***

                МОРЕ
        Зима. Метель, день белый, седой… Заиндевелое окно, на стекле узоры… А в них море. Море… Что для меня море? Море – душа моя. Море – это…
 Впервые я увидел его девяти лет. И потом уже не проходило дня без встречи с ним. И каждая встреча была новым открытием. Бродил ли я по отмели, вслушиваясь в шум прибоя, или, подставив ветру лицо, вдыхал терпкий запах водорослей и рыбы, чувствуя на губах его соленый вкус. Я пьянел, я забывал обо всем. Море влекло к себе и криком чаек, и тре-угольниками парусов, и громадами сухогрузов с облезшими ржавыми бортами. Но особенно завораживало неспокойное, грозное море, усеянное белыми барашками и с грохотом разбивающее крутые валы о камни набережной. Я приходил к нему в пору печали и поверял ему свои радости. Я искал у него утешенья и помощи, тосковал без него. А после долгой разлуки за много километров ощутил глухой накат волн и соленый привкус его брызг. Море было со мной и во мне. Это единение бессознательно и необъяснимо… Встреча с морем – очищение, прикосновенье к вечному – к свободе духа! Но все это пришло потом, по прошествии времени, а тогда…
         Был жаркий июльский день. Пыльный вагон поезда остановился на станции. Путь к морю лежал среди садов, поглотивших белые хатки зеленым хитросплетением ветвей, виноградной лозы и ароматом розовых кустов. Вдруг сады расступились – улочка кончилась… Впереди только море!
         Оно лежало у самых ног; в его зеленоватой воде перекатывались песчинки и камешки; мириады рыбешек, сверкая боками, носились у поверхности. Дальше от берега море синело, сливаясь в бесконечности, с таким же синим небом. Горизонт едва угадывался в дрожащем воздухе. Море мерно вздымалось и опускалось, точно сказочный великан ровно дышал, отдыхая после трудов… Белые чайки, с криком бросаясь в пучину, выхватывали зазевавшихся рыбешек. Поодаль гордо скользили величавые яхты, разрезая поверхность воды острыми форштевнями… От моря веяло спокойствием и каким-то праздником. Это был праздник свободы!
                Январь 1990 г.