Бродяга

Бывает, бежишь на репетицию от конечной станции метро – дворами. Вечер, часов семь. Опаздываешь. Параллельно спешат со службы трудящиеся с авоськами. Стоит у трансформаторной будки мужичок с расхристанным шарфом, в зубах пластиковый стакан, в руках бутылка водки. Стоит лицом к прохожим, на лице мольба. Все брезгливо проносятся мимо. Делает шаг тебе навстречу (а тебя в оркестре ждут!), и ты видишь, что на глазах у мужичка слезы. Да пропади оно все пропадом, человек гибнет. Останавливаешься, сходу говоришь: - Ужасно спешу, извини. А тот в ответ: - Сынок, помоги открыть! Берешь бутылку и видишь, что резьба на пробке сорвана, а сама пробка от манжета не оторвалась - крутится, но не снимается. Крутишь. Понимаешь, что нужен нож. А нож, как назло, в другой куртке. У мужичка на лице отчаяние. Достаешь ключ, начинаешь перепиливать жестяные перемычки. На лице его появляется надежда. Одна отщелкнулась, крутишь - не идет. Дальше. Вторая. Третья. Мужичок гарцует и дует на озябшие руки. Мороз. Хмурый дирижер, вероятно, барабанит пальцами по пюпитру и смотрит на часы. Да сколько же их? Четвертая. Пробка наполовину приоткрывается, зажимаешь бутылку коленями и срываешь ее. По рукам течет водка. Мужичок простирает к бутылке руки, как мать к ребенку. Кивает тебе: мол, давай. Ты вертишь головой, и бросаешься прочь, прижимая бутылку к груди. Слышишь страшный крик в спину. Нет, не то. Ты отдаешь ему бутылку и бросаешься прочь, а он вскидывает ее как горнист. Ветер уносит пластиковый стаканчик по оледенелой земле.