Пять

Романов Мирослав

Пять.


Когда герой уходит в закат мы не знаем, споткнется ли он за поворотом…



…но у каждого есть своя черта.








Дорогой читатель!


Ни для кого не секрет, что все мы умрем. Рано или поздно, поздно или рано, но это все равно случится. И это совсем не страшно. Страшно лишь то, что вопреки всеобщему мнению наша жизнь не течет, а истекает вплоть до того самого рокового момента, который называют смертью. И каждую секунду, потраченную впустую нам уже никогда не вернуть.
Я желаю тебе, чтобы если не все, то большинство мгновений твоей жизни были наполнены счастьем, эмоциями и смыслом!



В этой книге ты вряд ли найдешь ответы, но я надеюсь, что она сумеет породить в твоей душе вопросы.






Анна.
6:55 a.m. В квартире тишина, в центре комнаты, среди десятков прекрасных картин, на двуспальной кровати спят двое людей. Солнце, уже почти одержав победу над покровом тьмы, радостно светит сквозь зеркально-чистое стекло. Сейчас, в тишине и безмятежности мы можем рассмотреть лица двух влюбленных. Ближе к большому окну с широким подоконником, справа, крепко спит молодой человек, с темными волосами, карими глазами и спокойными чертами лица. Рядом, под тонким шелковым одеялом кокетливо прикрыв подбородок, спала до безумия милая и по-детски прекрасная девушка. Её озорные, пламенные кудряшки прекрасно дополняли её не менее веселые веснушки. Это рыжее чудо, ростом не многим более полутора метров, заразительно улыбалось, видя, быть может, прекрасный, яркий сон. Цифры, зажженные на электронных часах, терпеливо сменяли друг друга: 6:59:57..58..59..и…Тилидииииинь!!
Вдруг, внезапно комната оживает! Нежная рука стремительно выключает будильник, а рыжие волосы взлетают над кроватью. Чудесное создание по имени Анна Николаевна Христофорова соскочило с кровати, поцеловала всё еще спящего молодого человека и весело убежала на кухню. Кофейник, чашки, тарелки, все предметы кухонной утвари словно встрепенулись и приготовились к её действиям. Чайник, почувствовав нажатие кнопки, принялся кипятиться и вредно бурчать. Нож, сверкнув отражением весеннего солнца, нарезал свежий хлеб, а экспрессивный тостер резко подкинул поджаренные ломтики.
Позавтракав, девушка  вернулась в спальню и наклонившись ко все еще спавшему молодому человеку ласково произнесла:
- Родной, завтрак на столе, и не проспи собеседование.
-Да…да…хорошо…еще пять минуточек…- ответил, всё еще видящий сны парень.
Нежный поцелуй вызвал улыбку на его лице, а юная красавица поспешила к дверному проёму.
12:07. Работа в турфирме, некогда принадлежавшей отцу Анны, не отнимала у неё много сил. К сожалению, она никак не могла уговорить своего возлюбленного на место какого-нибудь менеджера, но это ничуть её не огорчало. Вечно улыбающейся, позитивной и до безумия любящей девушке вполне хватало тепла, красоты и таланта Бориса. Каждый день, в обеденный перерыв, по пути в закусочную она совершала звонок, чтобы услышать родной голос. Каждый день, один и тот же ритуал, не прерываясь совершался с потрясающей точностью.
 Выходя из здания, крутя в руке мобильный телефон, она шла вдоль Газетного переулка и проходя мимо девятого дома, она легким движением пальцев набирала давно выученный номер, прикладывая динамик к уху. Разговор начинался с пробуждения человека на противоположном конце незримых связей и продолжался взаимным обменом нежностей и впечатлений. Она рассказывала ему о рабочих буднях, а он ей о прекрасных городах, странах и невиданных образах явившихся ему во сне. К концу разговора девушка подходила к начерченной на дороге «зебре» и, осторожно оглядываясь, переходила дорогу. Купив в магазине бутылку минеральной воды, она, довольная прекрасным солнечным днем направлялась к японскому ресторану, где и приступала к обеду. Но в этот день ритуал был нарушен.
Спустившись по парадной лестнице, беспечно крутя в руке телефон, девушка направилась вперед по Газетному переулку. Проходя дом номер девять, она уже было собралась совершить привычное движение пальцами, как вдруг к ней, на пренебрежительно близкое расстояние подошел грязный человек в растрепанной одежде.
- Красавица, прошу тебя, не иди вперед, остановись! – чуть ли не плача умолял незнакомец.
Прижав к груди телефон, и будто не слыша ничего вокруг, Анна прибавила шаг. Незнакомец, оставшийся позади, лишь кричал ей вслед:
-Девочка! Не иди туда! Умоляю! Остановись!
Удивившись выходке умалишенного, девушка подошла к «зебре» и начала набирать номер телефона. Тяжелые гудки, отдававшиеся на другом конце легкой мелодией, томительно стучали в голове. Прислушиваясь к тишине между ними, Анна сосредотачивалась на каждом звуке.
…Алло – произнес сонный мужской голос с другого конца.
Связь тут же оборвалась, а хрупкое женское тело, поднятое в воздух тяжелой массой стремительного внедорожника, беспрепятственно поддалось его движению. Рыжие волосы огнем взметнулись вверх в последнем танце угасающей души.
Позже медики сказали, что смерть наступила моментально и жаль, что им не могла возразить уже не улыбающаяся, потухшая девушка, за секунду испытавшую весь страх, всё отчаяние и всю боль, которую не могла испытать за всю свою короткую, но яркую, как пламя зажженной спички жизнь.

Цените каждую секунду, проведенную рядом с людьми, которыми дорожите.





Александр.
6:00 a.m..На столе чашка кофе и ноутбук со свежими новостями. Хозяин квартиры садиться за стол, быстро пролистывает, последние мировые события и со спехом опрокидывает всю чашку, случайно обжигая губы. Выпрыгивая в дверь, на ходу завязывая галстук, бурчит, что-то гневное под нос, ощущая полученный ожог. День начался почти так же как обычно. Также обычно, как и последние 6 лет.
Мой герой – Александр простой клерк 29-ти лет, работающий в не совсем простой правительственной организации. Его работа заключается в каждодневном перекладывании бумажек с места на место и неспешной работе на компьютере. Семьи у него нет. Единственный друг, пребывая в отчаянии от смерти любимой, не выходил на связь уже несколько недель. У самого Александра на девушек времени «не хватает», а мать он не видел уже около 2-х лет по той же самой причине. Ему не стыдно признаться, но даже номера её, нет в его записной книжке. Все свое время Александр тратит на суету, работу и себя. В общем, живет как большинство обитателей больших городов.
Накинув на свежевыстиранный в химчистке костюм пальто, Александр побежал пробиваться к автобусу. Делал он это с особой нечеловеческой «хладнокровностью», не видя ничего и никого на своем пути, сбивая людей с ног. Иногда извиняясь. На этот раз ему повезло, маршрутка как раз уезжала и ему, не нужно было просиживать в салоне, в бесконечном ожидании заполнения автомобиля. Лаская себя этой мыслью, он побежал вперед, как вдруг увидел беременную женщину, заходящую в салон. «Это Москва, тут надо быть жестким» - мелькнуло у него в голове и он, оттолкнув даму, втиснулся на заднее сиденье. Что ж, теперь он счастлив! Ведь теперь ему удастся добраться на работу раньше обычного.
Маршрут был достаточно прост. Проезд на маршрутном такси до метро «Улица Подбельского», а оттуда прямой путь на «Лубянку» не отнимал более 50 минут, а если случалось такое счастье, как сегодня, так и вообще за полчаса.
Сесть на поезд на станции «Улица Подбельского» было не так уж и просто. Большое скопление людей находящихся на небольшом прямоугольнике 20 на 3 пыталось влезть в поезд и проталкивало туда остальных. Но и тут мой герой не растерялся. Когда до двери оставалось около 30см, он успел не только рукой остановить дверь, но еще и втиснуться внутрь, оставляя за собой гневную массу уставших и озлобленных людей. Удивленный собственной гибкости и хитрости он с улыбкой, прижатой к надписи «не прислоняться» поехал дальше.
Люди выходили и заходили, а он все бурчал на них, то наступая им на ноги, то терпя хождение по своим ногам. Вокруг были разные персонажи. У кого-то на лице читалась любовь, у кого-то страдания, некоторые были полны злобы. Разные расцветки кожи, разные типы волос, прически, рост, веса и фигуры – все это Александр оценивал по дороге на работу. Он наслаждался этим и считал себя истинным ценителем красоты. Выставляя оценку каждому, кто входил в вагон.
«Осторожно, двери закрываются – следующая станция Лубянка». Эти слова диктора Александр слышал каждый день. Интонация, пол и тембр голоса иногда менялись, но смысл оставался тот же – «Доехал!». И вот открылись двери, пора было произвести последнюю оценку. Один толстый парень, еле волоча маленькие ножки, забежал вагон с грацией пантеры, худой и не очень красивый мужчина лет 40 держа за руку маленькую дочку, томно прошел за ним. У всех на лице была суета и тревога, пусть и скрываемая за маской благополучия. И тут в вагон зашла девушка восточной наружности лет 30, в неуклюжем черном одеянии, как будто у неё в семье траур. Но что заинтересовало Александра, так это то, что на лице девушки не отражалось ровным счетом ничего. Просто пустота, отражавшаяся в глазах, как будто….. Но не успел мой герой довести эту мысль до финала, как раздался взрыв…
Александра похоронили вместе со всеми людьми, который попали в тот день в эти ужасные вагоны смерти. Но лично к нему никто не пришел на могилу. Никто так и не узнал что он погиб, даже родная мать не явилась оплакивать единственного сына.

Все это произошло лишь потому, что Александр не радовался жизни, не растягивал её счастливые моменты как бокал игристого вина. Он спешил умереть, стремясь в раскинутые объятия собственной смерти, которая неминуемо и терпеливо ожидает любого человека.
…впрочем, как и многие из нас.





Полётов.
Тили-динь… Тили-динь… Вы слышите? Эту ненавязчивую, но в чем-то гениально-простую мелодию? Тили-динь.… Вот опять! Что это за звук, с которого начинается мой рассказ? Тили-динь.… Да, это весьма иронично, но именно с этого Тили-динь.… Да, вот именно с него начинается жизнь каждого из нас, изо дня в день, из утра в утро. Безусловно, сама мелодия совпадает не у многих, Тили-динь…  но его суть всем проста и понятна. Ах, как же я завидую тем людям, которые Тили-динь… не зависимы от этого вредного звука. Герой моего рассказа, к его великому сожалению не входил в число этих счастливцев, кроме того этот поэт и художник по имени Борис Эдуардович Полётов никак не хотел подчиняться надоедливым Тили-динь…  звукам будильника. Так! Всё, мне надоело! Выключаем это адское устройство, тем более что работает оно попусту – собеседование нашего просыпалы должно было начаться еще час назад.
К слову о главном герое. Он, как я уже говорил, поэт, художник и творец, но в свои двадцать пять лет, не признанный, к сожалению, никем, кроме пары-тройки собственных друзей, и его любимой девушки. Любимой девушки… Любимой девушки… Любимой девушки.… В последнее время это словосочетание доставляло Полётову неимоверную боль. Дело в том, что месяц назад глупейшая автомобильная авария оборвала жизнь одной из миллиарда красавиц этого мира. Ах, как же сложно иногда судьбе уничтожать прекрасное, но очень часто так надо, так просто надо.
Замыкаясь в себе, Борис стал часто вспоминать своего бывшего одноклассника, который, внезапно для всех оказался в списке погибших, при теракте случившемся пару недель назад в московском метро. Своих родителей, которые пропали без вести семь лет назад, однажды просто не вернувшись, домой. Такие утраты закаляют, учат не ломаться, разрушаясь под тяжестью жизни. «Но ведь это не конец! Ведь надо жить дальше!» С неимоверной силой духа каждый раз произносил внутри себя поэт и продолжал существовать в этом мире.
Родители, уже упомянутые выше, оставили после себя красивейшую квартиру в историческом здании на небезызвестной улице Арбат. Этот кусочек роскоши площадью в 97,5 квадратных метров Борис Эдуардович не мог ни продать, ни сдавать. На то были как минимум две важнейшие причины.
Первой из них являлась гордость. Ну не мог, просто не мог коренной москвич передать свою прекрасную собственность в распоряжение какого-то приезжего, зажратого и пахабного нефтяного олигарха или скупердяя-еврея, хозяина банка. Ах, если бы, хотя бы один достойный человек предложил бы хоть полцены за этот аристократический уголок Москвы, наш гордый художник, не задумываясь, продал бы его. Но, увы, таких не находилось. Видимо времена восхваления чести и достоинства уже давно прошли, а те, кому Борис не отказал бы живут на окраинах города, не желая влезать в смердящий алчностью конвейер «Москва».
Второй причиной было то, что наш обремененный талантом поэт и художник не мог творить более нигде, кроме этого места. Да, конечно написание стихов и картин приносило Полётову лишь символический доход. Но было ли это важно? Нет, конечно! Пусть даже ему постоянно приходилось искать работу, а спустя месяц увольняться из-за не прекращаемых мук внутри себя самого, сравнивая свою личность с никому не нужной мышью, бегущей в колесе и составляющей микроскомическую часть вышеупомянутого зловонного конвейера.
Да, действительно, у Москвы было бесчисленное множество мышек, бездумно и бездушно крутящих свои колеса. Просто чтобы получить иллюзию счастья, просто чтобы их дети, внуки были счастливы. Борис часто задумывался об этом, и каждый раз в конце умственных баталий с самим собой приходил к неминуемому разочарованию. Ему было душно в этом проклятом городе, и часто он мечтал, стоя у окна о других странах, городах…
Осточертело всё! Эти вечные собеседования, этот проклятый график, эта жизнь без души, без чести, без совести! Эти лживые твари, называющие себя людьми!
… Так думал наш бедный художник, стоя у окна, с кружкой горького кофе в руках, но изменить он, к сожалению, ничего не мог, ведь на пути изменений он неминуемо стал бы таким же, как они. Единственным верным решением было спасение, бегство из этого душного, лживого мира. И ведь для этого не было преград, лишь оконное стекло отделяло Бориса Эдуардовича от вечной, идеальной свободы. Всего один удар, и вот уже нет ничего в этом мире, что могло бы удержать человека на пути к сомнительному счастью. Еще один шаг, и вот он, слегка напуганный, но гордый летит вниз, навстречу свободе, навстречу собственной судьбе…

…Внезапно ветер подхватывает тело вольного поэта и уносит его куда-то вперед. Каждым миллиметром своего тела Полётов чувствует трепетные прикосновения воздуха. Вот позади уже родной Арбат, утопающий в собственной алчности центр Москвы, тихие спальные районы. Еще мгновение и перед Борисом простираются пустыни, океаны, моря… Странно, что его смеха никто не слышит, ведь такого искреннего счастья он не испытывал никогда!...
А что ты испытываешь сейчас, мой читатель? Отвращение? Вдохновение? Быть может зависть?

…Кареты скорой помощи подъехали на удивление быстро. Изувеченное тело молодого художника опознал лысый мужчина в военной форме, позже, на похоронах сказавший лишь одну фразу: «Она не ошиблась, пусть даже он глупец, но он пошел за ней».
За квартиру на Арбате боролись те самые олигарх и еврей, но она отошла властям, а дом вскоре снесли и возвели огромное зеркальное здание.
Стихи и картины были раскуплены на аукционах. Чуть более, чем на месяц образ Полётова сумел прославиться, а на вырученные деньги друзья проводили его в мир иной.

Смог ли Борис Эдуардович Полётов что-то изменить своим поступком? Определенно нет. Стал ли он стать свободным? Этого не знает никто.





Стас.
Без трех часов испепеляющее солнце, цвета спелой розы, еще не успев согреть тёмную землю, медленно поднималось над полигоном. Более часа назад без будильников и прочей посторонней помощи проснулся Станислав Георгиевич Христофоров, спрыгнув с кровати и приняв упор лежа на холодном бетонном полу. Завершив утреннюю зарядку, он умылся ледяной водой и вошел в сырой барак.
- Рота подъём!! На разминку, шагом марш! – громовым голосом, улыбаясь собственному превосходству, проревел подполковник.
«Разминка» проводилась хоть и на рассвете, но в крайне тяжелых условиях. Новобранцев, прибывших в распоряжение Христофорова нужно было всего за несколько месяцев натаскать от уровня дворовой шпаны, до уровня настоящих героев. Когда изнурительная тренировка была окончена, командир смахнул пот с нагретого чеченским солнцем лба и отпустил уставших бойцов.
Повторно умывшись холодной водой, он сел на кровать и схватился за голову. В последнее время печальные мысли посещали его все чаще, а разговоры с самим собой проходили всё дольше. Смерть сестры и последующее самоубийство её парня, которого он хоть внешне и недолюбливал, но в глубине души ценил и уважал, вызывали в голове одну и ту же сокрушающую мысль: «Я остался один…». Жена, забрав трехлетнего сына, ушла от него больше года назад. Но винить её он не мог. Кто бы выдержал жизнь, полную страхов о смерти мужа, постоянно уезжающего в горячую точку? И без того натянутые отношения с отцом окончательно разрушились после смерти матери более десятка лет назад. Конечно, состоятельный путешественник – хозяин турфирмы был не в восторге от спартанской карьеры сына. С раннего детства юный Стасик играл с друзьями в «войнушку», постепенно переросшую в увлечение армией, военное училище и карьеру солдата-контрактника. Конфликт с родителями, начался еще в начале обучения, но продолжаясь, долгие годы так и не смог повлиять ни на капризы мальчика, ни на намерения юноши, ни на решения взрослого мужчины. А что ему было делать? Великолепная сноровка, рассудительный, но крутой нрав, излишняя вспыльчивость и мальчишеская любовь к «войнушкам» могла привести его только к оружию. И вот, будучи сорока пяти лет от роду он не мог уже делать более ничего, кроме защиты страны и уничтожения врагов. В обычном, мягком мире он мог бы стать охранником, представителем власти, или в лучшем случае личным охранником какого-то «кошелька». И что это за жизнь? Жизнь забывшего о борьбе, пресмыкающегося перед всем весом мягкого мира, тигра? Нет, на такое он пойти не мог! Ничто, кроме боя, казалось, не могло подарить ему счастья.
Внезапно открылась дверь. В комнату вошел человек, одетый в военную форму с оружием наперевес.
- Стас! Пора выезжать! Шайтаны опять распылились. – весело и бодро сказал человек, одевая маску.
- Вов, вот ты скажи, а зачем мы все это делаем? Наша кровь зальет эту землю, приедут другие, а духи породят новых духов и так будет, пока кто-то не сдастся. Но ведь никто не победит. Жертв уже слишком много для этой жаркой, никому не нужной земли.
- Вояка, что это тебя на философию потянуло?! Твое дело стрелять, дружище! А если ищешь повод для этого, то пусть им будет твоя медсестричка! Она сегодня из отпуска возвращается.
- Ничего ты не понимаешь, Андреич!! Медсестричка, это не жизнь!.. Но увидеться стоит – сказал понурый подполковник и легко улыбнулся.

В маленьком грузовичке сидели шестеро человек. На всех одеты маски, каски, бронежилеты, в руках внушительное оружие, а на ртах веселые улыбки и только один, самый ближний к двери молчит.
- Георгич, ты чего такой смурной? Новеньких не нагонял с утра? – смеясь, спросил боевой офицер.
 - У каждого в бою своя молитва и я предпочитаю читать ее, молча – спокойным, пробирающим до костей голосом ответил Станислав.

Машина подъехала к захваченному дому. Шестеро богатырей выстроились около забора. Командир группы, Станислав Георгиевич Христофоров подавал команды жестами. Четко и слаженно, без видимых усилий бойцы проходили вперед. Разойдясь на группы по два человека, они начали штурм дома. Вова и Стас зашли в подвал.  Оглядевшись и убедившись, что первое помещение чисто Владимир открыл дверь,  в ту же секунду прогремел взрыв. Обоих солдат оглушило, первого сильно ранило. Внезапно из дверей выбежали люди в грязных тряпках и с оружием в руках. Станислав, спасая друга, закрыл его своим телом и выпустил роковую очередь. Двоих духов ранило и одного убило на месте. Изрешеченное тело боевого командира лежало, на почти невредимом, спасенном друге.
За все годы своей карьеры он никогда не осознавал, что смерть наступит так быстро. Он был к ней готов, он ждал её, но не осознавал, что это мгновение пролетит почти незаметно. Лишь боль, нечеловеческая боль по всему телу и мысль о героическом конце пронеслись одной секундой вовсе и не прожитой, спартанской, подаренной отчизне жизни.


Приложившись лбом к холодному, как талый снег цинковому гробу, перебинтованный, раненый товарищ не пожалев горькую, словно калину слезу произнес:
- Эхх… Вояка… а ты ведь всегда говорил… Герои умирают первыми!… Передавай там привет богатырям, да казакам. А я уж передам медсестричке…





Христофоров.
Ночь. Жаркая, летняя московская ночь. Пожилой человек, лежащий на огромной двуспальной кровати, в течение долгого времени пытается уснуть. Быть может жара, быть может, непонятно откуда взявшееся беспокойство, или ослабленное ударом сердце давало о себе знать. Его никак не могли покинуть мысли о том, как глупо и неожиданно погибла собственная дочь. Нельзя сказать, что это нарушило ход старческой жизни, нет, это скорее вернуло его. Словно реанимирующий дефибриллятор, заставив осознать, что ты еще жив и еще способен чувствовать боль.
 Пролетев по жизни в бесконечных путешествиях и экспедициях, побывав на всех материках, пройдя все океаны, он, воспитавший детей, и похоронивший жену, уже почти 10 лет не видел смысла в своем дряхлом существовании. Фотография покойной супруги стояла на тумбочке рядом с кроватью и своим непоколебимым взором как бы напоминала, что он остался один.  Жена, дочь, будущий зять, всех забрала у него судьба. Единственный сын предательски покинул отчий дом еще юнцом. Но стоило ли его винить? Сможет ли отец, постоянно пропадающий в дальних путешествиях научить подростка жизни? Нет, конечно же, нет. Единственное, что Георгий Валентинович мог дать сыну, это его маленькое предприятие «ОАО Христофор» занимающееся элитными перевозками скучающих богатеев. И этот дар, был без сожаления отвергнут, заигравшимся в войну ребенком. Ах, сколько бы лет ему не было 40, 45, 50… пока будет жив его отец, сын навсегда останется ребенком! «А может стоить его простить? Ведь львиная доля вины лежит на мне! Пора, пора перестать быть наблюдателем, пора переступить свою гордость, чтобы не встретить свою смерть в полном одиночестве!» - торжественно рассуждал Георгий.
Последние годы, старик, шестидесяти семи лет от роду вовсе не жил и не «существовал». Он, закованный в стеклянный гроб из благотворительных обедов, скучных встреч старых друзей и непрекращающейся череды похорон лишь наблюдал за происходящим вокруг, отрешенный от внешнего мира. Но теперь стекло было разбито пьяным водителем за рулем огромного внедорожника и сейчас, стареющий отец, чувствует боль вонзившихся в него осколков, чувствует сопрелый запах этого грязного мира. Совершенно готовый к смерти и довольный прожитой жизнью он снова, хотя бы на несколько лет хочет почувствовать её вкус, цвет и запах!
Раздался телефонный звонок.
Сообщение о смерти сына стремительной иглой пронеслось через все тело и резко кольнуло прямо в распылавшееся надеждой сердце. Трубка выпала из ослабевшей руки, а глаза, застланные пеленой, уже никогда не открылись.
На похороны пришли многие. Знакомые, друзья, враги. Многие были знамениты, уважаемы, имениты. Но лишь один гость был искренен. Оборванный, грязный, казалось бы, сумасшедший бродяга, на изумление толпе подошел к гранитной плите и, положив на неё руку, заглянув прямо в глаза черно-белой фотографии, произнес:
- Всё будет хорошо.






Послесловие.
А теперь давайте на минуту переместимся в мир, где молодые девушки, не ослепленные любовью, обращают внимание на знаки судьбы. В мир, где Анна, остановившись и осмотревшись, увидела перед собой роковой автомобиль. Где, оставшись в живых она не вызвала суицида Бориса, отрешенности Стаса и как следствие, губительного инфаркта отца. Мир, где вскоре, полностью переоценив свою жизнь, Анна и Борис завели ребенка. Подполковник, осознав счастье сестры и приняв нелегкое решение, ушел в отставку, вернувшись в семью. Григорий Валентинович проводя огромное количество времени с внуком вернул себе вкус и смысл жизни. А Борис, поддавшись на уговоры Анны, пошел работать, но при этом, оставаясь сильным, не потерял себя и продолжил творчество. И все в этом мире счастливы. Правда?
…Никого не забыли?