Окна глава - 32

 32.

  Никита спал. Каждый раз, видя спящего сына, Максим испытывал чувство вины, а сегодня вдвойне из-за того, что лишний час потратил на то, чтобы удовлетворить свою похоть. Ему показалось, что веки ребенка припухли, жаль, что он уже отпустил няню, надо завтра обязательно расспросить сына. Он постоял возле кроватки, поправил одеяло. Время одиннадцать, не будет он заниматься делами. Максим принял душ и перенес Никитку на свою постель, пусть хотя бы во сне ребенок побудет с ним.
Поцеловав теплую щечку, он лег на спину и закрыл глаза. Мимолетное удовольствие от секса сошло на нет, неприятное чувство, похожее на голод, зашевелилось под ложечкой, когда он вспомнил Никиткину воспитательницу, внимательно слушающую своего друга.
«Да идут они все, нам никто не нужен, да, сынок?», - одними губами прошептал мужчина.
 Ночью Никита опять кричал и утром пока не забыл, Максим договорился с женщиной - психологом, что она придет к ним на этой неделе в среду вечером.
  Никита, проснувшийся в постели отца, обрадовался, что сегодня – выходной и папа останется дома. Разочарованию его не было предела, он отказался есть, долго одевался, так, что Максим прикрикнул на него, но потом пожалел, сын все начал делать автоматически, спрятав от него истинные чувства.
- Сынок, вот пройдут майские праздники, и мы с тобой будем больше видеться, может быть, даже съездим за город, - но вспомнив, что Никитка не сядет в машину, умолк.
- А Наталь-Ванну возьмем с собой? -  мысль, что он может оказаться за городом с  любимой воспитательницей  затмила страх перед  автомобилями,  и Макс, стараясь поддержать его, пообещал, что позовет Наталью Ивановну, а если она не согласится, то пригласит Лилю.
- Лилю не надо.
- А почему ты не хочешь позвать Лилю, - Макс заподозрил неладное, но времени на обсуждение не было, пора бежать в садик.
- Не надо и все, - короткий ответ озадачил мужчину. Сын всегда был открытым ребенком.
 Они пришли рано и Наталья Ивановна раскрыла руки для объятия подбежавшего к ней ребенка.  Никитка постоял минутку, вдыхая ее запах, а потом начал раздеваться. Максим, наблюдая эту сцену, опять почувствовал раздражение, что он делает не так?
- Пока, пап, - Никита ушел в группу, даже не поцеловав его.
Приехав  в ресторан, он  уселся за компьютер, проверить отчет за вчерашний вечер и осадил игривое настроение Ольги, стряхнув ее руку с плеча:
- Иди, работай, - здесь не место для амуров.
- Как скажете, босс – Ольга щелкнула каблуками и вышла из кабинета.
Он вызывал одного за другим зама, бухгалтера, Зоечку, выслушивал каждого и в каждом докладе находил слабые места. Служащие давно не видели его таким, пожалуй, с тех пор, как  позволили его  покойной жене в его отсутствие устроить здесь попойку. Беготня и смех  в служебном коридоре ресторана стихли. Сам Максим успел просмотреть все бумаги, еще раз проверить готовность к открытию летнего зала ресторана, созвониться с Григорием Семеновичем, узнать планы застройки на сегодняшний день и всю неделю, сверился, не отстают ли строители от графика и, пообещал заехать днем, надеясь, что вечером застанет сына бодрствующим и успеет поиграть с ним.
 Если не прерываться на обед, не говорить с работниками по душам, если довериться показаниям цифр в компьютере, а не выходить в зал или кухню ресторана, то можно уложиться в отведенное время. И, хотя Максим не испытывал чувства удовлетворения от такого стиля работы, сегодня он подъехал к дому в середине восьмого. В доме было тихо, как будто бы там не было маленького ребенка. Это его насторожило,  он тихо открыл дверь и на цыпочках прошел по коридору.
Никита с няней были на кухне. Лиля, не повышая голоса, говорила:
- Съешь все, если не съешь, то мама заберет тебя к себе.
И Никитка, давясь, глотал кашу. Только все усилия были напрасны. Не успел он проглотить последнюю ложку, как его вырвало.
И тогда Максим вышел из-за угла:
- Вы уволены, - он метнул на девушку злой взгляд,
- Сынок, тебе плохо?
Никитка, боявшийся, что папа, как грозила няня, разлюбил его, бросился к отцу:
- Папочка, я не хочу есть, я хочу только попить.
- Что тебе налить? Соку, чаю? – Максим чуть не плача, глядел на испуганного ребенка.
- Чаю, я хочу только чаю.
Уволенная няня дожидалась Максима у двери, он хотел выставить ее без оплаты, но вынув из бумажника несколько тысячных купюр, кинул их на пол со словами:
- Больше не попадайтесь мне на глаза.
Обрадованный тем, что отец его по прежнему любит, Никитка заговорил,  и не  смог остановиться, даже в душе, когда струи воды попадали ему в рот.