Дневник V-39 Не знаю, кто я

Дневник V-39 Не знаю: кто я

10 июня 2003 г. Мне звонил Гарик Суперфин, сказал, что Костя К. (живёт в Америке) получил мою бандероль с книгой и письмом и написал обстоятельный ответ. Пока ответа нет. Гарик спросил, хочу ли я с ним познакомиться. Я ответила, что хочу, я столько слышала о нём, мне говорили, что он большой эрудит.

11 июня. Лине совершенно неинтересно то, что интересно мне.

12 июня. Смотрела «Москва слезам не верит» с очаровательным Алексеем Баталовым.

Люди к старости тускнеют внешне.

Переходя улицу, я почувствовала сильную тревогу. Сказав себе: «Скорей, скорей!», я быстро пошла к метро и услышала сильный звук удара — одна из машин ударила другую, обе покалечились. Водитель второй машины был жив, он вышел из машины. Я закрыла свои эмоции и вошла в метро.

13 июня. Со своей знакомой прибыл ко мне Гарик Суперфин. На столе появляется большой ломоть сыра, две пиалы с черешней, огурцы, помидоры, творог, масло, сметана, арахис. Мы трапезничаем, во мне появляется Винни-Пух. Общаемся непринуждённо, находим общих знакомых, я рассказываю об Арсении Александровиче Тарковском. Его спутница покупает у меня мою книгу «Слова...», я дарю ей книгу своих ранних стихов «Слёзы в цветах».

Гарик историк архивист, он задаёт мне вопросы, я отвечаю. Мне с ним очень легко, я раскрепощена, чувствую себя бодро.

Я рассказала Гарику, в каких городах Германии я была, кто были мои деды,
бабушка, дяди, показываю воспоминания бабушки.

Спрашиваю Гарика о Косте. «Я всё сделаю», - говорит он. Пересмотрев уйму фотографий, Гарик собирается уходить. Я называю его Гаринькой. «Спасибо за Гариньку. Вы влюбчивая...», - сказал он. Я говорю: « Да. Я ребёнок». На  лестничной площадке он почти кокетничает со мной.

Затем я мою посуду во взъерошенном состоянии, смотрю сразу три фильма, иду гулять, сначала не спеша, потом убыстряя шаг. Я чувствую себя великолепно, я полна энергии.

14 июня. Опять в книжном магазине читала «Диалоги с Богом». Плакала и теплела. Бог говорит через Нила Дональда Уольша, что мы все — ангелы. Это нечто новое. Он говорит, что срок смерти мы себе сами назначаем. Он говорит, что нет дьявола, ада, чистилища, что после смерти нас ждут радость и покой. Зачем тогда мы поминаем усопших?

15 июня. Читала в домашнем салоне свои стихи. Были знакомые мне люди. Йозеф Вальдгорн о стихах моих сказал, что они прекрасные.

16 июня. Гуляли по моему парку с поэтом Сашей Бубновым. Говорили о молитве, о медитации, о Володе Поветкине, о творчестве, о бессоннице, о работе. Он мягок, спокоен, тих, осторожен, деликатен, но прохладен.

17 июня. Разбирала свои письма. Я писала умные, образные, блестящие письма в лёгком стиле. Простите, Боги, что хвалюсь.

Только что по радио пел мужской голос по-французски. Я, слушая его, впала в религиозный экстаз, и я не хочу из него выпадать. Сердце согрелось, глаза и душа на мокром месте.

На коленях молилась о Косте и о том, чтобы он мне прислал письмо.

18 июня. Звонил Саша Бубнов, прочёл стихи о нашей с ним прогулке по парку.
 
В метро я встретила графика Сашу Лаврухина, с ним были две девочки, одна из «Гринписа». Она дала обет Богу, что будет оберегать всё живое на земле.

19 июня. В доме у Веры Малый я разговаривала с Костей по телефону, сказала не помню что, наверное: «Привет! Как ты поживаешь?». Он всё получил, послал мне огромное письмо. «У тебя всё в порядке?», - спросила я. «Старый я стал», - сказал Костя. На предложение прислать ему стихи Лю Третьяковой, он сказал: «Позже. Почта работает хорошо». Всё происходило в спешке и волнении.

Я хочу, чтобы наша переписка с Костей не иссякала.

20 июня. Приходили ко мне в гости две девушки, знакомые Саши Лаврухина. Оля прочла свои рассказы, они не тронули меня ни темами, ни стилем. Важен факт их написания — человек пытается осмыслить жизнь.

Я спела свои песни. «Вы хорошо играете», - сказала одна из девушек. Картины мои на стенах рассмотрены не были. Книгу мою, поддержав в руках, отложили в сторону.

22 июня. Стремительно летит колесо жизни.

Ездили с Виталиной на дачу. Я учила её внучку правильно читать стихи.

24 июня. «У меня была подруга, она меня бросила», - сказала мне Света Д. «Возьми меня», - предложила я.

Письмо от Кости огромное на 15-ти компьюторных страницах. Три страницы я по телефону прочла Дануте. Она начинала плакать, слушая меня, она сказала, что это великое событие, что никто так не оценил мою книгу, как Костя.  (название книги "Слова...", издана в издательстве ГРААЛЬ в 2000 г.)

И ты, моя воскресшая любовь... Эта строчка всё время повторяется во мне.

25 июня. Снится многолюдное общество. На мне чёрное чужое одеяние до пят, под которым моя одежда. Я играю на каком-то необыкновенном инструменте причудливую музыку. Народ слушает. Костя слушает. Он подходит ко мне, он молод, весел, изящен, у него необычная причёска, волосы светлые, костюм несовременный. Он донжуанствует, ловеласничает, соблазняет, он ничего не боится, ему море по колено. Одежда на нём сверкает, она, пожалуй, средневековая. Он уходит.

Я переговариваюсь с какими-то дамами, с меня не снимают чужих одежд, я в зале, в которой будет концерт, я хожу по залу и ищу Костю. Я вижу стулья-троны. Кто-то будет играть на необыкновенном инструменте. Всё во мне пронизано мыслью о Косте. Он, как мотылёк, порхает туда-сюда. Я обольщена Костей и разлучена с ним.

Вечером наяву мы с Леной Талесник вспоминали Борю Талесника. Говоря о своём неверующем брате Германе, я проповедовала Лене крещение, но старалась не давить на неё. Я убеждала её, что она человек верующий, не атеистка.

26 июня. Ходили с Даной в магазин «Белые облака». Я купила «Диалоги с Богом» Нила Дональда Уолша.

27 июня. Долго плакала от любви к Богу. Эта книга непостижимым образом очищает душу, и она чувствует своего Отца.

Перед лицом вечности так нелепы и ничтожны наши ссоры. На меня много орала моя подруга, она кидалась на меня, как собака, сорвавшаяся с цепи. Я сказала ей: «Не бей лежачего. Мне и так плохо. Ты жаждешь унизить и растоптать меня. Всего тебе доброго. Когда придёшь в себя, тебе будет стыдно — как ты со мной разговаривала».

28 июня. Всю ночь я просила Бога вернуться. ОН ушёл. Есть воля Бога и моя воля. Бог оставляет меня одну и велит моей подруге напасть на меня и кричать.

Мои стихи:

Когда глубокой ночью созерцаю
Мир и себя – какою вечной думой
Полна? Нет, непонятна жизнь.
Не знаю: кто я. Будущего нет –

Сейчас всё происходит. Прав Господь.
Я не могла иное что-то выбрать.
Права судьба и карма, но за что
Гореть в огне геенском вечность,

Если десятки лет ты жил на свете?
Есть справедливость в этом? Зло откуда?
И тотчас боль возникла. Удивлённо
Я наблюдаю внутренний свой мир.

Ты где-то рядом, я полна Тобой.
Полна собою, чётким осознаньем,
Что Ты ещё даёшь мне этот миг.
И время есть его наполнить смыслом.