Побочный эффект

    Мой первый муж, дай Бог ему здоровья и многие  лета, по имени Григорий, Гриша значит, был существом неугомонным. Ему никогда не сиделось на месте, его обуревала постоянная жажда  деятельности,  в его голове теснились  многочисленные идеи по улучшению бытовых условий, которые он тут же старался воплотить в очередном  своем изобретении. А так как был Григорий слишком нетерпелив, обдумать все хорошенько ему, конечно, никогда не удавалось, и пока Гришина голова еще только строила очередной грандиозный план,  его руки  уже занимались воплощением этого  «сырого» проекта в жизнь.
    Гришины идеи, в общем-то, были интересными и даже полезными, и наверняка улучшили бы его быт, и даже можно было бы поделиться этими самыми идеями с друзьями и знакомыми, да вот беда, у всех у них, у этих гениальных идей (точнее их физических воплощениях), наблюдался побочный эффект. И он то, этот эффект,  все и портил.
    Был у Гриши около дома участок земли, выращивали на нем овощи да фрукты разные, но, как и на большинстве таких участков, сорняки замучили. Прут и прут, не успеваешь пропалывать. Другой бы  человек выгнал на огород всю свою семью, включая бабушек и дедушек, и дружненько так справились бы с этой напастью, но Гриша был не таков, легких путей он не искал никогда. Пару вечеров после работы он уединялся на веранде, садился за стол, брал в руки карандаш и что-то сосредоточенно чертил, чертил на листочке, напевая вполголоса свою любимую песню «Ты ж мэне пидманула». На третий день, ближе к вечеру к нашему дому подъехала небольшой грузовой УАЗик, груженый рулонами изолировочного материала. Такую изоляцию в то время применяли при прокладке газопроводов, ей обматывали трубы, чтоб те не ржавели, когда их зароют в землю. Стоила эта изоляция недешево, ведь  с самой Японии была привезена. Но вопрос цены Гришу нисколько не беспокоил, он  сам работал на укладке газопровода, на трубоукладчике, поэтому  стащить десяток рулончиков  ценного изолировочного материала за грех, или тем более за преступление, не считал. И еще в наш двор были торжественно занесены два  толстых пучка нарезанной проволоки. Все это добро сложили в сарай.
   Назавтра был выходной. Это для других людей выходной – время отдыха. Для всех, кроме Гриши. Гриша всегда вставал еще до захода солнца, как говорится, с первыми петухами, кстати, петух у нас был, рыжий задира, который успевал и своих кур топтать и соседских, и дрался регулярно, то с другими петухами, то с котом или с собакой. Такой же  был неугомонный, весь в хозяина. Так вот, в то теплое воскресное утро наша семья проснулась от громких матов, доносящихся с огорода. Матерился Гриша громко, так, чтоб слышали не только свои, но и все соседи. Он призывал всех в свидетели и орал, что в его семье одни лодыри, что он ни свет, ни заря встал и занимается нужным, жизненно необходимым  делом, а все спят и никто ему не помогает. Все это сопровождалось сочными трехэтажными матами. Если уж Гриша начинал ругаться, то доставалось всем, начиная от ни в чем неповинных котов и заканчивая силами небесными. В этот перечень регулярно попадали: прораб, мастер, начальник участка, начальник управления, бухгалтерия, президент наш и Америки, добирался он и до самых небес. Оказывалось, что он имел интимные связи с мамами всех вышеперечисленных персон, а самих персон он всех вертел на своем половом органе.  Когда поток матов иссяк, оказалось, что Гриша решил в одиночку воплотить свой очередной проект в жизнь, но укололся проволокой, это обстоятельство и послужило причиной яростного негодования.
  А проект  был таков: чтобы не зарастал огород травой, Гриша решил вместо грядок сделать валики, а в пространство между валиками уложить изоляционную пленку, закрепив её проволокой. Тогда на валиках спокойно будут расти полезные овощи, по  изоляции воду для полива можно пустить, и никакие сорняки через эту самую импортную пленку не пролезут. Гениально! Все мужское население нашего дома в лице двух сыновей принялось помогать отцу. Казалось бы, проект безупречен, но…   Когда овощи  разрослись, они закрыли собой не только валики, но и пространство между ними, где была не только пленка, но и проволока. А проволока эта, уложенная с присущей Грише небрежностью вкривь и вкось, наспех, как попало, стала незаметной из-за закрывающих её листьев и плодов. Все попытки собрать урожай заканчивались сбитыми до крови ногами, коварная проволока лезла из всех щелей, об неё постоянно спотыкались и падали, острые концы её неожиданно впивались в ноги. В общем, побочный эффект Гришиного изобретения испытали на себе, в основном женщины. Гриша сам урожай никогда не собирал, считал это занятие неприличным для мужчины. Другое дело водопровод для полива сделать или бассейн смастерить, тут творческий подход нужен, а с урожаем пусть бабы разбираются. В итоге нам пришлось разобрать всю конструкцию и на следующий год  мы боролись с сорняками по старинке, зато ноги были целы.
   Кстати, про водопровод,  водопровод на Гришином огороде тоже был. Но был он, как и все, к чему прикасались его руки, сделан тяп-ляп, из обрезков труб разного диаметра (где железных, где пластиковых), на каких-то временных скрутках, шлангочках и еще из непонятно чего. Все это сооружение, можно сказать – наш огородный монстр, работало и поливало огород только тогда, когда сам Гриша был дома. Когда его дома не было, близким не стоило даже приближаться к вентилю, запускающему это подозрительную и опасную коммуникацию. Побочный эффект тут же проявлялся, и все эти ненадежные соединения помноженные на сильный напор воды создавали удивительную, непредсказуемую и неуправляемую ситуацию. Множественные фонтаны и гейзеры  били практически в каждом уголке двора, заливая собой и собачью будку и клетки с кроликами, дорожки и висящее на просушке белье, потоки воды стремились подмыть фундамент дома, доставалось и соседским дворам.
   Всякий другой мужчина взял бы металлические трубы, сварил их, и все дела, проблема была бы решена, всякий другой, но только не Гриша. Ему такими пустяками было заниматься недосуг. Он уже вынашивал очередной план.  Ему так захотелось создать что-то романтическое для души, чего нет ни у кого у соседей. Эта романтика должна была воплотиться в виде бассейна. Гриша уже представлял, как он сидит около этого бассейна, раскачиваясь в кресле-качалке, держа в одной руке открытую бутылку холодного пива, а в другой жирного вяленого леща, а в бассейне радостные ребятишки купаются. Грезы, грезы…   Опять пара вечеров с карандашом и листком бумаги, любимое «Ты ж мэне пидманула» и проект был готов. Знакомый экскаваторщик за бутылку водки выкопал посреди огорода огромный котлован, по дешевке была приобретена огромная куча мешков с цементом. У цемента был подозрительно бордовый, а не серый  привычный цвет, но Гришу это совсем не смутило.  Опять закипела работа, помогали сыновья, кто ж еще добровольно подписался б под Гришиными идеями, воплощение которых неизбежно сопровождалось матами и скандалами по поводу и без оного. Ну, такой он человек, что  поделаешь. Небольшого запаса кирпичей, что давно пылился в сарае, хватило только на часть стенки бассейна. Кирпич был уложен не слишком ровно, применять такую мелочь как уровень, Гриша посчитал излишней тратой времени, ему уже не терпелось в кресло-качалку с пивом, и в итоге стена получилась, мягко сказать, не совсем ровной, а если смотреть правде в лицо, то вышла она очень кривой и некрасивой. Кроме того оказалось, что цемент этот подозрительный в строительстве не применяется, а только при бурении скважин, и что схватывается он при очень высоких температурах. Построенная стенка рухнула в первую же ночь. По поводу этого, не оправдавшего Гришиного доверия цемента досталось всем, согласно вышеперечисленного списка. В добавок, недобрым словом был упомянут министр газовой и нефтяной промышленности. В итоге непригодный цемент так и остался валяться в сарае, края недостроенного бассейна обвалились, и посреди огорода так и осталась огромная яма. Засыпать её, конечно Гриша не стал, так как уже был увлечен новой идеей, а что касается ямы, то она превратилась в индивидуальную свалку, куда мы сбрасывали всякий хлам.
    Новая идея касалась обогрева дома, так как наступала осень, в доме становилось  всё прохладнее, а имеющееся отопление оставляло желать лучшего. В этот дом мы недавно переехали, строили его наши, советские строители, а, точнее шабашники с Кавказа, поэтому говорить о качестве постройки нет нужды. Ветер гулял по всем комнатам, дул в окна и двери, отчего в доме было не слишком уютно от постоянных сквозняков. Среднестатистический человек начал бы с замазывания щелей в оконных рамах и утепления дверей, но Григорий был не таков. Возиться с замазками и утеплителями ему было слишком скучно и прозаично, нет, нет, он на это не пошел. В его беспокойной голове уже созрело совершенно другое решение. Вот как то вечером он опять приехал на том же самом грузовичке и с помощью водителя торжественно внес во двор огромную металлическую печку. Такие печки использовались на междугородних автобусах Икарус, где и как наш Григорий раздобыл это чудо, до сих пор остается загадкой, так как денег из дома на покупку он не брал. Напрашивается вопрос, уж не спер ли он её, ну да кто в Советское время считал за воровство кражу государственного имущества. Разве что чиновники, да и то, когда дело касалось не их самих. Печка была почти новая, выкрашенная в яркий оранжевый цвет, она гордо красовалась во дворе на огромной бетонной плите, прикрывающей канализационный колодец. Григорий сгорал от нетерпения, ему хотелось поскорее запустить это чудо. Ставить печку прямо в дом было невозможно, так как работала она на дизельном топливе, и исходили от неё газы выхлопные, ядовитые. Что делает Григорий? Снаружи веранды он наспех сооружает изначально ветхий небольшой помост, ставит на него Икарусную печку, вынимает из окна веранды стекло, и заменяет его на лист нержавейки, посредине которого красуется огромная, небрежно вырезанная, дырища. В эту дыру всовывается  длинный  кусок трубы большого диаметра,  в бак печки заливается топливо и происходит торжественный запуск. Теплый воздух с густым ароматом дизтоплива заполняет все пространство дома. Гриша торжествует, его глаза горят нездоровым блеском, он не может устоять на месте и мечется между печкой и домом, беспрестанно проверяя, все ли исправно работает. Побочный эффект проявился той же ночью, оказалось, что топлива в бачке на  всю ночь не хватает, доливать надобно, а еще, когда подует ветерок, выхлопные газы почему то попадают в трубу, ведущую в дом, и в комнатах становится нечем дышать. Но самое главное то, что при небольших заморозках дизтопливо густеет и не горит, и тогда в доме становится совсем холодно. С зимним дизтопливом был напряг, да и остыл Гриша к печке очень быстро, пришлось опять запускать имеющееся отопление, работающее на дровах и угле. И дырки замазывать тоже пришлось, этот способ все же надежней оказался.
  Зима  была для Гриши большим испытанием, задумок много, а реализовать трудновато, на улице морозы лютые да снегопады, приходилось в свободное от работы время сидеть дома, печку топить. Скучал Гриша, весны ждал. В феврале он вновь развел буйную деятельность, решил рассаду сажать, чтобы, как только почва в огороде прогреется, так эту рассаду в неё и высадить. Как известно, семена для рассады нужно в землю посадить, а где её, эту землю в феврале месяце найдешь, отдыхает она, надежно толстым слоем снега укрытая. Да разве могла остановить Григория такая мелочь! Взяв на подмогу сыновей, вооружившись штыковыми лопатами и ломом, пошел Григорий за землей. Штыковой лопатой снег сгребать, так скажем, не слишком то удобно, но других лопат в хозяйстве Гриши не было, и снег от дома он вообще никогда не убирал, считая это занятие пустой затеей, мол, весна придет, снег так и так растает. Чего тогда зря силы тратить. По причине таких убеждений дом наш к концу зимы был похож на огромный сугроб, по самому верху которого была протоптана узенькая, дорожка, ведущая от  никогда не закрывающейся, висящей на одной петле калитки до безнадежно обледенелого крылечка. Так вот, пошла, значит эта компания землю копать, но не тут-то было, смерзшаяся земля не поддавалась ни лому ни, тем более, штыковой лопате. Помянув, по привычке, отборными матами всех своих тайных и явных врагов, воротился Григорий ни с чем, а пацаны, что они, аппетит только нагуляли. Выручили Григория все тот же  водитель УАЗика да знакомый экскаваторщик, и желаемый грунт все же был завезен. А дальше? Думаете, наколотил Гриша ящичков, засыпал их земелькой и поставил в теплое место? Как бы не так. Это ж слишком просто. Не-ет,  у Гриши был свой подход, он решил все сделать с размахом.  Из одной из жилых комнат была вынесена вся мебель, вдоль стен было сделано что-то вроде опалубки для фундамента, только вместо бетона засыпал туда Гришаня комья мерзлой земли, правда, следует сказать, что ему было немного жаль пачкать свежеокрашенный пол, поэтому он подстелил под землю куски рваной полиэтиленовой пленки. Этот период выращивания рассады мы не забудем никогда! Когда земля оттаяла, то от домашнего тепла проснулась и вся мелкая живность, что спокойно спала в этой земле в ожидании весны. Наш дом наполнился всякими мушками, мошками, муравьями и сверчками, и даже одной полусонной жабой, которая спросоня никак не могла понять, где она и что с ней. Жабу мы бережно (животинка ведь!) отнесли в подполье, чуть присыпали  песочком, она вновь уснула и не появлялась до самой весны. Кстати эта жаба, проснувшись от зимней спячки,  наш дом не покинула, а жила у нас несколько лет, благо еды в доме для неё было вдоволь. Летом она проживала в  ванной, мы ставили ей блюдечко с водой, она любила в него залазить и сидеть. Красивая была жаба, на огромный изумруд похожая. Вернемся ж к рассаде. Оттаяла, значит земелька наша, стал Гришан семена в неё сажать. А семена были непростые, все больше импортные, привезенные Гришиными многочисленными друзьями из Болгарии, Германии да Чехословакии, да были у него друзья-иностранцы, работающие на той же стройке, что и он. Друзья из братских стран, как говорили в то время. Что значит – Европа, качество отменное. Семена были чудесные, все взошли, как один, и через некоторое время крепкая рассада зазеленела стройными рядами вдоль стен нашей комнаты. Гриша страшно гордился соей выдумкой и постоянно устраивал экскурсии для своих друзей, коих было у него бесчисленное множество. Но тут начались напасти. Вначале кошки, а их было аж три души, по простоте душевной не желая справлять свои естественные потребности на морозе, устраивали на молодой зелени общественный туалет, роя ямы и безнадежно губя взлелеянную Гришиными трудами рассаду. Кошки с позором были переселены в курятник, им там, конечно же, не понравилось, и эти хитрые животные постоянно пытались прорваться в дом, но Григорий всегда был на чеку, и зорко сторожил свои парнички. А потом оказывалось, что посадке не хватает света и Гриша срочно принялся мастерить освещение из подсобных материалов, в ход пошли и прожекторные лампы, и светильники с дневным светом, снятые со спальни и зачем-то обогреватель. Рассада выросла неплохая, и урожай в тот год был богатейшим. Но…  Как обычно, без побочного эффекта не обошлось. Пол был безнадежно испорчен, от постоянной сырости доски начали гнить, их пришлось полностью менять. От насекомых так и не удалось избавиться никакими средствами, они регулярно появлялись, особенно муравьи, только жаба была довольна таким изобилием пищи, наверное, думала, что она в их жабий рай попала.
    Вскоре началась, как теперь называют, перестройка, и Грише, впрочем, как и всем нам, пришлось привыкать к новой, чуждой для нас жизни, короче - капитализм начался. Думаете, Гриша сдался, лапки вверх и помирать, Ага, ждите, как бы не так! У него появилось ещё больше идей,  и он решил заняться бизнесом. Что из этого вышло, расскажу в другой раз.