Интервью в зубах кашалота

Когда редактор поручил мне взять интервью у Бориса Зубковского, я обрадовался. Это невероятно большая удача для начинающего репортёра – интервьюировать кинозвезду подобной величины! Да и личная встреча с этой неординарной личностью представляла для меня огромный интерес.
Борис Зубковский известен кинозрителям мира тем, что выполняет сложнейшие трюки, не прибегая к помощи дублёров и каскадёров. Превзойти Зубковского или повторить его трюки не удавалось пока ещё никому.
Получив задание, я отправился на киностудию. Узнав, кто меня интересует, мне объяснили, где можно его найти.

…Зубковский в гордом одиночестве стоял на вершине знаменитого пятитысячника. В мощный бинокль я отчётливо видел волевое лицо артиста.
- Внимание! Дубль восьмой, – сказали за моей спиной. Хлопнула хлопушка. Застрекотали камеры.
Зубковский прыгнул вниз. Снежная лавина неотвратимо понесла его к пропасти.
- Держись, Борис! – истошно закричал я и бросился на помощь артисту.
…рис…рис…рис… – пронеслось по горам, и новые потоки снежных лав загрохотали с горных вершин.
Через неделю меня откопали. Через месяц пришёл в сознание.
- Интервью взял? – спросил редактор, входя в палату.
- Пока нет, – виновато отвёл я глаза. Ночью я убежал. Как был: в бинтах и в гипсе.

…Зубковского я застал на съёмках триллера.
- Борис Евгеньевич, у меня к вам есть несколько вопросов! – обратился я к нему, доставая старенький диктофон.
- Сцена гибели Иванова, – возникла пред нами девушка с хлопушкой, – Дубль третий.
Зубковский извинился передо мной и бросился в объятое огнём здание. Я рванулся за ним, но несколько человек схватили меня за обмороженные в горах руки.
- Туда нельзя: там склад боеприпасов и сейчас он взлетит на воздух! – пытались успокоить меня.
Я рассмеялся им в ответ.
Смеялся я долго.
- Интервью взял? – спросил редактор, когда через полгода меня выписали из клиники для душевнобольных.
- Скоро возьму! – заверил я его, дёргая щекой и шевеля ушами.

…Бескрайний океан лениво теребил волнами борта нашего парохода.
- Человек за бортом! – закричал я, срывая спасательные круги.
- Это – Зубковский! – объяснил мне кто-то из-за спины.
В этот момент рядом с Борисом появилась огромная туша кашалота. Ещё мгновение, и фигура отважного пловца исчезла в ужасной пасти морского исполина.
Не раздумывая, я перемахнул через леер.
- Борис Евгеньевич, у меня к вам несколько вопросов! – очутившись в желудке кашалота, сказал я.
Ответа не последовало. В желудке, кроме меня и полу растворившейся рыбы, никого не было.
- Интервью взял? – спросил меня редактор в реанимационном отделении, стараясь не смотреть на моё, изжёванное кашалотом, лицо.
- Больному нельзя разговаривать, но ваше интервью он скоро возьмёт! Если летальный исход обойдёт его стороной! – ответила за меня сиделка.

…Сплошная облачность пуховым ковром расстилалась под крылом самолёта.
- Зубковский снимается сегодня в свободном полёте, во время которого он будет петь, рисовать и разгадывать китайские кроссворды в подлиннике! – информировал меня помощник режиссёра, – А вот и он.
Неподалёку от самолёта пролетел и скрылся в облаках выдающийся артист мирового кинематографа.
Я открыл люк. Километра через четыре мне удалось наконец-то его догнать.
- Борис Евгеньевич, – приблизившись почти вплотную, изо всех сил закричал я, – ответьте мне, пожалуйста, на несколько вопросов. Первый: как вы пришли в кино?
Заметив в моих руках диктофон, Зубковский двумя штрихами нарисовал на меня карикатуру, покрутил пальцем у виска и раскрыл парашют, сразу же отстав от меня в тугих слоях атмосферы.
- До скорой встречи на Земле! – крикнул я на прощанье.

Земля стремительно надвигалась на меня улицами родного города. У дверей редакции стоял редактор и, задрав вверх голову, что-то мне говорил. Наверное, спрашивал, взял ли я интервью?
Мне стало смешно: неужели ему не ясно, что я, начинающий репортёр, не хватающий с неба звёзд, обязательно возьму интервью у этой кинозвезды?! Да я в лепёшку расшибусь, а шанса своего, хоть тресни, не упущу!