Без выбора

               
               

               




                Глава 1   

    Ножки барных столиков заставленных едой и выпивкой, выпивкой, закуской и пепельницами с дымящимися в них сигаретами заскрежетали по каменному полу. Постояльцы с шумом готовились к приходу писателя Эина. Освобождая центр помещения с низкими потолками, работники алмазных шахт и элита умов города Каменного на время приготовления закипели в одном большом котле, переглядываясь, шутя, с азартом подтягивая поближе спиртное и все необходимое для столь редких в нынешний век развлечений. Среди посетителей по обыкновению нашлись и те, для кого труды местного дарования сулили в этот вечер  головной болью и во-избежании такой участи, они недовольно покидали бар. А шум тем временем продолжался. То тут, то там, кто-то наводил суету, но лишь до тех пор, пока дверь в уютный, укрытый тенями бар не открылась, и вот на пороге появился человек. Сутулый мрачный, не такой, каким привыкли видеть Эина, он смотрел на посетителей бара отчужденно, будто бы разгадав нечто давно его беспокоящее, наконец-то разочаровался в том, какой оказалась правда. Выбитый суровой реальностью из колеи общепринятых правил, занявшийся писать и приносить свои произведения в родной утешительный мир, он неторопливо двинулся к центру зала, где одиноко стоял столик с рюмкой водки и тарелкой салата.
    - Что седой голод не тетка?
    Эин остановился почти у самого стола и растерянно обозрел людей, откуда донесся незнакомый ему голос – голос, наполненный злым смехом. - Кто это был? – Подумал он и вдруг понял, что никто ничего подобного не говорил, а все это ему показалось, по крайней мере, все глядели на него радушно в ожидании какой-нибудь осмеянной им выдержки из местных газетных новостей, или очередного невыносимо мрачного рассказа, после чего многие много пили до самого утра. – Показалось. – Подумал он, тяжело вздохнул, выпил рюмку водки, неторопливо съел весь салат, дожевал хлеб и, поставив тарелку на ближайший соседний столик, уселся на стул. Он вынул с кармана потрепанного  пиджака вдвое сложенные листы, развернул, вздернул левую руку и посмотрел на минутную стрелку часов.
    В темноте запищал микрофон и вскоре Лена Сергеевна - пышная женщина заведующая кухней, поставила сложенную стойку с микрофоном на столик перед Эином.
    - Что-то ты сегодня мрачно выглядишь. – Опустошенно прошептала Лена и, хотела было уходить, как вдруг остановилась, и взгляд ее остановился на взгляде Эина повернувшегося к ней тревожно.
    - Что ты милый… может еще рюмочку? - Запнувшись в своих желаниях, Эин кивнул головой и медленно повернулся к микрофону. Взгляд его был рассеян, казалось, он прибывает сейчас где-то не здесь, не собранный пустой, весь его вид явно встревожил всех, кто знал Эина за время контрактов подписанных ими на год, пять или десять лет пребывания в туманной долине.
    - Расслабься старый волк… чего с тобой сегодня? Зойка, а ну налей человеку!
    « Ладно, хватит киснуть » - Подумал Эин, и в этот миг все как один вдруг обернули взгляд в сторону входной двери, слабо издавшей звук, глухой напоминающий скрип.
    Человек, зашедший в бар, не был знаком ни Эину, никому другому из города Каменного. Его Серый  мокрый плащ свидетельствовал о том, что на улице снова полил дождь. Серый длинный плащ приятно, строго сочетался с черной широкополой шляпой на голове и черными перчатками на руках, в одной из которых незнакомец сжимал черную трость с рукояткой из белого металла. Он был не молод и не был стар, снимая плащ, фигурой был подобен образу орла, подтянут, строен, строг без всяких общепринятых излишеств.
        - В спокойствии много витамин господа, – с искренней серьезностью произнес человек. Скромно чуть приподняв руку, он показал ладонь, облаченную в черный кожаный материал, и не спеша двинулся к самому дальнему из пустующих столиков.
    



                Глава 2
                Еда и душа
   
  Эин читал о парящих птицах высоко над землей в ясном небе, о красотках в легких одеждах, иностранных акцентах на залитых солнцем площадях, горячем пляжном песке, о прогретых солнцем лугах и манящих к себе прохладных водах рек. О том, что подобные картины жизни нередко всплывают в хмельных головах людей, сидящих за столиками баров, по окнам и крышам которых бьют капли очередного холодного дождя. О разговорах, что совсем скоро контракт будет исчерпан и наконец-то можно будет собрать свои вещи, купить билет и первым же рейсом умчаться на поезде уже богатым человеком. Говорил он и о том, что ясные дни в этих краях это всегда большая редкость, о  пространстве гейзеров, обители туманов. О непригодных казалось местах для жизни человека, и о том, что, однако, одно из них существующий ныне город Каменный, вобравший в себя все оттенки мрачных форм здешней среды. Про странных архитекторов, что начертили все так, будто они сознательно пытались  подчеркнуть дух, что витал под тяжестью дождевых туч и над головами строящих этот город  заключенных. Про невольных созидателей, участников судеб горожан, ныне живущих в этих домах, гуляющих в мрачных тоскливых парках, шагающих по узким каменным переулкам, посещающих церковь. О том, что отличаясь от скорбного пространства, единственное сооружение, построенное душами заключенных, церковь была  подобна ясному небу. О не тронутых вечной сыростью ее бордовых кирпичных стенах, о сияющей солнцем кладовой надежд,  справедливости, терпимости, перевоплощения. О том, что в основе своей «Каменный» состоял из приезжих, людей с особым чутьем к большим деньгам и возможностью доказать, что они вполне этих денег достойны.
    - Многое в этом городе было разрушено под гнетом особого климата, многих  и по сей день утаскивает в сырую  землю туберкулез. Те, кого  переставало  что-либо держать  на  этой дикой  земле уезжали,  не решаясь более испытывать себя на прочность, закрывая глаза на перспективу заработать не малые  деньги. Но не пройдет и года, как город пополнится новыми людьми вольными и невольными еще незнающими, куда они вторглись, вернее сказать кто такой Каменный. Пополнится неизбежно и все из-за алмазов и тюрьма и впоследствии город.
    Эин читал строку за строкой, и голос его был непоколебим, его голосу хотелось верить, он был громок, выразителен, нетороплив. Каждое его слово тайным магическим путем приобретало ровно столько веса, сколько оно весило по смыслу, по роли его в предложении и даже более того, читал он так, что сам по себе смысл строк местами приобретал второстепенную роль. Эин вытеснял временами суть, он превращал ее в сложный лабиринт, растворяя поверхностный смысл каждого нового слова. 
   - Тарелку картофельного пюре мне с цыпленком ежели говорю правду. – Отвлекшись от текста, произнес голодный Эин, похрабревший от второй стопки водки и, расслабившись от чтения. Мгновение тишины и осмысления сменилось рукоплесканием одиноким и громким подхваченным еще и еще…слушатели были довольны.
    - Туманная крепость, - Продолжил писатель, взяв со стола второй листок бумаги. - Так звалось грандиозное по масштабу старейшее сооружение тюрьмы, дремлющее на самом отшибе города. Призрачный силуэт, проглядывающий сквозь смог и туманы,  стоящий на едва заметной возвышенности,  покрытой мхом, чахлой  травой,  кустарником  и редкими серебристыми тополями. Живой мир изолированный четырьмя периметрами колючей  проволоки, тремя зонами полуголодных  свирепых псов  и железными вышками  с прожекторным  взглядом. Все, кому выпадает судьбой оказаться в городе Каменном, встречаются с этой крепостью, почерневшей от своей старости, и если они проедут ее мимо, значит, скорее всего, эти люди добьются своей мечты. Туманная крепость первая, кто встречает гостей и последняя кто их провожает. 
   




                Глава 3
 
   
   Рукоплескание хмельной аудитории подхватывалось благодарными словами за приятно проведенное время, а Эин, расслабившись, чувствуя себя более значимым, откланивался, держа в руке пакет с едой и полными карманами разнородных купюр, материальных символов, без которых не прожить, однако, от способа получения которых его порой начинало тошнить.
  - Простите господин Эин, могу ли я пригласить вас за мой столик?
  Эин обернулся у самого выхода, услышав среди движения и шума голос незнакомца встающего из-за столика. Он приветливо улыбнулся. Манеры его поведения насторожили писателя, слишком они были чуждыми для здешних мест.
    - « Какой я тебе к черту господин» - Подумал Эин, и не спеша направился к столику незнакомца.               
  - Позвольте представиться мое имя Константин. – Он протянул  руку, она была холодной, пожатие было легким, но не на столько, чтобы Эин почувствовал к себе пренебрежение. – Что будете пить? – Спросил он, усаживаясь на стул. – Голос его был тихим, но отчетливо слышен не смотря на атмосферу пятничного празднования.
  - Чем угостите. – Ответил Эин равнодушно. - Ваш вид…
  - У меня хороший вкус, вернее я так считаю. – Говорил он размеренно спокойно, так, что сам Эин вдруг стал спокойней и где-то глубоко в душе послышались ему ритмы какой-то старой колыбельной.
  - Да очевидно… будто бы наш последний царь  не погиб вовсе, а умер своей смертью. А вся наша кровавая история досталась Китаю.
  - К этой нации я отношусь с глубоким уважением.
  - Надо же… вы что же историк?
   - Вовсе нет, но, знаете ли, они трудолюбивы.
   - И трубку курите… вы не из прошлого? – Шутливо спросил Эин и тут же замялся, увидев полнейшее отсутствие каких-либо эмоций в серых равнодушных глазах нового знакомого.
   - Для меня прошлое это память, маленькие ячейки в голове, имеющие свойство останавливать часть бесконечного потока и сохранять на некоторое время информацию. Отчасти напоминает деталь в радиоприемнике, вот только не припомню, как зовется. – Ответил он давяще холодно и монотонно.
  - Ну да... было бы все так просто.
  - Именно, потому то и детали у нас мудреные. Действительность способна превратить в пепел любого. 
   Эин отвлекся на официантку, а потом на новое пополнение желающих отдохнуть, забредших на огонек знакомых ему людей, молодых, беспечно смеющихся, снимающих мокрые плащи и куртки стряхивающих капли с зонтов.
  Под звон хрусталя в задымленном воздухе бара разливалась музыка, и Эин вдруг понял, что до этого мгновения он был полностью поглощен разговором с человеком по имени Константин.   
 
   
    


                Глава 4               
                Месяц спустя
   
   Потолок в комнате, которую снимал писатель, был высок, и чтобы добраться до него понадобилось два табурета.
   - Нет у меня выбора. – Хмельным голосом произнес Эин, оправдываясь перед собой и перед жизнью, которую любил, но делать было нечего, потому что времени больше не оставалось.
   - К чертям весь этот свет. – Шептал он, надевая петлю. 
   Эин был пьян и в самом деле его отчаянный поступок рассматривался им скорее не как цель избавиться, а что-то вроде хорошо или плохо будет выглядеть на мне этот пиджак, но для ответа надо сходить в примерочную. Каким-то чудом шатающиеся табуреты под ногами Эина сохраняли ему жизнь, и все возможно закончилось бы смертью, если бы не громкий стук в дверь.
    Схватившись за петлю, еще не затянутую под приговором, Эин почувствовал, что второй табурет косит, и тут случилось падение всего этого нагромождения, включая виновника событий.
     Стучащий за дверью ненадолго затих, но, как только боль в колене писателя стихла, стук возобновился. Стук был тревожным, и оттого мысль о Катьке исчезла из головы Эина. Он поднялся на ноги и, прихрамывая, направился к двери.
     - Кто?
     - Дядь Эин вам письмо.
       На пороге стоял мальчишка лет двенадцати он держал в руке конверт и тревожно глядел на небритого помятого мужчину, на голове которого от прически ничего не осталось лишь копна длинных немытых волос с проседью торчащих в разные стороны.
     - Ты кто такой а?
     - Вы меня не знаете.
     - Это я знаю…
     - Вот письмо.
     - А чего так дышишь, бежал что ли?
     - Просили доставить… молнией бежать к вам… вопрос жизни и смерти сказали.   
     Эина шатнуло, туманные глаза его чуть прояснились, но самогон все еще не давал голове думать.
     - Сколько я вам должен молодой человек? – Размякшим голосом спросил Эин и теперь уже мальчишка отшатнулся, не выдержав перегара.
     - Мне заплатили до свидания. – Устало он пошагал по коридору, а Эин высунул голову в проем и, провожая почтальона, хотел ему что-то сказать, но мысли его были размыты.

    

    
    
                Глава 5               
   
  - Я бывал во многих мрачных и унылых местах на земле, и все они истоптаны человеческими следами, – задумчиво и монотонно говорил Константин. - Ванны трубы, заросшие тротуары, горящие книги…, пепел от них, а если еще и в пасмурную погоду.… А городок ваш ничего, не из самых скажу я вам жутких нагромождений. - Он смотрел вниз с вершины сопки на бледные очертания крепости, держа в руке дымящуюся трубку, а Эин стоял рядом, молчал и думал о том, зачем малоизвестный ему гражданин пригласил его ранним утром на сопку.
   - Со вчерашнего дня я стал верить в судьбу. – Трясясь от холода и похмелья, произнес Эин.
   - Жизнь довольно сложная штука.
   - Ваше письмо… - Оборвав себя, Эин отвел похмельный взгляд с крепости и косо поглядел на Константина. - Я плохо помню наш разговор в баре…мне бы память прояснить… с того времени я много пил.
   - В ваши края я прибыл по делам, – продолжая глядеть на размытый силуэт крепости, сказал Константин. - И направлялся я тем вечером вовсе не в бар, однако нисколько не сожалею. – Он недолго помолчал, а потом, повернувшись к Эину, посмотрел в его больные глаза. - Писанина ваша хромает…, работали над текстом совсем не так как дышите.
   - Я так зарабатываю, в детали не вдаюсь. – Огрызнулся Эин, и тут душа его заметалась в порывах оправдаться и высказать все, что так долго копилось.
   - Да, да понимаю.
   - Да бросьте, вы ни черта не понимаете. И статусы у нас с вами разные и интересы. И вообще, зачем вы меня пригласили в эти…, тут пахнет жуть, на той стороне у подножья кладбище, не знали?
    - В самом деле?
    Эин промолчал. Засунув руки в карманы, он недовольно смотрел на голые ветви деревьев.
    - Да вы правы запах тут…так значит, у вас в городе есть еще одно кладбище.
    - Да, это старое.
    - Ну что ж, тогда давайте покинем это место и поговорим…
    - В кафе, - перебил Эин. - Но у меня нет денег и платить придется вам. 
    - Согласен. – Спокойно ответил Константин, снял черную шляпу, стряхнул несуществующий лесной мусор и пыль, снова надел и, опираясь о трость, побрел за сгорбившимся от холода писателем.
   
    Спустившись с сопки, они двинулись к древнему уличному колодцу, дремлющему на окраине города, что был огражден старой ржавой колючей проволокой на метровых арматурных прутах.
    - Пролазьте. – Сказал Эин, прижав к земле подошвой правого ботинка нижнюю, и, приподняв рукой верхнюю полосу колючки. Константин снял шляпу, подал ее Эину, потом плащ и, стараясь не задеть колючку, оказался на другой стороне.
   - Поосторожнее, там кладка едва держится, не свалитесь. – Эин смотрел на Константина с сочувствием, предполагая, что дно ржавого ведра давно уже прохудилось.
     Вынув с кармана брюк небольшой сверток, Константин положил его на кромку колодца присел и принялся перекладывать булыжники отпавшей кладки.
     - Что вы делаете?
     - Нужно кое-что спрятать.
     Эин удивленно глядел, как старательно Константин прячет сверток у стенки колодца. 
     - Странный вы человек, ведь мы с вами едва знакомы…, что вы прячете?
     - Вам об этом знать не следует, поверьте. – Произнес Константин, встал в полный рост и, потирая ладонями, обернулся к Эину. Он уставился на подтаявшие от вчерашнего весеннего дождя серые пятна снега и о чем-то ненадолго задумался.
    - Обещайте более не посвящать меня в свои тайны. – Недовольно произнес Эин.
    - Я верю в вашу порядочность.



    

                Глава 6

   Утолив многодневный свой голод, Эин осушил стопку, облегченно вздохнул и посмотрел на Константина, наблюдающего без особого интереса, как за огромным окном движется жизнь. 
   - Так что за дело у вас в городе?
   - Признаться, ничего особенного, гуманитарные обязанности - с печалью произнес Константин, глотнул с бокала вино и, посмотрев на Эина, грустно ему улыбнулся.
   - Я ни черта о вас не знаю. – С легким раздражением произнес Эин.
   - А что вы хотите узнать? - осведомился Константин.
   - Но только не о том, где вы родились, откуда прибыли и сколько у вас детей от первой жены.
   - Ну, хорошо, слушайте. – Он вынул с кармана трубку, поджег спичку, зажег табак. - Время и я, это два края одной пропасти, и чем  дольше я живу среди людей, тем больше осознаю, что люди это та самая бездна, что между мной и временем. – Не придавая особого веса своим словам как бы, между прочим говорил Константин. 
   - Да, печально. – Промолвил Эин, наливая спиртное в стопку.
   - Общество все еще зависимо, государство учит, учение зачастую порождает непонимание, а оно прячется в самых черных и глубоких ямах нашей души. Оно обличается в энергию, в порывы, в протест, оно не хочет предавать самое себя и это оно, уже не есть непонимание, оно есть последствие борьбы, и вот рождается помимо прочего злая воля.
   - Вы что же хотите сказать, что зло рождается от невежества?
   - Я хочу сказать, что подобные размышления верные они или нет, иногда полезны. К тому же далеко не всегда то, что не согласуется с обществом, считается ложным. Иногда мне приятно говорить черновики.
   - Черновики?
   - Это когда не думаешь, прав ты или нет, а просто говоришь то, что приходит в голову.
   - Да уж, тут явно не без промахов и недочетов.
   - Вы правы, - Сказал Константин и посмотрел в окно. – Однако я не побоялся обнажить перед вами свое невежество, зато вы боитесь его как огня, я прав?
    Эин дожевал, и запил вином.
    - Ну не без этого, – сухо ответил он.
    - Я хочу заключить с вами договор. Вы же писатель, а значит, нуждаетесь в деньгах.
    - Деньги изначально были созданы, чтобы в них нуждаться, - ответил Эин, обозрев на столе еще не тронутые блюда.
    Константин полез во внутренний карман плаща и, вынув сложенные листы, протянул их Эину.
  - Аннотация. Нет, нет, прочтете дома. И вот еще что, мне бы хотелось, чтобы вы успели до моего отъезда, понимаете? Ах да чуть было не забыл, - Он вынул с кармана брюк спичечный коробок и извлек из него крохотную капсулу. Он взял ее в два пальца и показал Эину. – Это творение одного моего знакомого он алхимик. Вы курите?
    - Нет, я давно уже не курю и наркотики не употребляю. – Застыв в изумлении, промолвил тихо Эин, перекинув непонимающий взгляд с капсулы на холодные, не выдающие эмоций глаза Константина.
    - Это не наркотик. Смешаете с табаком и выкурите перед началом работы это единственное условие нашего договора. Ну, беретесь?
  - Как же, как же… не наркотик, - Подозревая обман, протянул Эин. - Вы очень странный человек и мне кажется, от вас я еще нахватаюсь неприятностей, – произнес он и подал ладонь. – Черт с вами давайте ваш эликсир.
    
 
  Растворившийся в вечернем холоде туман обнажил  узкие дорожки сырых улиц, что заблестели от фонарей и света окон. Город медленно погружался в сумеречную тишину.
  Эин задернул шторы, подошел к письменному столу и включил лампу. Прочитанная аннотация лежала на краю стола, а рядом между стопкой офисных листов и словарем, лежала алая капсула.
  -« Как странно и необычно» - думал Эин, вырезая ножницами прямоугольник из газетного листа.
  Распаковав капсулу, он высыпал содержимое на край стола, и в глазах его явилось недоумение. – «Запекшаяся кровь с какой-то травой»  - Пронеслось в голове писателя, и холод покрыл его тело.
  - Курить вот это? Да не в жизни! – Напугавшись увиденным, он медленно отошел от стола, недолго постоял в оцепенении, а потом решительно направился в кухню за спиртным.
   Прошло много минут, как смешанная с табаком смесь, превратившись в едкий дым, попала в легкие Эина, и громким кашлем он разбил напряженную тишину комнаты.
  К удивлению Эина, ничего того, что предполагал ощутить от искуренного он не испытал за исключением легкого головокружения, которое обычно появляется если долгое время не употреблял табак.
 - Да. – Выдохнув, уныло протянул рано седеющий писатель и глаза его исступленно уставились на чистый лист виртуального офисного листа в мониторе.

               
                Глава 7
               
                НЕЖДАННАЯ ВСТРЕЧА
 
  Утренние солнечные лучи будили спавшего за столом Эина. Сознание осторожно кралось по черным пустотам, и в какой-то момент Эин, испуганно дернувшись, поднял голову и непонимающе уставился на залитую солнечным светом поверхность стола.

  - Утро... - Прозвучал мягкий голос женщины прямо за спиной Эина.
  - От неожиданности, что в миг превратился в ужас, Эин грохнулся со стула, громко крикнул и отполз к стене. Адреналин в крови писателя мгновенно вышиб весь без остатка похмельный синдром. - Рассвет поможет воскреснуть из мертвых. - Закончила Черноволосая бестия гипнотической красоты. - Зря он тебя выбрал. - Сказала она, посмотрев на Эина что прилип спиной к стене.
  Сглотнув слюну, он попытался что-то сказать, но это ему удалось не сразу.
  - Господи...вы как тут оказались? - Прошептал писатель, испуганно глядя на незнакомку.
  - Я Саванна. Отныне твой гид. Давно ли у вас у мужчин отказывают ноги при виде красивых женщин? - Осведомилась Саванна, и Эин медленно поднялся на ноги, однако, застыл на месте, пытаясь сообразить. Единственное, что он понял, это то, что от незваного гостя при всей своей красоте исходило нечто не хорошее, вызывающее страх будто бы эта женщина есть сама неизвестность во всей своей дикости.
 - Черт бы вас побрал выкрикнул Эин и быстрым шагом направился к двери при этом испытывая невиданную до сего момента панику.
  Выскочив из дома, он тут же направился в бар, не замечая ни прохожих, ни ясное утро - столь редкое в туманной долине.
  - Это смерть... это была смерть. - Снова и снова шептал Эин трясущимся голосом. Нечто невиданно жуткое подгоняло, а сознание мрачнело при каждом импульсе памяти, не готовой с уверенностью проецировать то, что в ней осело.

  В баре было пусто