Идолописцы, или Кого славословят поэты

“Ибо от слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься” (Мф. 12:37).
«Не делай себе кумира» (Исх. 20:4) – гласит библейская заповедь. Она не нуждается в конституционных поправках и дополнениях, и актуальна всегда.
5 марта 1953 года скончался Сталин. В связи с этим  тираном возникает мысль: как же живуче идолопоклонство! Во времена его правления  школьники пели:
Ведь недаром к светлым далям
В наш такой счастливый век
Нас ведёт товарищ Сталин –
Самый мудрый человек.

Так примерно выглядели все славословия из серии: «Прошла зима, настало лето – спасибо партии за это!» Тогда литература и искусство конструировались по партийному шаблону.

Сегодня многие поэты открещиваются от мрачной личности «вождя народов», говорят о своей непричастности к  раздуванию  “культа  его личности”.  Но руки мыть бесполезно: они, как у Понтия Пилата, у всех  этих соучастников преступлений, в крови.
В частности, Сергей Михалков в “Гимне Советского Союза” провозглашал:
Сквозь грозы сияло нам солнце свободы,
И Ленин великий нам путь озарил. 
Нас вырастил Сталин – на верность народу,
На труд и на подвиги нас вдохновил.

Людей заставляли одически воспевать иродоподобного  маньяка:
Мы зажиточными стали,
Хорошо живём сейчас, –
Это ты, товарищ Сталин,
От нужды избавил нас.

Неприятно читать  подобные  дифирамбы  диктатору,  созданные Твардовским, Исаковским, Симоновым, Тихоновым, Сурковым, Пастернаком.
Много вспоминают об антисталинских строчках Осипа Мандельштама. Но не всем известно, что в 1937 году – незадолго до своей гибели – этот поэт начертал на своих творческих скрижалях:
И налетит пламенных лет стая,
Прошелестит спелой грозой Ленин,
И на земле, что избежит тленья,
Будет будить разум и жизнь Сталин.

К прискорбию, это не спасло его от преждевременной смерти в сталинском концлагере.  Замечательный поэт Николай Заболоцкий воспел тирана в “Горийской симфонии”,  но тоже отсидел 10 лет. Стихи, посвящённые Сталину, не оградили  Ольгу  Бергольц  от чекистских пыток и от ударов сапогами в живот, что привело к рождению мёртвого ребёнка.
В 1949 году Анна Ахматова писала:
Пусть миру этот день запомнится навеки,
Пусть будет вечности завещан этот час. 
Легенда говорит о мудром человеке,
Что каждого из нас от страшной смерти спас.

Однако, это тоже не избавило поэтессу от цензурных  преследований  и нецензурных надругательств. Искушению писать оды власть предержащим поддавались поэты во все времена.
Но иногда это выглядит просто аморально. Украинские поэты  Максим  Рыльский  и Павло Тычина внесли также свою лепту в восхваление узурпатора.  В частности, последний утверждал:
Учитель, вождь и друг, он – воплощенье жизни.
Куда ни поглядим, – везде его дела. 
В цветущий светлый сад он превратил отчизну,
Нас воля Сталина вперёд вела.
Утрата тяжела. Ведь наша Украина –
Ну, что б она смогла в войны тяжёлый час,
Когда б не Сталин наш... Рукою исполина
Он дал врагу отпор, он Украину спас.

Да, уж наверняка погибла бы Украина без этой волосатой  руки исполина, который привык “загребать жар чужими руками”. А о поэте – приспособленце в народе появились стихи:
Дэ б знайты ту кирпычину,
Щоб побыть Павла Тычину!

Мотивы универсального идолопоклонства насыщают творчество украинского поэта Дмитра Павлычко.
Кто говорит, что вышли мы из глины?
Когда я перед Лениным стою,
Дух вечности в себе осознаю,
Его высоты и его глубины.
Я горестям своим теряю счет,
Подвержен желчности и суесловью,
Но ленинского взора даль течет
Под сердцем у меня с отцовской кровью,
И чистоту моим очам дает,
И наполняет жизнь мою любовью.

Вспоминая беспощадную жестокость «вождя мирового пролетариата», хочется воскликнуть:
Что ты делаешь, Дмитро?
В ком увидел ты добро?

Подражая Маяковскому, в дифирамбе «В кабинете Ленина» (кстати, в переводе М. Комиссаровой) Павлычко восхищается украинско-русским словарем, обнаруженным в кремлевском кабинете затейника революции:
Если бы это увидел Тарас,
Доброй улыбки он не сдержал бы.
А Ленин спрашивает: «Ну, как там у вас,
Какие успехи, какие жалобы?»
И я рассказываю про свой народ
С его заботами вековечными.
А сам думаю: «Коммунизм – полиглот,
Он говорит сегодня всеми наречиями».
В кабинете вождя, как отцовская хата простом,
Открылась для взора моего вселенная.
Я с любовью беру словаря украинского том
Из рук Владимира Ильича Ленина!

Нельзя не прокомментировать этот фрагмент низкопоклонства.
За это получал он «лычки» –
Дмитро Васильович Павлычко!

Кстати, у Евгения Евтушенко, который приложил руку к переводу Павлычко на русский язык, в стихотворении «Интимная лирика», давшем название одноименному сборнику, есть аналогичные сентенции:
Ненавижу, когда славословят и врут,
Ленинизм краснобайством позоря.
Ленин – мой самый интимный друг.
Я его оскорблять не позволю!
Если мы коммунизм построить хотим,
Трепачи на трибунах не требуются.
Коммунизм для меня – самый высший интим,
А о самом интимном не треплются.

Что это? Смена ориентации у популярного поэта? А ведь совсем недавно или параллельно мэтр казалось бы обожествлял особ противоположного пола. Его поэтическое кредо исчерпывающе характеризовали и такие строчки:
Благословляя на праведный бой,
Женщина мужеству нас научила.
И если на свете есть все-таки Бог,
Бог – это женщина, а не мужчина.

Такая полигамная неопределенность в выборе субъектов поклонения, видать, не позволяла Евгению Александровичу сосредоточиться на моногамной любви.

Украинский близнец Евтушенко – Павлычко – в пафосном стихотворении «Коммунист» вовсю продолжает распинаться в преданности коммунистическим идеалам.
Я видел мир, где правят ложь и плети,
Где правда выбивается из сил…
Но в слове ленинском, как в ясном свете,
Я сам себя очистил и открыл.
Моя душа раскрыта нараспашку,
Но гнев мой издавна знаком врагам.
Отдам я хлеб, сниму с себя рубашку –
Но знамени святого не отдам!

Прошло совсем немного времени, и красное знамя Дмитрий Васильевич, он же – Дмитро, с такой же легкостью сменил на оранжевое, написав гимн «оранжевой революции»:
 Ми тут зійшлись на повеління Бога
Звершити суд над владою нікчем,
И доки не засяє перемога ,
З гранітного майдану не підем.

Україна – рідна наша мати.
Силу нам дає пророк Тарас.
Нас багато, нас не подолати,
На рабів не обернути нас.

Благословляють подвиг наш народи,
И живиться планета, як сльоза,
На помаранчеву зорю свободи,
Що з наших рук зійшла на небеса.

Впрочем, к Тарасу у поэта отношение не менее благоговейное. В его системе идолопоклонства Кобзарь фигурирует как заменитель Ленина, на которого он готов молиться. Кощунственно пародируя «Отче наш», Павлычко молитвенно взывает к своему кумиру.
О Тарас! Наш отче всемогущий,
Словом нас дарящий и добром,
Над землей, как радуга, встающий
И в неправду бьющий, словно гром.
Ты, как небо, встал широкоплече,
Эту землю древнюю любя.
Века двадцать первого предтеча,
Я, как господа, прошу тебя:
У лжецов с их злобной волчьей пастью
Молниями вырви языки.
Дай тоскливым хоть немного счастья,
А счастливым дай чуть-чуть тоски.
Всех господ убей без сожаленья,
Всех рабов свободой надели.
На кострах высоких обновленья
Сжечь хулу и ненависть вели…
Пусть ракета мчится, словно птица,
И несет в космическую синь
Человечьи думы. Да святится
Имя вечное твое. Аминь!

Вряд ли эта, с позволения сказать, «молитва» дошла до адресата, как и неистовые вопли лжепророков на Кармиле во дни Илии: «Ваале, Ваале, услышь нас!». Но подстрекательство к убийству «господ» и к разжиганию высоких костров «святой инквизиции» в духе Кобзаря принесли Павлычко Шевченковскую премию.
Я не хочу сказать, что Павлычко – плохой поэт, он, безусловно, талантлив, но объекты для поклонения и темы для стихов выбирает неудачные и провальные. Отсутствие в душе живого, истинного Бога, или попытки сдвинуть Творца на периферию, служа двум разным господам, приводит к внутреннему опустошению и духовно-нравственной деградации.
Еще хочу оговориться: если поэт вступается за обиженных, угнетенных и гонимых, пусть это даже будут политики, подобная гражданская позиция вызывает уважение. Но там, где мастера «пера» воспевают и прославляют амбициозных тиранов и стяжают от них награды и материальные поощрения, они теряют честь и даже человеческое достоинство.

Шедевром интеллектуального убожества выглядит и  белорусская народная песня сталинских времён:
Ой, стара я, деточки,
Ой, стара!
Видно, в гроб готовиться
Мне пора!
И когда окончится
Жизнь моя, –
Расскажите Сталину
Про меня.

Но, пожалуй, всех перещеголял казахский акын Джамбул. В 90-летнем возрасте старик вдруг узрел настоящее “солнце”.
Сталин! Солнце весеннее – ты!
Ты посмотришь, и, словно от тёплых лучей,
Колосятся поля, расцветают цветы,
Сердце бьётся сильнее и кровь горячей.

Спрашивается: кто только всех этих идолописцев за язык тянул? Не лучше ли было им  придержать язык за зубами? Воистину, молчание – золото!
Извлекая уроки из горького опыта истории, следует прислушаться к совету пророка Амоса: “Поэтому разумный безмолвствует в это время, ибо злое это время” (5:13).
А молодое поколение, избегая подобных негативных эпизодов мерзкого идолопоклонства и парируя искушения древнего обольстителя, должно помнить слова Спасителя: "Отойди от Меня, сатана; написано: "Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи" (Лк. 4:8).

("Бриллианты мысли")