1

Я лежал на этой огромной кровати, застеленной черным и алым шелком, и ловил губами капли крови, что падали с терявшегося где-то на высоте потолка. Некоторые застывали прямо в воздухе и разлетались на еще более крохотные от каких-то маленький взрывов. Наверное, это миниатюрные вселенные, и там наверняка есть и драконы, и вампиры, словно в тех сказках, которых я ни разу не читал. Пока я раздумывал об этом, раскуривая тонкую, ментоловую сигарету, рыжеволосая девушка старательно работала губами, и я изредка переводил взгляд на ее огненную макушку. Если повернуть голову чуть влево, я наткнусь на еще одну незнакомую мне девушку, которая увлеченно покусывает зубами кожу на моей шее, изредка причиняя приятную боль. Но я не особо заинтересован в их действиях и продолжаю мечтать о сказочных замках и прекрасных принцах.
Дверь в комнату отворяется и на пороге стоит еще одна девочка, совсем юная, у нее жемчужные, длинные волосы, которые поражают мою эстетическую натуру своими переливами. Кожа словно сияет изнутри, а ледяные глаза с не угасшей наивностью будоражат сознание. Я чуть приподнимаюсь на локтях и изучаю ее пристальным, заинтересованным взглядом, а «любовницы» не отвлекаются от своих занятий.
 — Мы привели Вам достойную невесту, Принц.
Наконец, я лениво улыбаюсь уголками губ и едва уловимым движением тонких, бледных пальцев поправляю выбившуюся из под платиновой, покрытой рубинами, диадемы прядь светлых волос. Моя суженая робко теребит в руках край своей легкой, полупрозрачной ночнушки из светло-серого шелка.
 — Свободен, — я сопровождаю слова небрежным взмахом руки, и, стоявший где-то поодаль слуга, закрывает дверь снаружи, после чего я переключаю все свое внимание на невесту, предварительно отшвырнув от себя этих, ставших мне омерзительными, шлюх.
 — Я так ждал тебя… — почти напеваю я и, поднявшись с кровати, закутываю свое тощее тело в одну из простыней, сжав фильтр сигареты зубами. Потом пинаю черноволосую девушку и удовлетворенно переступаю через нее, словно она всего лишь сломленная кукла. Затем делаю последнюю затяжку и швыряю окурок куда-то в сторону.
 — Позвольте, — я осторожно беру незнакомку за руку и касаюсь ледяными губами ее хрупкой, изящной кисти, но она все так же робко смотрит на меня, широко распахнув свои восхитительные глаза. — Ты прелестна...
Я не мог налюбоваться ею, она была словно выточена изо льда самой чистой горной воды, казалось, что в ней нет ни одного изъяна, и ее невинность сводила меня с ума.
 — Мой принц... — ее голос был прекрасней любой музыки, и я уже хотел было подарить ей свой первый, неумелый, юношеский поцелуй, как вдруг, она упала к моим ногам на колени и принялась поглаживать прохладными пальцами низ живота. Она все испортила. Очередная шлюха. Я пришел в ярость. Они снова привели не ту, очередную мерзкую дрянь, которая только и может, что отдавать всю себя без намека на честь. Я отпихнул ее стройное тело ногой и, схватив с комода подсвечник, принялся наносить многочисленные удары, идеальные брызги алого на белом, приводили меня в еще больший восторг и, когда я остановился, она уже не дышала.
Я обернулся к одной из оставшихся в комнате девиц и с великой скукой в голосе произнес: «Позовите дворецкого, пусть уберет этот мусор.»
Я сплюнул себе под ноги, а потом, звонко рассмеявшись, вышел из комнаты, но на душе была ужасная, наносящая тупые раны, тоска…
 — Я же сам создал все это, почему же я не счастлив? — тихо прошептав это, я уже решил утром уничтожить этот мир, ведь он тоже оказался не идеальным..

Просыпаться уже без привычного похмелья казалось почти что приятным, поэтому я, приоткрыв глаза, позволил себе осторожно улыбнуться. Тем не менее, мое прекрасное настроение испортилось через мгновение, и я уже с тихими ругательствами поднимался с кровати, попутно натягивая штаны и размышляя о ночном происшествии. Созданная мною вселенная оказалось очередным дерьмом, я где-то совершил грубую ошибку, и теперь придется все начинать сначала, ведь иначе я не смогу удовлетворить, наконец, свое эгоистичное и обезумевшее от одиночества эго. Нет, разумеется, я находил в своей жизни некую прелесть, но та частичка меня считала иначе, и мне приходилось снова и снова искать какие-то образы.
В том мире я мог быть кем угодно и получать что угодно, но существа, обитающее в нем, были мне неподвластны.. Точнее не так, они были настолько бездушными, что тупо исполняли любой мой приказ и всячески ублажали такого ублюдка. Это порождало безумную скуку и разочарование, еще ни один, так и не смог сказать твердое, насмешливое «нет».
Даже в этой жизни, приходилось иногда прикладывать усилия, что бы добиться желаемого. А там все настолько идеально, что от этого становилось тошно. Хоть какой-то бунт, маленький беспорядок, и я был бы счастлив. Но этого так и не происходило, и вряд ли когда-либо произойдет.
Наконец, я немного отвлекся от этих размышлений и, уже приготовив себе кофе, придвинул к себе ноутбук, решив потратить свободное время на бессмысленную прогулку по социальным сетям.
Кто-то добавился?
Спустя пару щелчков мышкой, я зашел на страницу своего нового «друга».

Я заметил уже издалека приближающегося к замку юношу и слегка удивился, ведь подобное происходило слишком редко. Наверное, очередной выплеск моей фантазии. Именно так я и подумал тогда, отпивая небольшими глотками свой утренний кофе.
Странно, что слуги не оповестили меня о визите... Но, наверное, произошел какой то сбой, нужно будет разобраться с этим на досуге.
Наконец, он поднялся по каменным ступенькам и сразу подошел ко мне. Какое нахальство.
Его голову украшала какая-то пародия на корону из веток, листьев и цветов, а широкая улыбка на губах заставляла меня невольно морщиться. Я сравнил ее с отвратительным, ненавистными мною лучами утреннего солнца, которые всегда хотели спалить мою роговицу. Он неуклюже поклонился и посмотрел мне прямо в глаза.
 — Доброе утро, Ваше Высочество.
В голосе не было даже намека на вежливость и все это вызвало во мне желание прямо сейчас отправить его на смертную казнь. Но интерес, который пробудили во мне его манеры, перебил это желание, поэтому я привычным  движением протянул ему руку. Его брови поползли вверх и спустя каких-то пару секунд он громко рассмеялся, заставив замереть меня с протянутой рукой в недоразумении.
 — И это будущий король? — он с  трудом пытался сдержать очередной приступ истерического, режущего уши смеха. — А ведет себя как принцесса.
Я бы уже давно, забив на атмосферность, уничтожил бы его выстрелом в голову. Честно. Но вся сложившаяся ситуация вогнала меня в такой ступор, что я даже на несколько секунду разучился дышать.
Это означало то, что я все-таки сделал все правильно, и мои мечты сбылись, не все здесь всего лишь бездушные оболочки, не рискующие пойти наперекор. Я смог, и этот юнец - всего лишь плод моей фантазии. И я могу теперь превратить его в кого угодно. Например, в миловидную девочку. Или грудастую суку. С таким характером она вряд ли позволит себя трахнуть.
Я уже почувствовал, как мои губы дрожат, пародируя милую улыбку, и мысленно наводил последние штрихи на образ своей будущей королевы. Какого же было мое удивление, когда этот незнакомец остался таким же, не изменившись ни на сколько.
 — Ты кто такой, черт побери? — я невольно вскочил с кресла и, подойдя к нему, тряхнул пару раз за плечи, проклиная мысленно очередную ошибку.
Он сначала застыл, а потом, чуть изменившись в лице, произнес уже более серьезным тоном: «Просто странник. Гость. Называй, как хочешь.»
Наверное, в этот момент пара сотен моих нервных клеток решили самоубиться самым изощренным способом. Я не верил в услышанное, ведь такое было просто невозможным. Да он просто шутит. Какой к черту странник? Кто способен забраться в мою голову??
Утешив себя мыслями о том, что у него просто забавное чувство юмора, и решив на время забыть о том, почему же я не могу управлять им, я фальшиво рассмеялся.
 — Хорошо. Но раз ты тут, ты должен подчиняться мне, —  я кивнул и, улыбнувшись, ударил его по голове тростью, которую все это время сжимал в руках. Он поморщился, зажмурив на секунду глаза, а потом с недовольством принялся вытаскивать из волос крохотные веточки от сломанной ударом короны.
 — Не хочу и не буду, — он показал меня язык и, отвернувшись, направился в сторону тяжелых, дубовых дверей замка. В очередной раз я почувствовал себя конченным шизофреником.