Неувядающая роза

Александр ОГУШЕВИЧ               
Литературные чтения

Жизнь продолжается даже тогда, когда кто-то уходит. Вот и не стало большого артиста. Кажется, не было в Молдове того, кто бы не знал Анатолия Александровича Умрихина (1935-2000 гг.), или, не слышал по радио его голоса. Будучи отзывчивым человеком, он принимал деятельное и творческое участие во многих поэтических вечерах. И, об одном из них ретро очерк из архива литератора А.  Огушевича.

                НЕУВЯДАЮЩАЯ РОЗА
 
Не так давно в еврейском центре милосердия "Хэсэд Иегуда" прошел литературный вечер памяти, посвященный 1ОО-летию  кишиневского поэта Переца Маркиша (годы жизни: 1895-1952 гг.).  Рассказать о творчестве поэта, о его непростом жизненном пути, а главное, прочесть его стихи 11 января 1996 г. пришел артист театра им. А. П. Чехова Анатолий Умрихин .
Поэт оживает тогда, когда его читают, о нем вспоминают. Г-н  Умрихин (актер и педагог городского театрального лицея Юрия Хармелина) читал стихи так глубоко и интонационно верно, что, кажется, ни один из поэтических образов и тропов Переца Маркиша не остался не выявленным. И эта "выявленность", усиленная необычайным мастерством чтеца, щедро вылилась на слушателей и, кажется, потрясла их.

Припала к белизне льняного полотна
Недавно срезанная, вянущая роза:
Впервые в жизни спит на скатерти она
Во власти колдовства, безмолвия, наркоза.
                "Роза", 1948 г.

                Она прошла вперед - сразила наповал,
Откинув голову, тревожная, прямая,
А волосы ее неслись, как пенный вал,
Шипя и шелестя и плечи заливая.
И я ее лица глазами не настиг,
Но щедро награжден одним мгновеньем чуда!
                "Девушка с косами", 1948 г.

Отдавать Поэта забвению - в высшей степени неосмотрительно. После ухода пиита остаются поэтические строки, в которых читающему порой открывается так много от провидческого.
По законам высокой поэзии, поэт скорее откликается на вечные темы, и с не охотцей, подчас с саркастической и сожалеющей иронией - на темы будничного ряда. Но именно обращенность к земным темам является для поэта любого ранга экзаменом на зрелость.
Перец Маркиш был поэтом своей эпохи, об этом нельзя забывать при вынесении окончательного вердикта его творческому наследию. Но даже пребывая в контексте своего времени, кто бы ты ни был, к какому профессиональному цеху ни относился, если ты талантлив – все остальное  неважно, второстепенно, ибо твоя харизма, напоенная поэтическим вдохновением, наперекор рукотворным запрудам пробьет себе дорогу к сердцам почитателей и признанию, станет достоянием всечеловеческой  духовности.
Творчество П.  Маркиша как-то незаметно нашло свою нишу, оно самобытно, актуально и многогранно. "Заказные" поэмы, через которые прошли многие (если не все) поэты советской поры, мирно соседствуют с тончайшей  любовной  лирикой, осторожными и завуалированными признаниями принадлежности к традициям своего народа. Не это ли имел ввиду Андре Боннар, говоря о великости поэта, что последний
"никогда не воплощается в каком-нибудь одном привилегированном  персонаже"? Поэт потому и велик, что, как правило, шире, много шире одной темы, даже при озвучивании народной традиции. Далее французский культуролог, относя эти слова к Софоклу, к его трагедии  "Антигона", спешит продолжить и укрепить свою предыдущую мысль следующим тезисом: "Именно присутствие поэта в   к а ж д о м ^  из его созданий роднит нас с ними, вводит нас в них, служит нам переводчиком для понимания языка
этих душ, сначала чуждых и несозвучных; но начинающих говорить наконец одним голосом – голосом поэта, который стал нашим."
Суждения Андре Боннара о поэтах в полной мере переложимы на творчество нашего земляка, а прошедший вечер памяти – свидетельство того, что Перец Маркиш, в числе других больших поэтов, не отдан забвению, а это - самое главное.
               
             11.01.1996



^ - {разбивка Андре Боннара}.

На снимке: Выступает А. Умрихин   (фото автора)
(за фортепиано член т/о «Колорит» Стелла Хармелина)
«Деловая Газета», 25.04.1996 г.