Варька

Варька
Барсуков неожиданно влюбился. Жил он с женой больше двадцати лет, давно уже не любил ее, сохраняя в отношениях силу привычки. Антонина же, напротив, позаимствовав Барсукова у предыдущей жены,  отчаянно держалась за него. Зная  его безразличие к ней, Антонина всем знакомым демонстрировала крепкую семейную пару. На  фотографиях она непременно то обнимала Барсукова, то неприлично висла у него на плече. Он же позволял ей создавать видимость семейного благополучия, однако, на фотографиях либо безразлично стоял около нее, спрятав руки в карманы, либо вымученно улыбался. Разводиться Барсуков не собирался. У него был уже один неудачный опыт семейной жизни, когда его первая жена, не выдержав его постоянных загулов, ушла к другому мужчине, забрав с собой дочь.
Сначала Барсуков решил не жениться вообще, но вскоре подвернулась Антонина и чтобы забыться, он сошелся с ней. Брак был скоротечным, но Антонина так крепко вцепилась в Барсуков, что он вскоре привык к этому и терпеливо сносил ее игру в идеальную семью.  Единственным требованием к Антонине у Барсукова было отсутствие общих детей. Антонина безропотно приняла его условия, но всем рассказывала, что это она решила не заводить ребенка  от Барсукова, который, якобы, валялся у нее в ногах и молил об этом. Все утвердительно кивали головами, когда она объясняла им отсутствие совместных детей, делали вид, что верили, потому что знали, что от любимого мужчины женщина всегда согласна родить, даже умолять ее об этом не надо.
Всю жизнь Антонина боялась, что Барсуков не выдержит и уйдет от нее, поэтому стелилась перед ним, подчас ненавидя свою унизительную жизнь. Она немилосердно скандалила со всеми женщина, так или иначе обращавшими внимание на ее мужа и словно старая собака усиленно охраняла его.
Варька появилась в их жизни неожиданно. Она переехала в соседний дом и, как назло, в подъезд, который находился прямо напротив того, где жил Барсуков.
Барсуков увидел ее, когда выходил с вцепившейся в его руку Антониной. Она появилась в светлом, несмотря на осеннюю распутицу, пальто. Постояла несколько секунд, запрокинув голову и чему-то улыбаясь, и побежала мимо них, стуча по асфальту каблучками.
- Чего вынарядилась, - прошипела Антонина, допустив этим ошибку, так как Барсуков смело оглянулся в сторону уходящей Варьки, делая вид, что рассматривает, как она вынарядилась.
-Идем быстрее, - поторопил он жену, чтобы еще раз успеть взглянуть на маячившую вдалеке Варьку.
Антонина немедленно изобразила на лице сильнейшее счастье, теснее прижалась к мужу и засеменила вслед за ним.
2
В следующий раз Барсуков увидел Варьку лишь через неделю. Первые дни он еще вспоминал ее, затем она стала забываться, поэтому, когда он столкнулся с ней в магазине, не сразу узнал. Была она все такая же улыбающаяся невесть чему в легкой курточке и симпатичной беретке.
Барсуков пристроился за ней в кассу. Варька несколько раз оглянулась, и Барсуков рассмотрел ее. Она не была красавицей. Однако, ни близко посаженные глаза, ни немного широковатый книзу нос не портили ее. Казалось, что она светится изнутри мягким, ласково-нежным светом. Барсуков невольно залюбовался ей. Он вдыхал аромат Варькиных духов и мучился от того, что не представляет себе, как заговорить с ней.
Случай подвернулся неожиданно. Варька, нагрузив огромный пакет продуктами, не спеша вышла из магазина и остановилась. Барсуков видел, что ей тяжело, но боясь показаться неловким, не подошел к ней. Он медленно шагал за Варькой, проклиная свою нерешительность, как вдруг ручки Варькиного пакета, не выдержав веса, оторвались, и содержимое посыпалось на дорогу. Варька вскрикнула, присела на корточки и принялась засовывать продукты в лопнувший пакет.
-Подождите, подождите, не торопитесь, - смело вмешался Барсуков. Он присел около нее на корточки и заглянул ей в глаза. Варька с любопытством рассматривала Барсукова, прекратив возню с продуктами. Барсуков вынул из кармана запасной пакет, сложил в него часть Варькиных продуктов, а остальные примостил  в своем, затем приподнялся и уверенно произнес:
-Идемте, чего сидеть посреди дороги. Все уладилось Где вы живете?
Поинтересовался он этим специально, чтобы Варька не догадалась, что он знает ее место жительства и что она заинтересовала его. Варька хмыкнула, оценив сообразительность Барсукова, и уверенно зашагала чуть впереди.
Барсуков не случайно часть Варькиных продуктов положил себе в пакет. Он понимал, что теперь она вынуждена будет пригласить его к себе, чтобы забрать продукты. Расчет был настолько верен, что Барсуков крякнул от удовольствия, когда Варька смело шагнула в подъезд, приглашая Барсукова следовать за собой. Жила она в однокомнатной малометражке. Комната была не очень большой, но уютной. На крохотной кухне Барсуков водрузил сумки на стол и снисходительно наблюдал, как Варька тоненькими пальчиками извлекает из их недр свои вещи.
-А давайте я вас чаем напою, - неожиданно предложила она.- Надо же мне как-то отблагодарить вас за спасение моего недельного пайка.
Ее глаза озорно блестели, и Барсуков, с пересохшим от волнения голосом, что-то прохрипел в ответ, что было принято Варькой, как «да, конечно».
Она весело щебетала, накрывая на стол, ловко разливала чай по красивым бокалам и, протянув руку в сторону окна, где примостился старенький стул, почти пропела:
-Ну, садитесь же.
Пока пили чай, Варька звонким, словно колокольчик, голосом рассказывала Барсукову, что переехала в этот дом совсем недавно, после смерти бабушки. От бабушки осталась большая квартира, и брат предложил разменять ее, отмерив Варьке жилплощадь поменьше, а себе, семейному человеку, выделил трехкомнатную в центре. Варька не протестовала, понимая, что у брата двое детей, и была довольна своим гнездышком.
Барсуков с удовольствием слушал ее голос, любовался руками, которыми она помогала себе при рассказе. Уходить не хотелось, и Барсуков пожалел, что это придется сделать и не мог найти причины, чтобы зайти сюда еще раз. Он вежливо попрощался и неохотно, не скрывая сожаления, зашагал к двери.
-Приходите еще, - прозвенел за его спиной Варькин голосок, и Барсуков с надеждой оглянулся.
-А можно? - неожиданно для себя пробасил он, пугаясь этой поспешности.
-Конечно, - засмеялась Варька. – Ко мне всегда можно, я рада приходу хороших людей.
От того, что его признали хорошим Барсуков покраснел и твердо решил навестить Варьку в ближайшее время.
3
С этого дня мир для Барсукова разделился на две части: в одной жила его Варька, и там он был счастлив, в другой – Антонина. Здесь он не испытывал ничего: ни удовольствия, ни ненависти. Дома его постоянно сопровождало глухое безразличие, переходящее иногда в чувство вины. Антонина как всегда старалась наладить его быт, была предусмотрительна и не навязчива, а Барсуковым вес это воспринималось болезненно. Он не хотел ни ее забот, ни ее внимания, а тем более любви. Его постоянно тянуло к Варьке, не очень красивой худенькой женщине, сумевший крепко-накрепко привязать его к себе.
Он стал искать повод, чтобы навестить ее, но она сама, встретив его на улице, пожаловалась на капающий кран, и Барсуков, вооружившись инструментами, заспешил к ней. После крана пришла очередь сливному бочку, затем забарахлило что-то на кухне. Барсуков неторопливо чинил, исправлял, наводил порядок после работы и садился пить уже приготовленный Варькой свежезаваренный чай. Он с улыбкой слушал ее щебетание, а однажды, не выдержав, прикоснулся к ее руке. Варька примолкла, испугавшись, но руку не убрала. Барсуков сидел как завороженный, одной рукой помешивая уже остывший чай, а другой накрывал Варькину ладонь, от чего сердце стучало громче, и ему казалось, что его звук может рассмешить сидящую рядом Варьку.
-Давай я тебе налью еще чая,- предложила она, нарушая создавшуюся тишину.
-Нет, не хочу,- почти выкрикнул Барсуков, испугавшись, что она встанет и тогда ему придется отпустить ее руку.
Прощались они долго. Барсукову хотелось задержаться здесь , да и Варька не спешила. Она стояла, прислонившись к косяку, чуть запрокинув голову назад и потаенно улыбалась. И Барсуков, уже открыв дверь, вдруг резко повернулся к ней, и почти в беспамятстве, припал долгим поцелуем к ее губам. Варька сначала дернулась от неожиданности,  а затем,  не дыша, ответила на его поцелуй.
С этого момента жизнь для Барсукова стала протекать в другом измерении, где места хватало только ему и Варьке. Почти каждый вечер он, предупредив Антонину, что отправляется в гараж, убегал к Варьке, наслаждаясь близостью с любимой женщиной. Варькин голосок звучал все так же звонко, смеялась она по-прежнему заразительно, но для Барсукова и ее голос, и смех, и вся она были безраздельным счастьем, свалившимся на него так неожиданно и запоздало.
-Ты любишь меня? -  с надеждой вглядываясь в ее глаза шептал он.
Варька, смеясь,  отрицательно мотала головой, а потом добавляла.
Так как ты нет. Не умею, - честно признавалась она
Это настораживало Барсуков, ему хотелось, чтобы его любили, и он требовал этого от нее, а она, весело запрокинув голову, только посмеивалась, так и не признаваясь в своих чувствах
-Ничего, - думал Барсуков.- Моей любви хватит на двоих, - и сам искренне верил в это.
Через месяц Антонина неожиданно уехала проведать прихворнувшую мать, и Барсуков почти поселился у Варьки. По утрам она, хитро щуря глаза, свернувшись  калачиком, исподлобья поглядывала на Барсукова, и тогда он осатанело бросался к ней, впиваясь до боли в ее рот, и забывал обо всем на свете.
Он все также требовательно интересовался любит ли его Варька, а она, хохоча, отрицательно мотала головой, не понимая, что слова любви обязательно нужно произносить вслух. Барсуков не верил Варьке, верил он только своему сердцу, а оно, чуткое ко всему происходящему, не обманывало его.
Перед уходом Барсуков надолго припадал к Варькиным губам, а она, запрокинув голову и закрыв глаза, растворялась в его поцелуях, смешно морщила нос и теснее прижималась к нему.
Барсуков не помнил, чтобы он целовал Антонину и целовал ли он ее вообще. В его сердце места двоим не находилось, и Варька все прочнее и прочнее оседала в самых потаенных уголках его души.
-Барсуков, - веселилась Варька, - а ты меня любишь?
-Больше всех на свете, - торопился он с ответом, боясь, что она не поверит и не знал никакого способа, чтобы доказать это.
4
Все разом рухнуло для Антонины, когда услужливая соседка с удовольствием поведала ей, что не раз видела, как Барсуков поздно вечером убегал из дома в подъезд напротив и даже, сохраняя торжественный вид, подсказала, к кому тот наведывается. Антонина, ничего не сказав Барсукову, предприняла ряд маневров и проследила за ним. Только тогда, когда она окончательно  убедилась, что соседка не лжет, решила действовать. Дождавшись, когда Варька вернется домой, она, чуть до смерти не испугав ее своим неожиданным появлением, как вихрь ворвалась к ней домой и с порога начала истошно вопить.
- Да кто ты такая, чтобы встречаться с моим мужем. Заведи своего, а моего не тронь. Посмотри на себя. Тоже мне фифа нашлась. Запомни, идиотка, он мой, только мой и любит только меня. Не жди, что получишь его.
Варька с удивлением смотрела на орущую Антонину. Она не собиралась предъявлять права на Барсукова, а просто любила его и не отождествляла с вещью, которая непременно должна иметь хозяина.
- И запомни, - надрывалась Антонина, - ты мне не соперница и никогда ей не будешь.
Варька пожала плечами. Она искренне верила в то, что любовь – это не соревнование, это состояние души и отнять ее невозможно, даже угрожая всевозможными расправами.
Антонина же, всю жизнь сражавшаяся за внимание Барсукова, остервенело выплескивала наружу все свои сомнения и тревоги, не понимая, что воевать не приходится тогда, когда тебя любят.
Счастье молчаливо, оно боится лишнего внимания, кричит горе и бессилие  что-либо изменить. И Варька поняла это. Ей стало жалко невыносимо орущую женщину, намертво сражавшуюся за иллюзию благополучия.
Антонина, брызгая слюной, с упоением рассказывала, как она счастлива с Барсуковым, как он привязан к ней, а Варька понимала, что очевидное не требует доказательства.
-Значит, не все так хорошо у них, - догадалась Варька, но вслух не произнесла, не решаясь досадить лишний раз не в меру разъяренной женщине.
Она дождалась, когда Антонина, пригрозив ей напоследок кулаком, уйдет и улыбнулась затаенной улыбкой.
-Он меня любит, - утвердительно кивнула она головой и добавила вслух.
-Таких, как Антонина, не любят. Их терпят.
Антонина с этого дня усердно изображала счастливую женщину, рассказывая всем направо и налево, как она счастлива. Она ходила с высоко поднятой головой, чтобы все вокруг поняли, как ей хорошо и, не дай Бог, не догадались, какую боль она скрывает в своей истерзанной душе.
Теперь она особенно тщательно следила за мужем и сопровождала его везде, даже в гараж, несмотря на его недовольство.
5
Барсуков затосковал. Его немилосердно тянуло к Варьке. Воспоминания вымучивали его душу, но решения проблемы он не находил. Бдительная Антонина усердно пасла его, и Барсуков от неожиданности растерялся и потускнел. Двадцать лет совместной жизни с Антониной выработали у него твердую привычку однообразно-скучного сосуществования, изменить которое не было сил. Его бесило, что она ни разу не упрекнула его, стала еще более внимательной и ласковой, и ее  липкая любовь просто мешала жить. На работе он сумел передать через сослуживца записку Варьке, и она, наскоро накинув пальто, прибежала к нему в дальний угол сквера, через который он ходил домой.

-Любишь? – заглядывая ей в глаза, с надеждой спрашивал он.
-Нет, - смеялась в ответ Варька, теснее прижимаясь к нему.
-Не любит, значит, не нужен я ей, - звенела обида у него в голове, заглушая остальное.
-Неправда, - отвечало сердце, когда его руки обнимали податливое Варькино тело.
-Что делать? – не раз пытал он себя, окончательно запутавшись во всем происходящем.
-Любить и не терять свою любовь! – отвечало сердце. Оно умело только любить и не могло дать другого совета, но Барсуков не всегда слышал его голос.
Барсуков, - зазвенел Варькин голосок, разрывая тишину,- я беременна. Она чуть отстранилась от него, как всегда улыбаясь, и совсем не смущалась своему признанию.
И тут впервые Барсуков по-настоящему растерялся. Он никак не мог до конца осмыслить сказанное, его руки, сжимавшие Варьку, неожиданно  разомкнулись, и она, теряя равновесие, чуть не упала, потянув его за собой. Пока Барсуков натужно размышлял над услышанным, Варька смеялась. Ее радость была безмерной. Она любила, и в ребенке ощущала продолжение этой любви, поэтому хотела его.
-Подожди,- просипел Барсуков, голос у которого от волнения  изменился и почти не был слышан.
-У нас будет ребенок, наш ребенок, твой и мой. Понимаешь, только твой и мой. Если нас будет трое, то и  хорошо нам будет втрое,- все также хохотала счастливая Варька, теребя пуговицы на его куртке.
-Мне надо подумать, не торопи меня,-  попросил Барсуков и, приобняв Варьку, зашагал с ней в сторону дома.
То, что ему теперь просто необходимо было навсегда остаться с Варькой, понималось Барсуковым, как единственный выход, и он, не раздумывая, тут же поставил Антонину в известность.
Она изменилась в лице и приблизив его к лицу Барсукова, с ненавистью произнесла:
- Запомни, ты меня плохо знаешь. Я ни перед чем не остановлюсь. Уйдешь – изведу и ее, и ребенка. Жизни вам не дам.
 Антонина, безропотно сносившая капризы мужа и уступавшая ему во всем, напоминала разъяренную тигрицу, готовую ценой собственной жизни отстоять свое, разваливающееся на глазах, семейное благополучие.
И Барсуков отступил. Трусость и осторожность взяли в нем верх. Он стал старательно избегать Варьку, не отвечал на ее звонки и вне дома появлялся только под ручку с женой. Через месяц ему дали отпуск, и Антонина срочно приобрела путевки куда-то за границу на море.
Море первое время радовало его, здесь было тепло и солнечно, но не было Варьки, забыть которую, как ни старался Барсуков, не мог. Все его мысли были заняты только ей, а вместе с этим в душе росло раздражение на Антонину и свою слабость. Его сердце начинало учащенно биться, когда он вспоминал Варьку, и переставало трепетать, когда видел рядом Антонину.
Барсуков с трудом дождался конца отпуска и, не обращая внимания на вопли жены, зашел в подъезд напротив и поднялся на второй этаж. Дверь ему долго не открывали. Наконец кто-то повозился с замком и на пороге появился заспанный юноша.
-Чего вам? – недружелюбно поинтересовался он, а когда Барсуков заговорил о Варьке, махнул рукой куда-то вверх и в сторону.
-Уехала она отсюда, уже больше месяца, как продала квартиру и уехала. Куда, не знаю – отчеканил он и закрыл дверь перед онемевшим Барсуковым.
Его Варька, его самая любимая женщина исчезла из его жизни. Барсуков метался по городу, пытаясь вспомнить адрес Варькиного брата, несколько раз заходил к ней на старую работу, пока уборщица, наконец,  сжалившись над ним, не дала адрес брата Варьки, живущего в центре города.
Он долго и сбивчиво объяснял тому кто он и зачем ищет Варьку, а когда понял, что ему здесь не рады, вдруг обессиленный прислонился к косяку и заплакал. Варькин брат, окончательно растерявшись, вынес Барсукову скомканный листок бумаги, на котором знакомым почерком было написано несколько слов, достаточных для того, что найти его Варьку.
Он торопливо собирал вещи в большую, оставшуюся от поездки, сумку и не обращал внимания на Антонину, бессильно опустившуюся на стул и молчаливо наблюдающую за его сборами. Она не кричала, не грозилась, не требовала ничего. Она вдруг поняла, что ничем не остановит мужа, навсегда уходящего к единственной любимой. Ей казалось, что вместе с ним она теряет смысл жизни,  и не понимала, что любовь, построенная на лжи, никогда не даст всходов.