Мобильные духом

Чья-то бредема о непосредственном и опосредованном. Записана мною по памяти.

« А там, на небесах, восседал Бог и не спускал с меня глаз, следил, чтобы моя погибель наступила по всем правилам, медленно, посте-пенно и неотвратимо»
Кнут Гамсун. Роман «Голод».               
               

               

                1
                Сверхновый.

И тогда он признался, что отбирал внимание матери детей своих, от-бирал у детей своих. Но ведь тогда не родились бы следующие, другие дети. Он целовал ее грудь и даже посасывал ее. Даже когда она была кормящей! Он делал это и ей нравилось. Что же  еще…А дети поперли, как черти из преисподней. Или как ангелы… Из жен-ской утробы, что же там такое… Обычное в необычном. Заурядное. Ведомое в неведомом или неведомое в ведомом. Деление клеток согласно программе. Надо знать. Надо.
Как без этого жить дальше? Невозможно. Вот один спился, другой руки на себя наложил, третий сам замочил кого-то. Беда. Мне гово-рят – ты . мол, православный! С какого хера? Я бы мусульманином стал, мухаммеддянином. И то не могу.
.
И сказал он, что не нужны ему ни дети его, ни земля его, ни всякая тварь произрастающая на земле его. И послал он все…  И сам пошел, пошел… Это Сверхновый Завет. Там и такое есть, еще ненаписанное : «Будемте же справедливыми! Нам действительно хочется, хочется вечно жить.   В этом надо признаться окончательно, хватит юлить, кривляться, фраера ломать. Но. Первое. Мы все умрем. Второе. Раз так, то и хрен со всем и со всеми философиями. Третье. Приходится верить в какую-то нематериальную форму своего существования, но никому это не удается. Четвертое. У нас есть еще другие наши физические тела , форма их зависит от … »

Было плохо. Но сейчас терпимо. Будет хорошо! Так всегда говорят, но ведь говорят и иначе: Было хорошо, сейчас терпимо, а будет плохо. Помнить надо о том, что никто и никогда и нигде ничего не знал досконально кроме того, кто все это сотворил.  Включая факт, что кошка ест мышку.   Тоже факт, но я о том хотел бы сказать, что и в Сверхновый Завет прокралось несвежее пророчество:
 
Без цветов, а значит, без плодов,
Будет сад ветшать под небосводом.
Был посажен он другим народом,
Знавшим силу семени и слов.

Одичавших веток пустота
Нам теперь на долгие лета.

Несвежее пророчество какое. На тухлое мясо слетаются мухи, а не пчелы, нечестные деньги достаются нечестным людям. Придумать еще пару слюнтяйских сентенций и выпить стакан кефира, что ли. А ну вас вообще, твари поганые.
Бабулька некая почти голодает. Да чего там, голодает и все. А почему? Потому, что ее квартирант зарплату не получил.
Так вот, один халявщик не заплатил своим работягам за работу за два месяца, наколол. То есть заплатил, но малую, договорную сум-му. Основную обещал выдать в конвертах, чтоб налог обойти. Обычное дело. Но и его наколол заказчик, по той же схеме, моти-вируя это тем, что его, в свой черед, наколол банк . А банк не хотел никого кидать, но его самого кинуло государство. Разве оно хотело? Нет, не хотело. Просто ему долги другого государства не были уплачены вовремя. Другое государство своей вины признать не хо-чет, говорит, мол, у нас неурожай случился! Самого Господа спра-шивали. Молчит. Сами знаете от чего. Вот бабулька и голодает.
У бабульки была утица, кряква. Держала она ее как домашнее жи-вотное, любила ее!
Я ничего не лоббирую. Не нужно, да и негде. Я б лоббировал!

Дух человеческий проявил себя особенно в общественном туалете после встречи Нового Года 2006. Честно. Каловые массы  в изоби-лии, гондоны со спермой, моча лужами, конфетти…  И повсюду хорошие люди. 
А я плохой человек, я читаю свои мысли. Ну, я и параноик и аутист. Спортивный аутист.
Ем душу, как маньяк, пью. Пью. Мозги, разжижаю и пью.

- Ути-ути… ути-ути -  звала бабулька крякву, а сама уж догадалась обо всем, слезами залилась. Вона, перушки валяются…
 Работяга отпирается, вины не признает, а сам глаза похмельные прячет. Небось, с корешами ободрали и сварили  птичку на закуску.

Этот аморалидад потряс мировую общественность.
Вот почему наш президент отменил президентские выборы навсе-гда... 
И я взял флейту и засвистел!

Приятно слышать гомон женщин своего народа. И любого другого народа тоже, ведь это человечно. Они гомонят. Свежий ветер!

Мольберт похож на гильотину. Моментально голова отсекается от туловища. Если кто не верит этой правде, пусть сунет голову в мольберт…
 Не суйте голову в мольберт.
В мольберте правды тоже нет.
 Портрет на дорогом  холсте
Не тот, не та, не мы, не те!

Были реально мобильные гильотины, их возили на телегах и об-служивали города и веси.  Это было во Франции. Сейчас французы ежегодно закатывают под асфальт энное, большое количество пло-щади. Там мог бы расти виноград.
Не судите, да не судимы будете!
И я наврал. Ведь всем наплевать, что уточку сожрали, никакая ми-ровая общественность не всколыхнулась. Сожрали и точка. Но вы-боры все- таки отменили.

- Христос воскресе! – сказали мне. И я откликнулся:
- Воистину воскресе!
 На меня смотрели и я смотрел на них. Они смотрели! И я смотрел!
Смотрим и смотрим. Что за попки?
В конце концов, ребята, кто вы такие? Впрочем, неважно. Вы сим-патичные ребята, только у вас одно на уме, как и у меня.

В тональности восхода луны
Звучали наши псалмы.
И мы, вины
Не зная,
В роскоши мая
Плескались!
Терялись
Друг в дружке,
Тонули в кружке
Молока утром
С лейблом
«Кама сутра».


Одна другая бабулька, более городская, однажды проходя мимо дворовой мусорки, ощутила беспокойство. Ей показалось, что там есть,  мелькнули кажется, хорошие вещи. Или одна вещь. В следу-ющий раз проходя мимо, она все таки осмотрела мусорку внима-тельнее. Действительно, оказывается люди выбросили замечательное детское пальтишко. У ее детей не было такого хорошего, совсем целого пальтишка в свое время! Обидно. В последующие дни бабульку царапало по сердцу, вдруг она что- то упустила. Упускает. Проходит мимо добра, даром, глупо выброшенного! И вот она, как бы невзначай, не умышленно, подошла к мусорным бакам и взглянула. Так и есть! Кофточка вязаная, раз, и сумка из кожезаме-нителя, ручки потрескались и углы, а так ведь как новая,- два!  Возьму- решила бабулька. И пошло с тех пор. Стала она регулярно рыться в мусорках и добывать добро. Вся квартирка ее по пояс уж завалена!

Нельзя. Не надо делать большие птичьи кормушки, потому что большие птицы, галки, вороны, сороки пропишутся в них. Они по-лучат прописку в паспортном столе и фиг их выкуришь. Они будут жрать семечки, шаркать лапами, а маленькие нежные синички, сне-гири, даже проклятые воробышки останутся за бортом, они будут голодать и отбрасывать коньки. Сколько мелких птичек ссыпается с  деревьев зимой, замерзнув от бескормицы. Лисы рыщут и едят их, это хорошо. Хоть лисам хорошо. Но так и хочется сказать : Хорошо то хорошо, да  не очень!
Главные харчишки у лис это мыши. А если поля обрабатывали ядами? Судите сами.
Не могу же я писать о великой миссии авианосца «Нимиц» в Тихом океане. В тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году.
Но вот годами, десятками лет с полей смывало удобрения в русское озеро, а  в озере дико и безудержно разрослись камыши и элодея. В кущах элодеи растут маленькие золотистые карасики! Они как ма-ленькие подлодки шуруют туда-сюда. Жить хотят тоже. Так вот оно где, христианство! И в цветущей черемухе тоже! Я опускался на колени и благодарил Бога.  И было мне тридцать лет и три…       ( Или два? А, неважно…) года.
Вот когда я понял, что стал праведным человеком, ведь я никогда и ничего не делал плохого, а только хорошее делал, вот почему я и стал Президентом Белого Света. И теперь я праведен навсегда от этого. Навсегда.
 И всякое слово мое есть завет, мудрость нашего времени.

Сытость лучше несытости – для всех обыкновенно упитанных ка-расиков.
Голод лучше чем неголод – для толстеньких.
А вот для худеньких напротив, неголод лучше чем голод.

                2

                Отлет.

Меня, молоденького, только-только назначили прокурором.
И сразу же дальний родственник, по линии хомо эректуса, кажется, точно не помню, наехал машинешкой  на  другого человека. Задавил не насмерть, но болезненно. И непонятно, кто нарушил правила. Естественно, этот родственник обратился ко мне за помощью, как к родственнику- прокурору. Я поморщился и пренебрежительно бросил, мол, ладно, погляжу, что можно сделать. А сам- то ликовал в душе! Вот я и влиятельная персона! – думал я после его ухода и, как взрослый, подошел к буфету и плеснул себе рюмку коньяка.
Не успел рукавом занюхать, как появился задавленный. Он объяс-нил, что приходится мне родственником по линии хомо хабилис и он нуждается в помощи. Я вдруг почувствовал как оттопыривается моя левая ноздря, то ли от коньяка или еще  от чего… На всякий пожарный случай пообещал и этому поддержку.
А сам в интернет залез. Хомо эректус – человек прямоходящий.
Хомо хабилис - человек умелый… Ну, все верно. Я и умелый, я и прямоходящий. То есть, сначала прямоходящий, потом умелый. Логично.
– Что же мне с вами делать? – сказал я и принялся расхаживать по кабинету, пытаясь найти что-то подходящее из институтского ба-гажа. Да вот, пожалуй, разве что сказку о том, как лисичка делила сыр двух медвежат?
У меня  имеется в работе запутанное дело о съеденной уточке и в нем тоже лисичка фигурирует. Подозрительно. А! Нет. Это в сказке лисичка. Перепутал. А у меня кто съел уточку? Как будто мужик…

 Пусть прямоходящий и умелый сбросятся равными суммами, а я общую поделю по-честному, на троих. И не надо дела заводить да-же! Решено. Все оказалось проще, чем я думал. Зря испугался!
 Я опрокинул еще одну рюмку и, развеселившись, присел к столу и открыл дело  об уточке.  –Ну- сс… ну-ка, кто тебя там слопал?- произнес я вслух.
 
«Заявление- жалоба.
У меня была приблудившаяся уточка кряква, серенькая. Ходила за мной, будто кошка какая. Она мне родная стала. А тут зарплату квартиранту не выплатили,  вот я пошла по людям, на хлеб попро-сить. Сын как пенсию в прошлую среду забрал, так и забрал, уж в который раз. Уточку закрыла в комнате, дура, побоялась с собой брать.
А тут прихожу и нету ее, только перышки валяются. Квартирант мой, злыдень бесстыжий и его собутыльник сожрали, кто ж еще. Накажите вора, люди.» 
 - Кто ж еще…- сказал я.               

« А была ли уточка уточкой?  Допустим. Но не доказанный факт.  Тоже, помню, девченка  одна  мне все трендела – где лифчик, где мой лифчик? А был ли лифчик? Может быть, лифчика и не было. И был ли лифчик лифчиком. Улики где?
Уточка кряква, а кряква, как нам известно - дикая порода, охотничья. Могла ли она приблудиться? Вопрос.» - я решил позвонить судье Петровичу, он охотник.
- Петрович! Как может кряква стать домашней?
- М-м-м… А тебе что, кряква нужна? Устроим…
- Нет, я спрашиваю, кряква может стать ручной, приручается?
- Ты по делу о бабуле? У нас, у охотников, есть такое понятие – подсадная утка. Слыхал? Так вот, имеются заводчики таких уток…

Я задумался.
« Если бы не общественный резонанс, если бы на телеканалах не раздували бы… Какая разница, кто слопал птицу. Жилистая небось была. Квартирант или сын? И тот и другой балбесы переростки. Пьют. Утка не далась сразу в руки, хлопала крыльями. Вот откуда перышки. Если бы бабуля нашла бы останки, голову, потроха… она бы обязательно написала об этом в заяве. А она искала, не могла не искать. Живет она в своем стареньком доме, этот район я знаю, он рядом. Трущобы, сараи косые.
  Мужики наверное, не стали бы возиться и ощипывать птицу, просто содрали бы шкуру. И бросили бы там же . И потроха.
 У квартиранта денег нет на выпивку. Значит, с его стороны закусь, а с его другана выпивка. Логично. 
Бабуся с ручной уточкой! Сю-сю… Достопримечательность!   На центральных каналах показывали! И на тебе, опозорились, сожра-ли!»
Через пару дней, собрав показания, я принялся углубленно и про-дуктивно размышлять.
«Значит, подсадная уточка  приблудилась к бабушке. Это может быть.  Бабулька привыкла, приручила птичку. Почему нет? Потом, с голодухи, ее слопала. Или сын ее!
Вот свидетельское показание квартиранта. Ну и фэйс у него, фэйсяра небритая. У мужика было застывшее выражение обиды на лице, куда бы не смотрел. Такой сопляк с нижней губой, пацаненок грязный, босоногий.

- Да  не жрал я эту крякву, – он обиженно посмотрел на меня. – Чего наговаривает. Наговор. В ней и весу никакого, одни перья.
- А откуда вы знаете? – тут же уличил я его.
- Это ж кряква, не домашняя. А бабка не кормила утку совсем! Ка-кие- никакие крошки сыпанет.Э? Так она сама кормилась, чего найдет, травку во дворе всю начисто выщипала. Это ж кряква под-садная. Пусть скажет еще, откуда у нее  кряква, где сперла. А то го-нит волну.
Вот показания сына бабули.
- Где вы были в воскресенье? Вы приходили к своей матери?
- Ну приходил. Никакой утки не было.
- Зачем приходили?
- Попроведать. А что, нельзя?
Я сел на стол, включил лампу и направил ее в лицо сына.
- Ключи от дома покажи. Нету? Как в дом попал? Что унес, говори, гад… Я тебя уделаю в шесть секунд… Ну!
Сын сразу испугался.
- Форточка открытая, вот и залез, как обычно. Ну, вилки, ложки унес… Ей зачем, старой. Одной ложки хватит. А утки не было, ис-тинный Бог!
- Не божись. Перья были?
- Были. Немного. Пух и перья».

 
Я прошелся по кабинету. Что сообщить прессе?  Как там было в сказке про Серую Шейку… Не помню. Помню, что лиса к  ней под-крадывалась, подкрадывалась… На лису свалить? Откуда же у нас лиса!
Пришлось звонить Петровичу.
- Улететь через форточку? Почему не могла, могла. Влететь -  это нет… А улететь могла. Осень на дворе, на юг ее потянуло, понима-ешь. Я вот в прошлый выходной за околицей утку подстрелил, так у нее только перья одни, как у весенней. Вот времена пошли, никакой  экологии, птица весу набрать не может!

Я положил трубку. Придется валить на лису. Так даже интереснее. А  бабуле купить другую утку. Это идея! Журналюги обрадуются, то да се…


 Бабуля уточки была в затруднении, она не знала, можно ли свечечку в храме зажечь за упокой уточки, она хотела спросить, да иерея нового прислали… Он прыткий! Боязно. Все- таки решилась.
- Ты что, старая, из ума выжила. Оборзели вы тут, как я погляжу. И не толчитесь на паперти у меня, не позорьте. Иди,- сказал иерей, вешая замок на двери церкви.
Бабуля поплелась куда глаза глядят.

                3
               
                Бла.               

Почему гимн звучит в шесть утра? Не в пять, не в семь. В полночь его проигрывают, это кажется логичным. А шесть утра? Знаменует конец ночи?
Грязное полотно утра… Нет не так. Изношенное полотно с  желтыми пятнами неотстиранных испражнений нависло вместо неба после исполнения гимна. Кирпич сдвинулся к краю. Дальше что? Рабочие люди умывают лица, пьют чай и топают на работу. Они идут работать за зарплату.  И под  таким небом тоже надо жить, работать.
  Непосредственная и опосредованная информация в специфически обработанном сознании индивидуума.   
Бла. Бла. Бла.
У него формируются представления о мире и своем месте в нем…
Информация… Непосредственная, это через органы чувств? О, да!
Опосредованная – это письменно, через речь, телевиденье, произ-ведения искусств и тому подобное? О, да! Да!
Так ведь путаница просходит в мозгу, что откуда! О, нет! Или да? Вообще-то… У некоторых… А то и у многих! О, да! Да!

Сказка «Серая Шейка» заканчивается на том, что старик-охотник взял ее, уточку эту увечную, чтоб подарить своим внучкам, на ра-дость и заботу. Будешь, говорил он уточке,  им яички нести!

Бла. Бла.


Я раньше спал по стойке смирно
Теперь мне снится сон настырно
Как будто я… Провидец?
Нет… будто ясновидец…
Мечусь, ищу
И трепещу
От страхов за телесный мир
Изношенный до черных дыр
Зрачков чужих других людей…
Проснись, проснись, проснись скорей!

                ***
«Уж если я бездарен, (Чего там перед собой скрывать? Ведь я это, хотя бы, наверняка  знаю. По большому счету.),то пусть все будут бездарнее меня!- говорил себе вслух Президент Белого Света, скучая на золотом унитазе после обеда. – тогда я хоть выглядеть буду чем-то на их фоне. Может, даже великим. Как только провернуть это, страна большая, а весь мир еще больше, вот беда».
- - Вы, Ваше Высокопревосходительство, не бездарный, просто вы мобильный духом - послышался голос.
- Что? –спросил Президент озираясь.
 - Нужно стать законодателем мод.
- Это Прессекретарь Администрации приоткрыл двери в туалетную комнату и говорил в щелку.
- А как?
-Через СМИ, конечно! Мы сформируем мировоззрение у масс!
- Мировоз…зрение? А какое?
- Есть наметки. Понятие  « круто» знаете, Ваше Высокопревосхо-дительство?
- А то!
- Так просто! Чтоб каждый думал о себе, что он круче другого. Крутизна, как главная ценность, понимаете?
-Ну.
-  Сформируем ее, эту ценность в сознании масс, то есть, чем без-дарнее, тем круче. И наоборот. Вот и вся недолга. Объявим народу?
- А это ему не повредит? Я не желаю зла своему народу.
- Не бойтесь, Ваше Высокопревосходительство, на наш век хватит!

- А что? Чем черт не шутит! Не боги горшки обжигают! Давай!

 
 


                ***
Подошел троллейбус без номера впереди. Он проехал и сбоку ока-зался номер 123. А сзади оказался номер 9 . Нам нужен был -  девять, мы подошли к входу.
- В центр идет? Это девятый?
В ответ закивали. Мы вошли. Рядом с дверью занимая два места сидела пожилая грузная женщина с утомленным лицом. Она сидела опираясь на палочку. – Здесь кондуктор?- спросила у нее Ирка. Та зажмурила глаза в знак подтверждения.
На следующей остановке в троллейбус вскочил мужичок лет сорока,  в трикотажных спортивных штанах и бежевой курточке, в бейсболке. Он шебутняво осмотрелся и сдвинулся за наши спины.   Псть! - послышалось. Я оглянулся. Это мужичок вскрыл бутылочку пива. Он сделал глоток и посмотрел на меня. Его глаза говорили: вот, у меня есть пиво, а  у тебя нет. Я принялся смотреть в окно. Много недостроенных зданий облепленных рекламными вывесками. Взгляд в салон. Усталые, однако же, лица. 
Неожиданно прытко мужичок  влез на второе почти занимаемое женщиной место, без смущения потеснив ее.- Расселась- сердито и негромко сказал он ей. – Расселась, как королева. Он сделал пару глоточков из бутылки. Женщина не меняла выражения своего утомленного лица, как будто не слышала. Или слышала это много-кратно. – Расселась, как королева какая. Нашлась. Нашлась королева, – бурчал мужичок не глядя на женщину. Он как бы конспиративно говорил.
- Королева какая…
Женщина сидела неподвижно и безразлично.
Троллейбус остановился и  она  вышла, тяжело опираясь на палочку.
 Мужичок, осиротев, обиженно допил пиво.

Всю жизнь  пытаюсь вспомнить чем оканчивается сказка «Серая Шейка». Несколько раз, рассердившись на себя, я доставал  эту сказку Мамина-Сибиряка и прочитывал конец. И забывал опять напрочь. Уверен, что забуду снова. Уже забыл. Чем же она кончается? Ну, лиса охотилась за раненой или увечной уточкой, так. Чем же закончилась драма? Не помню.

 
Молодые мамы катали коляски в парке.Они не прогуливались, а быстро и нервно шагали, толкая и раскачивая коляски. Мамы вы-глядели как немамы, они исполняли долг, пришло осознание того, что эта забота – ребенок -  круглосуточна и беспрерывна. И это по-хоже, угнетало их.
А папашки молодые где-то своей жизнью живут! Гады.
Прощай беззаботная жизнь! «На кой  мне это нужно было, залетать» – думает беспрерывно одна. « Хоть бы молоко сгорело. Тогда можно кормить из бутылочки. Тогда можно было бы сбагрить ребенка своим, бабуле- дедуле… Что делать…» - напрягалась другая.
Немамы были хилые и сухопарые в курточках и джинсиках под-стрелянных, крашеные волосы убраны пучком.
 
Сбор документов на загранпаспорт. Стул напротив прибора – светящегося большого круга с черным маленьким кругом посередине. Смотреть в центр. Вставать после вспышки. Козявистая сотрудница не видит вас, ей не надо видеть.
-За границу собрались? Суки,  лагерная пыль… - говорит она равнодушно.
- Да мы так, просто… - виновато отвечаем мы.

Нет, не было такого диалога, не надо напраслину наводить, граж-данин параноик. А все- таки был, не словами, не делами. Флюидами.
 Флюиды! Они повсюду.
 
Президент тоже был в кожаной курточке, как и байкеры, только она была скромненькой, не такой черной и без прибамбасов, как бы тоже байкерской, но не совсем, в рамках приличия. Состоялся разговор лидера страны с лидером байкеров по прозвищу Стоматолог.  Стоматолог, как и положено в жанре, был здоровенный бородатый детина, он громоздил патриотичную речугу, а Президент поправлял его и складно, добродушно представлял свою, правильную точку зрения.
 Байкеры зарычали,  закружили на своих великолепных мотоциклах. Президент ехал на квадроцикле с мужественным выражением лица. По задумке имиджмейкеров эта встреча должна была поднять рейтинг Президента среди молодежи. Вот ведь как круто! И не уронить среди старших поколений, по курточке видим.

- Да, круто,- сказал интеллигенствующий старый параноик, циник, мизантроп,  потомок жертв ГУЛАГА, глядя в телевизор. – Только вот сколько стоит такой навороченный мотоцикл. И даже не наво-роченный. Хватило бы квартиру купить и на учебу в университете осталось бы. В основном у молодежи из транспорта поношенные кроссовки, а самая дорогая вещь в собственности это мобильник.

 Надо же, его слова были записаны и распространены по Интернету. Донесли Президенту. "Вот шакалы, агрессивные либералы, все испортят. Лишь бы нагадить, неприятное сказать, нанести душевную травму" - обиделся тот. Его нос набух от сдерживаемых слез. 

- Бла, бла, бла, бла…- говорил Президент,- бла, бла,бла…
Завтракавшие муж и жена смотрели на телеэкран.
- Бла,бла, бла. Бла, бла, бла и бла- бла- бла!
Президент закончил говорить. Появилась физиономия комментато-ра, она была преисполнена довольством, наслаждением, голос за-звучал на урчащих низких тонах .
- Жена взглянула на мужа , опустив углы губ, согласно кивнула и показала вилкой на экран:
- Бла,бла, бла…
- Бла! Бла – бла… -согласился и муж.
Они с достоинством принялись пить кофе.

Пыль свилась кульком и пронеслась по улице. Из стены старого дома выпал кирпич и раскололся надвое. Ребенок  подошел и взял полкирпича двумя руками. Он швырнул его в подзаборные бурьяны, где, по рассчетам, должна была прятаться кошка. – Ги-ги-ги! – смеялся ребенок, согнувшись и зажав ладони между ног. Кошки под забором не было, но все равно, смешно!
Так вот откуда под забором оказалось полкирпича об который уда-рился виском( но не умер) выпивший папа ребенка.
               
                ***
Женщина заметила мое ухо и стала говорить напряженно и вскоре вовсе умолкла. Она сидела со знакомой или подругой и рассказывала ей рецепт приготовления  запеченой в духовке утки, фаршированной овощами. Я стоял рядом, держался за поручни. Мы ехали в автобусе в городок Эн. Женщина рассказывала о технологии приготовления толково и увлеченно, я заслушался, терял слюни почти зримо представляя румяную утку. Женщина это заметила и смутилась. Скорее, она заметила мою улыбку. Вернее, заметила, что я пытался скрыть улыбку. Это никому не понравится. Мало кто выдержит. Женщина умолкла и уставилась в окно. Жаль, ведь я ничего плохого не делал. Я слушал без насмешки, тем более, что хотелось есть. Не скажешь, мол, ничего, продолжайте, мне нравится. Ее подруга не стала побуждать ее к говорению, наверное она знала этот рецепт тыщу лет.   
Сделала, нарезала, залила, замесила, смотрела, прикрутила…
Люблю женщин еще и за женский род в нашем русском языке.

Да, господа, я наконец вспомнил, о чем хотел рассказать. О мо-бильных духом.

 Нельзя не согласиться с той точкой зрения, что самозарождение живых организмов непосредственно из грязи невозможно! Но мы и не касаемся живых! Нас ведь интересуют организмы вообще, в принципе любые? Позволю себе утверждать, что возможно самоза-рождение неживых организмов! Из грязи! Из мусора! На наших помойках и свалках, в мусорных баках на наших улицах и дворах, в трущобах больших и малых городов.
                ***
Когда-то, давным давно, до Интернета, жили были дед да баба. Дед бил бабу, а баба била деда. И была у них курочка Ряба, дома у них жила, но не гадила где попало, а порядок в хозяйстве блюла. Надо сказать, что каждая курочка один раз в своей жизни может снести золотое яичко. Если захочет. Так как старики в те времена пенсий не получали, снесла курочка Ряба им яичко однажды  не простое, а зо-лотое. Дед бил бабу по голове этим яичком. Бил, бил… не разбил. Шишку ей наколотил. Баба вырвала яичко из рук деда и стала его бить по лбу. Била, била… Не разбила, шишку деду наколотила. Плачут дед да баба. Смотрела на них курочка Ряба и качала головой.
- Не плачьте, дуралеи старые! Снесу я вам яичко не золотое, а про-стое! – сказала им курочка, - да цыпленка выведу. Вырастет из цыпленка  курочка и снесет вам еще одно золотое яичко. И так далее. Разбогатеете! Сказавши, курочка немедля снесла простое яичко.
Дед да баба уставились на курочку. Потом переглянулись и – хлоп! Кто первый! Разбили яичко! Как заржут, как сумасшедшие!          Довольные!  Вот и повелось на земле нашей…
                ***
В переполненном мусорном контейнере, на самом верху, лежало красное грязное женское пальто. На спине у него было масляное пятно. Наверное, кто-то свою машинёшку ремонтировал и исполь-зовал это ненужное пальто. Оно лежало так ,что полусползло с набитого белого пакета с напечатанным лицом какой-то губастой по-пзвезды. Ранее прошел дождь и пальто слегка промокло.Стало ему скользко и оно не удержалось, съехало на асфальт, следом свалился набитый чем-то пакет. Так случайно вышло, что пальтишко распласталось раскинув рукава, а пакет у ворота пристроился, вроде как голова, что ли, прости Господи…  И то. Попзвезда улыбается, красотуля. Только вот глазик помят, рубец на нем пиратский и на лбу прорвано. Да и улыбается кривовато, рот частично стерт. Пришла к контейнеру среднего роста бродячая собака. Что-то она унюхала в лежащей рядом картонной коробке, разодрала ее и вы-тащила зеленый резиновый сапог, потом второй… И вот, нате вам, легли они аккуратно у пальто, чисто ноги.
Собака затосковала, заскулила.
- Фу! Сидеть! Я кому сказала! – раздался высокий голос.
Собака села, неотрывно глядя на пакет с попзвездой. Голос был от-туда…  Пальто зашевелилось, вставая на ноги, пакет прирос к нему в виде головы…
 - Так,-сказала Попзвезда, - Приплыли…  Обалдели вы, что ли, все?
Что за дела?
Собака заскулила громче, тявкнула.
- Сидеть! Голос!
Собачка тявкнула и завиляла хвостом.
- Голос!- крикнула Попзвезда  и пнула сапогом собачку в бок. Та залаяла.
- Смотри у меня… Буля.
Попзвезда принялась рыться в контейнере. – О! Сумочка почти це-ленькая… Найти бы шляпку. Что за дурацкая мусорка, ничего пут-ного нет. Какие жадины здесь живут, подумать только. Ага, вот шапочка вязаная. Маловат размерчик. Детская. Ну, делать нече-го.Буля! Мне идет? На вот, колбасу. Тут еще кусок пирога с творо-гом, будешь? На.

У церкви стояла карета скорой помощи, иерею стало дурно. Только он снял замок с дверей церкви, как из нее поперло. Вчера прихожане надышали и прочая, так из этого газообразного вещества образо-валось облако. Облако- не облако, только вроде бы руки, ноги, глаза видны. Призрак! Приобнял он нашего священника слегка и плоховато тому стало, задохнулся и упал на ступени.

- Бла, бла, бла- говорил Президент, - бла, бла, бла...
Муж и Жена завтракали, глядя на телеэкран.
Бла. – сказала жена кивая, - бла…
- Бла. – ответил Муж.
Надо выразить обязательно, чуть не забыл, что это « Бла» звучит как сигнал полицейской машины. Или, если угодно, если нравится, как звук, издаваемый павлином: -Бла…

Муж поехал на работу. Он был офисным работником, сотрудником, но пользовался общественным транспортом, боялся водить машину.  Граждане вокруг обсуждали речь молодого новоизбранного Президента и одобряли ее. – Бла, бла…- слышалось со всех сторон. Муж Жены тоже хотел вклиниться в разговоры, его тоже распирало от одобрения и согласия с Президентом. Рот раскрыл… Вдруг уви-дел из окна автобуса свои старые резиновые сапоги. Зеленые. «Вот бомжары! Уже подобрали! Гляди, чучело какая плетется!» - поду-мал он радостно, прислушиваясь к своей утробе. Утроба сообщала, что житуха ее правильная и сытая, стало быть праведная и будет еще лучше. Бла. Бла.

Пока наш иерей был на больничном, его подсидел другой, молодой да ранний. С тех пор, как было закончено сооружение государ-ственного деньгиотводного канала, в церкви стали устраиваться на работу коренастые, крепкие от пива молодые люди.
 Этот молодой да ранний посадил газообразного призрака на же-лезную цепь у ворот и пошел по несознательным прихожанам - мелким предпринимателям, поигрывая цепочкой золотой, бия ею по ладони. По их лавочкам прошелся.
- Како? – спрашивал.
- Тако…- отвечали.
- А сяко не хотишьте?
Предприниматели соглашались.

« Откуда ты взялся, морока,- думал прежний поп, - вычислю…»
Бабульки и тетульки в платочечках, курятничек его -  разорился. Охти…

Мужняя Жена любила посещать церковь и ставить свечечки, ей нравилось. Новый поп оказался крутым! « Святости в нем нет. А так красивый, молодой…»- говаривали воцерковленные тетеньки. «Молодой еще, пооботрется!» -  говорили они друг дружке вполго-лоса. А мужняя жена глаз с него не сводила, верила.

Это было в конце зимы – начале весны.
 Поодаль от поселка, на горке, стоит комплекс полуразвалившихся складских зданий, это был склад минеральных удобрений. Он по-строен из красного кирпича, однако студенты - строители белым силикатным выложили название своего студенческого отряда -  «Авиценна». Вокруг зрелый еловый лес, настоящие ели, с шишками. Хозяином в этой местности является старый черный ворон. У него есть семья, гнездо на ели. Мы обнаружили эту ель давно уж. Да и вороны нас знают, двадцать лет почти. Этой весной прогуливались мимо «Авиценны», а ворон сидит на краю крыши, смотрит на нас. Взлетел, сделал круг. – Кро! Кроо!
Тут ворониха дезавуировала себя. – Кро- откликнулась.
- Кроо!- рассердился ворон.- Разболталась!
– Ты же сам сказал, мол, свои идут, те самые что фотографировали тебя…
- Свои не свои, знай помалкивай! На яйцах сидишь, скоро птенчикам вылупливаться, а ты гнездо выдала!

-Не ссорьтесь - закричала им Ирка,- мы никому не скажем!

Попзвезда прошлась по мусоркам в ближних дворах  и подобрала себе джинсовую бейсболку, по размеру, а так же чулки, перчатки.

Папа ребенка сидел на скамейке у бывшего фонтана и держал бу-тылку пива у причинного места. Он с вызовом поглядывал на про-хожих. Порву, на. Уделаю! Урою. Наше время теперь! Сказали ведь, бла… Бла- бла, сказал…понятно?
Бассейн фонтана был круглым, бетонным с остатками облицовки. Посередине торчала ржавая труба. Он был полон мусора .Там были бутылки, обертки от мороженого, пакеты из-под каких-то сладостей, пивных сухариков. одноразовая посуда и прочая дрянь.
Папа ребенка допил пиво и культурно отнес бутылку к фонтану, поставил ее на краю. Чего, не понимаем, Родину не любим?
 В это время Попзвезда бодро шаркая сапогами подошла к фонтану и принялась ворошить мусор лыжной палкой.
 Папа ребенка был заинтригован ее внешностью. Она понравилась ему. – Ни фига, телка. Сниму на раз…- подумал он.
- Эй, ты там чего потеряла?- сказал он,- не мути воду!
- Закрой фонтан! В натуре, хахаль нашелся!- отпарировала Попзвезда и кокетливо поправила бейсболку. Собака Буля тявкнула.
Папа ребенка потрогал ушибленное место на виске и сморщился.
- Уй…- сказал он страдальчески.
- Чего ты? – участливо спросила Попзвезда.
- Да было дело… Сзади как жахнут бутылкой! Я оборачиваюсь, ах вы, на… Двоих в реанимацию увезли, а третий своим ходом уковы-лял.
- Круто! Болит? Полечиться бы надо…
- Гы!- осклабился Папа Ребенка.- За баблом иду.  У мамашки моей пенсия сегодня.
- Не парься! Видишь сапоги на мне?
- Модняцкие, и-и-и…
- Спасибо за комплимент. Только в левом сапоге знаешь что лежит?
-Чо?
- Доллары!
- Иди!
- Точно!
-  Свистишь!А ну!
Попзвезда уселась на скамейку и оттопырила сапог. Папа Ребенка засунул руку и нащупал пачку, перехваченную резинкой.
Он вытащил деньги и тупо уставился на них.
- Выбросили на помойку баксы, прикинь? Лохи. – сказала Попзвезда и захохотала.

Муж своей Жены обыскался заначки своей. Забыл, куда дел сто долларов. Сто по доллару. Он вернулся с работы и вспомнил про эти деньги в связи с тем, что ему подмигнул начальник. Если начальник так подмигивает!
- Я не должен терять смысл жизни. А я теряю его - вяло думал он сидя в кресле перед телевизором. –Как я мог забыть! Бла!
- Бла. – произнесла его жена.
- Ты выбросила мои зеленые сапоги. Зачем? М?
- Дырявые же, сам говорил, что ноги на рыбалке промокают. Хоть место на антресолях освободилось.
- Дура какая!
- Ты же сам велел выбросить!
- Кто велел, я велел?
- Да, ты.
- Я говорил, что надо выбросить, а не велел выбросить. Чувствуешь разницу?
- А какая разница?
- Большая! Сто баксов.
Муж встал с дивана,  надел пиджак и вышел из квартиры. Надо разыскать бомжару и проверить. Вдруг не заметила! Так думал он идя ускоренным шагом к остановке автобуса.   


Ребенок подобрал вторую часть кирпича и швырнул ее в лужу. Грязная вода всплеснулась и облила ребенку лицо, он испугался и заорал. Из дыры подъезда выскочила мать , она схватила ребенка за руку, наподдала ему сзади.  -…рянь такая, … нья, … чь…- зашипела мать. Она поволокла ребенка домой.

Старый иерей  не знал, что из деньгоотводного канала новому  вы-делили деньги на ремонт церкви.
Отпер сундучок своим ключиком, глядь, а там бабла немеряно! Наличка! Возрадовался старый  и полицию по телефону вызвал.
Смотрит, а расклад то не его, входят полицейский и новый поп под ручку вместе , шагают в ногу и к нашему направляются, молча.
- Вот, деньги левые, неотмытые,  - пролепетал старый и бросился наутек. Новый ногами затопал, как будто догоняет. Старый припу-стил. Посмеялись.
 Идет старый иерей по улице и слезы рукавом рясы утирает. Куда податься?

Папа ребенка в отделении сбербанка обменял доллары на рубли, зарулил в магазин. Попзвезда поджидала его, роясь в ближайшем  мусорном баке за углом. 
Муж своей жены  наткнулся на нее и сразу узнал по пальто с пятном и зеленым сапогам.
- Ты! Отдай сапоги, это мои сапоги!- сказал муж и схватил попзвезду за плечо. Попзвезда обернулась. Так как муж своей жены был трезвенником, он дико испугался, задрожал.
- А,а…-  протяжно заговорила попзвезда,-   Так вот кто у американ-ского посольства баксы клянчит по воскресеньям! А если на работе узнают?
- Это я на старость коплю, это мои, может быть, гробовые… - про-шептал муж и упал на колени.
- Что за понты! Только отлучился, а у нее уже мужчинки в ногах валяются!- сказал подошедший Папа Ребенка. В руках у него были пакеты с бутылками и закусками. На пакетах были лица попзвезды.
Попзвезда запрыгала от восторга.
- Ес, ес!- орала она, дергая за невидимый гудок паравоза, - ес! И-и-и-ес!
Папа Ребенка и Муж своей жены уставились на нее.
-И-и-и-ес! И-и-и…
- Хватит! – грубо оборвал ее Папа Ребенка и обратился к Мужу. - Достала. Водку пьешь?
- Нет.
- Не гони! Я угощаю. Бабло халявное подвалило.
- Это его заначка в сапоге была. Он ее ищет!
- Ну, мужик, ты пролетел. Что с воза упало, то пропало. Пока-пока…
- Я с вами! Я водку пить буду. Хоть что-то верну…
- Так это…- внезапно застенчиво сказала Попзвезда, очерчивая носком сапога дугу.
- Чего?
- Куда пойдем? К тебе?
- Не! У меня нельзя, у меня там ребенок. И жена бывшая там… мо-жет к тебе, миллионер долларовый, а?
- Не… У меня никак невозможно, у меня интеллигентная жена дома!
- Что же делать, а … Ну,пойдемте к фонтану, что-ли!
Они пошли к фонтану. Несколько молодых людей попавшие им навстречу шли враскоряку, неся банки или бутылочки с пивом в вынесенной далеко вперед руке.
- Секи! Что за выпендреж! – сказал Папа Ребенка, - мы и то скромнее были.
- По телевизору сегодня показывали что это круто,- сказал Муж Своей Жены,- Прессекретарь Главы Администрации сам показывал. Чем, говорит, шире раскоряка, тем круче.
- А бабы? Женщины тоже?
- А про них сказали, мол, как хотят сами. Разрешается.
Папа Ребенка и Муж Своей Жены пошли враскоряку. Попзвезда зашагала всего лишь более развинченной походкой.
- Стремно - сказала она в ответ на ухмылку Папы.

Ребенок  зачерпнул манную кашу ложкой и попытался запихнуть ее себе в рот. Рот оказался закрытым, поэтому каша приклеилась к щекам и губам. Ребенок зачерпнул еще раз каши, открыл рот и опять не попал,  уронил ложку.
 - …рянь такая, …чь, …ш… – зашипела мать.

Жена своего Мужа была потрясена, когда он вернулся поздно вече-ром домой пьяный и враскоряку.
– Бла!- сказал Муж.
- Какое грехопадение! Какое грехопадение!- восклицала Жена, прижав ладони к щекам. - Что скажут люди! Что подумал бы о тебе, о нас Президент, наш иерей! «Бла! Бла!» - как смеешь ты произно-сить эти святые слова своим нечистым языком!
- Не хочу! Не хочу! Всю жизнь! Всю жизнь! О, Попзвезда! Что за женщина. Огонь! Вот как выглядит свобода! Знаю! Она в фонтане!

Мать Ребенка прислушивалась к звукам в подъезде. Не то, чтоб она ждала Папу Ребенка, но все-таки прислушивалась, вдруг придет? Вдруг? Гад. Гадина, даже не придет, не спросит. Шляется. А я сохну на корню.
- Мам! Почитай мне «Серую шейку»!- попросил Ребенок лежа в кроватке. Мать встрепенулась и, как обычно, хотела проявить стро-гость, но вдруг сжалилась, ощутила любовь к Ребенку.
- Ты мой маленький, сейчас почитаю тебе сказочку, сейчас… Где мы остановились?
- Там где лисичка стала подкрадываться к Серой Шейке… Когда вода стала замерзать.


« Что ж, их время нынче… Настало. Бесовщина! Теперь со всех щелей попрут…» - думал старый иерей, глядя из окна своей квар-тирки на огни города. Он почувствовал, что у него зачесался бок и почесал его с хрустом. Что еще за хруст? – спросил себя поп и по-трогал бок. Он задрал рубашку. Вроде как картонка…Откуда? Оюшки, да что такое, откуда? Действительно, часть бока была кар-тонной.
 А борода! Да это же мочало… Он пощупал голову. Метнулся к зеркалу. Жесть. Ведро оцинкованное и с дужкой!

Папа Ребенка и Попзвезда зарылись в мусор фонтана глубоко, почти до дна. – До дна не надо, а то холодом снизу будет пробирать - сказал Папа Ребенка. Он чувствовал как заполняется под курткой пустота, заполняется смятыми банками, окурками, бумажными ста-канчиками, палочками от леденцов. В штанах стало тесно, в карманах  набито пластиковыми бутылками, колбасными хвостами.
 Попзвезда уснула, уткнувшись лицом в бумажную тарелку с остат-ками кетчупа.  Собачка Буля, сытая ливерной колбасой, которая оставалась от закуски, пристроилась у зеленых сапог.

Новый поп и полицейский  еще несколько времени весело шагали плечом к плечу, в ногу, прошлись не только по мелким и самым мелким предпринимателям, а и по мелким базарчикам. Где яблоко надкусят, где семечек горсть зачерпнут. Сумерки настали, решили они разойтись по домам, глядь, никак не разлепятся, срослись будто. Ы-ы…- подергался полицейский. Никак!  Устроились они под кустом возле церкви,  злятся и плачут, поделать ничего не могут.

Муж своей Жены без пижамы спать не мог, а тут, пьяный, в одежде свалился на диван, захрапел. Жена пожалела его, ботинки сняла. Смотрит, а вместо ног обрезки поролона, пружины, проволока. На свои руки смотрит - а то и не руки, а селедочные хребтики…

Мать Ребенка читала сказку, пока он не уснул. Во рту пересохло. Пошла воды попить, а не получается, льется вода на пол. В чем де-ло? А вместо живота у нее ржавый дуршлаг! Да и рот похож на  во-ронку, вырезанную из пластиковой бутылки. Кинулась к кроватке, к Ребенку… А там уже не Ребенок, мишка плюшевый лежит и рычит!

Президент тренировался ходить враскоряку раскорячистей всех, тренировался… не выходит. Плюнул.  Надо, говорит, другую кру-тизну придумать. Зад оттопыривать, что ли? Точно. Завтра, бла,бла… показать народу! Вот так.
Выпучил зад, а брюки треснули! Вата как повылазит… Лезет и лезет. Он испугался, ее обратно запихивает… Подбежал Прессекретарь Администрации  помогать.  Взялся помогать, а у самого руки из студня, да и лицо не того, расползлось, уши стекают на пол вслед за губами…
Баран бараном.
Наступило утро следующего дня. Прозвучал гимн. Забрезжил рас-свет.Забрезжил крутой кровавый рассвет. Кроваво забрезжил, тре-щиной среди тяжелых синезеленых туч…
Не стало нигде людей, а только мусорные чучела бродят по свалкам, ковыряются в них бессмысленно. Поднимет барахло, подержит , подержит и роняет, дальше бредет. И то, ведь чучелам ничего и не нужно, у них все уже есть. Или было.
Страница рукописная валялась на асфальте.
 
«Признаки культурной деградации поколения.

1 Недоумение: Зачем вы нужны(родители) когда мы уже выросли?
   Зачем производительно трудиться, если в современном цивилизо-ванном мире можно просто найти средства существования? ( Не-особирательство).
2 Сомнения: Как избежать обязательств и забот не терпя морального и материального ущерба?
 Когда и надо ли вообще говорить спасибо? А, может, во всем трудном виноваты родители?
3 Убежденности: Мы сами себя родили.
 Все что ваше- наше, все что наше- наше.
 Мы все знаем, а если чего не знаем, то все равно в Интернете это есть.
Современные достижения прогресса суть наше достижение, наша незаурядность, а не плоды труда предшествующих поколений.         Недаром предки со своим недоумством остались в прошлом!»

В море неба штиль.
Крыша дома –киль.
Птицы –рыбы.
Ветра мне бы,
Чтобы сдуло пыль…

конец