Патриоту-демагогу Бранту

Российский авианосец "Адмирал Горшков"-Vikramaditya провалил испытания в Баренцевом море: у крейсера вышли из строя семь из восьми паровых котлов.

Специалисты северодвинского Севмашпредприятия должны оценить степень повреждения оборудования и решить вопрос с доставкой корабля в док: самостоятельно на одном котле крейсер не доберется.

Крейсер отчалил из дока, набирал малую и среднюю скорость, однако при ходе на максимальной скорости возникли проблемы: при движении в 30 узлов система аварийного оповещения подала сигнал о неполадках в энергетической установке, и судно попросту встало. Впоследствии удалось установить, что семь из восьми паровых котлов вышли из строя.

Корабль "Адмирал Горшков", получивший новое имя - Vikramaditya, должны были передать заказчику в День военно-морского флота Индии, 4 декабря. Сроки сдачи судна неоднократно сдвигались, и теперь есть опасения, что раньше октября 2013г. подготовить корабль не удастся.

Стоит напомнить, что это не первый инцидент в военно-техническом сотрудничестве между странами. Ранее многочисленные ЧП заставили сдвинуть сроки передачи Индии подводной лодки "Нерпа".

СПРАВКА ДЛЯ БРАНТА

В записках участника наполеоновских войн артиллерийского офицера А.М. Барановича «Русские солдаты во Франции в 1813-14 гг.» есть рассказ о русском солдате, пожелавшем остаться на житье во Франции:
 
Денщик полковника Засядко, довольно смышленый, вздумал из-под ведомства военного освободиться и жить по-французски, пользоваться свободою, убеждая себя, что в настоящее время он не находится в России, под грозою, а в свободной земле, Франции... ...и, пришед к полковнику, сказал: «Отпустите меня! Я вам долее не слуга!»
 
Полковник доложил о вольнодумце генералу. Тот назначил судную комиссию, которая «обвинила его в дерзком посягательстве сделаться свободным французом и в подговоре своих товарищей к сему в противность воинских законов, и потому мнением своим положила: его, денщика, прогнать через 500 человек один раз шпицрутенами, что было исполнено в виду французов, дивившихся нашей дисциплинарии.
 
Хоть автор записок и утверждает, что этот случай «небывалый в войске и в летописях истории русских войск», в другом месте он же сообщает, что по возвращении из похода русская армия недосчиталась сорока тысяч нижних чинов, «о возвратe которых Государь Александр и просил короля Людовика XVIII», однако король просьбу императора исполнить не мог «за утайкою французами беглецов, и потому ни один не возвратился».
 
40 тысяч невозвращенцев из армии победителей, и не дворян, а мужиков! И это несмотря на зверскую «дисциплинарию», которую в порядке вещей считали доблестные освободители России от французского ига. Мотив солдата был самый что ни на есть политический: он желал «пользоваться свободой», какую нашел лишь на чужбине.
 
Об этом же с возмущением писал жене в 1814 году граф Ростопчин:
 
Суди сама, до какого падения дошла наша армия, если старик унтер-офицер и простой солдат остаются во Франции, а из конно-гвардейскаго полка в одну ночь дезертировало 60 человек с оружием в руках и лошадьми. Они уходят к фермерам, которые не только хорошо платят им, но еще отдают за них своих дочерей.
 
Да и сам удалившийся от дел Ф. В. Ростопчин с 1814 года почти до конца жизни жил в Париже.