Коса Лусичи 65

                79
         -  Опять, - с досадой пробормотал Камински, открыв глаза.
         Он уже не спал -  вопли Хьюго мёртвого поднимут, - а потому услышал последние слова проводника.
         -  Слышали, ребятки? – обратился профессор ко всем, не обращая внимания на ворчание доктора, и встал. – Всё, подымаемся и – вперёд. Надо как можно быстрее уйти подальше от этого места. И идти максимально быстро.
         Но не успели они пройти и сто метров как услышали отдалённый  выстрел. Немного спустя второй.
         -  А вот и стрельба, - заметил барон, - а кто-то говорил, что макойя замочили американцев.
         -  Я только предположил, босс, - стал оправдываться Мигель. – Это было всего лишь предположение.
         -  Только тупица мог такое предположить, - оборвал его излияния профессор и после, прислушавшись, пробормотал недоумённо. – Что-то маловато выстрелов, однако.
         -  Может, у них патроны кончились? – съязвил Саба.
         -  А может, они охотились и свинью подстрелили? –  робко выдала своё мнение Катура.
         -  Купер не дурак, чтобы из-за свиньи привлекать к себе внимание людоедов. На такое он может пойти только в экстраординарном случае, - профессор замолчал, прислушиваясь - вдруг ещё пальнут? – и, не дождавшись, скомандовал. – Ладно, ребятки, идём дальше.
         Но только они набрали скорость, как их остановил  душераздирающий вопль, полный ужаса и боли. От этого у кого-то ёкнуло в груди, у кого-то что-то оборвалось в душе, у кого-то затряслись поджилки.  Все разом, словно по команде, замерли и с тревогой переглянулись между собой в ожидании, что кто-то из них сможет всем объяснить, что это сейчас было. В конце концов, уставились на Джимбу. Он местный, а потому должен знать.
         Тот был бледен и явно не адекватен. Даже глупец понял бы по его виду, что он перепуган до смерти.
         -  Ну, что там? - в нетерпении спросил его профессор, и неприятное чувство страха, от которого он только что избавился, переступив границу земли макойя, снова захлестнуло его душу.
         -  Пиконерра, - испуганно выдавил из себя проводник.
         -  Пиконерра?
         Барон с тревогой посмотрел в ту сторону, откуда донёсся вопль. Это известие не прибавило ему смелости. Чёрт, опять эта тварь! Эта нечисть – не макойя, с нею вряд ли можно расправиться вот так вот запросто. Н-да, не было печали…
         -  А кто кричал-то? – поинтересовался Камински, прервав его размышления.
         -  Уганья,  - упавшим голосом ответил Джимба, - из моя племени, да.
         -  С чего это ты взял? – вскинулся  профессор, которому надоело такое настроение проводника, поскольку оно не поднимало энтузиазма, так необходимого для завершения задуманного им. – По крику, что ли? Твои соплеменники что, кричат как-то по-особенному, когда их рвут на части, да?
         -  А,  может,  это макойя, сэр? – предположил Саба.
         -  А Купера с его друзьями ты забыл? – барон тут же перекинулся  на него, но потом, спохватившись, продолжил спокойным голосом. – Короче, сейчас узнаем. Пойдём, посмотрим.
         -  Зачем, босс? – Мигель не был трусом, но с пиконеррой встречаться не хотел. Этот неизвестный кровопивец  нагонял на него подспудный животный страх, в чём он, конечно, признаваться не хотел. – Какая нам разница, кого там съели?
         -  Если это Купер, то всей нашей затеи – хана, - терпеливо объяснил Эзенштайн. – Чтобы решить, стоит ли продолжать столь опасное путешествие, необходимо узнать, кто там погиб. Всем ясно?
         -  Ясно, босс, - за всех ответил испанец, и по его скисшейся физиономии легко можно было догадаться, что он совсем не рад такому решению.
         -  Тогда идём! Саба, ты первым, - стал распоряжаться барон, - Ты, Мигель, будешь следить за Джимбой. Если с ним  что случится, сам станешь проводником.
         -  Понял, босс, – пробурчал Мигель и посмотрел на поникшего Джимбу. У него самого на душе скребли кошки от нехорошего предчувствия, но проводнику он решил показать себя бравым смельчаком, которому любые опасности пофигу. Он хлопнул того по плечу и бодро сказал. – Не раскисай, амиго. Держись за меня и с тобой всё будет в порядке.
         Саба, услышав напарника, посмотрел на проводника, которого хвастливое заявление испанца нисколько не взбодрило, и еле заметно ухмыльнулся. Затем достал пистолеты, снял их с предохранителей и на всякий случай проверил, заряжены ли. Потом перекрестился и, стараясь ступать бесшумно, осторожно направился в сторону, откуда, по его мнению, донесся крик…

                80
         Они долго рыскали по лесу  и потеряли немало времени, когда, наконец-то, наткнулись на то, что искали. Это был труп молодого дикаря. Он лежал в кустах, распластанный на спине, возможно, поэтому его не сразу смогли найти. Вылезшие из орбит глаза и широко раскрытый в немом крике рот говорили о том, какой неописуемый ужас пережил этот парень, прежде чем оборвалась его жизнь. У него была разорвана глотка. Но, не смотря на  страшную  рану, вокруг  него не было видно ни капли крови. Неведомая тварь выпила её до грамма.
         -  Слава Богу – это не Купер, - обрадовался барон и, отвернувшись от трупа, добавил. – Теперь, ребятки, можно спокойно продолжить наше путешествие.
         -  А что с этим делать, босс? – спросил его в спину Мигель.
         -  Брось!
         -  А может его закопать, босс?
         -  Мы не знаем, как они хоронят своих мертвых, - объяснил ему барон, стараясь говорить спокойно. – Вдруг они их едят? Людоеды всё-таки. Так что, Мигель, давай не будем нарушать их традиций.
         -  Кстати, а где остальные дикари? – спохватился Бенган и быстро  осмотрелся по сторонам
         -  Скорее всего, разбежались с перепугу, когда на них напала эта скотина, - ответил профессор. – Думаю, когда успокоятся, они сюда вернуться и сами похоронят своего парня. Так что не переживай, Мигель. Всё…
         -  Сэр, - прервала его Лусичи встревоженным голосом, - они уже вернулись.
         -  Кто? Макойя?
         -  Да.
         -  Так скоро? -  Эзенштайн был искренне удивлен. -  Однако, смелые ребятки. Я-то рассчитывал, что они ещё часа два будут трястись от страха. Но нет. Видно, они уже привыкли к таким эксцессам.
         Он посмотрел по сторонам и убедился, что они окружены со всех сторон дикарями и что те, осторожно приближаясь, неумолимо сужали кольцо вокруг них.
         -  Сэр! – окликнул его Саба, вставая с Мигелем около Катуры. – Берите Джимбу и доктора и прячьтесь за нами.  Полковник, - обратился он затем к полицейскому, - прикройте профессора сзади.
         Сибионг и его молодцы тут же сориентировались, сгруппировались и закрыли собой брешь в круговой обороне. И вовремя это сделали. Не успел Бенган закрыть собой проводника, как его живот тут же насквозь пробило копьё. Он даже не  успел осознать, что с ним произошло. Ослабевшие вмиг ноги подогнулись, и он сначала упала на колени, а потом свалился набок. Дёргаясь в агонии, он попытался окровавленными руками вытащить из себя копьё, но у него ничего не получилось.
         -  Ну, держитесь, падлы! – заорал тогда сам не свой Хьюго и, не целясь,  открыл огонь по нападавшим. – Сукой буду, всех перестреляю!
         Его дружно поддержали остальные. Благодаря глушителям, канонады не было. Были слышны только хлопки, свист пуль и вскрики, крики, вопли и стоны тех, в кого они попадали.
         Но макойя оказались настоящими воинами. Они постоянно перемещались, прятались за кустами и деревьями, и потому в них не так-то легко было попасть. Они внезапно выскакивали из укрытий,  стреляли из луков или кидали копья и тут же, не дожидаясь результата своей вылазки, исчезали с поля зрения. Тогда как стрелявшие стояли неподвижно на одном месте и являлись прекрасной мишенью для дикарей. Это Катура, служившая некогда в спецназе и не раз участвовавшая в стычках с преступниками, поняла сразу. Вот опять один прыткий дикарь, которого она уже несколько раз пыталась подстрелить, на мгновение высунулся из-за дерева, выстрелил из лука и снова спрятался за ствол. Его стрела угодила в испанца, проткнув тому правое  плечо. Не повезло громиле.
         -  Сэр! - не оборачиваясь, обратилась Лусичи к профессору. – Нам нельзя стоять на месте. Нам нужно двигаться, иначе они нас всех перебьют. Пусть Джимба уведёт нас отсюда. Мы будем идти рядом с вами, и прикрывать вас.
         -  Босс, она права, нам надо уходить, пока не поздно, - поддержал её Мигель. – Эти людоеды опять в меня попали.
         -   Опять? – не понял профессор. – Ты что уже сталкивался с ними? Когда?
         Испанец прикусил язык, поняв, что проговорился. Заметив, что напарник его замешкался, не зная, что сказать, Саба ответил за него.
         -  Он имел в виду Африку, шеф. Помните, когда мы в горах убегали от местного племени?
         -  Помню, - пробурчал, успокоившись, барон и, повернувшись к проводнику, грубо толкнул того в спину. – Давай, Джимба, уводи нас отсюда и как можно скорее.
         Джимба осмотрелся, выбрал направление и, двигая впереди себя Сабу, повёл всех прочь с этого опасного места.  За ним зашагали барон с доктором. Остальные, отступая, прикрывали их собою.
         Стрелки-профессионалы, к которым, несомненно, относились Лусичи, Мигель и Саба,  к тому времени уже успокоились и прекратили беспорядочную пальбу, стараясь стрелять только на поражение. Результативность стрельбы возросла сразу в несколько раз, и активность дикарей стала слабеть, а вскоре они вообще исчезли. Видно посчитали, что несут слишком большие потери, и решили пока отложить преследование. Последними закончили стрельбу Сибионг с Хьюго, которые до последнего палили куда попало, не жалея при этом патронов.
         Для верности они прошли ещё километра полтора и только тогда устроили небольшой перекур, чтобы перезарядить опустевшие обоймы и дать возможность Камински обработать рану Мигелю.
         Стрела, как ни странно, угодила в первую рану.
         –  Надо же, -  сказал Камински, с помощью Сабы извлекая из плеча испанца стрелу, - два раза в одно и тоже место! Повезло тебе, сынок.
         -  Как это? – не понял тот, стискивая зубы, чтобы не застонать.
         -  Чем меньше в твоём теле посторонних дырок, тем легче тебе живётся, - философски ответил ему доктор.
         На этом же перекуре обнаружилось вдруг, что Сибионг тоже пострадал в бою. Правда, не сильно. Стрела лишь вскользь задела его левую щеку, оставив на ней глубокую  рваную царапину. Эту рану Лусичи ловко обработала сама, затем наложила мазь и заклеила её пластырем. Полковник растрогался от её ухаживания и в благодарность поцеловал ей руку.  Катура вначале растерялась от такого светского обращения, а потом взяла себя в руки.
         -  Меня бы устроило и простое «спасибо», сэр, - сказала она ему на эту выходку и затем, мило улыбнувшись, пошла к  доктору, который всё ещё возился с испанцем, чтобы вернуть ему мазь и пластырь.