Отражение

I

На улице было мрачно. Шёл дождь. Крупный, частый и, наверное, очень холодный дождь. Дождевые капли громко и часто барабанили по стеклу. Иногда ветер ускорял их, после чего они под острым углом обрушивались на землю сплошным потоком. Дорога превратилась в одно большое мутное озеро дождевой воды. Вода мощным потоком хлестала из сточных труб. От них разветвлялись гигантские ручьи, которые несли дождевую воду вниз по склону.

Мне безумно нравилась такая погода. Она умиротворяла и успокаивала меня. И сейчас, когда мне было так плохо, дождь был единственным утешением для меня. Но он скоро кончится, а, значит, в моей жизни больше не останется утешений.

Я думал. Всё это время, пока шёл дождь, я думал. Думал о своих проблемах, и о том, что их невозможно решить. Думал о том, что в моей жизни не осталось ничего хорошего. Думал, что моё «хорошее» осталось позади. Но думал не всерьёз. Я будто разыгрывал спектакль перед самим собой. Поставив себя на место главного героя, который находится в глубокой депрессии и думает лишь о самоубийстве, я на самом деле говорил себе: «Всё это неправда. У тебя всё хорошо. Всё непременно наладится».

Надежда на нормальную жизнь ещё жила в моём сердце, она, похоже, умрёт только вместе со мной. Однако сейчас она была не в силах убедить меня, заставить переменить свои мысли. Всё было плохо, жизнь моя разрушилась к чертям. Не за что было зацепиться, чтобы выбраться из этого болота. А самого себя, как известно, вытащить из болота невозможно.

Самоубийство. Жуткое слово. Суицид мне всегда нравилось больше. Это, конечно, страшный грех, но порой это единственный выход из положения. Ведь это здорово, после смерти не будет боли, не будет страха, тоски, страданий и прочих жизненных атрибутов. Но ведь суицид ещё надо совершить, а это отнюдь нелегко. Страх перед болью и последующей за ней смертью многих пугает и заставляет одуматься. Тоже самое пытаюсь сделать и я. Я говорю себе: «Это ниже твоего достоинства, это ужасно, так поступают только слабые люди!», но потом всё равно понимаю, что мне самоубийства не избежать.

Только вот как это сделать? Прыгать – слишком страшно, к тому же можно и не погибнуть, смотря, как приземлишься. Застрелиться – оружия нет, к тому же попасть тоже можно по-разному. Может быть, отравиться газом? А вдруг случиться взрыв? Не хотелось бы прихватить на тот свет ни в чём не виновных соседей. Тогда, может, вскрыть вены? Но ведь нужно их вскрыть и дождаться, пока сердце выкачает из тела кровь. Это ожидание неприятно и  ужасно, это слишком варварский метод. Тогда можно утопиться. Но этот способ тоже вселял в меня ужас. Тогда таблетки, передозировка снотворного, и умрёшь прямо во сне. А вдруг не сработает? Неудачной попытки я боялся больше всего, ведь вторую не смогу предпринять, не такой уж я и смелый.

Ничего не подходило мне, всего я боялся. Но мне нужно было выбирать. Другого выхода я не видел…

Внезапно раздался громкий стук в дверь. Он несколько напугал меня, я вздрогнул и глянул на дверь.

-Входи, – тихо сказал я.

Дверь неторопливо открылась, в неё вошла Лера, моя сестра. Она приветливо улыбнулась, но поняв, что это меня злит, смущённо опустила глаза вниз и робко сказала:

-Ты уже несколько часов здесь сидишь. Я сделала тебе кофе.

У неё в руках действительно была моя кружка, из которой, не спеша, поднимался белый дымок, разнося по комнате приятный кофейный аромат.

-Спасибо, – грустно сказал я. – Я как раз думал об этом.

Лера вошла в мою комнату, тихо закрыла дверь за собой, поставила кружку на мой стол, а затем осторожно подошла ко мне. Она внимательно посмотрела на меня, а потом тихо спросила:

-Почему ты не пишешь? Я думала, что ты занят книгой.

-Лера, давай не будем об этом. Я тебе уже говорил, что меня выперли из издательства, – ответил я несколько раздражённо.

Лера торопливо закивала головой и виновато сказала:

-Да, я помню, извини.

Наступил момент молчания. Такие моменты я ненавидел больше всего, они просто выводили меня из себя. Мне захотелось, чтобы Лера быстрее ушла и оставила меня наедине с моими мрачными мыслями. Однако прогнать её было бы слишком грубо. Я просто сидел и терпеливо ждал.

-Влад, что с тобой происходит? – спросила меня сестра. – Сегодня мне Костя звонил, сказал, что ты не пришёл на его день рождения.

-Потому что он меня не приглашал, – спокойно ответил я, смотря в окно.

-Ты словно ребёнок! Зачем тебе приглашение, ведь ты его лучший друг! – воскликнула Лера. – Чёрт, Влад, вы с ним друзья со школы, зачем ты так делаешь?

-Он больше не друг мне, – сказал я сухо.

Лера хихикнула от удивления.

-С каких пор? – удивлённо спросила она, иронично улыбаясь.

-Неважно, – ответил я, повернувшись лицом к сестре. – Глупая тема, я сейчас не в настроении спорить.

Лера присела на мою кровать, не спуская с меня глаз. «Разговор будет долгим,» - заключил я, это слегка разозлило меня.

-Когда ты последний раз из дома выходил? – спросила Лера, сощурив глаза.

-Я не помню уже, – ответил я, снова отвернувшись от сестры. – Мне это незачем.

-Почему ты так считаешь? – спросила сестра.

-Потому что там нет ничего хорошего, – сказал я и указал рукой в сторону окна.

-А ты там был? Пытался разглядеть там что-нибудь хорошее? – поинтересовалась Лера.

Эти слова разозлили меня, я развернулся к своей сестре и сказал:

-Да, пытался. Сначала там действительно было хорошо. У меня были отличные друзья, я стал начинающим писателем и даже выпустил собственную книгу, и, наконец, у меня была любимая девушка. Но в один миг всё резко поменялось – друзья предали меня, из издательства меня выкинули, а девушка меня бросила. У меня отняли всё, причём сразу. Ничего мне не досталось взамен.

-Очнись, Влад! – воскликнула Лера. – Никто тебя не предавал! Все по-прежнему ждут, когда ты вернёшься в компанию. Лиза тебя не бросала, она просто хочет всё обдумать. А издательство не одно в городе, попробовал бы другие варианты, я уверена, что ты талантлив. Видишь? Все твои проблемы – пустяк, ты просто сгущаешь краски.

Лера не понимала меня, это было очевидно.

-Никто не предавал? Как же тогда назвать то, что они сделали в клубе? Они же просто прогнали меня, послали к чёрту, – обиженно заявил я.

-Они были пьяны, – тихо сказала Лера, пытаясь оправдать наших друзей .

-Когда человек пьян – он говорит правду, – сказал я и добавил. – И Лиза меня не бросала? Сначала она сказала, что любит меня, что мы с ней всегда будем вместе, а на следующий день она говорит, что между нами ничего нет и спокойно крутит с другим.

-Лиза не подарок, я знаю. Но ты её сам выбрал, – заявила мне сестра.

-Я не выбрал её, я в неё влюбился. Причём очень сильно. И очень жалею об этом, – с досадой сказал я.

- Всё  же не стоит опускать руки, – сказала Лера.

-Эту фразу придумали упрямые люди. Я не из их числа, – ответил я на это.

Снова наступило молчание, Лера не знала, что сказать мне, у меня на всё находился ответ. Возможно, я действительно оказался прав. Но это меня не радовало. Уж лучше бы я ошибался.

-В жизни всегда так, Влад, – спокойно изрекла Лера. – Полоса чёрная, полоса белая…

-У меня всегда чёрная, – угрюмо сказал я, снова уставившись в окно.

-А говоришь, что не упрямый, – сказала Лера, усмехнувшись. – Послушай, у меня тоже была депрессия. И не раз. Но ты меня успокаивал. Всегда. Ты мне говорил: «Лера, сестрёнка, всё что не делается – всё к лучшему!». Меня это сразу успокаивало. Я возвращалась к нормальной жизни, и всё у меня было хорошо. И сейчас у меня всё хорошо. Хотя я пережила немало всего.

-Если хочешь со мной рассчитаться – я прощаю тебе все долги. Можешь не стараться, – сказал я.

-Дурак, я не об этом! – воскликнула Лера и слегка повысила голос. – Мне больно смотреть на тебя. Ты мой брат, единственное, что есть у меня, поэтому я тебя очень сильно люблю и хочу вернуть тебя к нормальной жизни. Чтобы ты снова смеялся, улыбался, радовался чему-нибудь.

Её слова были искренними. Я чувствовал это, чувствовал тепло, исходящее из уст Леры, чувствовал, какие чувства испытывает она ко мне. Но даже это не было способно меня растолкать. Это лишь небольшой лучик света в той тьме, которая меня поглотила.

Лера поступила идеально. После того, как она договорила, она встала и, отступая к двери, бросила:

-Подумай, что для тебя важнее: нормальная жизнь или твои фантазии. И если захочешь поговорить – я в соседней комнате.

После этого она вышла и хлопнула дверью. Я замер и долго смотрел на дверь, а потом встал с кресла, подошёл к своему столу, взял в правую руку кружку с кофе и сделал большой глоток. Кофе был мерзким на вкус из-за того что остыл. Это ещё больше расстроило меня, я поставил кружку на стол и вернулся к окну.

Неожиданно, помимо печали, в моей душе проснулся стыд. Он давил на меня, за то, что я так сказал Лере, своей сестре, самому близкому и единственному родному человеку. Она ведь ни в чём не провинилась, наоборот, пыталась мне помочь. Причём бескорыстно, искренне. Я обидел её и даже разозлил, не имея на то никаких прав.

«Пойти и извиниться?  Нет, гордость не позволяет, - заключил я, продолжая корить себя за ссору с сестрой. - Но ведь она не заслужила. Пыталась мне помочь, а я так резко её оттолкнул.»

Внезапно во мне проснулась сильная любовь к Лере. Нет, она была всегда, я всегда сильно любил свою сестру. Однако именно сейчас чувства к ней усилились до предела. Мне стало жалко её. Я мысленно представил себя на её месте, представил, как надоел ей за всё это время. Ведь это действительно так.

Я всё же собрался с силами и решил извиниться перед Лерой.

II

Лера младше меня на три с лишним года, но значительно умнее. Наверное, потому что я писака и всю жизнь жил в своих фантазиях. Это было действительно так, ведь придуманная реальность намного живее и интереснее, там будет всё так, как ты захочешь и никак иначе. Поэтому я был там всегда, чем бы я не занимался в реальной жизни. А Лера была не такой. Да, она, как и все вокруг радовалась моему таланту, любила почитать что-нибудь из моего творчества, но всегда удивлялась мне, удивлялась свободе моих мыслей и фантазий. Но ей не стоило ничего придумывать для себя, она жила реальностью и любила её такой, какая она есть.

Лера была рационалистом. На себя она брала все тяготы нашего с ней бытия: была хозяйственной, трудолюбивой девушкой, никогда не пугалась сложной работы. Редко Лера поддавалась эмоциям. У неё, конечно, бывали периоды депрессии, когда она не обходилась без посторонней помощи, но это было всего несколько раз за те неполные двадцать лет, которые она прожила.

Она была совсем другой девушкой, не подходила под основной стереотип. Нет, она была красива, загадочна и женственна, но всё равно она отличалась от всех остальных. Все парни были в восторге от неё, особенно мои друзья. Ведь с ней было намного легче, чем с другими девушками. Но ни у кого ничего с ней никогда не получалось. Лера считала, что встречаться с кем-то без настоящей любви – глупо. И поэтому близко никого не подпускала. «Твоя сестра неприступна,» - с досадой говорили мне мои друзья, в ответ я всегда гордо улыбался.

Мы с Лерой – совершенно разные люди, но мы самые лучшие на свете брат и сестра. Мы никогда не ссорились из-за всяких глупостей, наоборот, вместе мы были стальной опорой, которую ничем невозможно было обрушить. Мы дополняли друг друга. Я учил её мечтать, а она учила меня жить. Так было всегда. До этого момента.

Сейчас всё пошло к чертям. Мне было наплевать на всё и на всех. Во мне проснулся эгоизм. Но совесть… Совесть, как и надежда, умрёт вместе со мной. И сейчас я был готов извиниться перед Лерой.

Я неуверенно постучал в дверь её комнаты. Ничего не услышав за дверью, я дёрнул ручку вниз и, открыв дверь, вошёл в комнату. Лера сидела прямо на подоконнике и уныло смотрела в окно. За окном по-прежнему лил дождь. Лере такая погода не нравилась, наверняка, это расстраивало её ещё сильнее.

Моя сестра не обратила на меня никакого внимания, хотя было слышно, что я вошёл.

-Лер, – неуверенно окликнул я сестру, слегка волнуясь.

Девушка повернула голову в мою сторону и посмотрела на меня.

-Ты извини меня за то, что я тебе сказал, – продолжил я, опустив глаза. – Я не хотел тебя обидеть. Просто был не в настроении.

-Я не злюсь на тебя, – спокойно ответила Лера. – На тебя не за что злиться. Я тебя понимаю.

Тут следовало бы сказать что-нибудь, вставить какую-нибудь благодарность, но я промолчал. Не смог выдавить из себя ни слова. Однако мне сейчас хотелось поговорить. Мои мрачные мысли надоели мне, я уже устал разговаривать с самим собой. Моя сестра может помочь мне, так почему бы этим не воспользоваться?

-Можно присесть? – спросил я, указав на её кровать.

Лера кивнула. Я осторожно присел на жёсткую  кровать и сказал:

-Мне, действительно, не помешала бы твоя помощь. Понимаю, прозвучит это глупо, но я хочу поговорить с тобой. Хочется выговориться.

-Ничего это не глупо! – воскликнула Лера и ловко спрыгнула с подоконника.

Она села слева от меня, на максимально близком от меня расстоянии. Мне стало неловко. Пусть она и моя сестра, я стеснялся её в такие моменты. Мне было тяжело даже думать.

Лера ждала, что я что-то скажу. Устав ждать, она спросила:

-О чём ты хочешь поговорить?

Я усмехнулся над собой и сказал:

-Глупая тема.

-Что ты там называешь глупым? – спросила она, наклонившись ближе ко мне.

-Философию, – ответил я и пояснил: - Вопросы из ряда «в чём смысл жизни?» всегда нагоняли на меня тоску.

-Рано или поздно все об этом задумываются, – спокойно сказала Лера.

-Лера, ты когда-нибудь думала о самоубийстве? – спросил я и взглянул на сестру.

Леру нисколько не удивил этот вопрос, она была вполне серьёзной и даже задумалась, чтобы дать мне внятный ответ. Сейчас она была особенно прекрасна, и от мысли, что у меня такая красивая сестра, стало немного легче.

-Да все об этом думают. Но так, чтобы всерьёз… - протянула Лера и, почуяв неладное, недовольно спросила: - А к чему такие вопросы?

И что ей отвечать? Постараюсь вообразить это. Я говорю: «Лера, я хочу покончить с собой.», а в ответ что? Либо она пошлёт меня к чёрту и обидится, либо ударит, а затем расплачется, либо рассмеётся мне в лицо.

Я долго не отвечал, и Лера всё поняла сама.

-Ты… Даже не думай об этом, – тихо сказала Лера.

-Мне не нравится эта жизнь, – заявил я в оправдание. – Всё здесь чуждо мне. Я хочу с этим покончить.

Лера промолчала, посчитав мои слова глупостью.

-Ты же знаешь, как я живу, – сказал я: - Впереди всегда должна быть какая-то перспектива, что-то хорошее. А сейчас я ничего не вижу впереди. Лишь пустоту. Ничего хорошего не осталось.

-Ничего? А как же я? – спросила Лера удивлённо.

-Ты бессильна, – сказал я, пытаясь не обидеть сестру.

Лера промолчала. Потом она отвернулась от меня и глухо всхлипнула.

-У меня было такое всего лишь один раз. И я пыталась сделать это, но не смогла. Во-первых, мне было страшно. А во-вторых, я боялась причинить тебе боль этим. Тот факт, что ты у меня есть, заставил меня одуматься. – сказала наконец она.

Тут Лера повернулась ко мне и добавила:

-И ты не сможешь.

«Правда? – подумал я. – Она так в этом уверена».

-Я что,  так дорог тебе? – спросил я.

-Конечно, – закивала девушка. – Влад, у нас с тобой одно общее горе – мы довольно рано остались без родителей. И поэтому нам стоит держаться вместе. А ты хочешь просто бросить меня. Бросить одну. Я не смогу, понимаешь? Подумай обо мне тоже, не будь эгоистом, Влад! Я понимаю, тебе плохо сейчас, а кому сейчас легко?

-Так на кой чёрт тогда вообще жить? Если всем плохо? В чём смысл?! – воскликнул я.

-Никто не знает, – ответила мне сестра. – Все живут, чтобы узнать.

-Глупость, – сказал я и махнул рукой.

-Глупость это то, о чём ты сейчас думаешь, – заявила Лера обиженно. – Так поступают только слабые и ничтожные люди.

-Я так не считаю, – сказал я, замотав головой, – ведь это нужно быть очень смелым человеком, чтобы добровольно лишить себя жизни.

-Я с этим не спорю, – согласилась Лера. – Но ведь это так глупо. Подумай, ведь некоторые люди цепляются за жизнь. Платят бешеные деньги, для того, чтобы излечиться от смертельных болезней. Некоторые люди даже предают своих друзей, чтобы остаться в живых.

-Значит, им есть за что цепляться, – отрезал я, не желая этого слушать.

-И тебе есть, за что цепляться, – сказала Лера.

Я удивился:

-И за что же?

-Лиза, – ответила Лера и пояснила, - если ты не любишь меня, то хотя бы её ты любишь, и она тебя должна удержать.

Лера была бы права, но она не учла одно важное обстоятельство.

-Мне от этого ещё хуже, – признался я.

-От чего? – спросила Лера.

-От того, что я в Лизу влюблён. У нас с ней ничего не может быть, – ответил я.

-Откуда ты знаешь? – раздражённо спросила Лера. – Может быть, она любит тебя.

-Чудеса только в моих книжках, да в кино бывают. А в жизни таких чудес нет, – сказал я, а сам задумался: «Что если Лера права? Что если мне надо чуть-чуть потерпеть? Но нет, чудес ведь действительно не бывает».

-Есть. Давай я поговорю с ней, – предложила мне Лера. – Если тебе она ничего не говорит, скажет мне, мы с ней всё-таки были подругами.

-Что? Моя сестра будет налаживать мою личную жизнь? Вздор! – возмутился я. – Что подумает Лиза? Если на то пошло, мне самому надо всё у неё выяснить.

Лера посмотрела на часы, которые висели на стене напротив кровати, потом она встала и сказала:

-Мне пора спать. Завтра вставать рано. Ты подумай хорошенько. Постарайся выбросить эти мысли из головы.

Я кивнул, встал с кровати и, обиженно пожелав сестре спокойной ночи, вышел из её комнаты.
«Что случилось? – подумал я: - Почему она так резко закончила разговор? Может, поняла, что всё это бессмысленно? Или же снова обиделась на меня?». Ответов на эти вопросы я уже никогда не узнаю.

III

На следующий день продолжала бушевать непогода. Буря была и в моей голове. Настал решающий день, который изменит для меня всё. Я был один в нашей с сестрой квартире. Лера была на работе, и вернётся она нескоро. И её ожидает не самый приятный сюрприз.

Я всё же определился со способом самоубийства. Мощное снотворное, которое было у нас в аптечке, должно было усыпить меня навеки. Сначала у меня резко упадёт артериальное давление, затем я потеряю сознание, а потом остановится моё сердце. Идеальная смерть, ничего не скажешь.

На столе лежал листок бумаги и карандаш, готовый написать последние в моей жизни слова. Только вот что сказать напоследок?

Я сел за стол, взял карандаш и начал писать. Рука нервно тряслась, писать было тяжело. Мне было страшно. Причём очень страшно.  Неужели именно сегодня мне предстоит расстаться с жизнью? Пугала неизвестность, которая ждала меня после смерти, однако с другой стороны мне даже было интересно узнать, что там, по ту сторону жизни.

Дописав свою предсмертную записку, я положил карандаш, взял листок в руки и принялся читать вслух:

-Моя сестра, пишу тебе эти последние слова и пытаюсь себе вообразить, что будешь чувствовать ты, когда прочтёшь всё это. Сердце моё сжимается, но не могу я больше терпеть угнетение этого света. Всё здесь мне чуждо, я не могу изменить этот мир и не имею права его терпеть. Я не буду требовать от тебя прощения за своё страшное предательство. Никого я не виню в своей смерти: ни тебя, любимую и прекрасную сестру; ни моих замечательных друзей, без которых эти годы моей жизни выглядели бы пустыми; ни Лизу, свою последнюю любовь, подарившую мне самые лучшие мгновения моей скудной жизни. Если не будешь говорить никому о моей смерти – я тебя пойму. Мой жизненный путь оборвался, наткнувшись на преодолимое препятствие, но твой, Лерочка, только продолжается. Так иди же по нему смело, улыбаясь всем невзгодам, которые припасла тебе жизнь.  Я всегда буду с тобой в мыслях и сердце. Люблю тебя. Влад.

Идеально. Ни капли лжи и лицемерия. Да, люди, пожалуй, не врут только в своих предсмертных записках. Ведь они не хотят, чтобы их последние слова оказались ложью. В этом предсмертном послании всё самое личное и искреннее, то, что должна знать Лера.

Положив записку на стол, я потянулся к упаковке с таблетками, которые должны были подарить мне смерть. Но внезапно я отдёрнул руку, словно обжёгся. Руки задрожали, в горле пересохло, я понимал, что эмоционально не готов. Однако сейчас уже не было дороги назад. Нужно было заканчивать начатое.

Во мне заговорило всё разом: и надежда, и совесть, и религиозные убеждения – всё пыталось меня образумить. Мне стало жаль Леру: очень страшно вернуться домой и обнаружить мёртвым любимого брата, который был единственным родным человеком в твоей жизни. Что она потом подумает обо мне? Может, она возненавидит меня за это? Нет, этого я точно не хочу.

На миг я даже отказался от затеи самоубийства и сказал себе: «Хорошо, не сейчас, потом, когда всё станет ещё хуже». Но потом я понял, что так будет продолжаться всегда. Ведь если я не сделаю этого сейчас, потом сделать это будет гораздо труднее. «Нет, откладывать на «потом» такое дело не стоит,» - подумал я и взял в руку упаковку таблеток.

Когда я начал открывать её, мой инстинкт самосохранения пустил в ход тяжёлую артиллерию – напомнил мне про Лизу. Её образ стоял у меня перед глазами, чувства к ней разом усилились. Лиза будто говорила мне: «Не стоит. Всё будет хорошо». Её облик  словно гипнотизировал меня. Все мои проблемы стали пустяком, я понял, что они не стоят того, чтобы лишать себя жизни. Что здесь ещё есть то, ради чего стоит жить: улыбка Леры, разговоры с друзьями, возможность писать и создавать собственные миры, а самое главное – возможность любоваться прекрасной Лизой, радоваться каждому дню, проведённому с ней. А что после смерти? После смерти этого всего уже не будет, наверняка, всё будет по-другому, а значит ещё хуже, чем сейчас. Я отбросил упаковку в сторону.

Наступило лёгкое облегчение. Бороться со своим подсознанием тяжело, так может и не стоит этого делать? Может действительно стоит потерпеть и всё пойдёт, как по маслу?

-Это всё мой страх, это всё говорит мой инстинкт самосохранения, – сказал я себе вслух. –

Нужно просто перебороть его. Я должен сделать это. Выхода нет.

Я специально будил в себе обиду и тоску, пытался усилить их, чтобы они помогли справиться мне со своими инстинктами. Это помогло, депрессия вернулась, исчез страх. Я встал из-за стола и поднял с пола упаковку. Дрожащими руками я распаковал её, вынул все таблетки и собрал их в одну горсть.

Страх  усилился. «А что потом? – спросил я у себя: - Вечная темнота? А может, все верующие правы, и я действительно попаду в ад? Может быть, здесь всё же лучше, чем в аду?»

-Плевать, что потом, главное, что не будет того, что есть сейчас. Я готов ко всему, – сказал я уверенно.

Это меня убедило, я взял в левую руку стакан с водой, который стоял у меня на столе. Собравшись с силами, я резко выдохнул, взял в рот сразу все таблетки, разгрыз их зубами, а потом запил водой.

Стало противно, горечь во рту была ужасной, вода нисколько её не нейтрализовала, наоборот, от неё стало только хуже. Несколько раз сглотнув слюну, я поставил стакан на стол и сел на кровать. Всё, выбор сделан, теперь точно поздно что-либо менять. Через несколько минут подействует снотворное, и я потеряю сознание. И никогда уже не проснусь.

Я почувствовал обиду. Страшную обиду, будто меня кто-то обманул. Я впервые пожалел самого себя, пожалел, что так всё вышло. Но ничего изменить было нельзя.

Тут я начал вспоминать про то, что сделать не успел. И снова почувствовал досаду. Может быть, у меня были какие-то долги? Незакрытые или неоплаченные счета? А что останется после меня? Нужно было, хотя бы, убраться в комнате. Другими словами, нужны было прибрать за собой и замести все следы моего существования. Но об этом я не позаботился.

Перед глазами начали мелькать воспоминания из моей жизни: и плохие, и хорошие – все разом всплыли в моей голове. Двадцать два  года моей жизни сжались в одну минуту, я вспомнил всё так отчётливо, как никогда не вспоминал, хотя пытался. Я почувствовал и запахи, и вкусы, и звуки тех, отжитых времён.

Внезапно закружилась голова. Я почувствовал на лбу холодный пот. Стало тяжёло дышать, меня начало клонить в сон. Это моя смерть. Я знал это. Поэтому не сопротивлялся и спокойно закрыл глаза.

IV

Я открыл глаза. Осмотревшись, я понял, что нахожусь в своей комнате. За окном спокойно лил дождь. В комнате была тишина, лишь дождевые капли глухо барабанили по стеклу.

Тут же всплыли воспоминания о моём самоубийстве. Так почему же я открыл глаза? Два варианта: либо у меня не получилось и лекарство не подействовало, либо всё это было  сном и мне предстоит всё это наяву.

Я поднялся с кровати. Всё осталось так же, как было до того, как я отключился. Вот и предсмертная записка, написанная моей рукой, вот и пустая упаковка снотворного, тут и почти пустой стакан воды. «Не сработало,» - подумал я и разочарованно выдохнул.

-Что ж, может быть это только к лучшему? – заговорил я вслух. – Мне, наверное, действительно рано на тот свет.

Я обернулся на свою кровать и, увидев на ней себя, замер от удивления. Да, на кровати лежал я. Это было словно моё отражение, только не симметричное. И выглядело это очень естественно. Не сказать, что я выглядел как труп, я словно спал, только слегка в неестественной позе.

Поначалу я замер и не мог даже пошевелиться от оцепенения. Но потом я сел на кровать слева от своего лежащего двойника, и рукой попытался до него дотронуться. Я не почувствовал ничего, рука, словно сквозь воздух, прошла сквозь моё тело.

«Я что, призрак?» – удивлённо подумал я. Поначалу я немного испугался, но потом осознал, как же это здорово. Я никуда не исчез, я остался здесь в прежней жизни, но уже в другом обличии.  Я — призрак! Теперь у меня нет никаких чувств, а это здорово, я совершенно не чувствую мира вокруг, но я вижу его и могу ходить по нему совершенно беспрепятственно.

-Если я призрак, значит, я могу ходить сквозь стены, – сказал я и встал с кровати.

Я пошёл прямо на одну из стен в моей комнате. Однако пройти сквозь неё мне не удалось. Стена была такой же твёрдой, как и в реальной жизни. Значит всё это глупый миф, сквозь стены призраки ходить не умеют. Только вот развеять этот миф у меня не получится. Связи с живыми людьми у меня, наверное ,уже нет.

Я попробовал взять в руку карандаш, который лежал на столе. Но карандаш выпадал из моих рук, я никак не мог его зацепить, он ускользал от меня, словно мыло.

-А что с дверями? – спросил я себя и направился к двери.

Дверную ручку я также не мог зацепить, моя рука словно отталкивалась от неё. Тогда я попробовал просунуть руку сквозь дверь. Сработало: рука прошла сквозь дверь точно также как сквозь моё тело. Я прошёл сквозь дверь в коридор и оглянулся. Дверь по-прежнему была заперта.

-Странно как-то, – сказал я себе. – Получается, что какие-то предметы доступны для меня, а какие-то нет.

Раздался звонок в дверь. Пришла Лера. Я понимал, что будет сейчас. Лера рассчитывала, что я открою ей. А я не могу этого сделать, моё тело осталось там, на кровати.

Лера позвонила ещё раз. Но к двери по-прежнему никто не подходил, кроме меня. Я стоял возле неё и ждал, пока Лера догадается открыть дверь собственным ключом. Она так и сделала. Войдя в прихожую и включив свет, Лера громко выкрикнула мне:

-Влад, ну ты и сволочь! Неужели так тяжело открыть дверь сестре с тяжёлыми сумками?

-Открыл, если б смог, – сказал я.

Как я и предполагал, она не услышала моих слов. Она поставила на пол тяжёлые сумки с продуктами, раскрыла мокрый зонт и тоже поставила его на пол. Затем она сняла с себя сапоги, бежевое пальто, и, поправив свою причёску, взяла сумки и пошла с ними на кухню. Я последовал за ней.

Проходя мимо моей комнаты, Лера сказала:

-Ты там дрыхнешь что ли ? Вставай, у нас сегодня праздник, будем готовить праздничный ужин!

-Что за праздник? – спросил я.

Лера не ответила на мой вопрос. Она поставила сумки на стол, а затем вернулась к двери моей комнаты. Я уступал ей дорогу, чтобы она случайно не прошла сквозь меня. Наверняка, это было бы неприятно.

Встав возле запертой двери, Лера сказала:

-Влад, просыпайся!

В ответ была тишина. Лера громко постучала.

-Влад!

Снова никто не отвечал, по-прежнему сохранялась тишина. Лера попыталась открыть дверь. Но дверь была заперта, у неё не получилось.

-Влад, ответь что-нибудь! – крикнула Лера.

Она снова толкнула дверь плечом, но та не поддавалась. Лера снова налегла на дверь уже гораздо сильнее, однако дверь не открывалась.

-Влад! – отчаянно выкрикнула Лера.

Она уже сильно напугалась, наверняка, заподозрила, в чём дело. Мне, наверное ,не стоило запираться перед самоубийством. Лера растерялась на секунду  и заметалась из стороны в сторону. Она не знала, что делать, она запаниковала. Я был готов помочь ей и открыть дверь, но не мог. Я был призраком.

Наконец Лера поняла, что делать. Она направилась в зал. Я пошёл прямо за ней. Девушка подошла к большому старому шкафу. В нём мы хранили всякое барахло : старые и ненужные вещи, которые было жалко выкидывать. Открыв его дверки, Лера принялась рыться в вещах, которые там лежали. Наконец она достала маленький блестящий ключ. Этот ключ подходил и к моей, и к Лериной двери, он был у нас на всякий случай, например, если дверь случайно запрётся.

Лера вернулась к моей двери, вонзила ключ в замочную скважину. Несколько раз повернув его, она дёрнула ручку вниз и ворвалась в комнату. Увидев меня, лежащего на кровати, она жутко испугалась и даже что-то вскрикнула. Лера наклонилась над моим телом и проверила пульс. Его, наверное ,не было, потому что Лера в эту же секунду тихо заплакала. Встав с кровати, она увидела на столе мою предсмертную записку.

Лера быстро пошла в прихожую, утирая слёзы. Там она взяла в руки телефон, набрала номер скорой помощи и прислонила телефон к уху.

-Скорую на проспект Мира 12а, квартира 48. Попытка самоубийства! – прокричала девушка в трубку.

Потом она замолчала, видимо её что-то спросили. Она ответила:

-Не знаю, скорее всего, отравление. Приезжайте быстрее, умоляю вас!

Потом она положила трубку и снова отправилась в мою комнату. Не знаю, что она там делала, я за ней не пошёл. Мне было больно смотреть на то, что я сделал со своей сестрой. Я отправился на кухню и присел на стул.

-Почему она сказала «попытка самоубийства»? Меня что, всё ещё можно спасти? Если я есть, то вряд ли, – сказал я себе.

Я боялся быть спасённым. Боялся гнева сестры, который она рано или поздно обрушит на меня, за пережитый ею стресс. Боялся того, что мне нужно будет делать всё заново, ведь жить той жизнью снова я не смогу.

Конечно, мне было дико жаль мою сестру, которая сейчас переживала худшие минуты своей жизни. Я ведь фактически предал её, оставил совершенно одну. А это значит, что никто больше ей не поможет, никто не поговорит с ней, никто не будет заботиться о ней, если она вдруг заболеет. Она лишилась последнего родного человека, который у неё был. И это, наверное, было очень страшно.

Скорая помощь приехала довольно быстро. Лера открыла дверь, на пороге стоял и я, виновник торжества. Первым вошёл мужчина в промокшей синей куртке, из-под которой торчал ворот белого халата. В руке он держал довольно большой оранжевый чемодан с красным крестом. Увидев Леру, мужчина удивлённо спросил:

-Что случилось?

Лера заплакала и попыталась ответить:

-Я пришла… а он там… Мой брат, похоже, отравил себя…

Лицо врача несколько изменилось, он быстро зашагал в комнату, указанную Лерой.
Следом за врачом вошли две молодые девушки. Все они ушли в мою комнату. Я в неё не пошёл: слишком много людей, боялся задеть кого-нибудь. Я лишь встал у входа и спокойно смотрел на всё происходящее. Где-то глубоко у меня была надежда, что меня вытащат, начнут реанимировать прямо здесь. Но этого не случилось. Врач сначала проверил у меня пульс, потом посветил фонариком в глаза. Посмотрев на Леру, она опустил глаза вниз и, разочарованно выдохнув, сказал:

-Ну, сама знаешь.

Лера вдруг вскрикнула. Она отвернулась к стене и, несколько раз ударив её кулаком, громко зарыдала. При этом она бормотала какие-то слова. Я прислушался – это было моё имя.

-Влад, как же ты мог?! – повторяла она.

Я не мог на это смотреть, мне было неприятно видеть это. Хотелось подойти к ней и успокоить, сказать что-нибудь хорошее, тёплое, что её сразу бы успокоило. Но я не мог, она не услышит меня больше никогда. В этот момент я начал корить себя за содеянное. Но ведь понятно, кори, не кори – я останусь лишь трупом. Нужно было думать раньше.

-Спустись вниз, скажи, чтобы вызывали машину с экспертами. Нам тут делать нечего,  – сказал врач одной из девушек.

Та охотно послушалась и вышла из квартиры. Затем наступила немая сцена, только Лерин плач доносился до моих ушей. Больше я не мог этого вынести, я снова удалился на кухню.

-Поверить не могу, что я наделал! – воскликнул я. – Я не думал, что Лера будет так страдать из-за меня, я ведь был совершенно бесполезен ей! Нет, она любит меня, но так, чтобы настолько! Почему я этого не знал? Я никогда бы её не оставил!

Я разозлился на себя за это. Голос внутри меня спокойно сказал: «Оказывается, ты был для неё самым важным человеком в жизни. Она надеялась на тебя, рассчитывала на твою помощь и поддержку, а ты её попросту предал, более того, заставил страдать. Не братский поступок».

Бригада скорой помощи вскоре покинула квартиру.  Приблизительно через час, судмедэксперты, ещё раз осмотрев меня и изучив предсмертную записку, погрузили моё тело в чёрный пластиковый пакет и увезли. Лера осталась одна в квартире. Она сидела в моей комнате за моим столом и, плача, ещё и ещё перечитывала мою предсмертную записку. Я сидел прямо возле неё, мне хотелось закричать: «Лера, я здесь, посмотри на меня!», но я понимал, что в этом не было никакого смысла.

-Я расскажу им Влад… – сказала Лера, обращаясь ко мне. – Не знаю, слышишь ли ты меня… Пожалуйста, Влад…

Видимо она по-прежнему любила меня и не возненавидела за мой страшный поступок. Я этому очень обрадовался. Но всё равно мне было стыдно. Стыдно за всё, что я сделал, и самое главное, стыдно за то, из-за чего я это сделал. Ведь всё это было большим и глупым пустяком.

V

Ночь прошла ужасно, как для меня, так и для моей сестры. Я просидел всю ночь рядом с ней. Лера всю ночь не могла заснуть. Она, не переставая, ворочалась и никак не засыпала. А если и засыпала, то резко просыпалась, вскакивала и испуганно смотрела по сторонам, будто в комнате был кто-то ещё. Да, в ней был я, она, наверное, чувствовала, что я рядом. Не знаю, каким образом, но она чувствовала, что я здесь.

Лера часто плакала ночью, несколько раз она отправлялась в ванную за снотворным, но оно ей не помогало. Сон взял верх над ней лишь на рассвете.

Мне же не хотелось спать. Все физические потребности полностью исчезли – я не хотел ни есть, ни пить, ни спать, я не хотел ничего. Меня мучили только мои же мысли, и ничего кроме них.

Всю ночь я думал о сестре. Как она теперь будет жить без меня? Поплачет и забудет? Нет, Лера не такая, она будет помнить обо мне вечно, каждую минуту, чем бы она ни занималась.
Это меня и пугало. Почему же я просчитался? Я не думал, что Лера так любит меня, что я ей так важен. Конечно, как я уже много раз упоминал, у нас с ней была гармония, мы с ней любили и поддерживали друг друга. Но это только внешние чувства, чувства, которые должны быть. На большее Лера была не способна, да и я тоже.

Однако всё оказалось по-другому после моей смерти. Лера любила меня по-настоящему и заботилась обо мне не потому, что так надо, а потому, что любила меня.

«Но почему же это выяснилось только после того, как я наложил на себя руки? Почему я не видел этого при жизни?»- постоянно думал я. Ответ был прост: я не хотел этого видеть. Ведь тогда, ещё при жизни, Лера смогла поговорить со мной. Она пыталась раскачать меня, протянуть руку помощи, которую я всё равно бы оттолкнул. Пусть она и делала это довольно робко, всё же она пыталась что-то сделать. Но я устоял на своём.

«Глупости! - сказал я себе и потряс головой, добавив: - Хватит думать об одном и том же!» Но у меня не получалось отбросить от себя эти глупые мысли.

Лера проспала до двенадцати часов, позабыв про работу. Ей было сейчас глубоко на неё наплевать. И она проспала бы ещё дольше, если бы не зазвонил телефон.

Лера проснулась и осмотрелась. Сначала её взгляд упал на меня, и я подумал, что она меня видит. Я на секунду испугался и замер, не зная, как отреагирует сестра. Но она меня, конечно же, не видела, она устало зевнула, встала с кровати и отправилась в прихожую к телефону. Я встал и проследовал за ней.

-Да, слушаю, – сказала Лера тихо, прислонив трубку к уху.

Немного помолчав, Лера сказала:

-Плевать. Я сегодня не приду. И завтра. У меня горе.

Снова Лера замолчала, а потом ответила:

-Неважно. В общем, передай, пожалуйста, всем, что я увольняюсь.

Её собеседник сказал что-то, после чего она ответила:

-Нет, я знаю, что делаю. Всё, удачи, я не в духе сейчас.

Лера положила трубку, не став слушать ответа. Потом она отправилась в ванную. Я за ней не пошёл, это было бы глупо.

-Увольняется, – произнёс я. – Что она задумала? На неё это не похоже. Надо посмотреть, что она будет делать дальше.

Дальше моя сестра делала всё, как было всегда. Она аккуратно застелила постель и быстро позавтракала. Затем, к моему удивлению, она начала убираться в квартире. Она всегда откладывала это на выходные, но почему-то занялась этим сегодня, в среду. Причём делала она это не так, как обычно. Она устроила целую генеральную уборку, делала это очень тщательно, будто квартира не убиралась целый год.

Лера убралась и в моей комнате. Она не проронила не слезинки больше, это меня очень удивило и насторожило.

Убравшись и немного отдохнув, Лера снова перечитала мою предсмертную записку. Подумав, она отправилась в прихожую. Там она взяла свою сумочку, достала из него маленький сотовый телефон, набрала чей-то номер и прислонила телефон динамиком к уху.

-Алло, Костя, ты? – спросила она, дождавшись.

Убедившись в том, что это он, она заговорила:

-Слушай, нам надо встретиться. Всем нам. Я должна вам кое-что передать от Влада. Ты обзвони Сашу, Настю и Катю, уточни, смогут ли они сегодня и, если смогут, то когда. Потом мне перезвони. Хорошо? Сделаешь?

Лера замолчала, а потом сердито сказала в трубку:

-Неважно. Ты сделаешь то, о чём я тебя попросила, или мне делать самой? Вот и отлично. Не забудь перезвонить.

Лера, закончив разговор, положила мобильник на тумбочку, которая стояла в прихожей, и присела на табурет, стоящий в самом углу. Она терпеливо ждала звонка, замерев и не двигаясь. Мне показалось, что она в этот момент была не человеком, а восковой фигурой, очень реалистично и качественно сделанной.

«Интересно, что подумал мой друг, когда Лера вот так вот резко попросила встретиться? – думал я: - Может он догадался, что со мной что-то случилось?» Однако ему было наверняка плевать на меня. Он делал это ради Леры, он был влюблён в неё и поэтому сделал бы всё, что бы она ни попросила, а уж такую мелочь тем более.

«А остальные? Что подумают они, когда Костя позвонит им?» Нет, они, конечно же, придут на встречу, даже, может быть, не опоздают, но  опять же исключительно ради Леры, никак не ради меня. Про меня они, наверное, уже давно забыли. И сейчас, когда Лера скажет им о том, что меня больше нет в живых, они удивятся, кто-нибудь из девушек даже заплачет, наверное. Но через сутки они забудут обо мне, снова начнут веселиться, прожигать жизнь и получать удовольствие от своей беззаботной молодости, даже не припоминая о бывшем друге.

Так говорила обида, сидящая во мне, из-за которой, собственно, я и был сейчас в обличии призрака. И мысли о том, что я ошибаюсь и всё это не так, быть не могло.
Наконец, зазвонил телефон Леры. Сестра неторопливо взяла его и, посмотрев на дисплей, нажала на кнопку и прислонила к уху:

-Да.

Выслушав то, что сказал Костя, Лера сказала:

-Хорошо, давай тогда через час в кафе, где мы справляли мой день рождения.

Немного помолчав, девушка добавила:

-Кость, извини, что так грубо, просто я сейчас не в духе. Не спрашивай ничего, узнаешь всё при встрече. Тебе тоже, до скорого.

Лера положила телефон обратно в сумочку и отправилась в свою комнату. Я проследовал за ней. Лера рылась в своём шкафу, не зная, что ей надеть. Сначала она хотела надеть чёрную юбку и белую блузку, но отказалась от этого, видимо из-за цвета блузки. Потом она решила надеть вязаный серый свитер и синие джинсы, но ей это тоже не понравилось. Затем ей пришла в голову идея в виде красивого тёмно-синего платья, Лера уже надела его, но в последний момент передумала и, сняв его, аккуратно повесила на вешалку. Видимо Лера хотела показать своей одеждой, что находится в трауре сейчас, но такой одежды у неё не было. У Леры был яркий, светлый гардероб, даже в моменты депрессии она ярко одевалась, наверное, для того, чтобы развеселить себя, но сейчас, видимо, был не тот случай. Наконец, моя сестра определилась с выбором одежды. Она надела чёрную юбку со складками и чёрную кофту с длинными рукавами. Чёрными были и колготки на её ногах. Посмотрев на себя в зеркало, Лера довольно кивнула. Кивнул и я – мне понравилось, как выглядела сейчас моя сестра.

Одевшись, девушка принялась краситься. Она всегда делала это очень быстро, но очень чётко и аккуратно. По сути, ей это вовсе и не требовалось, Лера была прекрасной и без макияжа. Однако сегодня моя сестра красилась очень долго. Видимо макияж она тоже хотела сделать особенным, не слишком ярким, но в тоже время заметным. Ей это удалось – Лера была прекрасной, но не слишком вызывающей.

Причесавшись и немного подождав, Лера направилась в прихожую. Обувшись, она натянула на себя длинное бежевое пальто, взяла зонт с полки, повесила сумочку на плечо и, выдохнув, открыла дверь и вышла из квартиры.

VI

Лера, глядя по сторонам, допивала чашку кофе, которую она заказала, когда пришла в кафе. Я сидел рядом с ней, понимая, что скоро надо будет уходить. Нет, я, конечно же, останусь, чтобы понаблюдать за реакцией бывших друзей. Но место нужно другое, иначе на меня кто-нибудь сядет.

Я дошёл сюда вполне спокойно, как дошёл бы при жизни. То, что меня удивило – я совершенно не чувствовал дождя, который шёл на улице. Я не чувствовал ни капель, ни холода, ни ветра, я не чувствовал абсолютно ничего. И воздух был не таким, какой он обычно во время дождя, я не ощущал в нём влаги и свежести, я будто находился дома.

А вот Лера промокла до нитки, потому что у неё сломался зонт. Вот она и решила согреть себя чашкой кофе, пока не пришли мои бывшие друзья.

Впрочем, друзья и не опаздывали, это мы с Лерой явились с лишком рано. Только через десять минут после того, как пришли мы, явился Костя. Он тоже промок, но не так сильно, как моя сестра.

-Привет, Лер, – сказал он ей, улыбнувшись: - А где Влад?

-Потерпи, я хочу, чтобы все собрались, – сказала девушка, поздоровавшись с Костей.

-Что-то случилось? – спросил Костя, сев напротив моей сестры.

-Я тебя просила уже ничего не спрашивать, – раздражённо сказала Лера.

Костя помотал головой и сказал:

-Значит, что-то случилось.

Немного помолчав, Костя придвинулся ближе к Лере и спросил:

-У тебя всё хорошо?

-Лучше и быть не может, – сердито заявила Лера и добавила. - Отстань.

Костя разочарованно выдохнул и посмотрел по сторонам. В кафе было очень мало людей. Сейчас было около часа дня, к тому же шёл проливной дождь, все нормальные люди либо на работе, либо дома. И только мои друзья сейчас торопились сюда, желая узнать, что за секрет появился у Леры.

Чуть позже пришли девушки: Катя и Настя. Они вошли в кафе, громко и весело смеясь, увидев Леру и Костю, они заулыбались и замахали им руками. Потом они сели рядом с ними.

-Привет Лер, – сказала Катя. – Чего грустная такая? Где братик твой?

-Девчонки, вы с ней осторожнее, она что-то очень злая, – сказал Костя, посматривая на Леру.

-Верно, лучше не разговаривайте со мной, пока не придёт Саша, – сказала Лера.

Настя обиженно посмотрела на Леру и спросила:

-Да брось, что не так?

-Скоро узнаешь, – ответила Лера.

-Ну ладно, не видишь, не в духе человек. Подождём Саньку, – сказала Катя.

Однако последнего не пришлось долго ждать. Весело улыбаясь, Санёк вошёл в кафе и посмотрел по сторонам, ища друзей. Катя помахала ему рукой. Он увидел её и направился к столику, за которым собралась вся компания.

-Привет, народ, – сказал Санёк, поздоровавшись с Костей и девушками. – Фух, что за срочность такая? Льёт, как из ведра.

-Садись, сейчас нам Лера всё расскажет, – сказала Катя, указав на место справа от себя.

Санёк присел и спросил у Леры:

-Где Влад-то? Обижается до сих пор?

Лера спокойно посмотрела на него и сказала:

-Уже нет, не волнуйся.

-Ошибаешься, сестрёнка, – сказал я, зная, что меня никто не услышит.

-Ну, а чего же он тогда не пришёл? – спросила Настя и добавила. -Я уже соскучилась по нему.

-Да, и где Лиза? – спросила Катя.

-А Лизе я и не звонил, – сказал Костя.

-Почему? – спросила Катя, посмотрев на парня.

-Лера просила только вас обзвонить, а про Лизу она что-то ничего не сказала, – виновато оправдался Костя.

-Лера, не томи, что у тебя за план? – спросил Санёк, глядя на Леру.

Лера облизала верхнюю губу, и, посмотрев на друзей, которые сидели вокруг, заплакала, закрыв лицо руками. Парни и девушки испуганно переглянулись между собой.

-Господи, да что с ней такое! – воскликнула Катя, обняв мою сестру.

-Да вы что, не понимаете? Что-то случилось, – сказала Настя.

-Ты права. Что-то она мне не нравится, – сказал Санёк.

Лера хотела что-то сказать в ответ, но не смогла, расплакалась только сильнее. Остальные люди, которые были в кафе, включая проходящего мимо официанта, оглянулись на Леру.

-Всё в порядке? – спросил официант.

-Да, не обращайте внимания, – сказал Костя.

Катя, достав из сумочки платок, дала его Лере, та, успокоившись, принялась вытирать им слёзы. Перестав плакать, Лера виновато посмотрела на Катю.

-Лерочка, что с тобой? – спросила Катя ласково.

Лера понимала, что надо отвечать. Она достала из сумки сложенный пополам листок бумаги, это была моя предсмертная записка. Лера думала, что та скажет всё за меня.

-Правильный ход, – одобрил я.

-Что это? – спросил Санёк, развернув листок.

-Читай, что там, – потребовала Настя.

-« Моя сестра, пишу тебе эти последние слова и пытаюсь себе вообразить, что будешь чувствовать ты, когда прочтёшь всё это. Сердце моё сжимается, но не могу я больше терпеть угнетение этого света. Всё здесь мне чуждо, я не могу изменить этот мир и не имею права его терпеть. Я не буду требовать от тебя прощения за своё страшное предательство. Никого я не виню в своей смерти: ни тебя, любимую и прекрасную сестру; ни моих замечательных друзей, без которых эти годы моей жизни выглядели бы пустыми; ни Лизу, свою последнюю любовь, подарившую мне самые лучшие мгновения моей скудной жизни. Если не будешь говорить никому о моей смерти – я тебя пойму. Мой жизненный путь оборвался, наткнувшись на преодолимое препятствие, но твой, Лерочка, только продолжается. Так иди же по нему смело, улыбаясь всем невзгодам, которые припасла тебе жизнь.  Я всегда буду с тобой в мыслях и сердце. Люблю тебя. Влад» - прочитал Санёк медленно и тихо.

-Что?! Я не поняла, что это значит, – испуганно сказала Катя.

-Влад вчера покончил с собой. Он отравил себя снотворным, – сказала Лера едва слышно.

Костя тихо ругнулся, глядя куда-то в сторону.

-Это предсмертная записка? – уточнил Санёк.

Лера часто закивала и снова заплакала.

-Поверить не могу, Влад мёртв? – воскликнула Настя, едва не плача.

-Да. Видимо это так. Я тоже... Это просто ужасно… – сказал Санёк, прикрыв рот кулаком.

-Но чёрт, чего ему не хватало? – спросила Катя дрожащим голосом, утирая слёзы, которые текли у неё по щекам.

-Просто попал в полосу невезения. Такое у него часто бывало, – сказал Костя тихо. – Но он не мог, я его хорошо знал.

-Значит, плохо ты меня знал, – сказал я.

-Вы забыли уже, да? – спросила Лера, плача. – Забыли, как прогнали его тогда в клубе?

-Лера, мы совсем не ожидали, что он придёт! – заявил Санёк, пытаясь оправдаться.

-Его выперли из издательства в тот день, он хотел получить поддержки от вас, а вы только в душу ему плюнули! – громко вскрикнула Лера.

-Мы не знали Лер, правда не знали, что он придёт, – сказала Настя, плача.

-Да что это меняет! – воскликнула Катя.

-Почему он так обиделся, это же пустяк! – сказал Костя.

-Подумай головой, – сказала Лера, продолжая плакать. – Видимо, вы были очень дороги ему.

-Мне кажется, что причина не в этом. Ведь в записке она говорит, что не представлял жизни без нас, – сказал Санёк. – Он, наверное, уже простил нас за это.

-Ты угадал, – кивнул я. – Простил. Только вот это ничего не меняло.

-Как же он мог? – спросила Настя. – Он так много значил для нас! Он нас всех перезнакомил, если бы не он, мы не знали бы друг друга вообще! Я не понимаю, зачем?

-Успокойся, – спокойно сказал Костя, обняв Настю.

-Больше всего обидно, что мы прощения не сможем попросить. Уже никогда не сможем, – сказала Катя, всхлипывая. – Придётся вечно жить с этим.

-Мне кажется, что он сейчас рядом с нами. Что он следит сейчас за мной, не отстаёт от меня ни на шаг. – сказала Лера.

-Чёрт, как же ты права, – удивился я.

-Я бы всё отдал, чтобы он был рядом сейчас. Чтобы он снова был жив, – сказал Санёк.

-И я, – сказала Настя тихо.

-Чего? – воскликнул я, разозлившись. – Вы лжёте! Этого не может быть! Вы же давно забыли про меня!

После минуты молчания, Катя сказала:

-Давно, года три, наверное, назад, я возвращалась домой из института. Была зима, и я помню, что было очень скользко. Помню, что я очень сильно торопилась. И в один миг, потеряв равновесие, я упала и сломала ногу. Никто из прохожих даже не остановился, чтобы мне помочь, а я не могла даже пошевелиться. И тут подошёл Влад, спросил, что у меня случилось, я всё ему рассказала. Он вызвал такси, довёз меня до больницы, потом помогал мне уже в больнице. Когда мне наложили гипс, он отвёз меня домой, проводил до квартиры. Потом он несколько раз навещал меня. Вот так мы и познакомились. Я вот что думаю: если бы он тогда не подошёл ко мне, если бы его вообще не было, что было бы со мной тогда? Я в большом долгу перед ним.

-Не ты одна, – сказал Санёк и продолжил: - Очень давно, ещё в школьные годы, мы с его одноклассниками пошли на пляж. Так вот там был мостик, с которого мы всё время ныряли. И всегда всё было хорошо, мы знали, что там безопасно, но видимо уровень воды спал, и, когда я нырнул, сильно обо что-то ударился головой и потерял сознание. Влад вытащил меня, и они вместе с ребятами меня откачали. Чёрт знает, что бы было, если б не он. Может, меня сейчас вообще бы не было в живых.

-За мной Влад ухаживал, когда я болела ангиной. Родители уехали, думали, что всё будет нормально, но я, как назло, заболела. Я не знала что делать, у меня была очень высокая температура, даже встать не могла. Повезло, что пришёл Влад. Он не мог до меня дозвониться, прибежал, обеспокоенный, сразу вызвал врача, купил нужные лекарства. Весь вечер он был со мной. Это был лучший день в моей жизни, – рассказала Настя.

-А я помню, как Влад меня спасал от депрессии, когда меня бросали девушки. Мы с ним шли в бар, хорошенько напивались и в тот же день с кем-нибудь знакомились. Конечно, меня потом опять бросали, но я знал, что Влад меня не бросит. И что этот замкнутый круг не закончиться никогда, пока Влад рядом, – вспомнил Костя.

Да, всё было действительно так, как рассказывали мои друзья. Но я сам давно забыл об этом. И я никак не думал, что это вспомнят они.

-А помните, как было здорово, когда мы собирались у него дома, и он нам читал свои рассказы? – спросила всех Катя. – Была такая тёплая, дружеская атмосфера. Никогда не забуду.

-Да, – протянул Санёк. – Особенно когда было холодно, шёл дождь, Влад с Леркой наливали нам горячего чаю с лимоном, мы собирались у него в комнате, садились на кровать, укрывались пледом и рассказывали друг другу какие-нибудь истории. Особенно интересными истории у Влада получались. Было так здорово.

-Повторить бы, – сказал Костя вздохнув. – В память о друге.

-Ну уж нет, – сказала Лера. – Даже не мечтайте. Всё это чушь без Влада.

-Да, ты, пожалуй, права, - сказала Настя.

Мои друзья замолчали.

И в этот момент, всё осознав, я понял, что дико ошибался. Ужасно ошибался, когда думал, что у меня больше нет друзей. То, что было тогда в клубе, просто чёрная страница нашей дружбы, которую надо было вырвать и выбросить, но я почему-то запомнил именно её. «Почему я не акцентировал своё внимание на том, как я выручал своих друзей, и как они выручали меня? Почему же я вспомнил именно тот вечер в клубе, а не выпускной вечер, или нашу ночёвку у Кости на даче, или те вечера, когда мы с Лерой звали их к себе в гости? Почему, почему, почему?!»

Разозлившись, я вскрикнул и ударил кулаком по столу, за которым сидели мои друзья. Они, естественно ничего не заметили.

-Ну почему так? – воскликнул я, едва не плача от досады.

Мне стало жутко обидно. Обидно за то, что у меня были такие преданные друзья, которые хотели со мной общаться, которые уважали меня, а я на всё это наплевал. Я их предал, предал тем времена, когда нам было хорошо вместе, разрушил воспоминания о том, как помогал им.

-Я променял их на смерть, на свой эгоизм, на свои глупые предрассудки о том, что я несчастен, на своё тупое нытьё! Я – идиот! – кричал я, упав на колени.

Мне захотелось снова стать живым, снова стать их другом, которого они так любят и уважают, снова захотелось пригласить их в гости к себе, прочитать им что-нибудь из своего, поговорить с ними по душам. Но я понимал, что это уже не возможно. И от этой мысли мне становилось ещё хуже. Хотелось умереть ещё раз, однако я и так был трупом.

-Поздно. Уже ничего не вернёшь. Вот о чём нужно было думать, когда я пихал себе в рот эти таблетки. – сказал я, отчаянно стукаясь головой о стол. Боли я не чувствовал, я только чувствовал, что мой лоб касается стола. И мне было жаль, что я не чувствую боли, потому что мне хотелось наказать себя как можно сильнее.

VII

Выпив за меня по маленькой рюмке водки, друзья снова замолчали.

-Поможете мне с похоронами? – спросила Лера, неожиданно для всех. – Боюсь, у меня не хватит денег.

-Конечно, сколько тебе нужно? – спросил Санёк.

-Я пока не знаю, нужно узнать, сколько всё это будет стоить, – пояснила Лера.

-Ты знаешь, куда обратиться? – спросила Катя.

-Да. Не в первый раз уже, – произнесла Лера грустно, имея в виду наших родителей.

-А самоубийц разве хоронят на кладбище? – спросила Настя.

-Да, – сказал Костя. – Это раньше нельзя было. Теперь можно.

-Глупая тема, – сказал Санёк друзьям и сменил тему: - Вы лучше подумайте, как сказать об этом Лизе. Думаю, ей стоит знать.

-Скажу как-нибудь, не волнуйся, – сказала Лера.

-Бедная Лиза, представляю, как её будет плохо, – сказала Катя задумчиво.

-Это почему? Разве она любила его? – спросила Лера.

-Ты не представляешь себе, как, – сказал Костя. – Она мрачнее тучи была у меня на дне рождения из-за того, что Влад не пришёл. Лиза зачем-то ждала его.

Лера насторожилась.

-Погодите, вы хотите сказать, что Лиза любила Влада? Но ведь она отшила его! – воскликнула моя сестра.

-Я не знаю всех подробностей, но то что Лиза его любит, говорю с уверенностью. – уверенно сказал Костя, кивнув головой.

-Не верю, – заявила Лера.

-Твоё право, – ответил ей Костя.

-Чего спорить? Нужно просто сказать ей, – предложила Настя.

-Я собиралась идти в фирму ритуальных услуг сегодня, завтра хотела к ней зайти, – объяснила Лера всем.

-Не беда, мы можем выполнить последнюю волю Влада, – сказала Катя.

-Он всё-таки просил об этом меня, – сказала Лера неуверенно.

-Ну тогда давай мы сходим в эту фирму и всё узнаем, – предложил Костя. – А ты пока смотаешься к Лизе.

Лера немного подумала и сказала:

-Как-то странно получается. Похоронами должны родственники заниматься.

-Ну мы же не чужие люди. Всё нормально, Лера, – сказала Катя девушке.

-Хорошо, – согласилась Лера.

-Можно мне с тобой? – спросил у моей сестры Санёк.

Лера кивнула в ответ. Друзья расплатились и вышли из кафе. Попрощавшись у входа, друзья разошлись в разные стороны. Я пошёл за Лерой и Сашей. Может быть, это плохо, но собственные похороны меня не интересовали. Меня интересовала Лиза. Разговор о том, что Лиза любит меня, пугал меня. Ведь если это так, у меня не было причин убивать себя. Однако я утешал себя мыслями о том, как она отшила меня. Это ведь факт, а то, о чём говорили друзья – слухи.

Впрочем, даже если Лиза действительно не любит меня, мне всё равно было стыдно за свой поступок. Я понимал, что все эти проблемы я придумал себе сам, с ними, видимо, было интереснее жить. А реальность я пропускал мимо себя, зная, что она никуда от меня не денется. Зачем же я тогда совершил самоубийство? Из собственной глупости, наверное. Слишком сильно поверил в собственную сказку. Я зашёл настолько далеко в своих фантазиях, что в конечном итоге не смог отличить от них реальность. «Нет, – сказал я себе. - Всё это какая-то чушь.»

Дождь на улице прекратился, однако тучи и не собирались расходиться, наоборот, они сгущались, чтобы разразиться ещё большим ливнем. На тротуаре были большие и глубокие лужи, вдоль бордюров торопливо текли ручьи. Машины ехали по улице сплошным потоком, из-под их колёс во все стороны мощно брызгала дождевая вода, изредка попадая прямо на тротуар. Несколько раз обрызгало и меня, однако я этого не почувствовал. Капли пролетели сквозь меня и разбились о тротуар.

Мы довольно быстро дошли до дома, в котором жила Лиза. Это была небольшая пятиэтажка из красного кирпича. Мы втроём вошли в первый подъезд, поднялись на пятый этаж и встали перед дверью Лизиной квартиры.

-Погоди, мне что-то не по себе, – сказала Лера, зацепившись за Санька.
Санёк взволнованно осмотрел её и спросил:

-Что с тобой, Лера?

-Просто надо отдышаться, – сказала моя сестра, тяжело дыша.

Немного постояв на лестничной клетке, друзья всё же постучались в Лизину дверь. Никто не спешил открывать, тогда друзья постучались ещё раз, уже настойчивее. Наконец, за дверью раздался Лизин голос:

-Кто там?

-Лиза, это Санёк и Лера, открывай, – попросил Санёк.

Через несколько секунд дверь открылась, на пороге стояла прекрасная Лиза. Она, сейчас показалась мне особенно красивой: длинные и густые чёрные волосы аккуратно лежали у девушки на плечах, аккуратная чёлка надвигалась прямо на глаза Лизы, почти закрывая их; в её голубые глаза невозможно было не влюбиться, они очаровывали и буквально гипнотизировали меня. Сейчас Лиза выглядела счастливо, буквально светилась от счастья. Её образ, как всегда, взволновал меня, я даже почувствовал сердце внутри себя. Лиза приветливо улыбнулась и сказала:

-Привет. Как-то вы неожиданно, предупредили бы хоть. Лер, что у тебя с лицом?

-Ничего. Впустишь нас? – спросила Лера робко.

-Да, конечно, входите, – сказала девушка и сделала паре приглашающий жест.

Я вошёл уже сквозь закрытую дверь, боясь задеть кого-нибудь. Санёк и Лера стояли на пороге перед Лизой. Та, посмотрев на них, спросила:

-Что случилось?

-Лиз, ты только не волнуйся, самое главное успокойся, – сказал Санёк девушке.

Лиза перепугалась.

-Что случилось? Ну не молчите же!

Лера не спеша достала из сумочки мою предсмертную записку и вручила её моей возлюбленной.

-Что это? – спросила Лиза.

-Читай вслух, не стесняйся, – сказала Лера.

Лиза, едва шевеля губами, прочитала про себя текст записки и, выронив её, подняла свой удивлённый взгляд и спросила:

-Что?!

-Сама догадаешься или тебе подсказать? – спросил Санёк.

Лиза застыла. Я смотрел на её удивлённое лицо, видел её полные ужаса глаза, это вселяло страх даже в меня, в мёртвого человека, в мёртвую и ещё при жизни потерянную душу. Лиза выглядела так, будто сейчас же готовилась встретить смерть, видела её прямо перед собой. Несколько раз глубоко вздохнув, Лиза пошатнулась, взгляд её помутнел и она упала на пол. Лера и Саша бросились к ней.

-Кажется, она в обморок упала. Сейчас сбегаю за водой.

Вернувшись со стаканом в руке, он взял немного воды в рот и спрыснул Лизе на лицо. Та резко вздохнула и испуганно посмотрела на друзей.

-Очнулась, – сказала Лера.

-Лежи пока и не дёргайся, – попросил Лизу Санёк.

Лиза видимо сразу всё вспомнила и заговорила:

-Умоляю, скажите, что всё это шутка. Скажите, что он жив, пожалуйста!

-Знаешь, я бы тоже хотела, что б это была шутка, – сказала Лера, поймав слезу, которая побежала по её правой щеке. – Но это правда Лиза, правда.

-Лучше мне этого не видеть, – сказал я себе, хотя понимал, что это достойное наказание, видеть боль, которую ты причинил близким людям.

Лиза тихо и отчаянно заплакала, будто сейчас у неё отняли всё, всё, ради чего стоило жить. Это было плохой новостью для меня, это значило, что она любила меня, любила очень сильно. Я в третий раз просчитался, в третий раз убедился в том, что моё самоубийство было напрасным. И от этого мне стало жутко досадно. Настолько, что я сам готов был зарыдать.

-Ну, уж нет, призраки не плачут, – сказал я себе, сдерживаясь.

Лиза успокоилась довольно быстро. Не знаю почему, наверное, стеснялась Леру и Санька. С помощью Санька, Лиза поднялась и, всхлипывая и нервно вздыхая, попросила Леру:

-Расскажи мне всё.

Лера понимающе закивала головой. Она, кажется, сама удивилась реакции Лизы, она знала, что  Лиза мне отказала, как она была с другим, пока я мучился от разрывающих меня чувств. Лера думала, что Лиза равнодушна ко мне, и сейчас ей было обидно за меня, обидно за то, что только когда я умер, у меня наладилась жизнь.

Все трое направились на кухню. Я пошёл за ними. Они сели за большой стол, стоящий посередине.

-Есть что-нибудь выпить? Тебе было бы полезно сейчас, – сказал Санёк.

-Если только… коньяк… на верхней… полке… в шкафчике… - сказала Лиза, прерываясь.

-Сиди, я сам найду, – сказал Санёк и встал из-за стола.

-Лиза, ты как? – спросила Лера.

-Не спрашивай… – сказала Лиза измученно.

-Ты меня извини, но разве тебе не наплевать на Влада? – спросила моя сестра осторожно.
Лиза обиженно посмотрела на Леру, а потом заплакала, на этот раз уже тихо. Плача, она сказала:

-Я ненавижу его.

-Ух ты, здорово, продолжай в том же духе, Лиза, – одобрил я.

Хотя я и не понимал, что значили эти слова, я слегка обрадовался.

-Что за чушь ты несёшь? – спросил Санёк, продолжая искать коньяк по полкам.

-Я ненавижу его! – повторила Лиза уже громче и стукнула кулаком по столу.

-Ну тихо, Лиза, спокойно, объясни, что это значит, – попросила Лера, взяв Лизу за руку.

-Он предал меня, – заявила Лиза.

-Даже так? – удивился я и добавил. - Прекрасно.

Санёк усмехнулся:

-Ты меня, конечно, извини, но ты полную ересь несёшь.

-Дурак ты, Саня, – сказала Лера спокойно и добавила Лизе. - Не тебя одну Лиза.

-Почему он так сделал? Чего ему не хватало? – спросила Лиза.

-Тебя, – сказал я.

-Тебя, Лиза, – сказал Санёк. В этот момент мне показалось, что он меня услышал. – Он любил
тебя, но видел, как ты была с другим. И он ничего не мог сделать.

-Он слабак, – сказала Лера сердито. Видимо она опьянела.

-Не надо на личности переходить, – попросил я.

-Я этого не имел в виду, – сказал Санёк и добавил, - не говори так о брате.

-Он прав, Лера, – сказала Лиза.

Лера в этот момент посмотрела на Лизу с каким-то отвращением, а потом тихо заявила:

-Ты виновата в его смерти.

-Что? – воскликнула Лиза.

-Лера, всему есть предел, – сказал Санёк. – Никто не виноват.

-Если ты любила его, почему не сказала ему о своих чувствах? Это бы удержало его! – громко выкрикнула Лера. – Он был бы сейчас жив!

Лиза заплакала сильнее, понимая, что Лера права. Санёк сердито посмотрел на Леру, думая, что это было лишним. Лера сама это вскоре поняла:

-Извини, Лиза. Я просто ничего не понимаю.

-Молчи, раз ничего не понимаешь, – сказал я сердито.

-Я уже сказала ему всё, – заявила Лиза.

-Ничего себе! Это как так? – удивился Санёк.

-Я не знала… Я позвонила ему домой, но мне никто не ответил, кроме автоответчика. Я оставила своё сообщение там, – пояснила Лиза.

-Ты опоздала на целые сутки, – сказала Лера.

-Чёрт возьми! – воскликнул я. – Какой же я идиот! Нужно было подождать всего сутки! Ну, чёрт, вот почему так?

-Как он умер? – спросила Лиза.

-Легко. Он отравил себя снотворным, у него остановилось сердце, скорее всего, – ответила моя сестра.

-Вот, нашёл, – сказал Санёк, показав всем маленькую бутылку коньяка. – Лер, ты не обижайся, но тебе я не налью.

Лера махнула рукой. Санёк же довольно быстро нашёл две маленькие рюмки и налил в них коньяк. Лиза выпила быстро, не дожидаясь Санька.

-Налей ещё, – потребовала она.

-Ну, нет, только не это, – сказал я.

-Уверена?  - спросил Санёк робко.

Лиза отобрала у него бутылку и налила себе сама. Выпив, она наполнила рюмку снова. Выпив третью, она громко закашляла.

-Эй, так нельзя коньяк пить! – сказала Лера.

Лиза никак не могла прокашляться, она покраснела и едва не задыхалась. Действительно, так пить коньяк не очень приятно. Лиза, наверное, знала об этом, но ей было плевать.
Санёк же спокойно выпил одну рюмку и, сморщившись, сказал:

-Ну ты, Лиза, даёшь!

-Быть может, последовать за ним? – задумчиво спросила Лиза.

-Не говори ерунду, – сказала Лера. – Я понимаю, тебе сейчас плохо. Мне тоже плохо. Но, всё -таки, нужно об этом поскорее забыть и жить дальше.

Лиза замотала головой.

-Я не знаю, как жить без него. Я не знаю, как буду жить дальше.

-Брось Лиза, посмотри на себя, ты прекрасная молодая девушка, не глупая, у тебя есть будущее, – сказал Санёк.

-Нет, – сказала Лиза и снова замотала головой.

-В любом случае нельзя делать, как Влад. Видишь, как он поплатился? – спросила Лера.

-Стой, ты о чём? – спросил Санёк, смутившись.

-О том, что он напрасно покончил с собой. У него была прекрасная жизнь, а он думал, что это не так, убеждал себя, что он несчастен, – объяснила Лера.

-Но почему он верил своим предрассудкам? – спросила Лиза. – Почему он не верил тебе, своим друзьям? Почему он не поверил в меня? Он же любил меня!

Лера закивала головой.

-Да, Лиза, он тебя безумно любил. И страдал от того, что ты ему не отвечала.

-Это я виновата. Я опоздала, – сказала Лиза и не слишком сильно ударилась лбом о стол.

-Наоборот, ему стоило подождать, – сказал Санёк. – Ты ни в чём не виновата.

-Так нечестно, – обиженно заявил я.

Такого разочарования я не испытывал никогда. Я понимал, что самоубийство было напрасным, что я просчитался по всем статьям моего смертного приговора, который я сам себе вынес, что все мои предрассудки только меня обманули. Нужно было чуточку потерпеть, и тогда наступила бы воистину райская жизнь. Действительно, у меня были бы замечательные друзья, которые бы никогда обо мне не забудут, у меня была бы лучшая на свете, прекрасная девушка Лиза, с которой я проводил бы все дни напролёт и не отвлекался бы от неё ни на секунду. Но самое главное – у меня была бы любящая и заботливая сестра. Я всё это потерял. На душе было такое чувство, как будто у тебя отняли твою самую любимую игрушку и сказали: «Ты её не заслужил».

Да, я действительно не заслужил этой самой райской жизни. За моё отчаяние, за моё негативное отношение к жизни и к близким, за моё наплевательское отношение к сестре, которая сейчас осталась совсем одна, за моё самоубийство меня довольно жестоко и зверски наказали : заставили наблюдать за тем, как налаживается моя жизнь. И наказание работало: мне действительно было плохо и стыдно. Держа в руках те самые таблетки, я не думал, что всё так обернётся.

-Ты придёшь на похороны? – спросила Лера Лизу.

Лиза немного подумала и спросила:

-А можно?

Лера усмехнулась:

-Конечно, глупая. Если сможешь, приходи, думаю, Владу было бы приятно.

-Приятно, что его девушка будет проливать слёзы над его телом? – спросила Лиза.

Санёк усмехнулся:

-Можно сказать и так.

-Я постараюсь, – пообещала Лиза. – Мне нужно всё обдумать. Вы можете оставить меня?

-Да, мы, пожалуй, задержались. Ты, самое главное, не сделай какую-нибудь глупость, хорошо?
Обещай мне, Лиза, обещай, что не будешь думать о самоубийстве, – сказала Лера, вставая из-за стола.

-Обещаю, – сказала Лиза.

Девушка не стала провожать друзей, она осталась за столом и долго плакала, видимо вспоминала меня. Я не пошёл за Саней и Лерой, я остался рядом с Лизой. Мне хотелось обнять её, взять её за руку, или хотя бы просто, прикоснуться к ней. Но мне было нельзя. Я не мог дотронуться даже до стола, за которым она сидела. Руки проходили сквозь него, я с непривычки падал на пол.

Я сидел прямо рядом с Лизой, настолько близко, насколько мог себе позволить. Я чувствовал её дыхание, чувствовал биение её сердца, чувствовал даже тепло, исходящее от неё. Чувствовала меня и Лиза. Она даже перестала плакать, успокоилась, чувствуя, что я рядом.

-Прости меня, – сказал я едва слышно, боясь, что она меня услышит.

Лиза вздрогнула и посмотрела в мою сторону. Но, никого не увидев, девушка заплакала снова.

VIII

Лера вернулась домой поздно, гораздо позже меня. Я не знаю, где она была, я всё это время ждал её дома. Лера устало сняла с себя пальто и села на табурет в прихожей. Вздохнув, она наклонилась и правой рукой дотянулась до телефона. Нажав на кнопку автоответчика, Лера замерла.

-У вас два новых сообщения, – прозвучало из динамика телефона.

-Два? – удивлённо спросил я.

Раздался сигнал, после чего я услышал Лизин голос:

-Привет, Влад. Тебя, наверное, нет дома, а ждать, когда ты перезвонишь, я сейчас не могу.
Лиза прервалась на этом, но потом продолжила:

-Знаю, ты обижаешься на меня сейчас за всё, что было. Так вот, прости меня, прости за всё, я действительно была не права. И ещё, я хочу сказать, что люблю тебя. Нет, не смейся, это правда, Влад. Я и думаю-то только о тебе. И, не знаю как ты, но я хочу быть с тобой.
Лиза снова замолчала. Да, такие вещи ей было трудно произнести вслух. Потом Лиза закончила:

-Пожалуйста, перезвони мне, когда будешь дома, я очень хочу с тобой поговорить.

На этом сообщение закончилось. Потом снова раздался сигнал, автоответчик начал воспроизводить второе сообщение:

-Алло, Влад, ты помнишь меня? Это Евгений Юрьевич, из редакции. Ты меня извини, я ведь недооценил тебя. Я прочитал оставленную тобой рукопись и… В общем, это шедевр, мы хотим это напечатать в большом тираже. Ты перезвони, когда будешь дома, хорошо? Мы с тобой всё обсудим.

Сообщение закончилось, автоответчик замолчал. Лера удивлённо смотрела на телефон. Потом она вскочила, схватила его, набрала какой-то номер и принялась ждать.

-Здравствуйте, могу я поговорить с Евгением Юрьевичем? – спросила Лера, дождавшись ответа.

Лера на секунду замолчала, а потом снова спросила:

-Евгений Юрьевич? Здравствуйте, Вы помните Владислава Неронова? Я его сестра. Вы правда решили печатать его последнюю работу?

Замолчав, Лера грустно сказала:

-Он никогда не сможет перезвонить. Он мёртв. Да, вот так, мёртв. Я не лгу, у меня есть свидетельство о смерти. Суицид. Я сама не знаю, сошёл с ума, наверное.

-Верный диагноз, – одобрил я.

-Послушайте, я запрещаю Вам его печатать, ясно? Он бы не согласился! И я не согласна! Не печатайте эту рукопись. Хорошо, что Вы меня понимаете. Большое спасибо. И Вам.

Лера положила трубку и отдышалась. А меня буквально распирало от злости. Нет, я злился не на Леру, она всё сделала правильно. Я, как всегда, был зол на себя за самоубийство.

-Почему никто не говорил этого при жизни? Чего ждала Лиза? Чего ждал Евгений Юрьевич? Пока я покончу с собой, чтобы потом надо мной поиздеваться? Что за подлость, чёрт побери! – выкрикнул я.

Признание Лизы и тот факт, что я мог стать знаменитым писателем, если бы был жив, полностью добили меня. Обида кипела внутри меня, обжигая всё сильнее. А самое страшное то, что я виноват во всём. И ничего уже не вернуть. Даже если очень сильно раскаяться.

Лера довольно быстро разделась, приняла душ, чтобы согреться после дождя. Потом она, достав из сумочки мою предсмертную записку, вошла в мою комнату, положила записку на стол, и, кашлянув, заговорила:

-Влад, слушай, мне кажется, что ты слышишь меня, что ты где-то рядом. Я… я сказала друзьям о твоей смерти. Они очень сожалеют об этом и просят у тебя прощения. Потом я сказала о твоей смерти Лизе…

На этих словах Лера заплакала, но не остановилась:

-Я сказала, как сильно ты её любил. И она любила тебя точно также. Ты зря покинул эту жизнь. Всё было бы хорошо, если бы ты чуть-чуть потерпел. А так ты бросил своих друзей, ты бросил Лизу, ты бросил меня… Только вот зачем?

-Я сам не знаю, Лера, – спокойно ответил я.

Лера замолчала. Она не знала, что сказать. Видимо, она стеснялась разговаривать с воздухом, не видя меня. Я понимал её. Не выдержав, Лера вышла из комнаты, продолжая плакать.

Сейчас мне было очень жаль Леру. Она ведь видела, как без меня наладилась моя жизнь, и ей было безумно обидно, что я до этого не дожил. Ведь если бы я был жив сейчас – то был бы счастлив.

«Если бы, если бы… Зачем уж об этом говорить? И так тошно,» - подумал я.

За окном уже стемнело. Дождь шёл ещё сильнее, чем утром. Казалось, что он не закончится никогда…

IX

Среди ночи Лера внезапно вскочила, напугав меня. Встав, она села за свой стол, включила свет, взяла небольшой листок бумаги и ручку. Немного подумав, он принялась что-то писать. Я встал и подошёл к ней. Встав к ней за спину, я спокойно видел то, что она пишет.

«Друзья, если вы читаете это, то, скорее всего, уже всё знаете. Я была не в силах это терпеть. Мои родители погибли, а мой любимый брат покончил с собой без всяких причин. Я осталась совсем одна, и вы не можете мне помочь. Простите меня, если сможете. И, пожалуйста, похороните меня рядом с моим братом. Ваша подруга Лера,» - прочитал я про себя. Судя по этой записке, Лера собиралась покончить с собой. Я её понимал, но, как любящий брат, не хотел её смерти. Наоборот, мне хотелось спасти её, переубедить. Но я не мог, я ведь призрак.

Оставив свою предсмертную записку прямо на столе, Лера встала, открыла окно, которое было у неё в комнате. В комнату тут же ворвался ветер и несколько дождевых капель. Но Лера была настроена решительно, и непогода, царившая на улице, её не пугала.

-Не стоит, Лера, – сказал я взволнованно, боясь, что она сейчас прыгнет. – Тебе ещё рано.

Но Лера меня не слышала. Она встала на подоконник и посмотрела вниз. Испуганно оглянувшись, Лера снова посмотрела вниз, видимо, пытаясь привыкнуть к высоте, с которой она собиралась прыгнуть. А высота была довольно большой, мы с сестрой жили на седьмом этаже.

Лера колебалась, это было видно по её лицу. Она была очень напугана сейчас, дрожала от страха. А может быть, она дрожала от холода, я не мог различить. И, безусловно, сейчас она не хотела прыгать.

В этот момент я вспомнил, как колебался я, как я тоже боялся смерти, как пытался себя отговорить. Пытается это сделать и Лера. Это тот самый решающий момент, когда по-настоящему начинаешь любить жизнь. Но я всё-таки убил себя, переборол все страхи и инстинкты и убил себя. А Лера? Что сделает она? Мне было страшно, страшно настолько, что у меня затряслись руки. Я представил себе, как прыгнет Лера, как она разобьётся о жёсткий и мокрый асфальт, представил, как будет лежать её изувеченное тело в луже крови, смешанной с дождевой водой. Это было ужасно. И я не хотел увидеть это по-настоящему.

Я бросился к Лере, мне захотелось схватить её за ноги и скинуть с подоконника на пол, потом закрыть окно и преградить его собой, чтобы не дать Лере убить себя. Но я не мог дотронуться ни до Лериных ног, ни до окна, да и преградой для Леры я был бы плохой. Я понимал, что был абсолютно бессилен, что её жизнь сейчас зависит только от неё самой.
И вот тут я понял, каково было Лере. Понял, насколько же страшно быть бесполезным и бессильным для собственной сестры. Как же это досадно, когда ты ничего не можешь поделать с тем, что любимый тебе человек хочет уйти из жизни. От безысходности я был готов заплакать, но не мог себе этого позволить, стеснялся самого себя.

Лера, казалось, была готова спрыгнуть. Я закрыл глаза, чтобы не видеть её смерти. Однако Лера не прыгнула. Она спрыгнула с подоконника, упала на колени и заплакала. Я открыл глаза и посмотрел на неё. Она сейчас выглядела такой маленькой и беззащитной, что мне стало её жалко. Я сел на колени прямо напротив неё и, наблюдая за тем, как она плачет, сказал:

-Тебе нельзя этого делать.

-Но почему? – вдруг воскликнула Лера.

-Ты что, слышишь меня? – спросил я.

-Почему? – повторила Лера, плача. – Почему ты смог, а я не могу?

-Тебе это ни к чему, – ответил я.

-Ведь у меня есть причины, а у тебя их не было! – заявила Лера обиженно.

-Да какие у тебя причины? – воскликнул я раздражённо.

-Ты оставил меня одну… - сказала Лера. – Совсем одну. И я даже убить себя не могу, потому
что я боюсь. Ну почему так, почему?

Я понимал, что Лера права. Я видел, как было ей плохо сейчас, но опять же, сделать ничего не мог.

«А может быть, было бы лучше, если бы она умерла? – пронеслась мысль у меня в голове: - А что, были бы с ней вдвоём, смогли бы разговаривать». Однако в этом нет гарантии, Лера, наверное, не стала бы призраком. Если бы она умерла, то на то были бы причины. И её жизнь не наладиться никогда. Я понимал это. Это понимала и Лера…

X

Лил дождь. Небольшое кладбище устилал мягкий туман. Вокруг была немая тишина, такая, что звенело в ушах. Только тихий плач Леры доносился до моих ушей.

Она стояла справа от гроба, в котором лежал я. Вернее моё тело. Слева от гроба была глубокая и ровная яма. Рядом была насыпана высокая горка сырой земли, которой меня вскоре засыплют сверху. Надгробье было ещё не готово, да и будет готово ещё не скоро. Пока что меня похоронят в безымянной могиле.

Вокруг стояли мои друзья, одетые во всё чёрное. Некоторые старались не смотреть в сторону гроба, а некоторые не сводили с него глаз, пытались воскресить меня своим взглядом. Никто из них не плакал, и это меня радовало. Не хотелось, чтобы меня закапывали под этот противный звук.

Здесь была и Лиза. Она тоже не плакала, но, правда, еле сдерживалась. Она закрыла глаза и замерла на одном месте, крепко стиснув челюсти. И сейчас она очень красиво выглядела в траурном платье. В этот момент я влюбился в неё ёще сильнее.

Внезапно я почувствовал, что меня тянет к гробу. Словно меня привязали верёвкой и сейчас тянули за эту верёвку к себе. Я старался удержаться на одном месте, но не мог, тяга увеличивалась. А потом я и вовсе почувствовал, что ни руки, ни ноги не слушаются меня. Я не мог ничего поделать, меня тащило к моему телу. Наконец я лёг в гроб в той же позе, в какой и было моё тело. Я хотел закричать, потому что дико испугался, но не мог даже открыть рта. Я потерял контроль над собой ,и, казалось, даже мои мысли контролировал кто-то другой, более сильный ,чем я.

Гроб накрыли крышкой. Мигом потемнело, я не видел абсолютно ничего, будто ослеп. Потом по гробу начали стучать. Вероятно, его заколачивали гвоздями. Потом я почувствовал, как гроб подняли. А через несколько секунд я почувствовал, что гроб поставили на дно ямы. Потом на крышку гроба сверху начала сыпаться земля. Вскоре я перестал слышать дождь и скрежет лопат о сырую землю. Я слышал только нарастающий плач Леры, он будто был в моей голове.

Потом наступила тишина. Немая тишина. Я понимал, что лежу в своём гробу, под землёй, понимал, что это мой конец, что вот так я останусь навечно.

Мысли терялись и путались в голове. Вскоре я не мог не о чём думать и потерял сознание. На этот раз навсегда…

XI

-Влад, Влад, очнись! – раздался крик сверху.

Я открыл глаза. Передо мной была Лера, она испуганно трясла меня за плечи, по её щекам торопливо текли слёзы. Лера была в панике, она очень сильно чего-то испугалась. Но как только я открыл глаза, она затихла.

Я посмотрел по сторонам и понял, что нахожусь в своей комнате. За окном лил дождь, на столе лежала моя предсмертная записка, рядом с ней почти полный стакан с водой, на полу лежала ещё не открытая упаковка снотворного.  Я понял, что я жив, что всё это было лишь видением, жутким сном, я жив. «Я жив, жив! – пронеслась радостная мысль у меня в голове.

Однако моей радости не разделяла Лера.

Она сильно ударила меня ладонью по правой щеке. Удар был сильным, Лера вложила в него весь свой страх. На секунду зазвенело в правом ухе. Потом Лера взяла со стола мою предсмертную записку и, бросив её в меня, вскрикнула:

-Что это такое?

Второй удар я не стал блокировать. Он пришёлся на левую щёку и оказался в несколько раз сильнее. Зазвенело в обоих ушах. Моя сестра повторила вопрос:

-Что это?

Лера хотела ударить в третий раз, но я поймал её руку. Лера не стала ждать и ударила свободной рукой. Однако этот удар был гораздо слабее.

-Пусти меня! – воскликнула сестра. – Ненавижу тебя!

-Лера, постой! – сказал я, наконец.

-Ничего не хочу слушать! – воскликнула Лера и ушла из моей комнаты.

«Меня услышали! – сказал я себе. -Да! Меня слышат! Как же это всё -таки здорово!» Я встал и пошёл за Лерой. Она же направилась в прихожую.

-Лера, сестрёнка, прости меня! – сказал я, чувствуя себя самым ужасным человеком на планете.

-Нет! – выкрикнула Лера. – Не подходи ко мне! Я ненавижу тебя! Ты хотел бросить меня, хотел оставить одну! Как ты мог, Влад? Как?!

Лера выглядела сейчас очень сердито, мне даже стало немного не по себе. Но я не слушался её.

-Лера, извини, я правда мог оставить тебя одну, мне так жаль, ты не представляешь себе. Я идиот, да, я сволочь и брат из меня никакой. Ну, хочешь, ударь меня ещё раз! Давай! Ещё раз, Лера, я это заслужил! – сказал я Лере, приближаясь к ней.

Лера замерла и уставилась на меня. Немного подумав, она бросилась ко мне и обняла меня. Крепко-крепко, как не обнимала никогда. Я почувствовал её тело, почувствовал тепло, которое от него исходило, почувствовал запах Лериных волос, почувствовал её слёзы у себя на плече. И ощущения были непередаваемыми, это всё было настолько приятно, что я не смог сдержать переполняющих меня эмоций и улыбнулся.

-Влад, если бы ты знал, как меня напугал! Если бы ты знал! – говорила Лера, плача у меня на плече.

-Я знаю Лера, знаю, – сказал я спокойно, гладя девушку по спине. – Успокойся, всё позади.

-Ну, зачем? Зачем ты это задумал? – спросила Лера, оторвавшись от моего плеча и посмотрев мне прямо в глаза.

-Я знаю, что не зачем. Знаю, Лера, – сказал я и добавил: - Господи, как же я рад, что могу обнимать тебя, что могу говорить с тобой!

-Ты о чём? – спросила Лера, всхлипнув.

-Неважно, – спокойно ответил я и обнял сестру.

Самоубийство. Жуткое слово. Суицид мне всегда нравилось больше. Это, конечно, плохо, но порой это единственный выход из положения. Ведь это здорово, после смерти не будет боли, не будет страха, лжи, страданий и прочих жизненных атрибутов. Но ведь суицид ещё надо совершить, а это отнюдь нелегко.

Только вот как это сделать? Прыгать – слишком страшно, к тому же можно и не погибнуть, смотря, как приземлишься. Застрелиться – оружия нет, к тому же попасть тоже можно по-разному. Может быть, отравиться газом? А вдруг случиться взрыв? Не хотелось бы прихватить на тот свет ни в чём не виновных соседей. Тогда вскрыть вены. Но ведь нужно их вскрыть и дождаться, пока сердце выкачает из тела всю кровь. Это ожидание неприятно и  ужасно, это слишком варварский метод. Тогда можно утопиться. Но этот способ тоже вселял в меня ужас. Тогда таблетки, передозировка снотворного, и умрёшь прямо во сне. А вдруг не сработает? Неудачной попытки я боялся больше всего.

Ничего не подходило мне, всего я боялся. Но ничего мне и не было нужно. Я знал, что нужно лишь чуть-чуть потерпеть…