Лирическое отступление 2

Продолжение. Начало: http://www.proza.ru/2012/09/19/6

 – Первое подлежит аннуляции, второе  – в  "десяточку". Я снова  – не переставая любить  – влюбился в свою жену, - крепко держа её в объятиях, признался он.
 – И что же мне теперь делать? От нахлынувшего любовного шквала?
 – Переодеться, быть ещё более красивой, более притягательной, более обнажённой,  –сказал он.
 – Сколько отпускается времени для волшебства? А может, мне, раздевшись, вообще забыть одеться, а, Сенечка?
 – Мысль захватывающая, идея восхищает неожиданным поворотом. Боюсь, что обнажённой ты немного замёрзнешь от сюрприза, который ожидает тебя. Времени даётся десять минут. Выбор за тобой.
 – Ты и впрямь считаешь меня колдуньей.
 – В хорошем смысле этого слова,  – уточнил Семён и добавил:
 – Считаю тебя самой удивительной женщиной на земле.
Семён не разрешил ей до его приглашения войти  в гостиную, чтобы с рязановским размахом  – пока Дарья выбирала наряд  – и роскошью явить пред её очи шикарный стол. И увидеть, как она донельзя женственная и оголённая, в чёрном облегающем, захватывающем его дух платье, по-девчоночьи всплеснёт руками, обнимет его, засияет от счастья и не уложится в добавочные "символические" тридцать секунд, а долго будет говорить о своём чувстве к нему.
     После застолья он унёс жену в спальню и подарил ночь безумно нежной любви, где они были только вдвоём на этой планете, устланной падающими листьями и звёздами...
 
Погода портилась. Чистый горизонт стремительно менялся. Ветер гонял клубы пыли. Путь лежал через небольшой городок, на выезде из которого всегда стояла группа желающих добраться в столицу. Попутчики- автостоповцы оживляли салон машины. Особенно девчоночий, похожий на птичий, щебет с массой студенческих проблем. Когда они, рассчитываясь, протягивали мизерную таксу, Семён великодушно оставлял им её на обед. Но пассажиры всё равно клали деньги между сиденьями или на сиденье. Закон дороги один везде.
 – Берите на бензинчик,  – распоряжались ссудой длинноногие девицы.
Сегодня на удивление угол пустовал. Отъезжающий РАФик подобрал всех, кроме одной женщины, которая пошла вперёд к близлежащей автобусной остановке, не надеясь на попутку. Она вся была в размытом бежевом, самом неярком - фоновом - цвете от капюшона до обуви. Вместе с коротким плащом. И показалась ему не раскрашенной глиняной фигуркой, вылепленной детской рукой. Женщина освободила голову от капюшона. Когда он поравнялся с ней, удовлетворённо кивнул себе в правоте прогнозов, прибавив сюда маленький жёлудь теперь уже без шляпки. В руках женщина держала корзину с грибами и рябиной. Он проехал мимо, но тут же остановился, ожидая её приближения. Внутри что-то сработало, возможно, летящая на них гроза, окрашивая всё вокруг в грязно-серый цвет. Открыл дверцу, как только она поравнялась с машиной.
– Садитесь, – почти приказал он.
 – Мне до метро,  – испуганно сообщила она и широко раскрыла глаза.
 – Садитесь, – повторил он.
 – Можно, я сзади?
 – Куда угодно. Не беспокойтесь, завтракать Вами я не собираюсь, – и даже через несколько минут Семён не смог найти оправдания возникшей агрессии.
Она, увидев корзину в машине, удивлённо заключила:
 – Вы тут не один, – робко усаживаясь сзади и не беспокоя "яблочную" хозяйку, бережно поставила своё лукошко на колени.
Корзины, как две роскошные красавицы, не уступая друг другу, на равных находились в не менее роскошной машине. "Как она осторожно и невесомо приземлилась, словно случайно залетевший жучок",  – отметил про себя Семён.
 
(продолжение следует http://www.proza.ru/2012/09/19/875)

*-----------------
"Рябина" - фото автора

2005 г. Осень