Продолжение истории. Осенняя рапсодия. Глава 15

Кажется, я вообще сейчас забыла, как дышать. Или же мне просто теперь больше не нужен воздух. Одно из двух. Не важно которое. Ничего сейчас не важно. Кроме его рук, судорожно сжимающих мои плечи, и губ от которых так кружится голова. Хочется закрыть глаза и утонуть в этом водовороте.


Невозможно.


Слишком большая роскошь.


Отстранился. Пальцы ослабили свою хватку.


- Прости. Я не должен был…


На лице промелькнуло нечто напоминающее… раскаяние? Недовольство? Отчаяние?


Скорее всё вместе взятое.


- Прости. Больше такого не повториться.


Отвернулся. Не смотрит на меня. От этого ещё больнее. Даже больше чем от его слов.


Взгляд отстранённый, и какой-то опустошённый что ли? Как будто вместе с поцелуем исчезло нечто очень важное.


- Обещаю.


И почему у меня такое чувство, что это обещание он даёт сейчас не мне?


Я стою, прислонившись к стене, и даже не могу ничего сказать в ответ. Ноги ещё плохо держат меня. А в этой пустоте одно единственное слово, единственный вопрос. Он словно набат, словно сумасшедшее биение сердца, которое никак не желает успокаиваться.


Почему? Почему? Почему?


Может быть, поэтому не сразу чувствую, как изменилась атмосфера вокруг нас.


Отчаяние. Раздражение. Неприятие. Отчуждение.


Отпустил. Руки безвольно упали вдоль тела.


Быстрая болезненная гримаса и сразу бесстрастная маска. Замкнулся.


- Иди к нему.


Отступил назад, освобождая дорогу.


До меня не сразу доходит. К нему? К кому? Недоумение смешивается с чувством обиды и болью. Как он так может поступать? Прослеживаю направление его взгляда.
Юки. Всего в каком-то десятке шагов от нас. Интересно, сколько времени он там уже стоит, и сколько из всего успел увидеть и услышать?


Но в следующий момент мне это становится уже неинтересно. Ярость, клокочущая ярость начинает подыматься из глубины, грозя затопить всю душу без остатка.


Да за кого он меня принимает?! За божий одуванчик? Безвольную марионетку, которой можно управлять по собственному усмотрению? Это с какой такой стати я должна идти к Бьякко? И не важно, что они там, в поезде обсуждали и к чему пришли. Плевать мне на это с высокой башни. Они кое о чём при этом забыли. Забыли меня спросить, что я обо всём этом думаю. И забыли, что я сама себе хозяйка. А не чья-то там собственность чтобы за меня так вот решали и передавали с рук на руки.


- А с чего ты вообще решил, что я к нему пойду? – интересуюсь у Гын Сока. Даже удаётся говорить совершенно спокойно, хотя ярость уже вовсю клокочет во мне, грозя перейти все мыслимые пределы и выплеснуться наружу.


- И, правда, с чего? – он сделал деланно удивлённое лицо. – Если хорошенько подумать…


- Айщщ! – вот тут уже не выдерживаю и всё же взрываюсь. Опять из себя невесть, кого изображает. – А у тебя ещё есть чем думать?! Может, я и уйду, но сама по себе. И только после того как кое-что выясню. Есть у меня к тебе парочка вопросов.


- Каких?


Похоже, мне всё-таки удалось хоть немного выбить его из принятой на себя роли. Удивлён? А ты думал, я полностью белая и пушистая? Не правильно думал. Просто меня очень трудно довести до белого каления. Но трудно не значит невозможно. Так что можешь собой гордиться. Довёл.


- Спрашивай, может, отвечу, - в голосе вновь слышна насмешка.


Кидаю быстрый взгляд в сторону Бьякко. Стоит, прислонившись плечом к стене. На лице интерес как у энтомолога обнаружившего двух странных насекомых и теперь с любопытством наблюдающего, что же они такое выкинут. Интересно ему видите ли. Кино бесплатное.


- Так что с вопросами? – спрашивает Гын Сок.


Лучше бы тебе промолчать было, друг любезный. Я сейчас не в том настроении.


- Будут тебе вопросы. Потом. Как проспишься, мозги вернёшь на место – тогда и буду спрашивать. А пока sore ja, аннени кесэё (до свидания).


Я развернулась, чтобы уйти, но последующие его слова заставили меня передумать.


- Пять минут назад тебе не мешал запах алкоголя.


А вот это ты уже слишком перегнул палку. И не важно, зачем и почему это сделал. Потому что, чтобы ты ни говорил сейчас и как бы не ёрничал или притворялся равнодушным, но и ты и я знаем – тот поцелуй был настоящим. И не стоит теперь всё представлять иначе.


- И ты была, похоже, не против.


Звук хлёсткой пощёчины. И кто из нас более ошеломлён произошедшим, трудно сказать. Я ошалело смотрю на свою руку, так самовольно сработавшую без моего ведома. Кончики пальцев ещё покалывает от скользящего удара. Но, видит бог, я не хотела этого. Даже после его последних слов – не хотела!


И как он после такого поступит? Смотрю широко открытыми глазами на него. Ошеломлён тоже. Напрягся, под кожей заиграли желваки. Но очень быстро ошеломление сменяется всё той же маской равнодушия. Сейчас мне кажется, уж лучше бы злился.


Проклятые маски! Сколько же их у тебя в запасе?


- Полегчало?


Он ещё и интересуется!!!


Ярость яростью, но ещё немного и чувствую что расплачусь. Нутром чую что-то во всём этом неладное. Как сказал бы Микенэко – не всё так просто, как кажется. Но разбираться во всём этом прямо сейчас выше моих сил. Я уже и так на пределе.


- Да пошли вы оба, знаешь куда?!


Вот теперь ухожу точно. Вернее бегу, что есть мочи, не разбирая дороги. Трудно её разбирать, когда глаза полны слёз готовых пролиться в любое мгновение.


Коридор. Ещё коридор. Дверь. Лестница. Почему-то только ведущая вверх. Да всё равно. Вверх так вверх. Мне сейчас без разницы куда. Лишь бы подальше отсюда. Я уже чувствую бегущие по щекам слёзы. И на губах их солёный привкус. На губах ещё хранящих тепло и вкус поцелуя. Пропади всё пропадом! Лучше забыть об этом. Не было ничего. НЕ БЫЛО!!!


Ещё одна дверь. Распахиваю её одним рывком. Прохладный ночной воздух рвётся мне навстречу. Студит моё разгорячённое лицо. Старательно сушит слёзы на щеках. Я на крыше. Огромное чёрное небо всё в мерцающих звёздах. Даже странно, что над таким мегаполисом как Сеул видно столько звёзд. Лёгкий ветерок осторожно и нежно ласкает, играет выбившимися прядями волос. Разноцветные огни реклам, на соседних зданиях перемигиваясь, ведут между собой немую беседу.


Ярость потихоньку стихает, оставляя в душе опустошённость и боль. Как же всё запутанно и беспросветно. И я ударила его. Пусть он и спровоцировал. Всё равно. Я ударила его… А больно от этого мне.


Я подставила лицо ветру.


Надо успокоиться.


И хорошенько обо всём подумать.


Но это потом.


А сейчас не могу спокойно думать. Ничего сейчас не могу. Только вот так стоять в полном одиночестве и смотреть на далёкие звёзды.


Хочу сейчас побыть одна. Да, хочу. Никого не хочу видеть. Ни-ко-го…




Делаю глубокий вдох. Воздух пахнет осенью и чем-то ещё. Кажется грустью. Всё будет хорошо. Хорошо…


А в следующий момент мой мир оказывается, разорван пополам внезапно пришедшей болью. Она настолько сильна, что заставляет прямо-таки упасть на колени. За всеми последними событиями совсем перестала вспоминать Бьянку. А вот она про меня не забыла. Только не сейчас! Не надо!


Поздно…


Чёрная, чёрная ночь перед глазами. И звёзды.


Как же не хочу погружаться в эту ночь!


Не хочу!


Не буду!


Это моё тело, моя жизнь, мой мир. И я никому его не отдам. Я буду бороться до последнего, и не позволю вот так вот, просто за здорово живёшь лишить меня всего этого.
Если что и поняла, пройдя по тропе духов, так это то, что все зависит от меня самой. Бьянка сильный противник. Ну и что с того?.. В отличие от неё я не могу существовать без тела, а значит отступать мне некуда. Весомый аргумент для борьбы.


Приутихшая было злость, всколыхнулась и поднялась волной из глубины, затопляя сознание и как ни странно очищая его. Я справлюсь. Должна.


Тёмная завеса поблекла и приобрела грязно-серый цвет. Звёзды выцвели. Сквозь туман вновь проступили очертания крыши.


Неужели удалось?


Нет. Пока ещё нет.


Серая мгла слабо мерцает. Мир потихоньку продолжает сходить с ума. И я вместе с ним. Уши словно ватой заложило. Полная тишина. Попробовала пошевелиться. Странное ощущение. Как в воде. Всё в замедленном ритме. Слева от меня появляется серебристо-белое пульсирующее пятно света. Зрение медленно, нехотя приспосабливается к новой реальности. Пятно то совсем расплывается, словно оно не в фокусе, то почти полностью обретает свои реальные формы. Белый лис, приготовившийся к прыжку. Уши заведены назад. Застыл в напряжении и ожидании. А правее…


Такого просто не может быть.


А может, я просто уже сошла с ума?


Странное у меня тогда сумасшествие…


Длинное, покрытое перламутрово отсвечивающей чешуёй змеиное тело. Пышный гребень из перьев на голове и вдоль спины, мощные четырёхпалые когтистые лапы, слегка подрагивающие шишечки на кончиках длинных вибрисс, тёмные бездонные глаза. Ёнван. Повелитель дождя.


Сине-зелёный дракон собственной персоной.


Но…  как?


Откуда?


Кицунэ и Ёнван.


Серая мгла сгустилась и замерцала сильнее. В ритме пульса. В ритме сердца. В ритме дыхания. Вдох-выдох. Свет-тьма. Голова начинает кружиться от такой светопляски. А я чувствую, как на загривке подымается шерсть, и хвост начинает бить по ногам. Похоже, Бьянка в этом мире полусвета обрела свой истинный облик, как и два других духа. И, похоже, она не очень-то довольна присутствием ёнвана и кицунэ.


Как бы то ни было надо заканчивать всё это. С каждой минутой силы убывают и очень скоро я не смогу её сдерживать. И тогда вновь погружусь в ночь. И кто знает смогу ли из неё вернуться. Каждый такой раз может стать последним. Может именно этот самый раз.


Нет.


Хочется зажать уши ладонями, закрыть глаза и кричать. Кричать во всю силу своих лёгких, до хрипоты, до полного срыва голоса, изгоняя из себя вместе с криком это чужеродное нечто. Кричать насколько хватит сил и даже больше.


Это мой протест.


Мой способ противостоять надвигающемуся мраку.


Может и не оригинальный, но какой есть.


Две пары глаз не отводят взглядов.


Золотистые как пламя и тёмные как ночь.


Вместо крика из звериной глотки вырывается громкое рычание. Но это уже не важно. Потому что внутри меня поднимается волна протеста. Настолько сильного, что вся эта ненормальная реальность начинает сминаться как листок бумаги в не очень умелых руках любителя оригами.
Мелкая рябь подёрнула мир. А потом всё внезапно рухнуло как карточный домик. И я осталась сидеть на крыше выжатая как лимон, в испарине, обессиленная, словно после тяжёлой болезни, пытаясь хоть как-то выровнять сбившееся дыхание. Меня бьёт мелкая нервная дрожь. То ещё, наверное, зрелище.  Бледная, взъерошенная, мокрая, со следами недавних слёз, трясущаяся развалина. А на расстоянии всего нескольких шагов эти двое.


И за что мне такое наказание? Почему они здесь оказались? Следили что ли?


Я одариваю обоих испепеляющим взглядом. Хоть бы хны. Юки только усмехнулся. Гын Сок вообще сделал вид, что это к нему не относится никаким боком. Сделал шаг ко мне.


- Не подходи, - воздух с каким-то шипением вырывается из моего горла. Ни дать ни взять рассерженная кошка шипит. После всех вечерних выкрутасов мне только его жалости теперь не хватает.


С таким же успехом могла бы промолчать. Бесполезная трата сил, которых после борьбы с Бьянкой и так осталось ничтожно мало. Интересно, смогу ли хоть на ногах держаться? Мне же отсюда ещё как-то уйти надо на своих двоих. И чем скорее, тем лучше.


А он даже не удосужился ответить или хоть как-то отреагировать на мои слова. Подошел лёгким шагом. Снял куртку. Накинул мне на плечи. На меня пахнуло опять таким до боли знакомым запахом. Поднял с пола, словно несмышленого ребёнка. И всё молча, спокойно и даже как-то деловито.


- Вечеринка закончена. Возвращайтесь в отель. Оба. Я объясню остальным. Юки…


Произнеся имя кицунэ, он всё же слегка запнулся. Хоть какой-то проблеск эмоций. Правда, не ясно каких.


Бьякко шагнул к нам.


- Не надо, - предупредил его следующее действие Гын Сок. - Я сам доведу её до машины.


- Хорошо. Тогда я пойду первым.


- Сделай одолжение.



Ноги едва держат. Хочешь, не хочешь – приходится воспользоваться его поддержкой. Особенно худо становится на лестнице ведущей с крыши.


Через коридор и лестницу для персонала выбираемся, наконец, к выходу в переулок, где уже ждёт та самая машина, на которой мы приехали сюда. Рядом Юки. Гын Сок открывает свободной рукой дверцу. Пытаюсь в последний раз достучаться до него.


- Подожди. Зачем ты так? Почему я должна ехать с ним?


Бесполезно. Напряжённое лицо. Чуть суженные глаза. Все движения выверены с невероятной чёткостью. И даже не скажешь, что весь вечер пил. Сейчас полностью собран и контролирует себя.


- Позже поговорим. А сейчас поезжай с ним. Сделай хоть раз, так как я говорю.


Без дальнейших разговоров запихнул в салон. Пресёк мои слабые попытки вернуть ему куртку.


- Оставь. Тебе она сейчас нужнее.


Следом забрался молчаливый Юки. И то хорошо, что молчит. Мне и так худо – дальше некуда.


- Поезжайте.


Кивнул водителю и захлопнул дверцу. Напрасно надеялась ещё хоть раз поймать взгляд его карих глаз. Тонированное стекло, и металл отгородили меня от него.


Машина легко тронулась с места, оставляя позади приземистое здание клуба и его, стоящего у дверей.


Смотрел ли он нам вслед или же сразу решительной походкой двинулся внутрь к веселящейся и ничего не подозревающей о недавних событиях компании? Этого я, похоже, никогда не узнаю.