30 лет

Звук выстрела раскатистым эхом огласил округу, нарушив предрассветную тишину. В тумане, стоявшем над озером, раздались крики потревоженных уток, а затем всплеск чего-то упавшего в воду. Солнце уже было готово показаться из-за горизонта, и в сизой пелене водяного пара можно было разглядеть стоящую на берегу темную фигуру с ружьем и удаляющуюся от нее голову небольшой собаки, торчащую из воды. Вскоре та вернулась с подстреленной уткой в зубах. Она положила птицу у ног хозяина и села на задние лапы, приветливо завиляв хвостом.
- Молодец Дайнеко! - Похвалил мужчина своего четвероногого друга, которым оказалась такса темно-коричневого окраса, и, нагнувшись, погладил его по спине.
Вскоре туман на берегу разрезал оранжево-красный язык костра, на котором жарилась разделанная добыча. Собака лежала возле хозяина, смотря на огонь и терпеливо дожидаясь своей доли. Солнце уже успело встать, но из-за тумана оно было похоже на небольшую яркую бело-желтую монету с четко очерченными краями.
Сергей посмотрел на Дайнеко. Задумавшись, мужчина не заметил, как поглаживает своего пса, словно снимая волнение от нахлынувших воспоминаний.
Тридцать лет. Тридцать лет он с Дайнеко путешествует по этому безлюдному миру в поисках непонятно чего. В этом мире действительно не было ни одного разумного существа — лишь животные, с которыми нельзя перемолвиться ни одним словечком. Хотя на этой Земле все-таки оставался еще один человек кроме него. Но Сергей видел его тридцать лет назад и не был уверен, что тот не умер от старости, хотя очень в этом сомневался. Ведь за то время, что мужчина был здесь — ни он, ни его пес ни капельки не постарели.

***
В салоне машины гремела ритмичная музыка, стрелка спидометра уверенно держалась на отметке «150», и Сергей, довольный собою, едва улыбался, снисходительно поглядывая на расстилающееся впереди дорожное полотно. Автомобиль, словно влитой, двигался по трассе, слушаясь малейшего движения руля. Создавалось ощущение, что человек и машина одновременно ощущали себя хозяевами этой многогранной, многоцветной жизни... Сергей ничего не заметил. Он только успел почувствовать удар, и сумасшедшую боль, когда в салон, разрывая внутренности автомобиля, вклинился еще не переставший работать мотор, дробя своим весом кости ног. Затем наступила темнота...
Мужчина очнулся и понял, что придавлен к креслу подушкой безопасности. К его удивлению он смог пошевелить ногами, которые (о чудо!) оказались целыми. Салон разделила надвое рваная дыра, однако самого двигателя там не было. Сквозь отверстие был виден асфальт, покрытый пылью песочного цвета. Сергей левой рукой толкнул переднюю дверь автомобиля, и та, тихо скрипнув, словно ее не смазывали сто лет, легко отошла в сторону. Мужчина выбрался из-под подушки безопасности и вывалился на пыльную дорогу. Дорогой этот кусок битумного покрытия можно было назвать с натяжкой, так как его длина составляла менее пяти метров, и оба конца исчезали в буйной зеленой растительности, раскинувшейся вокруг вплоть до горизонта. Усиленно всматриваясь вдаль, Сергей не обнаружил ни одного строения или другого творения рук человеческих. Зато вдалеке на лесной тропинке, проходящей поперек дороги, он увидел огонек и решил двигаться в ту сторону.
Мужчина медленно брел по тропинке, с каждым шагом преодолевая сопротивление высокой травы. Насыщенный кислородом воздух пьянил до головокружения. Думать о том, что случилось — не хотелось. Внутри была уверенность, что все ответы на еще незаданные вопросы он найдет у того огонька, который по мере приближения к нему превращался в костер, возле которого сидел человек.
Сухие ветки весело потрескивали, поглощаемые пламенем костра, но жара от него не ощущалось. Человек, а им оказался старик с лысой головой и сморщенной кожей, улыбнулся мужчине и кивнул, приглашая садиться. Сергей покорно опустился на траву, и уставился на огонь. Так они и сидели: старик и мужчина - ничего не говоря и слушая «пение» костра. Прошла, наверное, целая вечность, когда старик вздохнул.
- Мда... мда, Сережа...
Услышав свое имя, мужчина встрепенулся.
- Вы знаете мое имя?
- Конечно. Не каждый день сюда жалуют гости. Вот ты, например, первый.
Старик подбросил очередную ветку в костер.
- Меня можешь звать Зиратуллой. Откуда имя такое? Не помню. Давно я живу здесь. Прошлое смешалось во мраке веков, как говорят... Хотя здесь — всё прошлое.
- А где мы? - Мужчина словно со стороны услышал свой голос.
- Где? - Старик рассмеялся. - На Земле, Сережа, на Земле. Не на той, конечно, где ты до этого находился, а на другой, так сказать — параллельной... Хотя каждый может выдумать себе параллельный мир...
Зиратулла снова издал смешок. Ему самому, видимо, казалось, что он говорит смешные вещи, однако Сергей ровным счетом ничего не понял. Старик, заметив недоумение на лице собеседника, усмехнулся.
- Вижу, что ничего ты не понял, Сережа. А оно вон как бывает — ты себя чувствуешь хозяином мира, а тут случается нечто, тебе неподвластное. В итоге ты в мгновение ока превращаешься в груду остывающего мяса с костями, и твое место занимает следующий претендент на мировое господство. И тебя никто не вспомнит, кроме родных, да и те, с течением времени — забудут... Тебе повезло, Сережа. Ты успел попасть сюда. А значит, сможешь остаться человеком в известном нам с тобой понимании.
Налетевший порыв ветра раздул пламя костра. Мужчина поднялся на ноги. Он словно очнулся ото сна и с интересом разглядывал все вокруг.
- Но почему я?
- Ты намекаешь на избранность? - Тон Зиратуллы неожиданно стал резким. - Нет здесь никакой избранности! Забудь об этом! Ты просто попал сюда, и вскоре поймешь, что доля твоя далеко не лучшая. Пройдет время, и когда-нибудь ты даже будешь жалеть, что не стал той пресловутой грудой костей и мяса...
Тон старика снова смягчился.
- ...Но у тебя будет возможность вернуться назад... Правда, не знаю когда... Наверное, когда будешь готов для этого. Твой путь извилист и тернист, но ты его в конце концов преодолеешь. Нужно будет идти на запад — туда, куда движется солнце. Сначала не встретится ничего, кроме лесов, полей, рек и озер. Но потом постепенно начнут попадаться заброшенные здания и строения. Ищи все, что нужно для жизни там. Здесь время почти неподвластно над живым и неживым, и за тот срок, пока ты будешь здесь — ты ни капли не состаришься.
- Значит, ты здесь живешь очень давно? - предположил Сергей.
Старик кивнул, а затем продолжил.
- Со временем ты сможешь увидеть большие города. Когда же они кончатся, у тебя будет возможность решить для себя: готов ли ты вернуться в свой прежний мир, или нет. Может так статься, что твой выбор остановится на этой Земле.
Сергей почесал макушку, словно что-то обдумывая.
- Ну а ты, старик. Куда путь свой держишь? Может быть, нам с тобой идти в одну сторону?
Зиратулла отрицательно покачал головой.
- К сожалению, нет, Сережа. Мой путь лежит на восток, навстречу рассвету. Но земля — круглая, и мы с тобой когда-нибудь обязательно встретимся и продолжим наш разговор.
Покопавшись в складках своей одежды, старик извлек оттуда коробок спичек и протянул его мужчине.
- Держи. Это все, что я могу тебе дать. Остальное добудешь сам. А теперь тебе пора идти. Солнце клонится на запад, и ты сейчас легко сможешь определить направление своего пути. Тебе нужно найти еду: через несколько часов стресс пройдет, и желудок заявит о себе.
- Строй. П-подожди. Но если это — параллельный мир, то когда-нибудь дорогу мне перегородит океан. Где я возьму корабль, чтобы его переплыть?
Зиратулла махнул рукой.
- Брось, Сережа. Ну кто тебе сказал, что параллельные миры должны быть точь в точь похожи друг на друга? Нет такого. Нет здесь ни морей, ни океанов, ни рек полноводных. Зато озера и мелкие речушки встречаются на каждом шагу... И не нужно бояться неизвестного, ведь, может, оно несет в себе лучшее. Там ты чувствовал себя хозяином мира, хозяином жизни. Постарайся почувствовать себя им здесь и сейчас...

***
Следуя инструкциям старика, Сергей отклонился с тропинки и уже несколько часов брел среди цветочного поля. Растения доходили мужчине почти до груди, заставляя при каждом вдохе ощущать их дивный аромат. Появилось настойчивое желание упасть в траву и лежать, и лежать... Словно в противовес этому желанию в голове Сергея зародилась мысль о том, что это ни в коем случае нельзя делать. Остановившись в этом поле хоть раз, он рискует остаться там навсегда.
Неожиданно на горизонте показался небольшой холм, на котором виднелось  одноэтажное строение. Желудок действительно уже некоторое время требовал свое, и мужчина рассчитывал чем-нибудь там поживиться. К тому же, очень хотелось пить...
Цветочное поле резко кончилось. Сергей, миновав последний ряд цветов, выбрался на открытую поверхность, и из-за отсутствия сопротивления растительности споткнулся, упав на землю у основания холма. Оставаться здесь было небезопасно — цветы все также источали запах, хоть и не так сильно, когда он был среди них. Встав на ноги, мужчина, пошатываясь, двинулся к постройке, «захваченной» разросшимся вьюном, которая отсюда походила на деревянную избу. Подойдя ближе, Сергей понял, что был прав: изба почти вся снаружи была покрыта зеленым покровом. Мужчина, пытаясь найти вход, обошел строение кругом. Со стороны, противоположной той, откуда он пришел, зеленая шапка разрывалась огромной дырой в стене, словно кто-то выстрелил по избе из пушки, но снаряд, пройдя стену, странным образом не разрушил изнутри это хлипкое для него здание.
Проникнув в через дыру в избу, Сергей оказался в темном помещении. Единственное окно, расположенное в другом конце избы, снаружи было плотно «завешено» вьюном, и свет почти не проникал сквозь него. Пригодились спички, отданные Зиратуллой. Дрожащий огонек высветил стол и стоящий на нем подсвечник с огарком свечи. Мужчина успел поджечь от догорающей спички фитиль. Появившийся маленький язычок огня едва освещал стол. Сергей взял подсвечник и посветил у одной из стен. «Вынырнувшая» из темноты морда кабана заставила замереть от страха сердце на несколько мгновений. Но мужчина почти мгновенно взял себя в руки, поняв, что это всего лишь чучело. Голов животных, висящих на стене, оказалось несколько. Видимо, хозяин этой избы был охотником. Другая стена оказалась более интересной: на больших крюках там висели охотничье ружье и плотно набитый чем-то рюкзак, словно он был собран для очередного похода. Возле стены на полу стояло чучело собаки. Это была такса. Черные глаза отражали тусклый свет огарка и словно следили за Сергеем.
Мужчина снял со стены «трофеи» и, повинуясь внезапному желанию, взял с пола чучело собаки, зажав его под мышкой. Найденная после недолгих поисков дверь в избе легко поддалась удару ноги. Сергей вновь оказался на противоположной стороне холма возле дыры, через которую влез в дом. Что-то, извернувшись, выскользнуло из-под мышки. Мужчина вскрикнул от неожиданности и выматерился. У его ног сидела, высунув язык, та самая такса, которая минуту назад была чучелом.
Было ощущение, что реальность и сон сосуществуют здесь одновременно. Цветы, холм, изба — это было реально. Дыра в избе, словно специально приготовленные для него ружье с рюкзаком, такса, превратившаяся из чучела в живое существо — это было нереально, это было похоже на сон.
Собака коротко гавкнула, словно приглашая мужчину за собой, и засеменила вниз с холма. Сергей закинул рюкзак на спину, лямки которого оказались подогнаны, словно для него, взял в руки ружье и последовал за таксой. Следуя за собакой, он подумал, что ее следует как-то назвать. Но как? Ведь неизвестно: мальчик это или девочка. И тут пришла мысль о Сашке Дайнеко — единственном друге детства, с которым мужчина дружил и по сей день.
- Раз здесь нет людей, - сказал Сергей, глядя на виляющий хвост, - Будет у меня четвероногий друг по фамилии, точнее, по кличке — Дайнеко. Все легче. И к любому полу подходит.
Внизу мужчину уже ждал ручей с освежающей прохладной водой. При виде переливающейся в лучах солнца водной глади мужчина прибавил шаг…

***
За тридцатилетнее блуждание по этому безлюдному миру Сергею сильно врезальсь в память лишь две вещи: Большие города и Большие корабли. Лучше начать со второго, ведь города кончились намного позже, чем застывшие в нескольких десятках метрах над землей почти не тронутые ржавчиной огромные белоснежные остовы кораблей, огромные трубы с закопченными краями которых разрезали безбрежное синее-синее небо.
Море. Старик говорил, что морей на этой Земле нет. Скорее всего, он слегка кривил душой. Или хотел, чтобы Сергей увидел всё сам. Моря здесь были когда-то, но, видимо, высохли очень давно. Однако, рельеф в виде впадины, растительность, отличающаяся от той, что была на суше, отсутствие, в конце концов, каких-либо строений, подтвердили догадки мужчины. Желтоватая почва была почти полностью покрыта вездесущим вьюном, среди которого возвышались гигантские стволы потомков водорослей грязно-зеленого цвета.
Корабли словно застыли во время движения, будто неизвестный волшебник взмахнул своей волшебной палочкой и приказал им замереть, как в той детской считалочке: море волнуется раз, море волнуется два... За все время путешествия Сергей не смог попасть ни на один из них: лезть сотню метров вверх, чтобы попасть на палубу не было ни возможности, ни желания. Зачем, если у тебя есть охотничья собака, ружье и рюкзак, набитый патронами? Да, в свое время ему пришлось потратить немало времени и боезапаса, чтобы научиться сносно стрелять. Но это того стоило, и было так давно, что не стоит об этом вспоминать...
Корабли напоминали гордых одиночек, которые не хотели ни с кем общаться. Даже птицы не селились на них, предпочитая облетать непонятные белые горы стороной. Величественная красота пугала мужчину и притягивала одновременно. Животных она, видимо, просто пугала…
О больших городах можно вспоминать бесконечно и не вспомнить никакой отдельной детали. Сергею доводилось бывать в Нью-Йорке, и он думал, что найти что-то более основательное, более урбанистическое уже невозможно. Он ошибался...
Если первые города, которые он встретил, еще походили на современные мегаполисы, и их можно было пройти или обойти вокруг, не сбившись с первоначального пути, то Большие города, которые стали появляться лет через пять после пребывания Сергея в этом странном мире, обойти было невозможно.
Огромные черные строения, словно прерывающаяся стена на многие десятки километров преграждали путь, заслоняя собой солнце. Их нельзя было обойти, их нужно было пройти. Сергей чувствовал, что это было необходимо сделать. Каждый такой проход через город сопровождался предчувствием чего-то ужасного, однако, среди огромных монолитов, выполненных в футуристическом стиле и соединявшихся высоко над головой многочисленными переходами на разных уровнях, не было ни единой души. А может, это было закономерно: ведь почему бы там, где никто не живет, не поселиться страху?
Дороги и тротуары, закатанные в асфальт, отсутствие солнечного света, который просто не мог из-за многочисленных подвесных конструкций проникнуть вниз, не давали растениям ни одного шанса. Странно, но на улицах за все время не встретилось ни одного автомобиля и чего-нибудь, напоминающего средство передвижения, не было ни одного фонаря – только асфальт и литые стены зданий, без окон и дверей. Может быть, те, кто здесь раньше жил, просто не опускались сюда?
Бывало, требовалось несколько недель, чтобы пересечь такой гигаполис. Сергей, разжившийся за время странствий запасным рюкзаком, обычно покоившимся на дне основного, набивал его провизией, которую предварительно приходилось вялить, что занимало немалое количество времени, и мехами с водой, которые он нашел на одной из заброшенных ферм. Оставалось только совладать с собой и смириться с тем, что длительное время придется идти то в густом сумраке, то в кромешной темноте, освещая путь факелом и полагаясь на нюх Дайнеко, который никогда не ошибался и всегда выводил их на «путь» Солнца.
Последний Большой город стал для мужчины и собаки настоящим испытанием. Сергей за годы пути уже понял закономерность, что каждый следующий гигаполис был больше предыдущего, и у него на груди появилась дополнительная сума для провизии, но тогда этого не хватило…
Через четыре недели пути через город еда и вода подошли к концу, а темные монолиты зданий, соединенных многочисленными причудливыми арками и террасами, словно свисавшими гроздьями с неба, и не думали кончаться. Последний факел был использован несколько дней назад, и темнота еще неделю наблюдала, как шатающиеся мужчина и собака медленно бредут куда-то по пустым улицам.
Темнота помнила, что когда она была всего лишь тенью по этой дороге ходили люди. Потом, когда она выросла и стала сумраком, люди отдали асфальт роботам, а сами переселились в большие дома без окон и дверей, создав наверху новые улицы и площади. Может быть, жители города захотели быть ближе к солнцу? Ответа на этот вопрос темнота не знала, но помнила, как в один прекрасный день город опустел. Это произошло внезапно и без всякой причины… Луч заходящего солнца пробился через крайний ряд домов и вырвал мужчину из объятий темноты. Сергей позже так и не смог понять, был ли он сам уже в тот момент этой темнотой, или просто бредил наяву. Горящие огни в вышине и доносившийся оттуда шум, металлические фургоны на колесах, почти беззвучно движущиеся во тьме по асфальту, были также реальны, как тот безлюдный город, через который он все-таки смог пройти...

***
Последний город остался на два года восточнее (Да, он научился считать годы по сезонам дождей, и длительности светового дня, и теперь мерил путь временем). После ему попадались лишь небольшие деревни, в которых мужчина всегда находил нужные патроны. Последнее селение он миновал недели две назад, но острой необходимости искать другое Сергей не испытывал: рюкзак был почти весь заполнен коробками со стоящими вплотную друг с другом латунными посланцами смерти.
Туман над озером рассеялся, уступив место безоблачной голубизне неба. Нужно было двигаться дальше. Дальше? Всё чаще мужчина задумывался о том: а нужно ли идти дальше? Какова цель его пути? Если Сергей вдруг возвратится на ту Землю, то что он там увидит? Ведь прошло уже тридцать лет. Его друзья уже успели постареть, а он будет все таким же молодым.
Мужчина с усмешкой вспоминал слова старика про гору мяса и костей. Нет, он оказался не таким. Он смог смириться и жить… и даже привыкнуть к одиночеству, которое скрашивал верный Дайнеко. А может, он всегда хотел быть в одиночестве, но раньше боялся признаться себе в этом? И не потому ли Зиратула говорил о выборе, который ему придется сделать?
И все-таки, пора было собираться в путь. Где-то там, в голове, в укромном уголке спряталось желание вернуться в прежний мир. Может оно было необъяснимым, а может – обоснованным и четко осознаваемым. Неважно.
Сергей сложил свой нехитрый скарб в рюкзак, поднял с земли ружье и двинулся вслед за семенящим на коротких ногах Дайнеко. Через пару часов озеро осталось далеко позади, а впереди сквозь буйную растительность пролегала звериная тропа. Задумавшись о чем-то, мужчина не сразу увидел огонек вдалеке, но когда его взгляд скользнул по нему, сердце застучало часто-часто. Так часто оно не стучало уже тридцать лет. Не сводя глаз с яркой мерцающей точки, мужчина медленно, словно стараясь не вспугнуть, двинулся в ее сторону. Но огонек и не думал убегать. Он постепенно приближался, увеличиваясь в размерах. Такса, не дожидаясь Сергея, уже во всю прыть неслась к нему.

***
Всё было также. Словно и не минуло тридцать лет. Тот же костер и старик, сидящий подле него. Увидев мужчину, он улыбнулся.
- А, Сережа. Вот мы и встретились. Ты садись, садись…
Мужчина уселся на вытоптанную траву и с интересом посмотрел на Зиратуллу. Тот за прошедшие годы совсем не изменился, как, впрочем, и Сергей с Дайнеко.
- А ты молодец, - сказал после минутной паузы старик. – Смог пройти весь круг и снова встретиться со мной. Гляди, - сказал он, указывая на покрытый зеленью холм, мимо которого мужчина только недавно прошел, - это твоя машина.
Сергея осенило.
- Так я вернулся туда, откуда начал путь?
Зиратулла, улыбнувшись, кивнул.
- А ты все эти тридцать лет ждал меня на этом месте?
Старик рассмеялся.
- Сережа, Сережа. Дело в том, что для меня и для тебя время имеет неодинаковый ход. По мне, так ты ушел час назад, а для тебя тридцать лет прошло. Не удивляйся, - махнул рукой собеседник мужчины, увидев у того изумление на лице. – Просто прими данный факт, и всё. Ведь ты смог принять одиночество этого мира и нести его целых тридцать лет.
Сергей тяжело вздохнул.
- Догадываюсь, что за это время тебя терзали сомнения. Знаю, что иногда тебе хотелось остановиться и остаться на этой Земле навсегда. Но ты все сделал правильно. Потому, что, если бы ты остановился где-то надолго, но потом передумал, ты бы не успел прийти сюда вовремя, и я бы ушел. А мир - большой, знаешь ли. Здесь можно легко разминуться, тем более, что для нас время течет по-разному. Но не будем о «если». Ты пришел, а значит, хочешь вернуться обратно.
Зиратулла посмотрел на собаку, которая примостилась между ним и мужчиной.
- К сожалению, Дайнеко придется оставить здесь. Думаю, ты догадываешься, почему.
Сергей ничего не ответил. Он сидел, задумавшись, и смотрел на огонь.
- Но а если там прошло тридцать лет… - неуверенно начал он.
- То ты должен это просто принять, - твердо сказал старик…
Они шли на север: старик и мужчина. Час назад Сергей попрощался с Дайнеко. Пес лизнул его в щеку и, потом, сидя у костра, долго смотрел на заросли, куда ушел навсегда его хозяин. Было тяжело. Но Сергей принял решение. Принял его тогда, когда только появился в этом мире.
Заросли сменились полем, а затем путники вышли на большую асфальтированную дорогу, обрамленную стоящими через равные промежутки деревьями.
- Время пошло, - пробормотал про себя Зиратулла и махнул рукой остановившемуся в нерешительности мужчине.
- Здесь, оказывается, есть дороги не только в городах.
- Есть, Сереженька, есть. Только это уже другой мир.
К вечеру путники добрались до двухэтажного здания, стоящего у дороги. Старик быстро нашел входную дверь и кивком головы предложил мужчине войти. Внутри царил сумрак, но не было ощущения запустения. Войдя в просторное помещение, освещаемое через большое окно солнечным светом, Сергей понял, что попал в больницу.
- Пойдем, Сережа, пойдем.
Зиратулла нетерпеливо дернул мужчину за рукав, и они через минуту поднялись на второй этаж. Там старик известным только ему способом выбрал одну из палат, в которой оказались две железные кровати, выкрашенные в белый цвет. Постели были аккуратно застелены.
- Раздевайся и ложись в постель, - скомандовал спутник мужчины.
- Полностью?
- Полностью.
Сергей снял с себя всю одежду и нагим лег в кровать, завернувшись в прохладное одеяло.
- А теперь закрой глаза и расслабься. Через некоторое время я начну тихонько постукивать по спинке кровати. Постарайся сосредоточиться на стуке, но глаз своих ни в коем случае не открывай.
Мужчина устроился поудобнее и, закрыв глаза, сказал:
- Во всяком случае, спасибо за все.
- Тебе не за что меня благодарить. Когда-нибудь ты это поймешь.
В палате на некоторое время воцарилась тишина, а потом раздалось тихое постукивание. Сергей сосредоточился на звуке, и через некоторое время ему стало казаться, что это не палец стучит о спинку, а какой-то бипер издает периодический сигнал, каким-то образом, синхронизирующийся с биением сердца. Мужчина незаметно для себя погрузился в сон…
Неяркий свет заставил Сергея открыть глаза. Около кровати сидела мать с тревожным выражением лица. Он попытался ей что-то сказать, но понял, что его рот закрывает дыхательная маска. Возле кровати стояло медицинское оборудование. На экране монитора отражался пульс, дублируясь звуковым бипером. Все тело ужасно болело, особенно ноги. Увидев, что сын проснулся, мать дотронулась до его руки и сказала:
- Тихо, тихо. Слава богу, ты выжил… ты выжил…

***
Зиратулла смотрел, как медленно исчезает тело его спутника. Подождав немного, он встал и вышел из палаты. Идя по ступенькам вниз, он вспомнил, как целую вечность назад спускался по ним, повиснув на плечах у медбратьев, один из которых держал в руках костыли. Память услужливо отсчитала назад еще тридцать лет, и старик вспомнил поле душистых цветов, которые потом оказались смешным препятствием, по сравнению с безликими тушами гигаполисов.
Старик незаметно для себя пробормотал вслух:
- Тридцать лет поперек времени. Тридцать лет, которые уложились в один час. Путешествие по параллельным судьбам, где каждый шаг отдалял тебя от своей судьбы, в то же время, приближая к ней. Я так и не смог сказать себе правду. Приплел зачем-то мясо и кости, путь на восток… Ложь во спасение? Не знаю. Следующие тридцать лет, прожитых с костылями, но среди людей, среди современной цивилизации, не дали ответа на вопрос: что лучше – быть свободным, но одиноким, или зависимым от кого-то, но среди себе подобных. Смерть? - Сергей усмехнулся. – Смерть – всего лишь путь на север. Но мой путь лежит на юг… хотя я все равно приду на север, только с другой стороны, ведь эта Земля тоже круглая…


От автора: если вы умудрились прочитать рассказ до конца, окажите честь автору, чиркните какой-нибудь комментарий :)