунсткамера старинного холодного оружия. Нападающие, по словам смотрителя Харитона, ворвались в помещение, разбив оконное стекло, и похитили семь широких кинжалов. Приметы преступников неизвестны. Больше ничего очевидец не сообщил. На место происшествия прибыли жандармы во главе с начальником полицейской управы , но обыск и расспросы оказались безрезультатными.

Что вы на это скажете?
-   Пусть этим занимается полиция Старых Петровцев.
-   А вам не приходила в голову мысль, что грабители могут быть теми самыми живодёрами, которых мы ищем? Судя по всему, ограбление было совершено не для наживы, а для… я бы сказал, для вооружения. Не забывайте - Старые Петровцы находятся в полутора километрах отсюда.
-   В таком случае вы отправляетесь и говорите с Харитоном, а я постараюсь выведать что-нибудь у местного лесника.

Кунсткамера старинного холодного оружия находилась рядом с барским домом, в широком двухэтажном здании.  Её  единственный смотритель был  одинокий седой долговязый старик по имени Харитон Дятлов.
-   Здравствуйте, здравствуйте… Простите, сейчас я не провожу смотры, - пробормотал Дятлов, не отрывая взгляд от книги, когда Кляйн переступил порог музея. Его взгляд скользнул по разбитому позапрошлой ночью окну, небрежно заклеенному засаленной газетой.
-   Я не по этому делу.
Харитон поднял голову и посмотрел на учёного.
-   Кто вы такой?
-   Иосиф Эрнестович Кляйн. Я хочу, чтобы вы ответили мне на несколько вопросов относительно ограбления.
Дятлов весь побелел.
- Так вы из тех? Из филёров? Я уже говорил с жандармами. Убирайтесь к чёрту.
-  Послушайте меня. Мы оба прекрасно знаем, что вы многое недосказали, когда полиция пришла сюда в первый раз. Я в расследовании постороннее лицо. Вам нечего опасаться.
Багровая краска ушла с лица старика.
-   Что вам нужно?
-   Сколько украли кинжалов?
-   Семь. Я сообщал об этом полиции.
-   Значит, логично предположить, что и преступников было тоже семь.
-   Да, именно семь. В тот вечер я читал второй том “Истории оккультизма в трёх томах” при свече. Потом за окном послышался шорох.  Раздался звонкий треск, стекло рассыпалось.  В комнату влезли семеро, одетые в длинные белые балахоны. Всё во мне сжалось от ужаса, но они не обратили на меня никакого внимания. Один из них постоянно бормотал два слова – коты везде, а другие ему поддакивали. Они разбили стеклянную перегородку, за которой стояли эти кинжалы. Потом каждый из них взял по кинжалу, и грабители скрылись. Помню ещё, что в руках у каждого было по горящей керосиновой лампе. Это всё, что я могу вам сказать.
-   Скажите, а почему вы сразу не позвали полицию?
-   Я позвал, но всё старопетровское отделение было…  Скажем так,  в невменяемом состоянии.
-  Не будем об этом. Почему вы молчали, когда полиция наведалась к вам утром? 
-  Меня бы приняли за умалишённого. Этот мундирный сброд, хоть и обязан хранить закон, сам никогда не мыслил здраво.
-   Благодарю вас.


Вскоре Иосиф  стоял на пороге усадьбы и говорил с Этьеном Жавю.
– Оказывается, - говорил штабс-капитан, -  где-то с девяти вечера до трёх ночи в лесу происходит нечто странное. Вначале к опушке приближается группа из семи человек. Лесник, живущий в маленькой будке у левого крыла поместья, уверен - по крайней мере один из них постоянно повторяет одни и те же слова, из которых ему удалось расслышать одно – везде. Они устраивают  ритуальные празднества, сопровождающиеся разжиганием костра. Они пляшут вокруг него, как туземцы, потом тушат костёр и разбегаются по лесу. Через час они снова собираются вместе и уходят. В руке у каждого по небольшой лампе, либо масляной, либо керосиновой. Эти действа происходят в разных частях леса, порой на самой его окраине, порой в центре, а однажды – у самой будки. Лесник смог приблизительно показать нам места. Они совпадают с чёрными ходами усадьб графа Севастопольского. Везде найден пепел от костра и нити в древесной коре. Они приходят незаметно и также уходят – лишь однажды лесник смог выследить их. Мы последовали за ним, и он привёл нас к старой заброшенной мельнице, что в полукилометре отсюда. В полу сарая, что рядом с мельницей, лежали обожжённые кошачьи тела. На гвозде, что торчал в стене, висел лоскут льняной ткани со странной надписью на нём. Видимо, один из вандалов то ли в пляске, то ли случайным образом напоролся на заострённую шапку гвоздя. Острый уголок ранил кожу и зацепил одежду. Вандал отдёрнулся назад, и окровавленная ткань осталась на гвозде.  Взгляните, - Жавю протянул Кляйну найденный предмет. На небольшом рваном куске льняной ткани было написано следующее:

Dr. Pole    373

-   Я навёл справки и выяснил: некий доктор Поль имеет частную психиатрическую лечебницу в полукилометре от Старых Петровцев.  Я также разослал своих людей по всему периметру леса. Мои агенты отследят вандалов, когда те придут сюда этой ночью, а дальше всё будет в наших руках. Сейчас наша задача – выяснить, кого, собственно, мы будем ловить, и для этого я предлагаю навестить доктора Поля. Но вначале вы, Кляйн. Что вам удалось узнать?
Иосиф Эрнестович рассказал жандарму всё, что случилось в музее, и добавил:
-   Моя теория насчёт причастности ограбления музея к живодёрству в лесу полностью оправдала себя. Теперь мы можем смело утверждать, что “туземцы”, которых видел лесник, и семеро неизвестных, ворвавшихся к Харитону Дятлову – одни и те же люди. У тех и у тех в руках были керосиновые лампы.  Грабители твердили одно – коты везде, лесник расслышал слово везде.  Белые льняные нити, найденные в коре деревьев, наверняка от балахонов грабителей. Вандалы ограбили музей, не взяв ничего ценного, а лишь то, что им было нужно для ночной охоты в лесу. И, наконец, вандалов в лесу, по словам лесника, было семеро. Столько же человек проникло и в кунсткамеру. Осталось только узнать причину чудовищностей. Я полагаю, Жавю, ваше предложение поехать к доктору вполне уместно.


Лечебница доктора Виктора Поля – мрачное здание, расположенное возле небольшого озера. Оно обгорожено высокой стеной с колючей проволокой. Широкие ворота охраняет вооружённый санитар. На территории больницы есть небольшой дворик, где гуляют больные. Лечебница серая, и всё вокруг неё, даже озеро, наполнено туманной, зловещей серостью.
Охранник пропустил историка и жандарма во двор. На пороге здания их ждал приземистый мужчина немецкой наружности с кучерявыми бакенбардами – Виктор Поль собственной персоной. Он вежливо поприветствовал гостей и выяснил цель прихода. Жавю изложил Виктору ход расследования с подробностями и спросил:
-   Скажите, что вы можете сказать об этом? – Жавю протянул доктору клочок ткани.
-   Это монограмма моей больницы.
-   Как понимать три цифры рядом с нею?
-   Это номер больного. Поймите меня правильно, мы не занимаемся простыми случаями. У нас на учёте пребывают люди с патологической склонностью к насилию, параноики с dementia praecox* самых разных категорий. Встречаются личности с особо интересными случаями нервных расстройств. Именно поэтому важно правильно вести учёт всех больных
-   Что вы можете рассказать о заключённом под номером 373? - спросил штабс-капитан.
-   373? Боюсь, это именно тот, кого мы ищем уже трое суток. Пройдёмте в мой кабинет, там есть бювар с  полицейскими досье на всех заключённых моей лечебницы.
Доктор Поль провёл их в просторный кабинет, служивший ему и местом работы, и спальней. Виктор достал с полки бювар, открыл его, нашёл нужную страницу и зачитал:

   Анатолий Змеегор ( №373) – урожденный киевлянин, родился 12 июня 1836 года. Отец –  граф Владимир Змеегор, был убит случайным выстрелом товарища во время ночной охоты в лесу. Анатолий унаследовал отцовские имения и стал членом сразу нескольких охотничьих клубов  ночной охоты с холодным оружием. Потеря отца сильно сказывается на психике сына, и через неделю после смерти Владимира он уходит в запой. Его троюродная сестра помогает ему встать на ноги. Вскоре она рожает Анатолию мёртвого ребёнка и сама умирает при родах. Последовавшие после этого три брака потерпели крах – супруги не терпят дикого обращения мужа. Четвёртая жена умирает при загадочных обстоятельствах. Уже тогда поведение Анатолия приобретает признаки психоза. Ещё через год умирает мать. Анатолий видит страшные сны, в которых ему слышен бред, часто плачет. Иногда его бросает в дрожь. Двоюродный брат пытается помочь ему, психиатр диагностирует тяжёлую форму параноида – парафренный синдром. Видя в потугах брата попытку присвоить отцовские поместья, Анатолий, воспользовавшись своими связями, отправляет его в Сибирь. Его исключают из всех охотничьих клубов. Анатолий продолжает пить и пристращается к наркотикам. Однажды ночью, приведя себя в непозволительное для дворянина состояние приёмом большой дозы кокаина, он отправляется на охоту в лес, взяв с собой лишь один охотничий нож. В лесу он видит лисью нору, но, уже не в состоянии добраться до неё, валится в обморок. Очевидцем этого события становится дежурный жандарм Плевненский, который приводит на место полицию и санитаров из психиатрической лечебницы доктора Поля. Когда все прибывают на место, Анатолий Змеегор всё еще лежит с закрытыми глазами рядом с лисьей норой. В тот момент, когда над ним склоняются врачи, из чащи леса появляется лесная кошка, бежит к Анатолию и прыгает на его лицо. Анатолий трясётся в приступе ярости, достаёт нож и убивает невинное существо. Санитары вяжут больного и везут в лечебницу, где его всё чаще посещают мысли о виновности кошачьих в его жизненных несчастьях.  Вскоре эти мысли превращаются в навязчивую идею. Во сне больной бормочет бред, а во время бодрствования говорит лишь о мести лесным кошкам. Во время одного из сеансов психотерапии заключённый знакомится с группой впечатлительных людей, имеющих схожий диагноз. Те попадают под его влияние и перенимают паранойю нашествия кошачьих и порабощения ими людей. На следующее утро санитары находят на территории больницы изуродованный кошачий труп. Семерых заключённых изолируют друг от друга, и вскоре они забывают о своих намерениях, но после освобождения случаи насилия над животными на территории больницы повторяются ещё восемь раз. Вскоре, по неосторожности сторожа и дежурного санитара, семеро заключённых сбегают. Кроме  того, из санитарной комнаты исчезают семь керосиновых ламп. Рабочий состав больницы из тридцати санитаров и сторожа прочёсывает окрестности, но беглецов не находят. На этом доктор Поль завершает поиски.

04.05.1857                Писано чиновником особых поручений   
                При полицейской управе               
                N-ского уезда Киевской губернии
                В.О. Антоненко

-  Теперь всё ясно, - сказал Кляйн. - Позапрошлой ночью, преодолев полукилометровое расстояние, беглецы добираются до Старых Петровцев и грабят кунсткамеру. Так как, по правилам вашей больницы, во всем здании ни у кого из персонала, не говоря уж о пациентах, нет острых предметов, то чтобы осуществить свои замыслы, Анатолий и его шайка сочли ограбление самым легким способом добыть оружие. Каждую ночь живодёры проводят в лесу, с помощью ламп находя путь во тьме и изничтожая лесную живность, что попадается у них на пути. Анатолий увлекался ночной охотой, и у него был определённый опыт в этом деле  – отсюда внушающее количество жертв. Вандалы сбрасывают кошачьи трупы в люки, и лесные крысы, чуя запах лёгкой добычи, сбегаются в подземелья. Звуки, издаваемые одной из колоний, с недавнего времени обитающей в галереях графини Севастопольской, однажды так напугали владелицу поместья, что это привело её камердинера Петра к удару, её саму – к нервному расстройству, а нас с вами, Жавю, к вам, господин Поль. В одну из ночей вандалы, после отправления своего действа, перепрятывались в старой мельнице неподалёку отсюда. Там ими и была оставлена улика в виде небольшого рваного лоскута льняной ткани, которая позволила нам, наконец, выйти на след. Как видите, господа, я в точности восстановил состав событий, предшествовавших нашему с господином Жавю появлению в этой комнате. Кстати о событиях, что там с агентами сыска?  По дороге вы сказали мне, что один из людей, установивших слежку за Змеегором и его шайкой, прибудет с минуты на минуту к старой мельнице, чтобы сообщить вам о результатах наблюдений. Туда же должны прибыть и начальник полицейской управы со своими людьми.
-   Ваши слова верны, Иосиф Эрнестович. Господин Поль, я думаю, вы не откажетесь оказать нам помощь? – жандарм посмотрел на часы. – Если я не ошибаюсь, все уже в сборе.


Через час, когда окончательно стемнело, Иосиф Эрнестович, штабс-капитан Жавю, доктор Поль и пятеро санитаров вошли в ту часть леса, где, по сообщению агентов сыска, находились беглецы. Шли быстрым и бесшумным шагом. Вокруг раздавались одинокие крики дикой совы, под ногами приглушённо трещал сухой хворост. Кроны деревьев бросали на землю страшные тени. Луна озарила небосвод, и над землёй стлалась робкая туманная мгла. Где-то вдалеке кричал вепрь. Старые листья шуршали под шёлковыми ногами лисы. Иногда впереди смело пробегал одинокий ёж или заяц, заблудший на пути в родную нору.
Небо увенчали далёкие россыпи звёзд. Они были похожи на бусы, выпавшие из рук неосторожной хозяюшки.
Вдруг впереди замелькал огонёк. Замелькал слабо, но группа приближалась к нему, и по мере приближения он становился больше и отчётливей. Уже видны были семь меньших огоньков, кружившиеся в  чудаковатом хороводе вокруг одного большого костра. И в этот момент пространство содрогнулось  от чудовищного крика. Кляйн вздрогнул. Нечеловеческие вопли продолжались.
-   Банкет начался, все в сборе, - попытался сострить Жавю, но понял, что неудачно. За соседними кустами виднелись семь человеческих фигур.
На поляне, обгороженной от остального леса зарослями репейника, кружились в диком танце сбежавшие заключённые.  Из глоток вырывались дикие вопли. Глаза их блестели. Последний неизвестный штрих занял своё место. Стало понятно наличие лоскутов льна на коре деревьев – безумцы вдруг повернулись, понеслись к деревьям и одновременно вскарабкались на высокие стволы. Они повисели на них несколько секунд и резко спрыгнули. Кляйн был прав – они совершали ритуал.
-   Скажите мне, воины, все ли предали нас, и не единственные ли мы в своих порывах и стремлениях?! – вскричал один из них, грозно сотрясая большим ножом.
-   Единственные! – взревели остальные шестеро.
-   Есть ли преграды для достижения наших великих целей, и сможет ли нам кто-нибудь помешать?!
-   Нет преград! Не сможет! Никогда!
-   Итак, враг близок к поражению с каждым нашим выступлением! Скажите мне, солдаты объединённых сил сопротивления нашествию кошачьих, везде ли коты?! – заорал граф Анатолий Змеегор, трясясь и извиваясь всем телом.
-   Коты везде! – снова и снова визжали умалишённые в бешеном припадке. Виктор с Иосифом и санитарами ринулись вперёд. Тут же из противоположных кустов появились жандарм и трое остальных санитаров. Вандалы замолчали.
-   Тише, тише, только не трепыхайся… Это я, Толечка, я, твой врач… Вот сейчас мы наденем на тебя и твоих друзей смирительные рубашечки, потом поведём тебя домой, в твою больничку, и ты там покушаешь вкусненькую перловочку от тётеньки Розочки, а потом в постелечку баюшки, и утром тебя ждут процедурочки… - замурлыкал Виктор Поль, вместе с санитарами постепенно окружая Змеегора.  -  Вот мы сейчас оденем тёплую рубашечку-усмиряшечку… А потом в больничку… А там перловочка и процедурочки… Только не трепыхайся, Толечка, не трепыхайся, милый…
Анатолий стал угрожать. Остальные стояли, словно истуканы. Вдруг их молчание прервалось. Они зарычали и задёргались, собрались в одну кучу и в мгновение ока набросились на Кляйна и Поля. Те в ужасе отскочили в разные стороны. В следующий миг шестеро беглецов скрылись, и звуки их шагов смолкли в лесной глуши. Анатолий опустился на колени и тихо зарыдал. Иосиф Эрнестович, морально истощённый и бледный, словно мрамор на ступеньках его института, сел на пень посреди поляны. Санитары связали потомственного графа.
-   Ну, ловите же их, ловите! Стреляйте, Жавю! Стреляйте… Ловите… - хрипел учёный слабым голосом. Этьен Жавю посмотрел на часы и улыбнулся.
-   Их всех перевяжут на окраине леса. Я же распорядился об окружении, помните?
Вдалеке послышались выстрелы.



*Преждевременное слабоумие