Мавзолей

Моя пятилетняя дочурка пришла из садика, поела и стала расхаживать по квартире громко распевая «мавзолей-лей-лей стоит, Бармалей-лей-лей лежит, мавзолей не Бар-малей, он не кушает детей.», на мотив популярной тогда песенки черепахи из мультика про львенка. Львенок был очень любим и назывался «Левёнок». На вопрос почему Ле-вёнок, последовал немедленный ответ:
- Его папа-Лев, а мама Левица.- И тут же следом:
- Па! Покажи мне мавзолей.
- А ты знаешь, что это такое?
- Неа. Воспитаница (воспитательница) сегодня рассказывала, но я не слушала и не помню. Я придумывала вот эту песенку.
- Все ясно. Тебе просто понравилось слово «мавзолей».
- Да. Оно такое смешное и похоже на тортик из мороженого.
- А почему на тортик?
- Просто очень похоже.
- Но ты же ведь не знаешь, что это такое.
- Ну и что. Похоже, и все.
В ближайшую субботу одевшись потеплее, мы отправились на Красную площадь. Там уже выстроилась километровая  очередь жаждущих увидеть вождя. Люди топта-лись на морозе, терли руки в перчатках и похлопывали себя по бокам, чтобы согреться. Над толпой клубился густой пар от дыхания.
Я прикинул, что стоять на морозе придется не меньше часа и предложил дочке:
- Давай придем сюда в следующий раз, когда будет не так холодно, а сейчас зайдем в кафешку и я тебя угощу пирожными.
- Нет, давай сейчас. А то вдруг потом его не будет.
- Кого не будет?
- Ну этого. Мавзолея.
- Будет. Это же домик и довольно большой.
- Нет. Хочу сейчас!
Чтобы как-то скоротать время, я стал рассказывать ей про Ленина.
Она внимательно слушала, не перебивая меня вопросами. Но как только я добрался до февральской революции и рассказал, что народ скинул царя, последовал вопрос:
- Которого? Салтана или Додона? Откуда скинули и зачем?
Я объяснил, что Салтана и Додона придумал Пушкин, а этот был царь всамделиш-ный, не сказочный.
- А кто кидался? Царь был один? А народ это сколько?
- Вот видишь сколько здесь стоит людей? Это и есть народ, но не весь, а только ма-люсенькая его часть.
- Как мизимчик (мизинчик)?
- Да.
- А как они кидались? По очереди?
- Почему?
- Они же не могли хватать его все вместе.
Я решил сменить тему и перешел на личность вождя. Мы уже приближались к усыпальнице, и ребенка следовало подготовить.
Я стал рассказывать про Володю Ульянова. Какой он был умный и послушный, как он хорошо учился и любил свою мамочку. Она  слушала, слушала и говорит:
- А у нас в садике висит картинка про него. Он был такой красивенький и кудря-вый?
- Да, когда был маленький.
 - А потом, когда вырос?
- Потом он стал лысый.
- А что такое лысый?
- Ну он потерял все волосы.
- Потерял и не может найти? А как потерял? Ведь они же прилипшие. Вот потро-гай. И она стала стягивать свою шапку.
- Что ты ко мне пристаешь? – Не выдержал я. - Вот наш сосед, дядя Витя тоже лы-сый. Ты сто раз его видела и ничего.
- Я думала, что он такой  родился.
 У дочурки задрожала нижняя губка, что обычно предшествовало генеральному рё-ву, но я ее отвлек рассказом о том, что когда Ленин умер, его забальзамировали. Выта-щили внутренности, положили лекарства во внутрь и зашили, чтобы он сохранялся долго-долго и люди приходили бы на него смотреть.
 Она задумалась и уже перед самым входом в мавзолей изрекла:
- Это как в музее, который как зоопарк, только все звери неживые. Помнишь, мы с тобой видели большого слоника? А еще у него из ушка торчала сухая травка, а у ножек лежали дрёвнышки (бревнышки). Из него тоже чучлу (чучело) сделали.
Поскольку наша беседа велась не шепотом, стоящие рядом люди все слышали и еле сдерживали смех. Солдаты, вытянувшиеся у входа, тоже слышали последнюю часть нашей беседы и затряслись с каменными лицами. Карабины, намертво приклеившиеся к их ладоням, запрыгали в унисон. Даже это у них получилось синхронно.
 Я потянул свою дочурку за ручку и почти бегом протащил ее через мавзолей к кремлевской стене. Затем быстро увел ее к выходу «на волю». Она же пыталась задер-жаться и ревела:
- Я ничего не увидела, только аквариум. А где тот, который волосы потерял?
 Я с дурацкой извиняющейся улыбкой объяснял окружающим:
- Ребенок испугался. Он не был готов к этому знаменательному событию своей жизни. Я ее привел слишком рано.
Людям же было не до нас и они равнодушно смотрели, как я пытаюсь поскорее вы-вести ее из толпы.
Больше мы с дочкой в мавзолей не ходили и в Зоологический музей тоже.