Ванька-Встанька и Машка-Неваляшка

Одна тысяча девятсот пятьдесят девятый год. Я пошел в первый класс.
Одним из самых ярких впечатлений от этих дней остался урок чтения, на который наша учительница, жена офицера недавно приехавшего служить в местный гарнизон из группы советских войск в Германии, принесла невиданную игрушку – пластикового Ванька-Встанька.
И у меня, и мои друзей таких игрушек не было. Был трехколесный велосипед, был небольшой игрушечный грузовик. А здесь такая яркая, интересная на ощупь игрушка.
- Дети, кто знает, как его зовут? – спросила учительница и сильно толкнула куклу.
Раздался мелодичный звон, игрушка качнулась несколько раз и осталась стоять, как ни в чем не бывало.
Мы затихли, как серые мышата, одинаковые в своих сереньких форменных гимнастерках.
- Ванька-Встанька, - подала голос одна девочка. В отличии от остальных, пришедших в коричневых фартуках, она и в будний день приходила в белом.
- У нас тоже такой есть, - сообщила она, и учительница одобрительно кивнула. На её глазах рождался новый будущий лидер и отличник. Через неделю эту девочку избрали старостой класса.
- Эта игрушка является символом русского человека, - продолжила учительница воодушевленным голосом.
- Как бы его жизнь не била, он всегда поднимается. Сегодня я прочитаю вам сказки про такого «Ваньку-Встаньку», - закончила она и принялась нам читать сказки из сборника «Волшебный колодец». Эта книжка, с всадником на коне, встающем на дыбы у колодца, так и осталась в памяти о первом классе.
Шли годы, Ваньки-Встаньки появились в каждой семье. Всем нравилась эта целлулоидовая игрушка. В каждом доме на тебя таращились большие, круглые, удивленные глаза, и каждый, проходя мимо, норовил толкнуть его и услышать мелодичный переливчатый звон.
Игрушка долго не сдавала свои позиции. Я уже учился в институте, а Ванька-Встанька продолжал меня встречать во всё новых и новых домах.

-«-

В школе математика была одним из моих любимых предметов, и ни кто не ожидал, что я, при поступлении в институт, срежусь именно на математике, да  ещё и на письменной. Мать была в шоке, но быстро оправилась и потащила меня сдавать документы на вечернее отделение.
Там я сдал все экзамены на пятерки. Но так как не работал по специальности, то был принят условно, кандидатом (резерв для пополнения группы в случае чьего-либо ухода).
На дневном отделении я срезался по той причине, что увлекся решением задач для соседей и элементарно не решил свои задачи.
На экзаменах в вечернее отделение я решил не обращать ни на кого внимания, и с ходу принялся решать свои задачи. Меня усиленно толкали в бока и спину, когда экзаменационная комиссия отвлекалась, но я не обращал внимания на эти толчки до тех пор, пока не поставил последнюю точку в ответах на свои вопросы.
Времени было ещё достаточно, и я обернулся на очередной толчок в спину. Серо-зелеными глазами, полными паники, на меня умоляюще смотрел белокурый ангел. Не помочь такому было бы величайшим преступлением.
Я обернулся, схватил листок, лежащий перед ней, на котором был только номер варианта, и стремительно начал писать условия и решения.
И она, и я поступили. На первой же перекличке, услыхав её имя и фамилию (Мария Неваляшина) один из сокурсников громко прокомментировал: «Машка-Неваляшка».
Шутник и не предполагал, что эти два слова приклеятся к  ней на всю жизнь.

-«-

С вечернего факультета брали в армию. Я ушел служить. К удивлению военкома, который предложил мне самому выбрать род войск, я выбрал флот. Дед, по рассказам родителей, был капитаном тральщика и погиб с кораблем в 41-м. Отец, так же, в отечественную, начал служить юнгой, а закончил в через восемь лет радистом на Тихоокеанском флоте на одном из крейсеров.
Прошло три года. Я возвратился и восстановился в институте. Ректор, чуть не плакал, уговаривая меня не восстанавливаться.
- Погуляй год. Потом мы тебя восстановим. Поверь мне, ещё не один такой не стал учиться дальше второго курса.
Мудрый дядька был, но я горел желанием свернуть горы и доказать, что я не такой. Я оказался таким же…
Легко сдал на четверки и пятерки первую сессию, с прохладцей на четверки и тройки вторую, загулял на летних каникулах и плюнул на учебу на втором курсе.
Ребята, с которыми я начинал, были уже на четвертом курсе. Через неделю после возвращения я столкнулся с ними в коридоре института. Восторженные объятия, вопросы, и одним из первых был мой: «Как там Неваляшка?» В ответ безразличное пожатие плечами.
- А кто его знает. Она вслед за тобой ушла. Перевелась вначале на дневное, потом поменяла факультет,  по-моему, на финансовый, а в прошлом году, я слышал, вышла замуж за преподавателя, – пояснил Костя, с которым у меня до призыва завязались дружеские отношения.
На этом вопрос был закрыт и больше я о Неваляшке не слышал.
«Выплыла» она через двадцать пять лет.

-«-

Как-то  ко мне в лес заехал младший брат и спросил:
- Тебе фамилия Стоянова, ничего не говорит?
Он окончил филологический факультет. Знал хорошо несколько языков. Работал на таможне. Потом они с другом занялись коммерцией. А затем, его друзья по институту, перетащили его в банковскую сферу.
- А звать как? – спросил я.
-Мария Петровна.
Я порылся в памяти, Ни фамилия, ни имя ни с кем не отождествлялись. Я пожал плечами.
- А что?
- Она тобой интересовалась, когда узнала, что ты в лесу живешь и у тебя земля в собственности.
Я снова порылся в памяти, ничего не приходило на ум.
- А что она хочет?
- Она ищет, куда деньги вкладывать, у неё их куры не клюют.
- А с чего возник интерес?
- Да как-то моя фамилия всплыла. Она спросила, есть ли у меня брат. Я сказал, что есть, и рассказал о тебе. Она загорелась посмотреть на твое хозяйство. Лови момент. Эта баба такого полета! Мы с Жоркой три года назад ей самолет продали, а теперь я ей сто миллионов кредита помогаю получить.
-Ну, пусть приезжает, – безразлично пожал я плечами.
- Она завтра утром заедет. Я у тебя переночую?
Я не возражал. Был неплохой вечер у костра. Немного коньячку, немного самогоночки. Опять нескончаемые восторги по поводу чистого воздуха и жалобы на вечную спешку, занятость и нервные стрессы.
Утром прибыл почетный кортеж. Я не знал как себя вести до тех пор, пока она не назвала меня и себя. Тут я её узнал. Это была Неваляшка.

-«-

Обниматься и целоваться мы, конечно, не стали, но оживленный разговор завязался сразу. Сопровождавший её эскорт (водитель, два могучих мужика и девушка-секретарь) держался в отдалении, а я водил её по владениям. Мой брат, поняв, что мы с ней на короткой ноге, тоже удалился  к эскорту и принялся болтать с секретарем. Мы восторженно предавались воспоминаниям, и рассказывали о своей жизни.
-А знаешь, я твой должник, - призналась мне Неваляшка. – Если бы ты тогда на экзамене мне не помог, я бы не поступила.
- Второй муж работал в Центробанке и когда началась эта свистопляска с гиперинфляцией сумел набрать кредиты, которые фактически не нужно было возвращать. А дальше вопрос техники.
Неваляшка предалась воспоминаниям, расслабилась и невольно раскрыла передо мной свои производственные тайны.
Через полчаса она уже намечала границы изгороди, которую мы соорудим вокруг участка, место для вертолетной площадки,  границы вольеров для диких животных, которые станут мишенью для именитых гостей. Она излучала энергию и такой оптимизм, что я так же невольно заразился им.
Неваляшка предложила мне ехать с ней.
- Мне некогда, меня ждут в пять на химкомбинате, мы там переночуем и оттуда в Ростов. Поехали, с ночлегом проблемы не будет, а мы вечером посидим, поболтаем.
Она умоляюще смотрела на меня, а я понял, что ей не хватает простого общения, когда собеседнику от тебя ничего не нужно и ты не боишься раскрыться перед ним. Я согласился.
В принципе, мы действительно провели неплохой вечер. Она все больше воодушевлялась и в конце вечера просто настаивала, чтобы я приехал к ней в гости. Мы договорились о дне встречи и разошлись спать по номерам, а утром брат отвез меня обратно домой.
- Так ты её знал, – констатировал он на обратном пути.
- Да. Я ей вступительные экзамены помог в институт сдать.
- Тогда понятно, что она в тебя так вцепилась.
- Она замужем? - как-то об этом вчера не заходил разговор, я вообще почти не лез к ней с расспросами.
- Да у неё муж, молодой лоботряс, - засмеялся брат.- Он у неё на содержании. Она может себе позволить десять таких содержать.
- Ну, ты пользуйся моментом. Она действительно может сделать всё, что обещала, - продолжил он, не отвлекаясь от грунтовой дороги, на которую мы съехали с асфальта. – Она деньги разбрасывает направо и налево.
- А как она их зарабатывает? – поинтересовался я.
- А никак, - усмехнулся брат.- Берёт кредиты. В начале муж их обеспечивал. Нагребли несколько миллионов, купили доллары, через год продали в десять раз дороже, вернули кредиты, ещё подмазали хорошо и взяли новые. Через год та же история. И так четыре года подряд. Пока муж не умер.
- А дальше?
- А дальше? Он на неё кредиты оформлял. Кредитная история – прекрасная, все проценты и выплаты вовремя. Она и сама пообтерлась в той среде. Видел, как держится? Императрица, да и только. Посмотрел бы ты, как она с банкирами разговаривает.
- Но ведь эта схема работает при гиперинфляции, а она уже давно кончилась.
- Ну и что? Был у неё долг в один миллиард, прошла деноминация, и он превратился в миллион. Она взяла кредит в десять миллионов, погасила долги, выплатила проценты, облагодетельствовала нужных людей. Торговую галерею у нас в центре города знаешь? Её собственность. Свой самолет, свой корабль. Она умеет пыль в глаза пускать. Вот сейчас я ей помог сто миллионов получить, но при одном условии – обеспечить поставку минеральных удобрений. Для неё это пустяк, вопрос вчера был решен. Моя маржа - миллиончик, - весело потер он руки, на мгновение бросая руль.
- Но ведь придется отдавать, – удивился я.
- Я думаю, на следующий год найдем миллиард, а потом, как говорил Ходжа Насреддин, или хан, или ишак, или я – кто-нибудь помрет, – засмеялся брат и добавил.- Отдавать то она должна, вот пусть у неё голова и болит. Я не занимаю, я получаю за работу.
- А ты не упускай шанс, - продолжил он. – Знаешь, какие куски от неё откусывают! Все уже лет пять предрекают ей крах, а она каждый год выкручивается. Одним словом – Машка-Неваляшка.
- А ты откуда знаешь её кличку? - удивился я.
- А чего тут знать? Её все так зовут. Машка-Неваляшка. Её собьют вроде бы с ног, а она опять твердо стоит.
Через неделю мы с женой съездили к Неваляшке в гости. Её офис был в самом центре, на Приморском бульваре, метрах в двухстах от моря. Это впечатляло, но от былого радушия не осталось и следа. Мимолетный взгляд, кивок головой, извинение и просьба к помощнику заняться нами.
Тот проводил нас в свой рабочий кабинет, поинтересовался, какой у нас вопрос, узнал, что мы просто в гости, извинился и за себя и за Марию Петровну и проводил нас к выходу.
Мой брат пояснил, что Неваляшку кинули волгоградцы. Она обеспечила поставки, а в ответ голый ноль.
- Она нашла десять миллионов, но это только «зад чуть, чуть прикрыть». Крякнулся мой миллиончик, - горестно добавил он. – И ей теперь на глаза нельзя попадаться, это ведь я её с волгоградцами свел…
Больше с Неваляшкой я не встречался.

-«-

Она продержалась ещё год.
В тот год её выручила финансовая пирамида под шестьсот процентов годовых. Люди отдали ей свои деньги, а, когда пришло время их возвращать, она элементарно сбежала. Её объявили в международный розыск.
Я уже работал в краевой администрации, когда мой брат  в очередной приезд радостно сообщил:
- А ты знаешь, Неваляшку арестовали! Она в Латвию сбежала. Купила себе гражданство и латвийский паспорт. Пять лет сидела спокойно, а потом захотела в Россию съездить, решила, что о ней забыли. Так её на трапе самолета и арестовали. Под белы рученьки и к следователю. Теперь сидит. Восемь лет строгого режима дали.
Брат немного поторопил события.
После апелляции, срок ей скостили до пяти, и заменили на общий режим. Но сесть она села. Как сказал мой брат: сколько веревочки не виться…

-«- 

Последняя информация о Неваляшке пришла из совершенно неожиданного источника.
В департаменте образования пригласили меня в качестве эксперта для участия в выборе поставщиков школьной мебели. Я в составе группы других специалистов передвигался от стенда к стенду, выставляя в своем опросном листе балл за баллом.
Мое внимание привлек странный поставщик –УО - 68/1.
Я подошел к их стенду, и поинтересовался у представителя, что это за организация.
- Да колония мы, женская, - раздраженно ответил прапорщик.
- Что? И бабы мебель делают? – удивился я.
- У нас теперь делают, - мужику тема явно не нравилась и он раздраженно добавил. – Как эта баба появилась, так и делаем. Блатные её смотрящей на колонию поставили. И хрен, что с ней сделаешь, одно слово – Неваляшка.
- А это почему? – насторожился я.
- Да кликуха у неё: Машка- Неваляшка.
- А фамилия её не Стоянова? – поинтересовался я.
- Была, - удивленно ответил прапорщик, - теперь другая. Она начальника колонии на себе женила!
- Сколько верёвочки не виться, - вспомнил я слова брата и завершил мысленно его высказывание, - а баба конец всегда найдет…
В памяти воскрес взгляд её серо-зеленых глаз, по которому нельзя было понять, восхищается она тобой или издевается. Только глаза эти стали почему-то очень большими, круглыми, слегка удивленными и мне показалось, что сейчас раздастся веселый перезвон.