Сократ и Ион

Ион. - Сократу привет! Что за поспешность, Сократ, ведет тебя к кораблям в столь ранний час?
Сократ.- Привет тебе, Ион. Бегу я, как видишь, успеть на судно, опасаясь, как бы Анит сотоварищи не накормили меня цикутой.
Ион. – Вот так раз! В таком случае пойдем вместе.
Сократ. – Как прикажешь, Ион.
Ион. - Что за иск вчинил тебе Анит в этот раз?
Сократ. – Как, разве ты не слышал? Клянусь Гераклом, страшный, Ион.
Ион. – Какой же?
Сократ.- Боюсь даже помолвить. Как бы богиня не поразила нас молнией. Если верить Аниту, она и по сию пору не может прийти в себя от оскорбления.
Ион. – Не возьму в толк, Сократ, правду ли ты говоришь, иль вздумал надо мной посмеяться, и оттягиваешь свой ответ, приготовляя какую-нибудь шутку?
Сократ. – Милый мой, мне теперь не до шуток.
Ион. – Что же тогда за обвинение, Сократ?
Сократ останавливается, садится на камень, переводит дух. - В кощунстве, Ион.
Ион. – Вижу, Сократ, серьезнейший иск.
Сократ. – Куда уж серьезнее.
Ион. – Как же так вышло?
Сократ. – Послушай, Ион, коли желаешь. А я пока дух переведу.

Дело было зимой, когда возвращались мы из Потидеи. Ливень с градом загнал нас в портик Афины, где мы нашли себе приют от ветра и жалящих капель. Товарищи мои легли в охапки листьев и быстро уснули, утомленные дорогой. Я сел на корточки, прислонился спиной к камню, накинул на голову плащ, и только приготовился вздремнуть, как дали знать о себе прокисшие сливы, которыми я объелся в дороге. В кишках забродило, живот барабаном вздулся, и грозно заверещал, подавая звучные сигналы. Я встал и принялся ходить по портику туда-сюда, увещевая разгневанный орган такими, примерно, словами. – Будь милосердным! Видишь, как разыгралась непогода? Слышишь, как сладко спят мои товарищи? А ты гонишь меня справлять нужду в пургу и слякоть, где меня непременно побьет льдом. Сжалься! Клянусь Зевсом, как придем домой, я принесу тебе в жертву лучшего мёда, какой только разыщу! – Но грозный мой собеседник слушать меня не хотел, а только оглушительно лаял задом в ответ, грозя всех кругом разбудить. Так продолжалась наша перепалка, пока гневный рокот его не усилился, и вскоре желание стало таким нестерпимым, что я едва успел прыгнуть в угол. Оправившись, я испросил прощения у богини за неловкость, убрал за собой, вычистил пол листьями, и все подмел. Заставшие меня за уборкой спутники смехом приняли мои объяснения. Тут непогода перестала бушевать, мы накинули плащи и продолжили свой путь. Дело, как видишь, не стоило и выеденного яйца, и никто о нем и не вспомнил бы, кабы не Анит.

Прознав каким-то образом, что случилось в портике, он усмотрел тут кощунственное злодеяние, и заявил мне иск в защиту богини города-матери, морали и развращенного юношества. Обвинитель решил, что Сократ сознательно нагадил в священном месте, вроде какого-нибудь киника, намереваясь оскорбить Афину этим вызывающим поступком. Уверения, что я и в мыслях не держал ничего худого, а только стал жертвой мерзлых слив, Совет не принял. Объявили процесс, а меня, дабы я не сбежал, заключили под стражу. Ух, и натерпелся же я там за эти полгода. Анит с блеском подготовился и выступил с такой речью, такой разнаряженной и великолепной, что по ней можно впредь читать уроки ораторского искусства. Попробовал бы Сократ, сказал он, справить нужду в египетском храме, или у персов, мало бы ему не показалось. Вековые устои, молвил он, тщательно оберегаемые афинянами, подверглись суровому испытанию страшным богохульством. Но, к счастью, устояли. И еще впридачу много слов, доблестных и изысканных, добавил Анит. Мужи афиняне излили слезы, слушая его стенания в защиту богов и морали, и не будь я Сократом, потребовал бы самому себе смертной казни. Красноречие обвинения не оставило мне и шанса на защиту. Утерев слезы, Совет постановил, что я виновен. Палач развел мне яду, и сегодня я должен его выпить. Да только я ждать не стал, и как Критон отворил мне темницу, предпочел бежать.
Ион. – И правильно сделал, Сократ. Мужи афиняне, видать, сошли с ума. Куда ж ты теперь?
Сократ. – Поеду в Закинф. Говорят, там прекрасные пляжи.
Ион. – Прощай, Сократ. А мы скоро последуем туда за тобой.