Неуставные отношения. Байка

Истину легендарного полководца Суворова: «Живи по уставу – завоюешь честь и славу», - капитан Полянцев усвоил давно, будучи курсантом Оренбургского училища. С той поры жизнь его в основных ее аспектах проходила строго по уставу. Исключение составляли лишь его отношения с другими военнообязанными лицами, которые он в шутку называл «неуставными».

 Многие гражданские лица забывают тот факт, что военнообязанными в стране «победившей фашизм и ведущей непримиримую борьбу с любым угнетением в мировом масштабе» необходимы были столь многочисленные вооруженные силы, что пришлось применить опыт Израиля и признать женщин не менее мужчин обязанными для ведения масштабных войн, пусть даже и «холодных».

 Такое решение Главного командования «разогрело» не только мужскую половину армии, но проявление у них «неуставных» отношений к женской части подразделений.

 Капитан был так неравнодушен к «неуставным» отношениям с военнообязанными лицами не мужеской стати, что ввиду немногочисленности последних в армейских подразделениях, ему порой приходилось привлекать для организации подобных отношений даже вольнонаемных служащих.

 Надо сказать, что служащие всегда были готовы вольно и радостно наняться служить в армейские подразделения, расквартированные за пределами их любимой родины. А служащие женщины имели особый интерес вольно наниматься, так как получали возможность не только увеличить свой  доход, но еще обрести стабильность в брачных узах.

 Для воплощения своей мечты в условиях безбрачия военнообязанных мужчин и дефицита женского русскоязычного населения в немецких гарнизонах, вольно и невольно нанятые женщины получали воистину неограниченные возможности, если не считать незначительную конкуренцию со стороны местного населения, не владеющего славянскими языками.

 Хотя, справедливости ради, нужно признать, что конкуренция имела место. А виновата в том была все та же «буржуазная культура», которая не только признавала отношения полов вполне уставными, но и тщательно культивировала их среди своих сограждан.

 Открытость этих отношений имела разрушительное действие на сознание воинов армии победителей, большинство из которых были присланы для прохождения службы из таких глубин советской империи, что оказывались безоружными перед напором буржуазной морали. Спасало их лишь неистощимое здоровье в борьбе с подобным проявлением империализма на передовых рубежах их отчизны.

 Капитан Полянцев уже давно вышел из состава сборной любителей «неуставных» отношений и уверенно вошел в число избранных членов клуба профессионалов этого увлекательного развлечения.

 Семья была вынуждена принять его слабость смиренно под угрозой утраты места жительства в стране, столь желанной всеми оставшимися в Союзе гражданами. Командование было всегда на стороне капитана, так как не могли с ним состязаться в его талантливой способности  строить и рушить «неуставные» отношения с женщинами любой национальности, тем более, что многие из их числа были активными членами клуба профессионалов. 

Необходимо признать, что у капитана был особый статус в бригаде ПВО, который тоже можно было отнести к разряду неуставных отношений, но иного уже свойства.

Во всем было виновато отношение Полянцева к выполнению своего служебного долга, которое не вписывалось ни в одну статью устава. Великий полководец в эпоху Екатерины II не мог предусмотреть такой ситуации, которая может возникнуть лишь в стране развитого социализма или недоразвитого капитализма. Капитан Полянцев требовал своей отставки на протяжении последних пяти лет службы.

Может господин Суворов и мог принять отставку от своего офицера без уважительных на то причин, но товарищ комбриг такого допустить не мог, как не мог допустить даже Министр Обороны.

Мир не ведает о том, что есть земли на планете, на которых действуют особые законы, не имеющие обратной силы. Простому человеку, не рожденному на такой земле сложно постигнуть смысл этого. Тут нужно особое сознание и опыт.

Проще такое уяснить на реальных примерах. Вот, например, если граждане страны могут выбрать себе президента или депутата, то уволить его не может никто кроме него. Трудно осознать, как такое может быть, правда? Или вот  еще пример. Таможня на границе государства работает по принципу известного концлагеря Освенцим, через ворота которого можно было лишь войти внутрь, но не выйти. Через нашу границу тоже, товар можно ввести в государство, не нельзя вывести его обратно, если он не подошел, как нельзя вернуть себе налог, который ошибочно заплачен, как и тот, что взяли с обещанием скоро вернуть.

Если читатель смог осознать выше изложенное, то он уже без всякого труда сможет понять, почему в советской армии нельзя было офицеру уволиться по собственному желанию без уважительных причин для этого. Нет, смерть, болезнь, увечье могло ему в этом помочь, но отнюдь не крепкое здоровье или желание закончить досрочно службу из-за неудавшейся армейской карьеры офицера.

На свою беду капитан в совершенстве знал язык местных жителей и устройство бытовой электронной техники не хуже техники военной, на которой имел несчастье служить. Он был хороший инженер со знанием немецкого языка. Для армии это такая редкость, что никто не мог допустить даже мысли дать свободу выбора такому офицеру.

Логично было бы ему дать возможность сложить удачную карьеру, но это шло в разрез с применением его талантов. Скажите, зачем полковнику или генералу знать язык или технологию ремонта техники? Правильно, для этого у него есть лейтенанты и капитаны! Вот поэтому, Полянцев смог достичь лишь звания капитана и не мог уйти в отставку досрочно.
Поэтому капитан служил дальше, делая этим одолжение своему командованию, за что они его благодарили как могли и не мешали ему жить свободно и лихо. А еще он делал все, чтобы нервы командования не выдержали, и его, наконец, выгнали в отставку. И делал для своей цели все возможное и столь старательно, сколь мог, а с его талантом творить все  получалось весьма разнообразно и весело.

И для столь смелого утверждения было множество фактов из биографии капитана Полянцева, каждый из которых мог стать тому подтверждением.

Дивизион, в котором проходила служба капитана последние годы, был расквартирован в живописной местности горнолыжных курортов на границе трех государств. Боевое дежурство было организовано на специальной позиции в нескольких километрах от расположения дивизиона.

Дорога к позиции дежурства техники дивизиона шла по ущелью через деревню, жители которой были необычной биографии, а она, в свою очередь, накладывала отпечаток на взаимоотношения их с представителями советской армии.

Все дело было в минувшей войне, где большинство жителей воевало на немецкой стороне в дивизии генерала Власова. В этом факте не было ничего особенного в послевоенное время, когда большинство людей имели то или иное отношение к минувшей мировой войне.

Но жители этой деревни были обижены судьбой неоднократно, отчего стали злы, необщительны и нелюдимы. Первый раз, судьба их наказала пленом, где их принудили к предательству родины и присяги своему народу. А когда они с этим смирились, судьба их заставила жить с теми, кого они предали.

В момент формирования секторов старой германской столицы и строительства Берлинской стены, произошло деление территории Германии между победителями, в ходе которого американская сторона передала землю с деревушкой во владение советской стороны в качестве компенсации за сектор в Берлине.

Так, воины дивизии Власова, спрятавшись за спины американцев от возмездия Сталина за свое предательство, все равно оказались на территории контроля его войск, за что и поплатились в третий раз, когда за их деревней был организован полигон, где проходили все учения и боевые дежурства гарнизона.

А коль единственная дорога к полигону пролегала по ущелью со злополучной деревушкой, то ее жителям, бывшим власовцам, было не скучно в любое время суток и в любое время года. И это было понятно всем, кто ездил на полигон, но не понятно тем, через чьи дома проезжала вся техника, а порой и сквозь них. Ведь все зависело от воинского мастерства, которое совершенствовалось на полигоне над деревней – это обстоятельство  усугубляло и без того непростое положение жителей деревни.

В радиусе пяти десятков километров был только один человек в мундире советской армии, который мог в одном из двух гаштетов деревни взять необходимое топливо для широкой и требовательной российской души воина страны Советов. Не так уж трудно догадаться, что погоны на том мундире были погонами капитана Полянцева.

Только он один мог отремонтировать телевизор любому жителю и объяснить на родном тому языке, чего хочет он сам. А хотел он одного: испортить алкоголем свое здоровье и репутацию в короткие сроки до такой степени, чтобы обрести долгожданную отставку от командования. И этой цели он посвящал все время суток без выходных, праздников и боевых дежурств.

По этой весомой причине, очень часто в качестве бодрящих напитков многочисленным участникам учений и дежурств, приходилось принимать то настойку на травах от бесплодия, то стимулятор работы желудочно-кишечного тракта, то безалкогольные заменители для беременных. Все это огорчало потребителей и веселило поставщика дефицитных напитков.
Офицеры родного дивизиона относились к капитану с пониманием и уважением, прощая ему беспробудное пьянство и постоянное отсутствие на службе. Не раз и не два им приходилось проводить следствие и розыскные мероприятия для определения места нахождения Полянцева для выполнения срочных приказов командования о немедленной доставке его в то или иное место.

Мне лишь раз довелось наблюдать лично, как происходило перемещение капитана в пространстве на большие расстояния. Надо сразу же уточнить, что это было нелегким и ответственным делом.

Как-то я возвращался поездом из отпуска, который проводил по традиции на родине вместе с семьей. В тот раз нам выпала удача ехать долгий путь через две границы государств в одном купе с капитаном.

Тех, кому не суждено было познать все особенности путешествия военнослужащего специальным поездом в те годы на территорию Германии, можно смело поздравить с везением и удачей в их жизни.

Особенности начинались сразу, как только желающие вернуться к месту службы попадали в спецзал ожидания Брестского вокзала. Зал был специализирован на пытках пассажиров и их потомков, что не допускала себе даже Святая инквизиция времен средневековья.
Пытки были изощренные и тайные. Например, пассажиры всего эшелона вместе с детьми и багажом проходили процедуру близкого знакомства со служащими вокзала около трех часов, а любопытству последних  не было предела.

Их интересовало все: от цвета нательного белья и содержимого чемоданов до выражения и цвета глаз на многочисленных проездных документах всех участников путешествия, включая и тех, кто мог принимать пищу лишь от родной матери, прикасаясь к ней устами в определенных местах.

Знакомство проходило в напряжении, которое в зале создавало чрезмерно строгое аскетическое убранство. Жидкие вещества в зале допускались лишь в багаже пассажиров и в них самих, так как для пополнения ее запаса или избавления от ее излишков мест в зале не было предусмотрено, за исключением емкостей самих пассажиров, которые варьировались от бутылочек с сосками до горшков.

Непосредственные владельцы всех емкостей частенько нарушали строгий порядок в зале, оглашая мертвую тишину своим возмущенным криком или выплескивая в знак протеста жидкость из организма прямо на пол.

Вообще в зале были оборудованы места лишь для смотрения и стояния, чем и занимались несколько тысяч пассажиров во время знакомства. А если учесть количество перемещаемого багажа через границу в те времена, то небезосновательно можно было предположить, что логистами на том вокзале служили сотрудники лагеря в Освенциме. Только у них могла быть столь буйная фантазия для организации перемещения людей нашей крови в привычном для них направлении за время последней войны.

Экзекуции продолжали в вагонах проводники, которые продлевали испытания терпения пассажиров, умышленно открывая необходимые для каждого комнаты лишь после дополнительных трех часов выдержки.

Не обладая необходимым терпением и здоровьем, капитан Полянцев предпочитал все путешествие проводить в  сладостном забытье, в которое впадал в привокзальном ресторане, откуда его заботливые сослуживцы и доставляли на место в купе. Это прием позволял ему преодолевать все преграды и испытания на руках уважающих его офицеров.

Запаса «анестезии» ему хватало с утра до вечера, после чего он посещал вагон-ресторан, чтобы восполнить успокаивающее действие алкоголя на свой крепкий организм. Двое суток путешествия он проводил тихо и мирно на своей полке в купе в горизонтальном положении.
Пожалуй, он единственный, кто в то время путешествовал совсем без багажа, в отличии от большинства владельцев уникальных чемоданов «гроссгермания» емкостью около двухсот литров, как багажник современного седана представительского класса, в котором легко располагаются при желании два человека среднего роста и умеренного веса.

Я горд тем, что лично присутствовал при реализации открытого капитаном нового уникального способа членовредительства, до него не известного не только в практике военной медицины, но для мировой медицины в целом. Мои слабые познания в этой области знаний не позволяют детально описать открытый им метод, но считаю своим долгом сделать все возможное, чтобы открытие Полянцева не познало забвения истории. Вот почему я предпринимаю попытку описать все увиденное собственными глазами.

Нет, саму процедуру я не видел, но мне детально все не раз описал сам капитан, который провел несколько недель в соседстве, пока проходил лечение вместе со мной.

Он убеждал меня, что ключевым моментом в его открытии был накопленный опыт армейских неуставных отношений. Это он подсказал ему, что помощь в избавлении от опрометчиво принятой в молодости воинской присяги может оказать лишь достойная женщина, которая будет готова строить с ним бесконечно неуставные отношения.

Для эксперимента он выбрал крупную энергичную страстную поклонницу своих талантов, которая с радостью приступила к эксперименту при первом удобном случае.

Суть метода была в освоении новой позы для занятий сексом, при которой участница располагалась на коленных суставах партнера. Удивительно, что уже после достижения первого оргазма, капитан получил травму коленного сустава, достаточную для его комиссации из рядов ненавистной армии. Удача пришла благодаря буйному темпераменту женщины и ее достаточно солидному весу даже для коленных суставов богатыря капитана.
Диагноз при поступлении в травматологию был поставлен военврачом сразу и не вызвал сомнений даже у окружной медкомиссии: « Повреждение мениска правого коленного сустава в результате бытовой травмы».

Самое удивительное, что травма для капитана была совсем безболезненной из-за чрезвычайно высокого уровня окситоцина, что, в свою очередь, привело к образованию эндорфинов высокого содержания в его организме в момент получения травмы, а это приятнее и действеннее любой анестезии.

Лечение травмы в условиях военного госпиталя не дало результатов, зато легко было вылечено им уже после возвращения на родину, о чем утверждали позднее при встрече его сослуживцы.

Всегда удивляла меня гениальность людей, которые умеют находить  сложные решения в простых и привычных занятиях. Примером тому капитан Полянцев, которого на пути к мечте не смогла остановить даже гигантская военная машина коммунизма, победившая фашизм на планете. Я и теперь поражен его гениальности в том, что он сумел использовать собственное наслаждение для победы над мощной системой, на которую работала огромная империя десятки лет и где были бессильны испытанные многими поколениями методы борьбы с навалившимися проблемами.