Пока горит свеча

-Услышана мольба твоя!- раздалось внутри молящегося страдальца,- встань с колен твоих, зажги одну из красных больших свеч, которые ты приготовил для Воскресения Христова, и молись, пока горит свеча. Да не просто молись, а так, чтобы ничего тебя не отвлекало, как было до сих пор, а так, чтобы рука твоя, совершающая крестное знамение, и само сердце твое летело вослед за молитвой твоей, и может быть...
 Он поднялся с колен, зажег свечу и снова встал на колени. Свеча горела вверху и ему не было видно ее саму, только свет падал на образа Спасителя и Пречистой Богородицы, а внизу от стола падала тень на пол.
 Боль в правом боку порой становилась нестерпимой, тысячами игл она пронизывала все тело и не отпускала долгое время до тех пор, пока казалось: все, нет больше никаких сил терпеть ее дальше, легче принять несколько таблеток из этого пузырька, на который он поглядывал все чаще и чаще.. Но он усилием воли отгонял от себя подлую мысль и лихорадочно думал: насколько еще его хватит , на сколько? Боль не давала сосредоточиться на молитве все время сверлила его.
 Уже два года как покинула мир его любимая жена, Ласточка моя, как он ее называл. Два долгих, словно Вечность, года. Все это время он не находил себе места, ходил по пустым комнатам, сидел в уютном стареньком кресле, в котором сидела она, укрытая пледом и дремала, перебирал фотографии. Но от этого всего становилось только хуже: воспоминания
оживали, облекались плотью и уносили в доброе, старое время, когда они были такими молодыми...
 "Господи! Я не прошу тебя об излечении, я знаю, что болезнь моя неизлечима. Прошу об одном : дай мне поскорее увидеться с Ласточкой моей, чтобы не увидела она моего искаженного болью лица, не огорчилась, глядя на меня страдающего. Столько времени она терпела меня непутевого, сколько слез пролила из-за моих выкрутас и ни разу не упрекнула, только смотрела на меня своими любящими и все понимающими глазами. Как она смотрела!
 Только сейчас я стал задумываться над своей прожитой жизнью и увидел насколько она стала пуста и никчемна.Чем я смогу наполнить ее, Господи, если Ты не отпустишь меня к ней, если продлишь дни мои и страдания мои, чем я смогу наполнить свою жизнь!?"
 Он удивлялся себе все больше и больше и никак не мог понять: откуда брались у него эти слова, это дерзновение к Тому, Кого он никогда не признавал, не молился. Ему вдруг захотелось вывернуть себя наизнанку, как изрядно изношенный пиджак, висевший в шкафу, который он так любил, и который не успела перелицевать его женушка, да вот только понравится  ли это Ему!?
 Неожиданно слезы хлынули из глаз его, и ему вдруг стало так хорошо-хорошо и легко на душе, как заблудившемуся и измучившемуся путнику в темный и пасмурный день при виде неожиданно появившегося солнца.
 Как осенние листья налетали на него воспоминания одно за другим, ярко вспыхивали и проносились мимо, а он внимательно всматривался в них и с горечью отмечал про себя:
 " а вот здесь я не сдержался, и дал волю гневу своему, хотя был неправ..
  а тут я так огорчил мою Ласточку, что мне долгое время было стыдно, но я из-за своей гордыни не попросил у нее прощения, а ведь это так важно, а тут..  а тут.. Листья били его по лицу, а он подставлял им щеки и с наслаждением ощущал как они купаются в его слезах и удивленные улетают прочь..
  Неожиданно стала потрескивать свеча, он вздрогнул, воспоминания как испуганные птицы разлетелись в разные стороны, привстал и посмотрел на свечу: она то разгоралась, то притухала, еле-еле теплилась, и казалось, что вот-вот потухнет.
 .."Молись, пока горит свеча!"- звучали в его мозгу слова и сердце замирало от непоправимого, которое должно сейчас произойти..
 " Ну что же ты засуетился, занервничал, ведь ты же сам просил у Него поскорее встретиться со своей Ласточкой?"- проносились у него мысли в голове - вот и иди навстречу!"
 И тут он почувствовал, что ему очень хочется жить, несмотря ни на что: ведь он только- только стал раскрывать свое сердце, очищать его, подготавливать, и вот уже..
 Маленький огонек свечи, почти искорка, вспыхнул и разгорелся с новой силой.
 " Но ведь я же не готов, я не готов еще, Господи!" - ухватился он за спасительную мысль. Он прошел в комнатку жены, в ее святая святых, уголок с иконами и святоотеческими книгами, взял молитвослов и наугад раскрыл его:
 -помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, - произнес он впервые слова на церковнославянском  языке, -и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое.
Свеча горела ровным пламенем, освещая все близлежащее пространство, и он вдруг почувствовал, что свет ее проникает ему в самое сердце, раскрывает его, освещает как эту комнатку, и ему становится виден каждый дальний уголок, и сердце жадно пьет его, радуется ему и радостно трепещет...
 -отврати лице Твое от грех моих и вся беззакония мои очисти. Сердце чисто созижди во мне, Боже и дух прав обнови во утробе моей.
 Он с удивлением прислушался к себе: боль  в боку заметно стала утихать, так, что он, читая молитву, почти забыл о ней.
 -жертва Богу дух сокрушен; сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит.
 В воскресенье он пришел в храм и отстоял литургию. Затем подошел к иконе Николая угодника и поставил свечу, как просила жена. То ли во сне, то ли в полуяви, она попросила его поставить свечи Николаю чудотворцу и Пантелеймону целителю. Он уже собрался уходить от последней иконы и перекрестившись, бросил на нее последний взгляд, и вдруг ему почудились слова:
 " Сегодня ты зажег свечу в сердце своем. Теперь все зависит только от тебя. Иди с миром."
 Он как на крыльях вылетел из храма. Третий день его не беспокоила боль.
 "Буду жить, пока горит свеча!"