Глава 29

А время меж тем неумолимо неслось дальше, растрачивая наши жизненные ресурсы по своему усмотрению.
И вдруг наступил момент, о котором совершенно не хотелось думать, но который заявил о себе, как сигнал будильника, – наше пребывание на великолепной докторской даче плавно приблизилось к концу.
Как до этого, не сговариваясь, мы укрылись здесь от всего мира, никого ни о чем не предупредив, так же провели здесь целую неделю, ничего не планируя.

Однако вечером шестого дня, сидя во все той же маленькой каминной, мы допивали последний запас чая. И помимо того, в доме не осталось больше ничего из провизии, пополнение требовалось во всем.
– Пора ехать в город, – со вздохом констатировал Кирилл.
Я пошутила:
– Зачем? У нас есть вода в колодце, рыба в озере. А чай, по старинке, можно попробовать варить из ягод. Наверняка поблизости есть поля, хозяйства. А там всегда найдется масса всего съедобного и полезного…
– Ты серьезно?
– Нет, конечно, – призналась я. – Хотя в этом что-то есть. Мне давно уже не было так уютно и спокойно, как здесь.
Он изобразил комичную мину, припомнив мое состояние несколько дней назад, и я поспешила поправить:
– Не учитывая отдельных моментов. Но я все равно чувствую себя, наконец, отдохнувшей. За все два года…

– Ничего удивительного, – сказал Кирилл. – Тебя заставили не думать о своей потере, не вспоминать. А нужно было лишь помочь пережить ее. Пройти естественный путь от болезни к выздоровлению, от безысходности к надежде, постепенно преодолевая каждую стадию – шаг за шагом. Однажды, когда кошмаров становилось бы все меньше и меньше, ты посмотрела бы своей беде в лицо – и открыто плюнула в него. Ради того человека, которого так самоотверженно любила. Ради него ты продолжала бы жить! Именно жить, понимаешь? А не день изо дня тщательно скрывать свою боль, подавлять рвущиеся импульсы, что, так или иначе, нашли бы выход. И чем дальше, тем страшнее... Твой отец ошибся, водрузив на тебя ответственность за то, что нисколько от тебя не зависело. Я его ни в чем не виню, но он действительно допустил ошибку, способную стать роковой… Это я понимаю теперь. А несколько дней назад едва ли мог управиться сам с собой…
Но, как видишь, не выстрелил себе мозги, не влетел на мотоцикле в бетонную стену. Нет, я не смирился с ее убийством, не забыл, не избавился от боли. Я по-прежнему жду правосудия! Но я живу! Я пытаюсь найти силы пережить это. И пусть я повторяюсь, но в тебе я вижу себя… Это пока единственный проблеск, дающий мне надежду. Разве недостаточно того, что двух молодых людей безнаказанно лишили жизни? А если вдуматься, то далеко не двух, а значительно больше во всем мире… И что же получается? Все те, кто их любил, непременно должны отправиться следом? Вопросов по-прежнему остается очень много... Но, возможно, не на все вопросы существуют ответы.

– Мой отец считает иначе, – я печально улыбнулась, тронутая его словами.
– Это его работа – считать иначе. А жизненный опыт, наверняка, показывает обратное. Извини, но доктору всегда нужно что-то лечить, у него самого это как патология.
– Ты так говоришь, будто лично натерпелся от докторов.
– Можно и так сказать, – призадумался Кирилл. – Хотя это не я натерпелся, а моя мать...
– Ангелина Пьеро? Та, что прославленный сценарист? – воскликнула я пораженно.
– Это сейчас, – усмехнулся парень. – А много лет назад, еще до моего рождения, ей ставили весьма серьезный диагноз, и собирались даже навсегда упечь в психушку… Все, с чем нам приходится сталкиваться и что мы не понимаем, мы так или иначе подтасовываем под какие-то критерии. Потому что всегда боимся того, чего не знаем! Люди предпочитают ошибаться, лишь бы не путаться в догадках. Иллюзии на первый взгляд выглядят куда безопаснее, чем действительность. Но, обретая власть, иллюзии заменяют эту действительность настолько, что сам черт не разберет, где реальность, а где самообман. Так и живем, как попугай, который думает, что все вокруг заковано в огромную клетку, а ему одному досталась пусть крошечная, зато свобода… 
      
Я слушала его и не могла оторвать взгляд от красивого и мужественного лица. Как же он прав сейчас! Каждое слово – чистейшее золото! Или – языком романистов – глоток живой воды для блуждающего в знойной пустыне.
Сердце затрепетало, как выпущенный на волю мотылек.
Как много изменила эта неделя. Я почти не сомневалась, что знаю этого человека тысячу лет, что не могла не знать раньше…
Как можно было жить, не зная его?

Он внимательно посмотрел на меня и мне показалось, прочел все мои мысли -до единой. Что даже, если я сама жутко запуталась в себе, он разгадает все без труда.
Я никогда еще не встречала настолько проникновенных глаз.
Ему непременно нужно сыграть героя, спасающего мир, неожиданно подумала я, и невольно улыбнулась этой мысли. И когда-то он это сделает. Я почти не сомневалась. В Голливуде этому взгляду не нашлось бы равных. Как и в психиатрии. Наверняка, любой психолог продал бы душу дьяволу ради таких всепроникающих глаз. Либо политик. Либо жулик. Либо маньяк...
Вот только о чем думал он сам – являлось сплошной загадкой.

Что бы ни сказал Кирилл Чадаев в ту минуту, я бы со всем согласилась. Его словами говорила одновременно и моя собственная боль, и собственная сила.
Я понимала, что нужно возвращаться туда, где нас ожидают новые испытания. Но больше ничего не боялась.






Читать дальше (Глава 30) : [url=http://www.proza.ru/2012/09/10/811]