Войны не будет

Шум асфальта от проезжающих по нему машин за окном...
   Вечером она могла часами сидеть у подоконника и слушать этот шум, перебирая в голове всё, произошедшее за день у неё в офисе. А не происходило, в общем-то, ничего такого, что кто-то другой мог назвать из ряда вон выходящим. Перекинулась парой слов с начальником отдела, который мило ей улыбался, но дальше улыбок дело не шло - он был геем и не скрывал этого. Поболтала в курилке на лестнице с парнем из соседнего оффиса - курилка была одна на этаж, кой вмещал в себя два огромных европеизированных оффиса со всякими там стеклянными дверями, пластиковыми перегородками и совершенным отсутствием звукоизоляции, а так же лестницу-курилку на два  замученных ранними подъёмами, детьми и жёнами (мужьями)  коллектива...Нет, с парнем было нельзя, хотя он был в её вкусе - но слишком молод, чтобы понять, чего именно она от него могла бы хотеть... Шум кондишенов, трельные сигналы факсов и равномерно-монотонный гул незакрывающихся и ведущих деловые переговоры семнадцати разновозрастных и разнополых глоток, жаждущих только одного: денег. Побольше денег. Ещё соседка по рабочему столу, через перегородку от неё самой - мускулистая тётка с короткой седой стрижкой,главный бухгалтер предприятия. Пару лет назад, как-то во время  новогодней корпоративной вечеринки она,предложив выйти покурить, на лестнице обеими руками обняла свою подругу за шею, плотно прижалась к ней всем мясистым телом  и дыша перегаром сказала:
--А ведь я тебя давно люблю, ещё с первого дня когда ты у нас появилась!
Бухгалтерше  было пятьдесят три года, дома её ждал сороколетний муж-алкоголик, которого она держала за одно только умение-умение делать детей, сводя сам процесс к минимуму. Детей у неё было четверо... Отстранив тётку и то ли от переизбытка алкоголя, то ли от подобного предложения проблевавшись прямо на  праздничные туфли страждущей, она сбежала домой ещё  до общего окончания вечерины.
...На улице подмораживало - сидя у окна она чувствовала через форточку холодный ноябрьский вечер и отсутствие рядом Того, который, по её предположениям где-то существуя должен был быть не с кем-то, а с ней.
 Мимо окна ехали машины, вызывая  обожаемый ей шум асфальта, и в одной из них ехал Он. Ехал домой, но проезжал мимо, потому что жил в другом месте, совсем с другой женщиной  да и мыслил по-другому, но она верила, что точно так же - точь-в-точь  как она. Это было единственным, во что она свято верила - сильнее чем в то, что она вообще жива...
  Шум асфальта пел ей балладу о том, что однажды они встретятся, но уже бесконечность времени она  не верила асфальту и почти всю жизнь не верила себе.
  А он ехал мимо. Каждый вечер. Один. Ночь  уносила  его всё дальше и дальше от неё, и, когда за МКАДом он включал фотонно- вертикальное  ускорение  и вёл свой под простую "девятку" замаскированый скутер к парковке при жилом отсеке Станции, перед ним появлялось Её лицо, и по артикуляции он читал: "Я Люблю Тебя!" И он верил в это. Верил, как в Самою Любовь - и ему было всёравно, что лицо не принадлежало ни его жене, ни его матери, ни одной из всех ему знакомых женщин... На этой Планете есть Настоящая Любовь! И это было главным в Его жизни-значит, войны не будет!