Рассказчик

Валентин был из тех людей, с которыми, говорят, хорошо служить в армии. С хорошим человеком, впрочем, везде хорошо.
Когда ему выписывали наряд на кухню – картошку чистить или посуду мыть, за ним ещё человек пять сослуживцев подтягивалось. «Мы, - говорят, - тебе поможем, Валентин, ты только рассказывай».
Он не отказывал, устраивался поудобнее, и говорил. Где-то из жизни, где-то из книг прочитанных (много читал), где-то сам выдумывал. Ребята-сослуживцы посуду моют и слушают. Вот уже и чистое всё, помытое. За такими разговорами не замечаешь, что руки делают.
Приходит командир, смеётся.
- Я, - говорит, - не пойму, кому наряд выписал. Но знает прекрасно, кому. И знает также, почему тут целая компания толчётся. Было бы места побольше, тут бы не шесть человек сидело, а шестнадцать. Или тридцать шесть. Да что греха таить, он бы и сам не прочь Валькиных рассказов послушать. Тот ведь ещё рассказчик, редкостный.
Сегодня Валентин вспоминал о том, как они с отцом ходили на дикого кабана охотиться. Идут по тайге, с ними две собаки – Джек и Джульбарс. Джульбарс обычно в радиусе километра от хозяев кружится, и если найдёт что, лаем Джека к себе подзывает. Вместе они уже либо хватают зверя, либо гонят его на хозяев. По лаю собак слышно даже, что за добыча.
Не то было в этот раз. С самого начала стало что-то странное твориться. Побежали сразу обе собаки, и сразу обе пропали. И ни звука от них. Тишина…
Охотники волноваться стали, по следу собачьему пошли. Вдруг слышат – не лай, а урчание какое-то раздаётся утробное. Собаки в унисон урчат, но голоса не подают – не лают. Странное дело, думают Валентин с отцом. Подходят поближе, а там помощники их поросёнка молодого крутят. Один пёс вцепился ему в нос, другой в хвост, и так они втроём по кругу носятся, карусель будто. Рты, понятно, у собак заняты, потому и молчат.
Но что же делать? Стрелять нельзя – собаку зацепить можно. Выхватил тогда Валентин нож из-за пояса, и четвёртым к их хороводу. Прицелился в грудь к поросёнку, и ну его ножом со всей силы. Тогда только собаки отпустили добычу. Кабанчик попался килограмм, эдак, в тридцать.

(10.09.12)