У костра. из жизни Метро

   У костра. (из жизни Метро).

Неровный отблеск огня выхватывал из окружающей темноты кучи мусора, стены туннеля с паутиной оборванных высоковольтных кабелей. Уединённый уголок нашего мрачного подземного мира. Некогда засекреченная  ветка, а теперь скромная моя обитель. Тишина. Я люблю тишину.
Таких как я здесь называют «бродяги», я родился и вырос в метро. Ни разу не был на поверхности, да и делать там не чего. Много работы найдётся и здесь. Надо крутиться, чтобы выжать. Такие как я, берёмся за любое дело, хотя в понятии некоторых они могут называться не законными. Хотя закон в этом мире понятие относительное. Хочешь жить – умей вертеться.
В котелке закипает вода. Я извлекаю из вещмешка банку тушёнки и несколько кубиков грибного бульона. Нормальная жратва, получше крыс будет. А в мешке ещё пакетик растворимого кофе.
Живём. Нормальной хавки хватит недели на две. Время достаточно, что б братки с Новокузнецкой немного остыли.   Хотя сами виноваты, не стоило сразу стрелять, а затем пытаться поговорить. Последняя работёнка  изрядно потрепала нервишки. Я взялся переправить с Новокузнецкой на Свободу партию «глюнов». Глюны – это такие занятные грибочки, погружающие вас в царство грёз суток на трое. Запрещённый товар на всех станциях, кроме Свободы. Название говорит само за себя – станция Свободы, зона свободы, здесь вы можете, найди всё, что душе угодно. Но прежде, чем туда добраться вам предстоит преодолеть два кордона,  красных и фашистов, с учётом того, что у них постоянно идёт война. И чего людям не хватает? Что мы всё делим? Вот и доигрались. Бах и взорвали мир. Теперь ютимся под землёй, словно крысы. А мы и есть крысы, готовые грызть друг друга за лакомый кусок. На поверхности радиация и мутанты. Вот так и живём, но это всё «лирика».
Новокузнецкие братки обещали за работу щедрое вознаграждения, послали со мной двух сопровождающих. Трудный путь пройден, а эти два хмыря решили меня завалить. То ли по своему разумению, то ли по распоряжению их него пахана Коляна.  Теперь эти двое покоятся в каком-то тёмном туннели. Когда я вернулся на Новокузнецкую, без сопровождения, со мной заговорили бандитские стволы.  Обошлось без убийств, чему я рад. Прострелил конечности и забрал причитающееся за работу. Думаю, они сильно не обиделись.   Всё – таки нам ещё предстоит сотрудничество.
Шорох. Я опрокидываю котелок. Костёр с шипением гаснет.  Да, не поем  я сегодня супчика. Занимаю позицию за двумя ящиками, со своим барахлом. Руки сжимают «винторез». Кругом  темнота, только тускло мерцают угли. Кого занесло в моё убежище? Если человек, это полбеды, а если мутант с поверхности или того хуже какая-нибудь тварь с нижнего уровня подземки. 
Из темноты прорисовывается силуэт. Всё- таки, человек. Незнакомец невозмутимо подкинул на тлеющие угли какой-то хлам из кучи мусора. Снова весело затрещал огонёк, освещая пришельца. Не высокого роста, бородка лопаткой с пробивающемся седым волосом. На голове будёновка, одет в шинель со свастикой и заканчивают такой оригинальный гардероб поношенные «адидасовские» кроссовки. За плечами котомка и ППШа, а на портупеи кобура с «маузером». Для антуража ещё шашки не хватает.
- Стой, где стоишь! Оружие на землю и без резких движений, а то в раз башку снесу, - произнёс я.
Незнакомец не спеша выполнил моё требование и спокойно сказал:
- Андрей, ты же не собираешься в меня стрелять.
Эта фраза прозвучала уверенно, как утверждение.
- Я тебя искал не из за твоего конфликта с бандюками Новокузнецкими, а совсем по другому вопросу. Ты, наверное, догадался кто я. Кстати, меня зовут Степан, - добавил он.
Сомнений нет – это «следопыт». О них ходят разные слухи, что они чувствуют людей, могут найти любого в туннелях, а если кому-то не повезло, то его останки. Говорят эти способности у них из-за того, что они прошли аномалию в нижнем уровне метро. И как это ни странно  звучит, за свои услуги, они не берут  вознаграждения. Альтруисты метро.
Интересно, кто меня ищет? Я покинул укрытие и подошёл к огню. Степан, молча, протянул мне фляжку. В нос ударил запах спирта. Я не отказался от угощения, стена недоверия рухнула.
- Присядь, - тихо произнёс Степан, принимая флягу обратно.
Я сел. Степан достал из котомки диктофон.
- Тебе, послание. Эту штуковину я нашёл в туннели Теней и решил тебя разыскать.
Из диктофона полился до боли знакомый голос. Вспомнилась рыжеволосая девчушка с острыми плечиками. Катерина. Она с семьёй бежала с ВДНХа после нападения «чёрных», я провёл их по туннелям до Павелецкой.  И за свою работу не взял плату. Очень уж запала эта девушка в мою душу. А теперь она просит помощи. Не знаю, какие чувства меня одолели, но я прошептал:
- Я найду тебя живой или мёртвой.
- Я тебе помогу, Андрей, а теперь ложись спать, - произнёс Степан, подкладывая котомку под голову.
От слов «следопыта», появилось чувство спокойствия, которое я не испытывал давно.