вместе с ним

 путь саморазрушения гораздо интереснее и увлекательнее, чем путь самосовершенствования.

//

а я стоял и разглядывал свои ноги. Господи, чего они только не натерпелись за эти дни. чтобы пересчитать мозоли,наверное,не хватит пальцев одной руки.  а в некоторых местах так вообще кровь засохла твердой корочкой. грязные ужасные ноги. как они только терпят такое мое отношение к ним?

а я стоял и разглядывал свои ноги. это отвлекало меня. так я держался. лишь бы не упасть, лишь бы выстоять. я смогу. никогда не сдавайся,помнишь? хотя кому это уже нужно то? вот именно что, никому.

примерно неделю назад я был нормальным. я был как все. обычные дни, обычная жизнь, обычный я. теперь же я стою босиком посреди дороги, а передо мной стоит она. или уже не стоит? у меня нет сил поднять голову, посмотреть снова на нее. я так долго убегал от этого..

так долго и с дикой ненавистью впервую очередь к себе. убегал,да, как подлый трус, я убегал от нее, лишь бы не чувствовать то дерьмо, которое давит внутри. сжимает в своих объятиях. смертельных мучительных объятиях.

бежать от себя и от своих чувств - не самый лучший выход. но лучше я придумать не смог. терпеть ее, каждый день слышать этот голос, каждый день видеть эти глаза, которые еще недавно были такими родными,теплыми..

а сейчас она стоит всего в паре метров от меня, но я уже чувствую холод от нее. до мурашек. раньше она была Солнцем в этом океане людей. Солнце, которое грело всех и вся своим миром, своим присутсвием. теперь же она превратилась в Айсберг, который только разрушает, сам того не подозревая.

меня. в первую очередь разрушает меня. да что там, уже разрушила. хотя я сам поддался на эту уловку. и пошел по этой тропинке.

но все же чувствовать физическую боль гораздо лучше, чем моральную.



а я стоял и разглядывал свои ноги. свои грязные, израненые ноги. стоял, и не мог поднять вгляд. я ведь не выдержу. я ведь окончательно сломаюсь. хотя, я ведь к этому и иду? саморазрушение. как лучший вариант для всех.

и я посмотрел. прямо в эти два ледяных глаза. они были настолько пустые, что я увидел их край. они не глубоки. они не бесконечны. они пусты и малы, как и ее мир, которому она поддалась.

я посмотрел. и если бы то, что я почувствовал, можно было перенести на тело, то у меня бы сломались ребра. все, все косточки до единого. с оглушительным треском они бы сломались на пополам, а острыми концами впились бы в органы. и я бы задохнулся от боли, последний раз бы вглянул на звезды, и отправился к ним бы на чашечку чая. ну или кофе, я ведь еще не знаю чем угощают звезды.

но я стоял. и смотрел. и мир мой медленно рушился внутри меня. весь пазл, что я собирал всю жизнь и склеивал, начал рассыпаться и падать вникуда. а я не мог ничего сделать.

я стоял.

и смотрел.

а мой мир умирал.

где-то внутри меня.

и я.

вместе с ним.