А просто сентябрь

А просто сентябрь



Я влюбилась в этот месяц с тех пор, как переехала на Восточное Побережье Америки. Сухо, тепло, нет влажности. Одним словом, просто рай. Ты все еще можешь плавать в озерах-реках-океанах и наслаждаться последним месяцем лета.


Месяц сентябрь у меня всегда ассоциировался с походами к школу. В течение десяти лет своей жизни я ( не подумайте, с нетерпением) с ненавистью и ужасом ждала эту дату: первое сентября. Папа обычно заходил в сей день   рано утром ко мне в комнату, весело напевая: «Дети в школу собирайтесь, петушок пропел давно».  Что было радостного в том, что опять надо цеплять на себя  шерстяную коричневую ( правда, пока в летнем упрощенном варианте с коротким рукавом) форму, белый передник, брать ставший ненавистным букет астр ( гладиолусов) и пилить в школу. Наравне с такими же «счастливыми» мальчиками и девочками. Те, которые помладше, шли торжественно, с чувством собственной значимости и выполняемого долга, выставив букет впереди себя, как жезл.  Белоснежные воротнички у девочек, банты, накрахмаленные кружевные фартуки, новенькие ранцы за плечами. И гордость на лицах.  И испуганные глаза: что нас там ждет?  И запах новых учебников на партах. Средние и старшие классы уже не столь оптимистичны: просмотрев выданные учебники они поняли, что легко не будет. 


Восемь лет для меня сентябрь ассоциировался с походами в две школы: общеобразовательную и музыкальную.  Ранние подъемы в обычную и поздние возвращения из «музыкалки» домой, где ждали уроки. И так шесть дней в неделю. Особенно тяжело было в субботу, когда родители не шли на работу  и так хотелось побыть с ними. Сентябрь – месяц грибов и суббота явно обходила меня стороной.  Воскресенья же вовсе не хватало для полноценного отдыха: опять-таки ненавистные уроки на понедельник и гаммы-гаммы-гаммы. Я возмущалась: ну почему нельзя сделать пятидневку? «Тогда ты училась бы не десять лет, а гораздо больше», - резонно отвечал мне папа. А почему нельзя было сократить, скажем, всякие истории КПСС, политологии, социологии и остальные болтологии, ненужные тогда, и уж тем более в будущем, чтобы дети могли учиться пять дней в неделю. И проводить с родителями полноценные выходные… Но это уже отступление. Да и в прошлом все. Помню только,  с какой завистью, удаляясь делать уроки, я  смотрела на родителей, беззаботно устроившихся после ужина за телевизором. «Как же хорошо быть взрослым! Скорей бы на работу!» - подгоняла я время.


В один из прекрасных сентябрьских солнечных дней бабьего лета хоронили мою учительницу по музыке. В подвенечном платье. Ей было всего двадцать четыре. Внезапная смерть. Светило яркое солнце, музыканты играли Вивальди, родственники падали в обморок от несуразности произошедшего. И смесь запахов миллиона цветов с примесью лекарств,  оставшийся в моих ощущениях на всю жизнь. Мне было четырнадцать.


Но прошли десять сентябрей моей школы и еще пять института…


И вот опять: «Дети в школу собирайтесь, петушок пропел давно». Астры-георгины-гладиолусы-ранцы-учебники-воротнички. Испуганные глаза моего сына, которого я веду первый раз в его первый класс. Да вроде только вчера сама еще шла. Как быстро! И опять сентябрь: пеналы-тетради-карандаши-ручки и уроки. Теперь уже я должна проверять, учить стихи заново, задавать наводящие вопросы, повторять свой забывающийся английский и начинать заново учить французский.


Оставшиеся четыре сентября «моей» американской школы я не почувствовала вовсе: здесь не задают задания. Школа не создана для зубрежек: усвоил на уроке – прекрасно, а свободное время на то и свободное, чтобы  заниматься тем, что тебе интересно. Суббота-воскресенье – для семьи.


 Водители в Америке с ужасом ждут приближение сентября. Школьный автобус ( о, это свято) – монстр, из-за которого ты опаздываешь всегда и везде. Не объехать-не обогнать. И ты, постукивая пальцами по рулю, ждешь пока все вывалятся из этого желтого зверя, и знак «стоп» наконец-то уйдет с глаз твоих долой. И эти наглые американские детки, которые медленно-лениво переходят дорогу. «Повбывав бы»! И время ты начинаешь планировать так, чтобы ни в коем случае не проезжать мимо школ в часы их «пиков».


А еще сентябрь  - это варенье из хурмы и груши, которое заготавливала моя бабушка на  всю зиму. Пчелы роем носились по кухне, но бабушка как-то очень ловко умела справляться с ними, отгоняя полотенцем и приговаривая только ей известные слова. И много-много винограда, который я могу есть тоннами. И бабье лето…



Опять сентябрь. На столе в вазе букет гладиолусов ( как ностальгия по дачному Подмосковью) и тарелка с виноградом. Из Чили. Сейчас он продается в в супермаркете круглый год.

Фото автора