gauche parade. 4

Тотальный контроль не заставляет их реже прибегать к использованию идентифицирующих их личность документов, пластиковых карточек,  паспортов –памятуя нависшую угрозу вмешательства из- за того, что в любое время, «айн момент»- все эти хронограммы станут доказательственной базой,  обратится против них,  «каждая подпись- шаг к тюрьме» и все выданные раньше условные сроки и «желтые карточки» станут доказательствами обвинения-от неправильной парковки до дерганных школьных девичьих косичек. Все, что вы сделаете, будет использовано против вас- зависнет Дамоклов меч, не желательная переписка, каждый ход отражен, при желании на любого можно составить досье- ничего сверхъестественного делать не придется, не нужно будет отделу «К» рыть землю и искать тайных осведомителей, нежелательная переписка, нежелательные неблагонадежные друзья,  которые постоянно под присмотром, в поле зрения  филеров и нежелательные сервисы, все что компрометирует, все, что изобличает. Весь компромат можно одним нажатием клавиш выложить на стол для вызова на ковер. И эта база, не вытравливаемая, возобновляемая,  сохраненная на многих серверах, что защищает ее от уничтожения, которую ты не засунешь в уничтожитель бумаги, не удалишь вредоносными вирусами..

Совесть -вот самый тотальный контроль. Самый страшный тотальный контроль -твой собственный внутренний голос-твоя собственная угнетающая тебя совесть.  Это самое страшное –совесть и память. Память не может забыть, не выщерблет лучших эмоций, она ничего не упустит- то, слабое, уязвимое в тебе место, твоя ахиллесова пята, в чем ты согрешил- ты все время будешь держать в себе как зернышко, боясь выронить, как самка боится выронить своего детеныша или птенца из зобика, зажатый твоим сфинктером геккель. Просто архивы судов иногда сгорают. Свидетели путаются во внутренне противоречивых показаниях. Источники памяти ненадежны и нет постоянных свидетельств и неизменных, обеспечивающих стопроцентную надежность и  гарантию защиты «от дурака». Но что-то есть в этом безумной безумном мире, где все твои ходы записаны, как в шахматах, кто-то заархивировал все выброшенные тобой промокашки и школьные записки на соседнюю парту. Конечно, это, что греха таить-великая опасность расплаты-что «наказание неотвратимо», что «не пронесет» на авось, придется отвечать по всей строгости, за каждую мелочь, за шалость, за все твои перемещения во времени и простанстве -когда по списанием средств с твоей пластиковой карточки можно установить все твои прогулы, все твои блуждания по заповедным зонам-торговым центрам-злачным местам- какие закрытые  тебе в доступе места ты посещал, нарушая комендантский час, и прописанные, как пилюли, предписания и ограничения. Все ходы терпеливо учтены бесстрастными счетчиками, редко дающими сбой.

Человек боится, что ему придется отвечать за свою же природу -человек не будет сам воздерживаться своего греха, а будет грешить на непогрешимые регистраторы и источники, дескать записывали другую движущуюся машину с недозволенной скоростью. Будет во всем винить даже машины, которые трудно упрекнуть в погрешностях, технических сбоях за безупречность и человеческий фактор. Человек будет пытаться с кем-то договориться- не с машиной-с живым человеком. Будет искать нужного человека-от  кого все зависит, кто «решает». Человек не стремится к коррекции своего поведения, и он ищет, как теперь ему самому еще обмануть и обойти систему, найти лазейки-опять борется с частностями-но не спасает себя, совершенствованием себя и работой над своими ошибками.

Их компьютерные приложения, идущие «в ногу со временем» позволят «наводить на тебя курсор», делать с тебя рабочую голограмму, стенографировать и фиксировать твое «беззаботное порхание по жизни», твое поведение на камеру, на жесткий диск, пока все не сожрет какой -нибудь донельзя странный компьютерный вирус. Почему граждане так боятся тотального контроля?  Ведь только совесть и память могут быть в состоянии усыпленного Аргуса, они могут не давать о себе знать, могут не мучить своими угрызениями, но рано или поздно непогрешимая уверенность в их невинности, рано или поздно они себя проявят. Будет сбой и ты ужаснешься тому-как не знал себя, как плохо себя знал, от них-кто не подавал голоса-добивать тебя и забирать у тебя все, суровей и строже чем УФССП, усиленные ротой автоматчиков.

Родня их- последние жалкие горькие пьяницы и пропойцы, жалкие наркоты, и вот поэтому люди гуглят.  Люди гибнут в своей пищевой цепи в поиске нужного знания, цементирующего их неуверенность в себе- чтобы разобраться,  что происходит вокруг, за что нынче привлекают к юридической ответственности, чем опасна трудовая миграция, почему скачут котировки на фондах, куда вложить сбережения,  почему все покупают айфоны, им нужно разобраться без посредников-  чтобы не быть освистанным за неосведомленность и невежество. Здесь – в диалоге с анонимным источником- можно не стесняться, что пропустил все важные уроки в школе-где тебя не будут корить и стебать, что у тебя дырявая память, как сито в решете, из одного уха влетело-в другое вылетело- не сумевшее сделать осадок из самого главного, из всего стоящего, что стоило вынести из школьной программы и оставить себе зарубки, и тут на тебе: на человека, как из рога изобилия, сваливается контекстная реклама, выпадают все идиотские сообщения «ваша фамилия- преступник», найти в нашем генеалогическом форуме значение своей фамилии, по базе узнай на стороне какой страны из Антанты воевал твой дед, был ли твой дед предателем, копни глубже –«узнай правду твоего рождения- от кого из соседей ты зачат, потому что на него так похож лицом»- человек сам себя наживляет на ниточку от своего любопытства-давая работу фишинговым сайтам, переусердствует, как всегда, от неопытности и неосторожности и опрометчиво ступает на аккуратно расставленные  паутинки тотального мирового контроля и «капканы на барана», оставленные так втихаря, чтобы ты ничего не заподозрил за версту. Люди себя губят. Люди гуглят.