Краем Евросоюза - Польша

/ Путеводитель для тех, кто путешествует сам /


Сначала путешествие, о котором пойдет речь дальше, задумывалось нами как скромная поездка в Польшу – одну из самых недорогих для туризма стран Евросоюза. Однако слишком долгая и сложная процедура получения польской визы заставила нас изменить планы. В короткий срок, оформив через шведское посольство в Москве шенгенскую визу, мы получили возможность отправиться в самостоятельный тур по странам Евросоюза.

Совершенное нами ранее юго-восточное путешествие («На тропе с кратким именем До») длилось тридцать дней, и общие расходы составили примерно тридцать тысяч рублей на человека. По предварительным расчетам, стоимость европейского тура оказывалась в разы дороже. Пришлось пойти на значительное сокращение времени путешествия. Впрочем, и шведское происхождение виз тоже накладывало свои ограничения. Например, в любимом месте отдыха поляков - краю синих Мазурских озер, где сначала предполагалось остановиться на более длительное время, согласно условиям визы мы могли пробыть не более пяти дней.
Новый план поездки включал в себя посещение Польши и Швеции, двойное ночное пересечение заливов на рейсовых паромах и возвращение в Санкт-Петербург автобусом через Финляндию.


Поезд «Москва-Вильнюс»

Штамп в загранпаспорте, указывающий примерные сроки нашего пребывания в странах Евросоюза, мы получили «всего» за десять дней в небольшой московской турфирме. А перед самым выездом была беготня по Москве, чтобы поменять рубли на евро. Дело в том, что для проезда в Евросоюз требуется иметь у себя не менее 25 евро на каждый день путешествия. Все пункты обмена воскресным вечером дружно закрылись, и мы устремились на Арбат. Здесь каждая точка обмена брала комиссию от трех процентов и выше. В результате нескольких перебежек московские обменники нагрели нас почти на две тысячи рублей комиссионных.

Совет: меняйте валюту заблаговременно, в солидном банке, а не в последние часы перед отъездом.
…В поезде на Вильнюс едет культурная публика: «спасибо» и «извините» говорят даже маленькие дети. Соседка по купе показывала, как делать шары-оригами из бумаги.
Таможня была не строгой. Прошел по вагону литовский консул, выдавая листы с визами тем, кто ехал транзитом через Литву в Калининград.

- Почему не ставите дату? – спрашивал всех заполнявших литовскую анкету в поезде. – Тут очэн умно написано. Люди с высшим образованием написали.
Но вот странный для неопытного пассажира вопрос из умной анкеты:
- Как имя вашего отца?

Многие писали просто свое отчество (Иванович), допуская, по мнению проверяющего, серьезное нарушение.
Нам заштамповали в загранпаспорте шведские визы, спросив о цели путешествия (туризм), попросив показать бронь гостиницы в Швеции и назвать количество взятых в дорогу евро.


Прогулка по Вильнюсу

В полдень следующего дня мы поменяли 30 евро на литы в киоске обмена валюты возле вокзала в Вильнюсе (комиссионные были грабительскими) и отправились в Старый город.

Зашли в церковь Святого Духа. Это красивейший, дивно украшенный православный храм. Традиционные иконы чередуются здесь с объемными изображениями ангелов и жен-мироносиц – чувствуется близость католического запада с его тягой к объемным изображениям. Посреди храма выставлены для поклонения мощи трех литовских святых. Святые угодники Иоанне, Евстафие и Антоние, молите Бога о нас!

При большой плотности католических храмов в центре Вильнюса не кажется необычным то, что на одной улице оказываются и два православных храма. Церковь святителя Николая согласно церковнославянской надписи на фронтоне здания имела год основания 1875-й.
После дневных хождений по узким улицам отобедали в открытом индийском кафе, отдав за маленькую пиццу 60 лит, или примерно 300 рублей.

Проходя мимо одного из домов, остановились было возле клумбы с красивыми цветами. Из окна тут же выглянула пожилая дама в домашнем халате:
- Что вы делали там, за углом?
- Хотели сфотографироваться рядом с вашими красивыми цветами.
- Это не вы бросили под окном мешок с мусором?
- Нет, не мы.
- А-а-а! Это хорошо. Поверю вам…

Мы отошли от дома с чувством, что за нами наблюдает множество глаз.
Возле вокзала удивил разнообразием ассортимента большой магазин русской литературы. Здесь были представлены лучшие издания от классики и современной прозы до детских книг. К вечеру купили в супермаркете хлеб с сыром и, наскоро перекусив на автовокзале, отправились на посадку в автобус до Гданьска (Польша). Билеты на этот маршрут были куплены заранее, по Интернету. Время в пути десять часов, наша остановка – город Гижицко будет в 1.30 ночи.


Здравствуй, Польша

Мы зашли в автобус последними, потому что пришлось сдавать в багаж рюкзаки. Устроились на неожиданно свободных местах в середине салона (как оказалось, возле самой дверцы встроенного в корпус автобуса туалета), что, впрочем, не доставило нам никаких неудобств.

Часов в десять вечера, когда уже выехали из окруженного холмами Вильнюса, собиравшиеся весь день тучи разразились проливным дождем. Автобус как глиссер рассекал на шоссе воду, которая била в его днище и залепляла лобовое стекло.
Время медленно утекало: 22, 23, 00 – менялись светящиеся цифры на табло у водителя, а нам все не удавалось выехать из ливня.

Пограничный контроль между Литвой и Польшей был пройден почти без задержки. Вошедший лишь глянул на страницу с визой в загранпаспорте и, быстро обойдя салон, дал водителю добро на въезд.
Скрытая за тучами луна почти не давала света, и темные заросли деревьев вокруг узкого шоссе на польской стороне, казалось, таили в себе опасность. Иногда мы проезжали мимо небольших, редко стоящих домиков с темными окнами. Вскоре нам предстояло сойти с автобуса и двинуться под дождем в неизвестном направлении в поисках «Замка» - так назывался отель в Гижицко, где с 7 часов утра был забронирован номер. Я достал паспорт и пачку наших дорожных евро, завернул их в полиэтиленовый пакет и спрятал подальше от дождя во внутренний карман моей пока еще сухой куртки.

Неожиданно слева от дороги, в ночной тьме, возникли странные, как будто стелющиеся над самой землей огни. Вглядевшись через мокрое стекло, я понял, что мы проезжаем большое кладбище, на котором, несмотря на ночь и дождь, над каждой могилой горела зажженная свеча или лампада!
Наконец автобус останавливается на освещенной фонарями улице.
- ГижИцко! – объявляет водитель. Мы с дочкой выходим из автобуса, забираем свои рюкзаки и… оказываемся одни в чужом ночном городе.


В поисках отеля

Под фонарем обнаруживаем стенд с картой. Определяем наше положение и разыскиваем точку, в которой находится отель. Мы стоим на улице, по которой нужно дойти до канала и, свернув, перейти его по мостику.
Но в какую же сторону идти?

Северу на карте положено быть вверху. Отходим от фонаря и по ярким звездам вверху определяем северное направление: на маленькую звезду в ручке ковша Малой Медведицы.

Ночная улица пуста. Мы идем краем широкого, разделенного белой линией тротуара. На правой его половине то и дело попадается рисунок велосипеда. Мой, купленный в Китае, универсальный рюкзак звучно постукивает колесиками по стыкам плитки на мостовой. Проходим мимо большого мрачноватого здания. На табличке у входа крупная надпись: «Склеп». Взгляд сам собой притягивается к едва освещенным изнутри окнам. Все помещение заставлено длинными столами с низкими бортиками. На столах проступают в полумраке белые бесформенные груды. Неужели и правда настоящий склеп?
Вот тебе и Польша! Мало им огней на кладбище, так еще и усыпальницу поставили в самом центре города. Похоже, что не очень-то веселый нас здесь ждет отдых…

Пройдя еще метров пятьсот, мы услышали веселую музыку и шум голосов. Вдали за деревьями замигали разноцветными лампами колеса развлекательных аттракционов. Группа возвращающихся из Луна-парка, дурачившихся и гонявшихся друг за другом подростков пересекла нам путь. Две девушки, оживленно разговаривая, прошли навстречу, также не обратив никакого внимания на двух приезжих с рюкзаками. Похоже, что свободно разгуливать по улицам города в три часа ночи здесь вполне в порядке вещей.
Наконец мы перешли по разводному мосту широкий канал и увидели возвышающуюся над густыми деревьями острую крышу нашего «Замка».

После звонка дверь отеля почти сразу же открылась. Приветливая девушка, сверив наши имена с записью в журнале, выдала ключи и проводила на второй этаж. Мы явились среди ночи, на четыре часа раньше договоренного времени, а нас как будто ждали и искренне рады были помочь.
- Ваш покой - сказала девушка, открывая дверь номера. И улыбнулась так, как у нас улыбаются только родным и близким людям: - ПрОшу, панове.

Старинный, наверное, 50-х годов, радиоприемник с круглым индикатором настройки, как чудное воспоминание далекого детства, стоял на столе. Я повернул его рукоятку, и звуки негромкой плавной музыки заполнили комнату. Пробую изменить настройку волн: ловлю одну за другой десяток радиостанций, где польская речь перемежается с пением на польском же языке или спокойной классической музыкой. Лишь в самом уголке шкалы спряталось англоязычное пение ансамбля «Биттлз». И никакого чужого рока, никаких звуков африканских тамтамов, навязчиво заполнивших ныне российский эфир.


День и ночь в Гижицко

На следующий день после завтрака из глазуньи с сыром отправляемся на улицы Гижицко. Сегодня у нас намечено несколько дел, среди которых посещение пункта обмена валюты, почты, Интернет-салона и прогулка на весельной лодке по городскому каналу с выездом на Мазурские озера.

Мои знания польского языка пока что исчерпываются выученной когда-то по самоучителю фразой: «Це пАни хОце Ешцы, це Ишцы пЕшком?», означающей вопрос: «Пани хочет ехать или идти пешком?» Тем не менее встретившийся на улице пожилой поляк вполне понимает меня и подробно объясняет, где дешевле всего обменять евро на злотые. Обменник находится на центральной улице и называется кантор.
Оглядываемся. Множество польских магазинов имеют слово SKLEP на вывеске. Быстро выясняется, что «склеп» по-польски значит… «магазин»!

Весь городской причал заставлен сотнями яхт, на которых, похоже, люди и живут в это теплое летнее время.
Спустившись от отеля к воде, получаем лодку с оранжевыми спасжилетами. Плывем под небольшими разводными мостами к озеру. Множество моторных яхт проходит мимо, поднимая волны и заставляя нас держать курс ближе к берегу. Стоя на зеленом берегу канала, местные рыбаки ловят рыбу.
Выходим на открытую воду и плывем к далеким островам. Садимся на весла по очереди. Погода солнечная, и волнения на озере почти нет.

После прогулки заходим на почту и отправляем в Россию открытку с видом на Мазурские озера. Уставшие, но вполне довольные проведенным на воде днем, возвращаемся в отель.
Прямо напротив наших окон бригада польских рабочих ведет монтаж крыши дома.

Рабочие в белых брюках, курточках и рукавицах с помощью специальных присосок поднимают с пола большие стеклянные листы и переносят их, подавая на верхний этаж. Вверху другая пара, тоже во всем белом, принимает стекла и устанавливает. Не спеша, слаженно, без лишних движений и перекуров на наших глазах рождается крыша второго корпуса «Замка». Кажется, что перед нами не рабочие, а артисты.

Темнеет здесь рано. Вечером отправляемся к размещенному на самом дальнем краю города Луна-парку. Десятки сверкающих огнями аттракционов привлекают сюда толпы горожан с детьми. Невиданные мною раньше огромные вертикальные карусели заставляют периодически и довольно громко кричать тех, кто рискнул сесть в летящие отвесно вниз с ускорением свободного падения разноцветные кабины.

Ночью жарко. Открываю окно, и в комнату врываются звуки музыки. Третий час ночи. Где-то на далекой танцплощадке играет музыка. Слов не разобрать, но музыка очень знакомая:
«Вот новый поворот, и мотор ревет, пропасть или взлет…»

Лет сорок уже, наверное, звучит она и у нас. Шлифуют под нее полы в бесчисленных российских ресторанах разгоряченные спиртным добры молодцы. Оказывается, пляшут под эту песню и поляки.
«Не грустите без причины, если вы еще мужчины, вы кое в чем сильны…» Сильная, конечно, музыка. Зажигательная.

Только повод грустить все же есть, если сильны мы оказываемся не в воспитании детей и даже не в футболе. Все чаще побеждаем себя в постыдном и огорчительном соревновании - национальной забаве «литробол». И самих мужчин к старшим годам у нас уже вчетверо меньше, чем женщин. Они, бедные, сидят по киоскам, суют в трясущиеся с перепоя мужские руки пьяное зелье. Зарабатывают на еще оставшихся в живых…
«Выходите за ворота и не бойтесь поворота…» Как-то грустно звучит эта бодренькая мелодия и здесь, в Польше, тоже. Деланным и натужным кажется это ночное веселье на окраинном пустыре, среди «склепов» и негаснущих кладбищенских огней.


На велосипедах по Польше

Вчера наметили подняться в восемь утра и, взяв напрокат велосипеды, уехать по большому веломаршруту вокруг озера Кисайно. Однако не тут-то было. Собиравшийся всю ночь дождь пролился на Гижицко.

Польские рабочие в белых верхонках и белых брюках, стеклившие напротив наших окон крышу, аккуратно сложили инструмент и укрылись в помещении. Дождь вскоре превратился в ливень. Велосипеды откладывались.
Известное у нас в России народное наблюдение гласит, что ранний дождь до обеда, а поздний - на всю ночь. Польский шел три часа. К двенадцати небо очистилось от облаков. Интеллигентные рабочие в белом вышли на крышу, а мы арендовали два велосипеда (по-польски - два «рОвэра») по цене пять злотых в час, или тридцать злотых за день. Дочка попросила написать на квитанции телефон проката, на всякий случай.
Настроив седла на нужную высоту, отправились в путь, держась широкой красной велосипедной дорожки. Вскоре наши трехскоростные ровэры бойко мчались по шоссе, которое огибало озеро. Два первых километра были пройдены, пятьдесят с лишним еще впереди.

Поселок, в котором мы сделали первую остановку, назывался Камионки. У поворота мы увидели аиста. Большая белая птица медленно летела вдоль дороги. Мы остановились. Аист долетел до стоящего на высоком столбе гнезда, и вот уже две птицы сели там, с любопытством поглядывая в нашу сторону.
Я зашел в сельский магазинчик и купил (ну что может выбрать иностранец среди изобилия непонятных названий, этикеток и коробок?) банан и банку «кока-колы».

После поселка с названием Доба, отличавшегося сильным запахом от расположенной вдоль дороги свинофермы, мы допили «колу». Бросить банку было негде – обочины радовали глаз чистотой, и я положил ее в сетку под рулем. Дочка сделала несколько снимков летящих аистов и отдала мне фотоаппарат, который я сунул в застегивающийся на замок боковой карман куртки.


Приключения начинаются

Въезд в следующий поселок Пилва запомнился нам надолго. Асфальтовая дорога переходила здесь в вымощенную булыжником мостовую. Ехать по обочине мешали раскидистые деревья, а на камнях мостовой трясло так, что пустая банка вылетела из велосипедной корзины прямо посреди дороги. Я остановился, вернулся и подобрал ее. Правый карман был занят фотоаппаратом, поэтому, расстегнув замок левого, я положил банку туда. И сев на велосипед, помчался дальше, трясясь на стиральной доске пилвовской мостовой.
Уже догоняя дочку на сравнительно ровном участке проселочной дороги после Пилвы, я обнаружил, что правый карман куртки не застегнут и фотоаппарата в нем нет. Мы остановились и проверили содержимое сумок. Фотоаппарат исчез!

Мы поспешно повернули назад, еще раз преодолели зубодробильную трассу Пилвы и, не найдя на ней ничего, устремились по дороге назад к тому месту, где последний раз фотографировали птиц. И здесь дорога была пуста. Все наши снимки, сбросить которые на флэшку в последнюю неделю не было никакой возможности, оказались бесследно утеряны вместе с камерой.

Вернувшись в поселок, мы увидели идущую по обочине женщину с детьми. Объяснив на пальцах ситуацию, я дал местной жительнице координаты нашего отеля в Гижицко. Ее дети сразу принялись искать что-то возле обочины - как выяснилось позднее, из наших объяснений все они поняли, что нами был утерян телефон. Между тем шел уже шестой час вечера. Мы слишком долго провозились с поиском, и теперь нужно было спешить, чтобы успеть вернуться к отелю засветло.

Даже замотанные эластичным бинтом кисти рук побаливали с непривычки, основательно набитые рулем на тряских участках дороги. К тому же одна неудача часто влечет за собой и другую. Едва мне подумалось, что самым неприятным сейчас может быть прокол камеры, как различил характерные ритмичные постукивания о грунт обода заднего колеса.
И точно! Заднее колесо байка было полуспущено.

Определив по карте наше местоположение, мы выяснили, что находимся примерно на середине маршрута. До ближайшего населенного пункта – порта Штынорт – оставалось четыре километра холмистой местности. Там можно попробовать сесть на рейсовый автобус или попутную яхту, чтобы пересечь озеро Кисайно по воде.
Заведя велосипед на очередной холм, я съезжал с него, развивая на спусках хорошую скорость и рискуя окончательно изжевать заднюю покрышку. Солнце клонилось к западу, когда мы въехали в поселок.
Расположенный за аккуратно подстриженным зеленым газоном небольшой причал был занят плотно стоящими яхтами. Несколько судов только что подошли и швартовались на наших глазах. Никто из мореманов как будто не собирался в плавание.

Стоящая у дороги и знаменитая на всю Польшу своим расположением прямо в стойле лошадей таверна была полна весьма живописного народа. Можно было с легкостью подумать, что в этот день здесь проходит ежегодный сбор польских моряков.

Подходить к шумному застолью мне не хотелось.
У самой таверны возле мотоцикла стояла пара одетых в черное молодых людей.
-Нам нужно уехать на автобусе в Гижицко, - сказал я им.
Нам повезло. Девушка понимала по-русски.
- Отсюда нельзя уехать на автобусе.
- А на яхте? – спросил я, указывая на причал.
- Это частные яхты. Сегодня ни одна из них не пойдет в Гижицко.


В поисках выхода из Штынорта

Отходим от мотоциклистов и направляемся к яхтам. Снова ставлю свой ровер на подножку и начинаю сматывать с рук эластичные бинты, которые заменяют мне сегодня велоперчатки.
- Те двое, к которым ты подходил, очень внимательно наблюдают за нами, – говорит мне дочка.
- Ну и что? – я высматриваю яхту, к хозяину которой можно обратиться за помощью. Но покидать причал никто из капитанов как будто не намерен.

Как же нам добраться до отеля? Что предпринять?
- Они идут к нам, - говорит дочка.
Действительно, парень и его девушка подходят.
- А почему вы не едете на ровере? – спрашивает она.
- Здесь же целых сорок пять километров, а у нас спущено колесо!
- Его можно накачать.

- Это долго. Нужно заклеивать камеру. А мы уже опаздываем…
Она переводит парню мой ответ.
- Нет, недолго, – говорит он.
Теперь я могу как следует рассмотреть его.

Черная, облегающая мощный торс куртка с ярко-желтой надписью SHAAL TRAPER на груди. Обнаженные по плечи сильные руки, правая от кисти до локтя исколота сплошным темным узором из переплетающихся не то змей, не то цветов. Бритая наголо голова с вертикально пересекающей подбородок тоненькой, как карандаш, бородкой – все это вместе с неулыбчивым выражением лица придает ему довольно свирепый вид.

Его хрупкая спутница приглашает идти за ними. Бритоголовый идет, срезая путь, прямо по газону. Мы движемся следом. Парень подходит к своему мотоциклу, и в его руках появляется небольшой цилиндр, который он соединяет трубкой с задним колесом моего велосипеда. Раздается шипение, хлопья какой-то пены падают на траву, а пробитая камера раздувается, принимая правильную форму. Парень медленно покручивает колесо, распределяя внутри него пену.

В считанные секунды на моих глазах он совершает, казалось бы, невозможное - наполняет камеру воздухом, одновременно заклеивая все ее повреждения!

Однако наш спаситель недоволен. Возле самого ниппеля шипение не прекращается. Пена выползает на обод, и он несколько раз снимает ее ладонью, стряхивая на газон. Мотоциклист выпрямляется и говорит что-то девушке. Она переводит:
- Он сказал, что повреждение слишком сильное.
Теперь и я понимаю, что мое колесо заклеить невозможно. По-видимому, камера основательно повредилась во время езды по склонам штынортских холмов.
Между тем наш добровольный помощник пересекает дорогу и заходит в магазин, торгующий морскими сувенирами. Пиратский флаг “Веселый Роджер” над входом является его главным украшением.

Вскоре парень возвращается к нам:
- Через час этот магазин закрывается, и его хозяин сможет увезти вас в Гижицко, но… без роверов, - поясняет девушка.
Действительно, в стоящую возле магазина легковушку, похожую на наши «Жигули», роверы никак не поместятся.
- Нет. Мы взяли велосипеды напрокат. И к 22 часам должны вернуть их назад, - говорю я им.


Выход есть!

Выслушав перевод, мотоциклист размышляет не более секунды:
- А у вас есть их телефон?
И тут дочка достает квитанцию о выдаче велосипеда.
Вот молодец!

Парень набирает номер из квитанции и несколько минут говорит с кем-то. Из потока польских слов мне понятны лишь немногие: «туристы россияне», «авария ровера», «Штынорт», то есть место, где находимся мы сейчас.
Он поднимает голову и диктует в телефон название магазина возле дороги.
- Они будут минут через сорок, - сообщает нам девушка. - Подъедут на желтом фургоне.
Вот это да!

- Хорошо, что мы обратились к вам, - говорю я ей.
Они собираются уходить.
-Мы будем еще воз-вра-щаться, - говорит девушка, с трудом подбирая русские слова.
- Еще вернемся? – подсказываю я ей нужное слово.
-Да, да, еще вернемся, - улыбается она.

Парочка не спеша отправляется гулять по берегу залива. А я захожу в магазин сувениров, где выбираю на память о Штынорте металлический брелок в виде идущего на всех парусах брига. На плоской обратной его стороне выгравирована непонятная надпись на польском языке, которая завершается ясной и без перевода подписью «Блаженный Августин».

Примерно через полчаса огромная темная туча, закрывавшая полнеба со стороны Гижицко, надвинулась на порт. И к тому времени как отправленный за нами желтый фургон появился на дороге, первые капли дождя уже заставили нас укрыться под деревом.

Наши двое помощников вернулись к нам, обменявшись с водителем несколькими словами, из которых я разобрал только сказанное им «дженкуе» - польское «спасибо».

- Скажите им, что у вас не было помпера, - сказала мне девушка. - Они должны были дать вам насос…
Я понимаю вдруг, что эти двое мотоциклистов задержались здесь специально, чтобы проводить нас.
Делаю шаг к ним и протягиваю руку выручившему нас парню.
- Спасибо!
Говорят, что автор «Алых парусов» и «Бегущей по волнам» Александр Грин тоже любил крепкое рукопожатие. На краткий миг моя кисть словно побывала в железных тисках, сжатая могучей рукой мотоциклиста.

А через минуту мы уже мчались по шоссе с загруженными в фургон велосипедами в сторону Гижицко. Ветер взвихривал и гнул ветви деревьев. Небо сделалось свинцово-темным. Еще недавно спокойное озеро покрылось косо набегающими на берег барашками волн. На прямом участке трассы нас обогнал мотоцикл. Сидящая на заднем сиденье девушка в большом сером шлеме, не оборачиваясь, подняла правую руку в прощальном приветствии. Их мотоцикл с начинающимся на буквы NGC польским номером, словно выходя на орбиту, стал быстро удаляться от нас, пока не исчез за одним из поворотов.

Еще через несколько мгновений сильнейший ливень обрушился на окрестности Штынорта. Мы сидели рядом с водителем в теплой кабине словно бы бегущего по волнам автомобиля. А струи дождя били в лобовое стекло так плотно, что дворник не успевал разгонять их в стороны.
Каково же было им, нашим спасителям, тоже мчавшимся сейчас по этому охваченному холодным водным кипением шоссе?!

Примерно через сорок минут мы были возле отеля и, благополучно сдав велосипеды, вбежали под навес нашего «Замка», даже не намочив под дождем кроссовки.


(продолжение следует)