Спасающая Жизнь. 1. Целитель

               


Пусть все выбирают тепло и хлеб,
И в ножны кладут мечи,
Милей нам холодный лесной ночлег,
Костер, да огонь свечи.

Пусть все выбирают покой и кров,
А мы выбираем боль,
Судьбу обреченных, облавы, кровь,
Да бешеный вихрь погонь.

Прощенье и милость сулит король
Для тех, кто покинет нас,
И вот уж изменник спешит домой,
Чтоб встретить свой смертный час.

Но сладкая нас не прельщает ложь,
Мы сделали выбор свой,
Укроет нас в поле густая рожь,
Да сумрак спасет лесной.

Пусть все мы погибнем, да будет так,
И память проклятье ждет,
Нас вспомнят, и кто-то развеет мрак
И снова огонь зажжет.
               
                Н.Точильникова


Под утро у Сэйльвер разболелись шрамы на спине. Весной в Эйверлэнте погода была влажной, с перепадами температуры, что не очень хорошо сказывалось на былых ранах многих его жителей. Сэйльвер, увы, не была в этом плане исключением.

Шрамами Сэйльвер обзавелась в Белокрае. Уж сколько раз ей твердили о том, что для целителя, особенно работающего с «уводом» людей, осторожность была на первом месте, и вот, поди, ты... В тот раз она застряла в селе по очень важной причине. Её попросили помочь беременной девушке, у коей начались преждевременные роды.  Мужу этой девушки какая-то драная коза нашептала, что жена ему изменяет (это на девятом месяце!!!) и тот, как положено, в это сразу же поверил и жену избил. Ногами. А мужчина если бьёт женщину ногами – то обязательно в живот. Сэйльвер ни разу не сталкивалась с исключениями из этого немудреного правила.

Не случись рядом целительницы – смерть и маме и ребёнку. Сервы не вполне знали, как вести себя при преждевременных родах, вызванных травмами. Сэйльвер пришлось выдержать нешуточный бой, поскольку Смерть алчно вцепилась в свои жертвы, но мать и ребёнка она спасла.

Однако ревнивый муж, как выяснилось, не успокоился и «настучал» барону, что в их селе сидит целитель Союза Рэйбов и явно подбивает народ на «увод». За такой «стук» в общине оглоблями бьют, но видимо у парня разум от ревности помутился до упора.

На несчастье Сэйльвер барон как раз был на охоте, и поэтому на разборки примчался его сын – молодой парень, что получил хорошее образование в Престоле и поэтому имел некоторый иммунитет против суеверий Белокрая, связанных с целителями.

Сэйльвер сгребли в охапку прямо в доме. Обычно пойманных с поличным, или без оного, целителей или распинают на первых подвернувшихся воротах или сажают на кол – в Белокрае народ простой и суровый. Однако тут Сэйльвер выручила её внешность. Всё же не зря целителей заставляют выглядеть красивыми.

В сынке барона похоть победила жажду смерти, и он предпочёл снасильничать Сэйльвер, а уж потом с ней расправиться. Однако по ходу выполнения первой части плана, выяснилось, что, несмотря на обучение в Престоле, некоторые «бурые» суеверия вросли в плоть и кровь баронского сына ОЧЕНЬ глубоко.

Схваченных с поличным целительниц или убивают или отпускают, третьего не дано. А если их уволакивают в постель, неважно, желают они того или нет, то потом ОБЯЗАТЕЛЬНО отпускают на все четыре стороны – таковы уж в Белокрае суеверия, на которых выросло множество поколений людей.

Баронский отпрыск не сумел перебороть в себе этого страха, впитанного с молоком кормилиц и рассказами нянек. И нашёл компромиссный вариант – повесил Сэйльвер на воротах, к счастью за руки, а не за шею, и отходил кнутом так, что кровь все створки забрызгала. После чего отбыл, оставив всё на волю Драконов Неба.

Сэйльвер выжила, хотя и с большим трудом – убить эльфа гораздо труднее, чем человека.
Кроме того, ей помогли сервы, коим совсем не улыбалось остаться без помощи целителей. В старые добрые времена воины Эйверлэнта делали нечто на редкость негуманное с жителями той деревни, где была убита целитель Эйфридэки. К счастью это было очень давно, и не практиковалось уже двести лет, но сервы были народом суеверным и очень хорошо помнящими страшные сказки, что им рассказывали мамы и бабушки.

Однако спина у эльфийки заживала долго и давала о себе знать в сырые ночи и перед грозой. Парадокс – целители Эйфридэки, вырывающие из пасти смерти самые безнадёжные жертвы, зачастую оказывались бессильны против своих личных ран.

Напившись болеутоляющего, целитель вышла на балкон и оперевшись на перила, принялась рассматривать Эйверлэнт, что медленно и неторопливо выплывал из ночной темноты, под лучами восходящего солнца.

Зрелище, само по себе, было красивое. Сэйльвер любила любоваться столицей Союза Рэйбов по утрам, с балкона храма Эйфридэки. Для неё этот город, в некотором роде был сосредоточием всего, что было хорошего в её жизни. Именно тут она росла и получала образование.

Здесь она стала Целителем и научилась не только спасать свои жизни, но и побеждать свои внутренние страхи.

Столица Союза Рэйбов – Эйверлэнт, была выстроена на той земле, что ещё двести лет назад принадлежала Иссушённой Пустоши. Всего триста лет тому назад здесь была чёрная, безжизненная земля. И вот, за каких-то три сотни лет,  иссушённую землю, уничтоженную Иссушителями Земли, неспособную вырастить даже траву, удалось превратить в плодородную почву и выстроить на ней город.

Место для строительства было выбрано с дальним прицелом.

Эйверлэнт принадлежал к так называемым – «торговым» столицам – в него был открыт путь любому жителю мира, даже тем, с кем Союз Рэйбов воевал – в частности людям и сикамбрам. Торговцы и послы, авантюристы и путешественники, преступники и исследователи. Эйверлэнт принимал всех – дабы все видели могущество Союза Рэйбов, сумевшего сделать то, против чего спасовали непобедимые Дети Дракона и Звёздные Путники – победить Иссушённые Земли.
Огромный город, утопающий в пышной зелени садов, парков, опутанный паутиной речек  речушек, производил впечатление даже на жителей Престола. А что уж говорить о сервах или фермерах Белокрая?

Кроме Эйверлэнта Союз Рэйбов вдохнул жизнь в другой город прошлого – знаменитый Хузвааль, Алмазный Город. Хузвааль, правда, принадлежал Детям Драконов, но всё же на них произвело впечатление то, что рэйбы сумели вырвать у Иссушённой Пустоши огромный город!

Сэйльвер полюбовалась на Эйверлэнт, медленно всплывающий из утреннего тумана и пошла одеваться и собирать аптечку.

С одеждой было проще – туника из белой кожи, с консервативным – до середины лодыжки, подолом, расшитым золотой вязью. Рукавов у такой туники не было, что помогало при хирургических операциях.

Сэйльвер до сих пор не могла, без содрогания, вспоминать военного медика баронов Белокрая, что копался в животе у раненного человека, будучи одетым в рубашку с длинными рукавами, а эти рукава ещё были украшены и оборками!

На ногах целительницы Эйфридэки, как правило, носили сапожки из кожи горного дракона, но Сэйльвер носила их только когда уходила в «рейд», а в городе носила изящные сандалии.

Закинув волосы за спину, Сэйльвер связала их в хвост и нацепила на голову изящный ободок диадемы. Полюбовавшись на себя в большое зеркало, целитель принялась собирать сумку.

Без своей сумки, набитой лекарствами, целители не ходили даже на любовные свидания.
Эйфридэка, согласно старинным мифам, увы, дошедшим до «рэйбов» только в устном пересказе, была дочерью Рогатой Матери – мрачной богини, коей поклонялись только ведьмы Белокрая, да некоторые чаровники крови. Личная жизнь у Эйфридэки, с такой мамой, сразу не заладилась и девушка, согласно легендам, убежала из дома со своим любовником.

Рогатая Мать прокляла дочь, предсказав, что все кого она полюбит – умрут ужасной, но очень быстрой смертью, а в довесок, посулила, что Эйфридэка всю свою жизнь будет скитаться по миру, и её не примет ни один народ, поскольку она будет чудовищем, что никогда в жизни не сумеет остановиться и будет продолжать чинить боль и страдания всем, кого только увидит.

В общем, душа радуется, глядя на такую любовь матери к дочери. Однако Рогатая Мать не учла упорства и находчивости дочери, сумевшей изменить свою жизнь так, что бы проклятие приносило ей только пользу.

Эйфридэка нашла народ эльфов и принялась учить девушек из этого народа таинственной и жуткой магии – медицине. Она открывала эльфийкам тайны Жизни и Смерти, учила их отнимать у Смерти самых тяжёлых больных, и показала им, как превращать ужасные чары крови в орудие спасения жизни других!

Так же Эйфридэка обучила своих учениц тайным знаниям, указав им на то, что все живущие в мире существа – это потомки Рогатой Матери. Все жители этого мира – одна семья, пусть они уже и сами об этом позабыли. Однако то, что они этого не помнят, не есть основание для того, чтобы не помогать им.

Долг Целителя – помогать ВСЕМ. Неважно, кто он – друг или враг.

Среди эльфов, да и остальных жителей Сэфирэйта целители Эйфридэки пользовались славой целителей, коим самим нужен целитель – из тех, что лечит больные головы. Ну, сами посудите – где ещё можно найти таких дур, что лечат всех подряд? И врагов и друзей, и союзников и нейтралов?  Тех, кто ради больного готов рискнуть своей собственной шкурой?

Таких, строго говоря, больше нигде не было. Среди целителей Эйфридэки были только девушки. За всю историю существования ордена в него вступали только пятеро мужчин и все они, без малейшего исключения, прославились на весь мир как настоящие чудовища и негодяи. К сожалению слишком велика сила, дарованная целителям Эйфридэкой, чтобы её не пытались использовать в своих грязных целях мужчины. Только женщинам было дан удерживаться на краю бездны.

...Сумка из кожи болотного дракона была прошита изнутри мульти-кольчужным волокном – Сэйльвер пришлось отдать за сумку большие деньги, и она утешала свою жабу тем, что с простого жителя Эйверлэнта кузнец содрал бы ОГРОМНЫЕ деньги. Жабу это не очень-то утешало, но душила она целительницу гораздо тише. Однако такая сумка не промокала и не рвалась.

Положив сумку на стол, Сэйльвер, задумчиво пошевелила ушами и вытащила из шкафа с лекарствами – такие шкафы стояли в спальнях каждой целительницы, нехитрый набор, для работы в условиях города.

Пачка бинтов, прокипячённых в отваре кое-каких трав и, очень аккуратно, закатанных в вощеную бумагу. Такие бинты ещё сто лет назад были редкостью в Сэфирэйте – наставницы Сэйльвер, с содроганием вспоминали те обрывки грубой ткани, что зачастую раздражали открытые раны больных не хуже песка.

Набор хирургических инструментов. Инструменты у Сэйльвер были хорошие – их сковал для неё палач одного из баронов Белокрая. Барон, в это время, решал, что ему сделать с целительницей – распять на первых попавшихся воротах или отпустить с богом. Палач отнёсся к своей коллеге по мастерству (в Престоле хирургическими операциями занимаются как раз палачи) вполне нормально, поделился парой секретов своего мастерства, и подарил Сэйльвер новый набор инструментов. Очень качественный и эффективный, хотя некоторые больные при виде таких инструментов убегали сломя голову.

Набор мазей на все случаи жизни – и от ожогов и от обморожений. С мазями у целителей тоже было всё далеко не ладно – непонятно отчего, но в Белокрае все верили, что целительницы Эйфридэки варят их из жира убитых младенцев. Видимо сервы просто физиологически не могли поверить, что можно делать лекарства не из людей – всё же близкие контакты с ведьмами давали о себе знать.

Мёд. Мёдом в Союзе Рэйбов лечили очень многие хвори. Его пили, из него делали компрессы, им смазывали раны и обрабатывали операционные швы. Само собой, что это был не простой мёд – его собирали пчёлы на специальных лугах, где росли не только лютики и ромашки.

Кристаллические иглы. Иглы, из специализированных кристаллов, что втыкались под кожу пациенту и неторопливо рассасывались, снабжая его тело всеми необходимыми веществами. Такие кристаллы, как правило, использовались для восстановления организма после операций. Но у Сэйльвер были и иглы, что помогали пациенту не чувствовать боли или раздражения после операций. Секрет этих игл эльфы позаимствовали у ведьм Белокрая.

Набор гинекологических инструментов. Это тоже было одно из новшеств, придуманных целительницами. Между прочим, во всём цивилизованном мире инструменты для такой работы были введены в эксплуатацию исключительно рэйбами. А чем проводились аналогичные операции до изобретения этих инструментов – лучше не вспоминать. По крайней мере, Сэйльвер, без содрогания вспоминать не могла уроки истории на эту тему. При помощи этих нехитрых предметов, целительницы на порядок повысили уровень рождаемости у своих постоянных пациентов.

Антибиотики. Одна из самых сокровенных тайн Союза Рэйбов, что была, с очень большим трудом, вырвана целителями из пут тайных обществ и введена в широкий оборот в Сэфирэйте. Основной проблемой тут было то, что, за исключением зелёной плесени и хининовой коры, антибиотики изготовлялись волшебниками, причём не абы кем, а чаровниками крови. Только чаровники крови могли создать такое лекарство, что убивало очаги воспалений, поражало самые злобные инфекции и воспаления. Впрочем, сами по себе чары крови, с успехом, заменяли абсолютно все антибиотики на свете, но у людей было очень уж большое предубеждение, и вполне оправданное, против этих чар.

Обезболивающее. В Белокрае обезболивающим считалось только одно – крепкое «зелёное вино» - пшеничная водка. Этим напитком поили всех подряд, от дедов и старух, с ревматизмом, до грудных младенцев. Целителям, с великим трудом, удалось достучаться до мозгов сервов, что само по себе было ой каким непростым делом, и убедить их, что некоторые виды растений содержат в себе гораздо более сильные обезболивающие вещества. Да и делать, допустим, удаление аппендикса гораздо проще и лучше под общим наркозом, чем под местным.

Сервы прислушивались к целителям только потому, что уже давно приметили – если заткнуть себе рот лаптем и не вмешиваться в работу целительницы, то любой больной быстро встает на ноги.

Кроме всего вышеописанного, в сумку отправилась увесистая пачка кровоостанавливающего пластыря, тюбик «мясного» клея, и кучка прочих полезных в хозяйстве веществ.
Закинув на плечо сумку, Сэйльвер посмотрела на себя в зеркало и, вышла из комнаты.


                ***


- Слушай, Сэйльвер, ты умеешь отличать «присасывание» от «присушивания»? - поинтересовалась Фэл-Айди, ставя перед Сэйльвер миску с гречневой кашей.

Сэйльвер, задумчиво, посмотрела на огненно-рыжую эльфийку, с хитрым личиком. Фэл-Айди была её закадычной подружкой, вместе росли, вместе учились, даже пару раз в Белокрай вместе ходили.

- Конечно, умею. «Присушивание» - это использование мощнейших афродизиаков, в сочетании с чарами крови. Вызывает безоговорочную влюблённость человека в того, кто эти чары наводит. А «присасывание» - это воздействие «горных людей» - бескудов. Они в постели высасывают из людей и рэйбов часть их жизни в обмен на, хм, плотские удовольствия. А ты чего спрашиваешь?

Фэл-Айди, поморщилась и помахала перед носом Сэйльвер вилкой.

- Да вчера какой-то чокнутый с ликторами подрался, они его застали, когда он, с дубинкой в рукаве, с одной уличной девочкой пытался познакомиться. Странноватый тип, к слову, ликторы подозревают, что он был или «присушенный» или к нему «присосался» горный человек. Очень уж он необычно и странно себя вёл. Сопротивлялся как спятивший! Когда ликторы ему руку сломали, он даже от боли не кричал. Меня вызвали его осмотреть и в чувство привести, да только когда я пришла, он уже того... Мёртвый был.

- Причина смерти?

- Отравился каким-то животным ядом. Странно это, не находишь? Сначала он пытается увести с собой уличную девицу, пряча дубинку в рукаве. Потом он устраивает драку с ликторами и кончает с собой, дабы не быть, как следует расспрошенным. Вот почему я и думаю, что у нас в городе ли ведьма объявилась или «горный человек».

Фэл-Айди печально поджала уши и запустила вилку в гречневую кашу.

Сэйльвер призадумалась. У «горных людей», жители Престола звали их инкубами и суккубами, она в своё время гостила, не по своей, конечно, воле, загребли к себе в «гости», когда целитель удирала от Стражей Душ в том же Белокрае. К счастью не съели и не убили, всё же это не люди, не настолько кровожадные, хотя, конечно, время она провела далеко не так безоблачно, как хотелось бы. Однако последствия «присасывания» изучила на своём опыте, поскольку «горные люди» обладали сильно развитым эстетическим чувством, и ценили красоту. Да и из эльфа можно высосать гораздо больше жизни, чем из человека или других рэйбов – увы!

- Да, действительно – странное дело, - проговорила она. – Тебя что, Морра-Зой к ликторам приставила?

- Ну да, приказано найти всё, что только может помочь в этом несколько странном деле. Сегодня буду ходить и искать. Бр-р-р!

Сэйльвер доела кашу и побрела к доске расписаний, смотреть, куда её сегодня направили.
Целители обретались в Храмах Орэйсиса, одного из божеств медицины Протектора, коего, непонятно как, занесло в пантеон Союза Рэйбов. Храмы служили не только своеобразными казармами, где жили целительницы – это были и больницы, куда свозили, со всего города, тех, кому срочно требовалась помощь. Здесь же проходили обучение послушницы.

Сняв с доски лист бумаги со своим именем, Сэйльвер прижала уши. Ей выдали дежурство в порту. Не самый хороший район города, но что делать? Кому сейчас легко?

Убрав листок в сумку, Сэйльвер, здороваясь по пути со своими приятельницами, вышла на улицу и замерла, не веря своим глазам.

Во дворе Храма стояла большая паровая повозка. Около неё неторопливо бродили трое высоких, под два метра, сикамбров – существа похожие на людей, только с кожей цвета золота и длинными шипами, что росли у них из плеч по всей длине рук до кистевых суставов. Сикамбры были одеты в длинные рубашки без рукавов и юбки, что доставали им до середины голени.

Эти существа, строго говоря, были людьми, и могли иметь потомство от людей. Вот только старение было неизвестно сикамбрам. Они жили до тех пор, пока не погибали от болезней, войн или несчастных случаев. К сожалению, как и в случае с эльфами, эти неприятности выкашивали и эльфов и сикамбров, не давая им дожить и до трёхсот лет.

Около паровиков ходили любопытствующие целительницы и ликторы, что во все глаза любовались «шипорукими» - такое прозвище получили сикамбры в Союзе Рэйбов.

- Это что такое? – спросила у одного из ликторов Сэйльвер. - Что тут делают сикамбры?

- А ты что, разве не знаешь? Они нам помогают, - проговорил ликтор, не сводя глаз с сикамбров. –  Их капитан эскадры, не знаю уж, как его называть, предложил вам, целительницам, кое какие медицинские мелочи, дабы облегчить вашу работу.

- Что, вот просто так, и за красивые глаза? – удивилась Сэйльвер, перебарывая холодок в груди.

- Ну не знаю,  чём там ваши командиры с ними договорятся. По мне – так главное, чтобы войны не было.

То, что в порту не так давно пришвартовались аж семь пароходов сикамбров, Сэйльвер хорошо знала – по этой причине она так не хотела тащиться в порт. С сикамбрами у неё были связанны далеко не самые лучшие воспоминания. Однако такова уж судьба целителя, помогать всем, без исключения.

Но вот то, что сикамбры окажутся настолько ловкими и станут так активно искать подходы к целителям – этого Сэйльвер никак не ожидала. Впрочем, чего можно было ждать? Сикамбры – жители огромного архипелага Ноктор-Вээриш, что находился на другой стороне мира, были вынуждены искать новое место для обитания – их родина, неостановимо, погружалась в глубины океана, раздираемая землетрясениями и извержениями вулканов.

Жители этого архипелага снимались с места и отправлялись искать лучшей доли. К сожалению, мирно у них это не всегда получалось. Инцидент на Пэлиноре, в ходе коего Сэйльвер осталась сиротой, и Северная Война были тому прямым подтверждением.

Однако сикамбры были очень сильны. Даже потерпев поражение в двадцатилетней войне с людьми, они по-прежнему оставались самой технически развитой цивилизацией мира. Их можно было уничтожить, но нельзя было остановить.

- Да уж, дожили! – проворчала Сэйльвер, рассматривая сикамбров и, старательно, гася в своей душе волны липкого, мерзкого ужаса.

Сунув руку за пазуху, целительница вытащила большого механического жука – красивую и дорогую игрушку. Затем она нажала на голову жука и тот, перебирая лапками, прошелестел:

- Поздравляем с днём рожденья, милая дочка! Мы с папой любим тебя... – затем жук захрипел и затрясся.

И перестал говорить. Очень уж сильно его повредило лет двадцать назад, а починить маленькую игрушку, и узнать, что именно хотели сказать ей родители, Сэйльвер не могла. Такие игрушки были произведением искусства Престола, но даже среди Детей Дракона уже почти не осталось мастеров, что владели искусством создания или ремонта столь тончайших механизмов.

Все что-то потеряли, за три года Драконьей Чумы, за почти трехсотлетний Золотой Век и в буре Войны с Иссушителями Земли. Многое было забыто, и только игрушки, вроде механических жуков, и руины колоссальных городов говорили о том, что умели жители этого мира и какой путь будут должны пройти их потомки, дабы снова стать – великими!


                ***


Порт Эйверлэнта носил довольно странное название – Миньон. На языке Детей Драконов это слово означало «прислужник» и некоторые историки не сомневались, что изначально Миньон был местечком, где жили перебежчики из числа людей и уведённые в плен сервы и рыбаки.

Три года Драконьей Чумы, что истребили девяносто восемь процентов населения всего мира восемьсот лет тому назад, особенно сильно ударили по эльфам, выкосив их чуть ли не полностью. Выжившие, имевшие абсолютный иммунитет к Драконьей Чуме (это был один человек и рэйб из десяти тысяч), сражались за выживание.

Именно в те годы, что, непонятно отчего звались Золотым Веком, видимо за то, что тогда не было опустошительных войн, началась эра «уводов» людей. Рэйбы сманивали людей к себе на постоянное проживание, или просто уводили силой. Связанно это было с очень небольшой численностью рэйбов – их женщины просто не успевали рожать и выращивать детей в нужном количестве, чтобы справляться с развитием сельского хозяйства и поддержанием обороны. Вот и приходилось восполнять этот недостаток народом со стороны. Кроме того эльфы, точнее эльфийки, изначально были созданы людьми, дабы рожать детей от всех прочих рэйбов.

Война с Иссушителями Земли опять подорвала кое-как восстановившийся баланс населения, а необходимость в «оживлении» Иссушённой Пустоши вновь поставила перед рэйбами необходимость «увода» людей.

Миньон Сэйльвер не очень любила – народ был тут разный, попадались далеко не приличные типы, всё же тут было множество трактиров, «домов бабочки» и игорных заведений. Так что иногда к целителям, ровными зигзагами, приползали такие клиенты, что и смотреть-то страшно не то, что лечить. Да и за разные выпуклые части тела Сэйльвер, по пьяной лавочке, часто хватали, что не совсем приятно.

С другой стороны, для целительниц нигде не было покоя и тихого места. Например, двадцать лет тому назад, посол Детей Драконов - знаменитый Даркмор, Страж Душ, сцапал и казнил пятерых целительниц прямо посреди Оливковых Кущей Эйверлэнта – месте, где они, по идее, должны были чувствовать себя в абсолютной безопасности.

Как правило, целители разбивали свои палатки по Миньону, и сидели в них, ожидая пациентов. Стационарность у них не приветствовалась, а если и доставлялся пациент с тяжелейшими ранениями, то целительница, наскоро, его заштопывала, накачивала стимуляторами и отправляла в Храм, где за него уже брались всерьёз, в серьёзной операционной.

Один из любовников Сэйльвер, историк по образованию, рассказывал, что такой необычный обычай уходит корнями в глубину веков – во времена Войн с Иссушителями Земли, когда целители обслуживали военные лагеря. Иссушители Земли, особенно их волшебники и обслуга дальнобойных метательных машин, питали к целительницам повышенный интерес, и посему бедным эльфийкам приходилось таскать свои палатки по всему военному лагерю или зарываться на десятки метров в землю.

Миньон никогда не спал. Тут народ работал в три смены, и в порту, в любое время суток было множество народу. Вот и сейчас по порту бегали грузчики и мальчишки-гонцы, ездили повозки и телеги, к причалам швартовались корабли, а их экипажи с рёвом устремлялись на абордаж борделей. В Эйверлэнте проституция была легализована, это было официальное занятие. Впрочем, после Драконьей Чумы в Сэфирэйте, волей-неволей, приходилось смотреть на продажную любовь сквозь пальцы, и очень плотно заботиться о сиротах.
Обычно целители набирали пациентов как раз с утра или  вечера.

Сегодня утро выдалось, для Сэйльвер, несколько спокойным – зашла только пара рабочих, с вывихами рук. И девица, вывернувшая голеностопный сустав, неудачно повернувшись на месте в сапогах на каблуке.

Выбравшись на улицу, Сэйльвер купила у торговца кусок мяса, завёрнутого в тонкую лепёшку, и принялась неторопливо жевать этот нехитрый завтрак, рассматривая три парохода сикамбров, что были отлично видны с любой точки порта.

Эти пароходы были, по словам самих сикамбров, «небольшими пассажирскими судёнышками» и могли перевезти не больше десяти тысяч пассажиров. Каждое. Во всём Сэфирэйте никто не умел строить даже нечто, приблизительно похожее на такие плавучие города.

Как рассказывали Сэйльвер её приятели, эти пароходы ввалились в Миньон с перегрузом пассажиров. Как минимум втрое.

Капитан этой эскадры попросил у Эйверлэнта места для разгрузки, а заодно и местечко для временного проживания его пассажиров.

Памятуя о неплохой военной силе сикамбров – об их пороховых пушках и отравляющих газах, сенаторы Эйверлэнта не рискнули выставить сикамбров из порта. Более того – они даже предоставили беженцам место для жительства. Безо всяких намёков. Сикамбры были слишком сильны, и сенаторы не имели ни малейшего желания «давить» их численностью, как это делали люди в Северных Войнах.

Но все понимали, что это не выход – сикамбры покидали свою погибающую родину, и искали спасения на континенте. На Севере у них дела пошли очень плохо – Престол оказался всё же более сильным, чем это можно было себе вообразить. Однако на юге дела обстояли далеко не так печально – Союз Рэйбов уступал по своим силам Детям Дракона. Чем не повод оторвать часть территории для поселений? Земли хватало, но всем было понятно, что если сикамбры сумеют восстановить хотя бы треть своей промышленности, то равным им не будет на всём континенте и как на это среагирует Престол не вполне ясно – хотя воспоминания о Северной Войне заставляли ежиться даже самых воинственных полководцев рэйбов.

Пока от сикамбров не было никаких проблем. Они скупали продовольствие, наладили лов рыбы на недоступных для Союза Рэйбов глубинах и добычу китов, а так же продавали свои технологии – паровые машины, лекарства и пластмассу.

Но так долго не могло продолжаться.

Сикамбров, вне всякого сомнения, привлекало в Союзе Рэйбов то, что те научились восстанавливать иссушенную почву – это давало им перспективы обживать Иссушённую Пустошь.

Однако от этой перспективы  ёжились уже Дети Дракона. Им совсем не улыбалось заиметь под боком могущественных соседей. Северная Война продолжалась двадцать три года и оставила от северных провинций Престола – руины. А ведь там люди столкнулись только с первой, разведывательной волной, сикамбров.

Эйверлэнт то же пострадал от Звёздных Путников – двадцать лет тому назад около побережья Пэлинор сцепились три военных флота людей и эскадра с беженцами сикамбров. Точку в бою поставил шторм – он выбросил всех противников на побережье, где сикамбры сцепились уже с рэйбами.

Рэйбы тогда совершили ошибку – они напали на сикамбров, сочтя лёгкой добычей их корабли набитые беженцами, что были вышвырнуты на берег. Это была роковая ошибка – Звёздные Путники сумели одолеть и людей и рэйбов. Их артиллерия смела с побережья всех противников. Включая пару поселений рыбаков.

Сэйльвер плохо помнила те дни. Горящий дом, клубы ядовитого газа, рухнувшая на неё крыша дома и жуткая тяжесть, что не давала ей шевелиться несколько дней.

Её спасли и доставили в Эйверлэнт, где она ушла в целители – дабы побеждать свои страхи и ужасы, поселившиеся в её душе в ТОТ день.

От раздумий Сэйльвер отвлёк Гурм, что приплёлся на перевязку. И увидев, кто сегодня дежурит в этом районе Миньона, засиял, словно начищенный золотой.

- Ай, милая моя, ну до чего я рад тебя видеть! – проговорил Гурм, садясь на скамейку и стягивая с себя дорогую шёлковую рубашку, украшенную золотой и серебряной вязью.

- И тебе не хворать, - Сэйльвер сполоснула руки в ведре с водой и обтерла их смоченным в обеззараживающем растворе куском ткани. – Что там с твоей лопаткой?

- Да пока не тревожит. Только болит.

Гурм был портовым сутенёром и пару дней назад его пырнули ножом в спину, но, спьяну, угодили не под лопатку, а по лопатке. К счастью до палатки целителей он сумел добраться своим ходом, а там его залатали по эльфийки.

- Ну ничего, воспаления пока нет, - Сэйльвер осмотрела рану и смазала её лекарственным мёдом, после чего, профессионально, воткнула под кожу пару кристаллических игл. – Вот, ходи, пока не рассосутся. Рана чистая, через пару дней снимем швы. Неделю руку побереги, а там посмотрим. Будешь делать как тебе говорят, получишь свою граблю в идеальном состоянии.

- Хм! – сутенёр, осторожно, пошевелил рукой. – Поверю на слово. Грушу будешь?

- Буду.

Обмыв грушу водой, Сэйльвер откусила кусок и посмотрела в сторону пароходов сикамбров.

- Чего у тебя, нет проблем с ними? – поинтересовалась она, прожевав и проглотив кусочек. – Их девицы или там ещё кто, не пытается сбивать тебе дела? А то я тут видела пару их девушек – вполне даже ничего. Наверняка у тебя сыщутся клиенты, что перебьют в себе страх перед сикамбрами.

- Да как сказать... – замялся Гурм. – Нет. Пока ничего такого не было, хотя я бы не отказался взять пару их девочек под крыло. Красивые, стервы. Но недотроги. Надеюсь, что это до поры до времени.

- Вообще-то я слышала, что от браков сикамбров с представителями других рас рождаются исключительно сикамбры, - припомнила Сэйльвер. – Так что их девушкам можно и нужно вести себя... свободно. Особенно учитывая их положение в этом мире.

- Смотри, только им этого не говори, - усмехнулся Гурм. – Вроде бы у них суровые родители, что напрочь этих условностей не понимают. Странный они народ, что ни говори – очень странный. Ну ладно, ты сегодня в «Двойной Дуэлянт» зайдёшь?

- Чего я там забыла?

- Да так, раскинем партейку в кости.

- Опять на раздевание? – усмехнулась Сэйльвер, вспомнив, как она танцевала голой на столе, по глупости сев играть в кости с профессиональными шулерами.

- А чего? – усмехнулся Гурм. – А вдруг тебе повезёт?

- Не с вами, - покачала головой Сэйльвер. – Впрочем, чего уж там греха таить? Зайду. Хоть поем по-нормальному.

Гурм накинул рубашку и вышел из палатки. Сэйльвер забралась на медицинский стол и, болтая ногами, принялась подпиливать ногти.

Именно за этим делом её и застала вошедшая в палатку эльфийка, прижимавшая к низу живота пропитавшийся кровью шарф.

- Когти полируем, гром, молния и четыре кабана тебе в задницу? – прямо с порога поинтересовалась она. – Может быть, просто, интереса ради, мне поможете?

Сэйльвер соскочила с медицинского стола и, дёрнув за рычаг, наклонила его. Пациентка, с удивлением, посмотрела на стол, что сильно смахивал на плиту для жертвоприношений, но не стала выражать своё мнение по поводу его необычной формы и просто легла на столешницу.

- Твоей матери демон, - прошипела она и кое-как отпустила руки от прижатого к бедру шарфа.

Сэйльвер никак не могла понять, что такого странного в её пациентке. Вроде бы простая эльф, как и она, вот только очень уж загорелая и волосы – чёрные. У всех эльфов волосы светлые. Красит их что ли? Но для чего?

На внутренней стороне бедра пациентки оказалась глубокая резаная рана, нанесённая, как вмиг определила целитель, бритвенно-острым клинком, по своей форме похожим на скальпель.
Ранение было очень серьёзное – чуть-чуть не хватило, чтобы достать до кости. Зато перерезано всё подряд – от мышц до артерий. Если бы такую рану получил человек, то он был бы трупом – и лишь эльф, с его невероятной живучестью мог, получив такую рану, добраться до палатки целителя и не откинуть копыта.

- Где это вас так угораздило? Грабители напали? – удивилась Сэйльвер, засыпая рану порошком, что останавливал кровотечение и поливая рану густым гелем, очищающим раны.

- Грабители?! Да чтоб я, Кагэро-Ши, позволила себя зацепить вашим грабителям, кальмара им в задницу! Никогда! Это у меня дуэль была – вот и не повезло.

- Дуэль? – удивилась Сэйльвер, вычищая рану. – Но ведь... Эй! Вы же из колонии Иридий!

- Ну да. И что это меняет? Надеюсь, ты не выбросишь меня из палатки только за то, что я родилась в Иридиуме? – прижала уши пациентка.

- Нет-нет! Как вам такое могло в голову прийти? Мы – целители.

- Ага, слыхивала я о вас – «живём, дабы жили другие. Умираем – дабы жили другие». Вы что, действительно чаровники крови?

- Ну да, - слегка замялась Сэйльвер, что как раз, незаметно от Кагэро-Ши использовала чары крови, остановив кровотечение и «заперев» все, до единой перерезанные кровеносные жилы, вены и артерии, для такой простой работы Сэйльвер хватило и проколотого пальца.
Кагэро-Ши поморщилась. Как и все жители Престола, пусть Иридиум был колонией, куда высылали всех бандитов, политических преступников и просто недовольных обществом, она очень боялась чар крови. Этот вид волшебства, при определённых обстоятельствах, помогал влиять на разум других людей, а помимо всего прочего позволял оживлять мертвецов. Только вот в отличие от волшебства чаровники крови использовали свои собственные жизненные силы. Или то, что отнимали у других. Именно по этой причине их и недолюбливали. И это ещё мягко было сказано.

Целители научились обходить эти неприятные моменты, и были, наверное, единственными чаровниками в мире, кто использовал чары крови для того, чтобы спасать, а не отнимать, чужие жизни. Само собой, что убедить людей в том, что эти чары вполне безопасны было нереально.

Некоторые вещи люди верили очень серьезно, и изменять своё мнение не желали ни под каким соусом. И нечего было пытаться убедить их в  безвредности этого вида чар – всё равно не поверят.

- Некоторые вещи мне никогда не понять, чтоб мне каракатицу съесть, - Кагэро-Ши посмотрела в потолок палатки и покачала головой. – Блин, как же он меня сумел задеть? Ведь я же увернулась, клянусь его геморроем! Должна была увернуться!

- А чем вы дрались? – Сэйльвер осторожно залила рану жидким стимулирующим клеем и начала сводить края раны.

- Как чем? Дуэльными кинжалами! Ты что, думаешь, мы оглоблями друг друга метелить будем? Во! Посмотри.

Кагэро-Ши показала Сэйльвер длинный кинжал, что чуть-чуть не дотянул до звания «меч». Это было грозное оружие, украшенное причудливой гравировкой и украшениями. Ничего общего с теми мрачными орудиями убийств, коих Сэйльвер насмотрелась за годы своих странствий, но всё же сделать пару несовместимых с жизнью отверстий в теле кого нибудь – вполне подойдет.

- У вас в Союзе дуэлей нет – запретили. А вот в Престоле и колониях этот обычай хорошо развит. Там ценится умение отстоять в честном поединке свою правоту.

- Ну, на мой взгляд, тут ничего честного нет, - Сэйльвер зажала рану Кагэро-Ши, залитую медицинским клеем и начала рассматривать кинжал. – Допустим, меня бы вы вмиг прирезали, как свинью, и забыли о том, кто я. Я не умею доказывать свою правоту при помощи оружия. Так что это глуповато – побеждает более сильный, а не тот, кто прав.

- Так ведь вся жизнь такая. Право всегда за сильным!

- Ошибаетесь, - покачала головой Сэйльвер. – Правда всегда за теми, кто помогает другим. Иначе бы не существовало целителей. Я не умею сражаться, и мне запрещено применять насилие, в каких бы то ни было случаях. Даже себя защищать или других. Мы слабые, но нас уважают не за это. Не за тот страх, что мы внушаем. Кроме того... Ваше оружие, точно такое же, как и то, каким вас ранили?

- Один в один. Дуэль – это высокое искусство, оно очень уважаемо в обществе. Там не терпят обмана и мошенничества и всегда следят, чтобы бой был на равных. Это же справедливо.

- В таком случае должна вас огорчить. Таким вот кинжалом невозможно ТАК рассечь ваше бедро. Тут работало исключительно тонкое и острое лезвие, вроде скальпеля или ланцета. Только невероятной для таких инструментов длинны, - Сэйльвер повертела дуэльный кинжал в руках. – Я бы...

- Давай-давай, говори. Что бы ты? – с интересом спросила Кагэро-Ши.

- В общем, у меня такое чувство, что ваш противник каким-то образом удлинил свой кинжал в момент атаки и сделал лезвие тонким и длинным, - Сэйльвер, убедившись что края раны «схватились», начала «сращивать» кровеносные сосуды и мускулы, используя чары крови.

- Ага... – проворчала Кагэро-Ши. – «Скорпион». Вот падаль протухлая!

- Кто?

- Да Гарег, слуга графа Миста. Мы с Гарегом в трактире из-за девушки сцепились, очень уж та мне понравилась. А этот крокодил прибрежный вылез и увёл её. Ну, мы сцепились, а он, тварь! Значит «скорпионом» пользуется! Порву, скота мохнорылого, как акула – шлюпку! – разошлась Кагэро-Ши.

В палатку заглянул невысокий парень, привлечённый разбушевавшимися страстями.

- А ты куда смотрел, жопа с ушами?! – тут же рявкнула Кагэро-Ши. – Это ты так оружие перед дуэлью проверяешь?! Этот урод меня «скорпионом» зацепил! Да заползай сюда, не стой на пороге, словно тебя слон отымел!

- Так ты вроде бы не одета...

- Проклятые глубины! Нет, как ты меня достал! – рявкнула Кагэро-Ши так, что у Сэйльвер волосы растрепало. – Живо заходи, чего ты тут не видел!!! Гарт меня «скорпионом» резанул, что, не понимаешь, морда ослиная?!

- Да ты что? – удивился парень и, позабыв о своей стеснительности, забрался в палатку целиком. – Уверенна?

- Вон, у целителя спроси. Она тебе подтвердит!

- Надеюсь, вы всё же обойдётесь без тяжёлой уголовщины, по такому поводу, - осторожно начала Сэйльвер, что, под шумок, вовсю орудовала чарами крови, приводя в порядок рану. – Но я действительно могу подтвердить, что дуэльный кинжал такого вида никак не мог оставить такую рану. Тут работало очень тонкое и невероятно острое лезвие.

- «Скорпион», - кивнул парень и, заметив, как Сэйльвер, удивлённо насторожила уши, пояснил. – Это такое оружие для грязных трюков в дуэлях. Кинжал, в лезвие коего встроено тонкое и очень острое лезвие. Лезвие скрыто, и такой кинжал невозможно отличить от простого. Но в бою достаточно или нажать на скрытую кнопку или сжать пальцы в нужной последовательности и...

- Фридом, мы рады за лекцию, но может быть ты сейчас подумаешь о том, как поступить с этим уродом, что тычет «скорпионом» всех подряд? Ты что, так и не понял, что тот кусок ослиного помёта хотел меня убить?!

- Но для чего? – поинтересовался Фридом. – Вы его впервые видите, а для убийства нужен повод.

- Когда я разберусь с этим, то узнаем, - проворчала Кагэро-Ши, садясь на столе. – Блин! Больно.

- Погодите, куда вскочили! – Сэйльвер толкнула Кагэро-Ши назад. – Сейчас я вам зашью рану.

Кагэро-Ши выругалась, но позволила Сэйльвер зашить рану.

- Вот так. – Сэйльвер перекусила нитку и, бросив иголку и ножницы в котёл с горячей водой, заклеила шов куском ткани, пропитанным медовым клеем. – Всё! Сейчас вызову пару носильщиков и они спокойно унесут вас в Храм, а там уже вы немного полежите и... Куда?! Швы разойдутся!!!

Кагэро-Ши села и, стянув с Фридома плащ, обвязала его вокруг пояса.

- Не кричи, словно тебя осьминог насилует, - сказала она Сэйльвер. – Я живу в «Двойном Дуэлянте» - тут недалеко, доберёмся. Фридом поможет. Сегодня я его очень сильно не люблю, за его растяпство, так что пусть зарабатывает доверие натурой.

Дуэлянты покинул палатку, а Сэйльвер осталась мыть инструменты и стол и размышлять над необычной встречей. Чисто теоретически тут не было ничего странного, приходилось сталкиваться и с более чудными личностями.

О самой колонии Иридий Сэйльвер слышала много – это была одна из колоний, куда Престол сгонял всех преступников. Еретиков, и просто неугодных личностей, в надежде, что они там друг друга, втихушку, удавят.

В большинстве случаев так и было, но некоторые колонии выживали – наиболее известными были Антропофаг и Иридий.

В отличие от Антропофага, Иридий на очень удобном месте – архипелаг в северных широтах, практически безжизненный, на вид. Впопыхах Престол не обратил внимания на то, что на этом архипелаге были найдены руины городов Эры Драконов. И его правители, не стали задаваться вопросом, что их предки забыли на далёком, холодном архипелаге.

Колонисты нашли на архипелаге залежи металла и, в качестве приятного подарка – подземные шахтёрские городки, оставшиеся от далёких предков. В этих городках было найдено много чего интересного и жизненно необходимого, что позволило жителям Иридия не только выжить, но и создать очень развитое государство.

Престол, осознав свою ошибку, попытался отобрать назад перспективную собственность, да не тут-то было.


                ***


День прошёл тихо и почти спокойно. Сэйльвер оказала помощь только паре грузчиков, что крайне неудачно махали своими крючьями – пропороли бедро и лопатку. Причём лопатку не свою, а чужую. Да ближе к вечеру пришлось кормить слабительным маленького мальчугана, что объелся сладкими финиками. Мальчик, правда, отбивался так, словно Сэйльвер собиралась не лечить его, а съесть, как те ведьмы из Белокрая, но всё же он был вынужден капитулировать перед более грубой силой. Опыт с детьми у Сэйльвер имелся и она, безо всяких угрызений совести, прибегала к прямому насилию, дабы помогать детям. Такой вот парадокс.

А вот ближе к вечеру приключилось следующее.

Началось всё с того, что в палатку завалились четверо сикамбров с носилками.

- Ты целитель? – спросил один из них у Сэйльвер. – Помощь твоя нужна. Сложные роды.

Сэйльвер, с трудом, преодолела некую растерянность и бросилась к пациентке. Это была молодая сикамбр, с сильно спавшим животом – видимо воды отошли, а вот с остальным не заладилось.

- Быстро, на стол! – приказала Сэйльвер и дёрнула одного из сикамбров за плечо. – Поджигай спиртовку и ставь воду!

Сикамбры всё сделали со сказочной быстротой – чувствовалось, что к дисциплине они привыкли.

Сэйльвер быстро окунула руки в котелок с горячей водой, и, обтерев их куском ткани, пропитанным обеззараживающим варевом, взялась за операцию, стараясь не думать о сикамбрах, что торчали в палатке.

Тут в палатку вошёл крепкий сикамбр, что передвигался, помогая себе посохом, отлитым из обычного чугуна. Осмотревшись, он выгнал всех сикамбров на улицу, а к Сэйльвер приставил молодую девушку, что начала помогать целительнице. Впрочем, помощь у неё не очень ладилась и Сэйльвер мигом перевела беднягу в помощницы.

Трудится, пришлось почти четверть часа, но всё же вскоре Сэйльвер, всклоченная, перемазанная кровью и слегка смахивающая на ведьму-людоедку из Белокрая, передала матери негодующе орущего младенца, и закончила работу.

Те же самые сикамбры, молча, унесли молодую мать, и с ними ушла и молодая девушка. Остался только сикамбр с посохом, что рассматривал Сэйльвер так, что той стало не по себе. Словно прикидывал, с какого бока от Сэйльвер отгрызать куски повкуснее.

Сэйльвер не знала, как сикамбры относятся к целителям других рас. Может быть у них в обычае удавливать их, после оказания мед-помощи?

- Спасибо вам, что спасли мою внучку и правнука, - проговорил он.

- Могли бы и пораньше их ко мне доставить, - проворчала Сэйльвер. – Почему так тянули? Минут на десять позже и тут уже никто бы не помог ни им, ни мне.

- А вам-то чего... Ах, да, вы же тут полагаете, что мы всех волшебников под килем протягиваем, прежде чем в котёл парохода отправить, - усмехнулся сикамбр. – Да нет, мы не такие смешные и не такие злые. Честно говоря, мы впервые пользуемся помощью целителей Эйфридэки, с той поры, как прибыли в этот город.

- И почему так? – заинтересовалась Сэйльвер. – Мы не кусаемся.

- Но зато используете чары крови. Так что лучше бы кусались. Но вы помогали моей дочери без чар! Почему?

- Понимаете, Эйфридэка заповедовала нам спасать жизни других любыми методами и средствами. Чары крови помогают в лечении некоторых болезней и помогают при исцелении абсолютно любых типов гангрены, воспалений, начальных стадий рака, и кое-каких инфекционных заболеваний.

- А простое волшебство?

- О, это так называемая панацея. Так оно у нас всегда присутствует, - Сэйльвер похлопала себя по животу. – Каждая целительница излучает особый вид... энергии, способствующий заживлению ран. Вот почему все наши пациенты поправляются быстрее.

- Интересно. Что ж, буду знать, - сикамбр встал и запустил руку в карман на поясе. – Я знаю, что целителям запрещено брать плату за работу, но не возбраняются подарки. Вот, это тебе в подарок от меня.

Сэйльвер приняла небольшую прозрачную шкатулочку, внутри которой лежала большая золотая монета.

- Благодарю за помощь, - проговорил сикамбр и вышел.

Сэйльвер села на край стола и принялась рассматривать подарок. В нумизматике она разбиралась слабовато, но даже её небольших познаний хватало, чтобы понять, что таких монет нет ни в Союзе Рэйбов, ни в Протекторе.

Монета была золотой, но при этом золото имело светловатый оттенок, словно к нему примешали мифрил. На монете был ВЫГРАВИРОВАННА голова дракона. С обратной стороны было, так же выгравировано, солнце, с неравномерным числом лучей.

Открыв шкатулку, Сэйльвер выудила монетку и, подбросив её в воздух, поймала. Монета была тяжёлая, как и золото, но очень прочная.


                ***


Тварфов, если верить легендам людей, вывели для работ в подземельях, в Драконью Эру. Тварфы должны были добывать металлы и редкие минералы на критических глубинах, во многие километры. Поэтому люди не очень-то церемонились с ними, предпочитая продуктивность эстетике.

Митагром был очень широкоплечим, ростом под два с лишним метра. Его голова, с тремя глазами, плотно сидела на широких плечах. Губ и носа у тварфов-мужчин не было, как и волос. Рот казался широкой прорезью в голове. Восемь пальцев тварфов могли проводить сложные работы с ювелирными инструментами и, без труда, управляться с мощными молотами.

С Митагромом Сэйльвер была знакома очень давно – доводилось, и лечить его, его жён и детей. Да и сама пару раз оказывалась с тварфом в одной постели, благо, что эльфы жили вместе с тварфами уже несколько столетий и не видели ничего странного в их более чем странной внешности.

Характерно было то, что тварфы принадлежали к тем немногим рэйбам, что делились на два пола. Иными словами у них были женщины их народа и им, как многим другим рэйбам, не приходилось обращаться к эльфийкам для продолжения своего рода. Хотя для удовольствия... межрасовые постельные отношения вообще-то поощрялись Эйфридэкой, как один из способов влезать в чужую душу и жизнь.

Митагром держал небольшую антикварную лавочку, куда постоянно наведывались гости города, поглазеть на разного рода диковинки. Сэйльвер знала о связях Митагрома с «Бродягами Стригуна», «Мародёрами Карлсона» и прочими группами инфильтраторов Иссушённой Пустоши.
В лавочке было тихо и приятно пахло пылью и старой бумагой. Щёлкнув по носу чучело василиска. Сэйльвер подошла к Митагрому, что сидел за столиком и, осматривал браслет с огромными разноцветными каменьями – наверняка подделкой.

- Привет тебе, - Сэйльвер подтянула табуретку и села, закинув ногу на ногу. – Чем занимаешься?

- Работаю! – весьма резонно заявил антиквар и, на миг, оставив работу, обхватил запястье Сэйльвер всеми восемью пальцами и крепко пожал. – А ты как? По делу, или соскучилась?

- По делу. Сегодня у меня сикамбры лечились.

- Сикамбры? – перебил целительницу антиквар. – Да чтоб они прилюдно показали, что могут быть слабыми? Все кобели в округе должны сдохнуть!

- Кобели перетопчутся, – отрезала Сэйльвер. – Да там, у одной их девушки роды осложнённые были вот и потащили ко мне. Ладно, хоть успели вовремя. Вот посмотри, что за фиговину мне подарили.

Митагром повертел монету в пальцах. И сильно поскучнел.

- Это тебе точно сикамбры подарили? – проворчал он, показывая монету.

- Ну а кто? Думаешь, я сикамбра от эльфа не отличу?

- Да не дуйся ты так, не в постели, - Митагром призадумался. – Это солоди. Сольдо. Монета времён Эры Драконов. Улавливаешь суть?

- Солоди? Что за название такое странное? – с любопытством насторожила уши эльфийка.

- Это от слова «солнце» - видишь, тут солнце выгравировано? Количество и длина лучей – это номинал монеты. А драконья голова – герб Детей Драконов. Этими монетами выплачивалось жалование наёмникам Эры Драконов. Вот откуда и пошло слово «солдат» - тот, кто воюет за «сольдо».

- Интересно, а шкатулка чья? Очень уж странное стекло, тёплое и полное впечатление какое-то мягкое.

- Это не стекло, а пластмасса. Стеклянная пластмасса. Сикамбры из неё делают свои щиты и забрала для шлемов, - объяснил Митагром. – И то очень странно.

- Чего странного-то?

- Эта шкатулка явно сделана для монеты. Монетку бросили не в первую попавшуюся шкатулку – нет, для неё сделали отдельную, индивидуальную, шкатулочку. А это значит, что для сикамбра эта монета была важна как трофей или память о чём-то важном. Да ты сама вспомни – тебе её отдали за отлично проделанную работу, в знак уважения. Сикамбр явно расстался с дорогой для него вещью, - тварф сунул палец в рот. – Странное дело, согласись!

- Ну и чего странного что он подарил мне монету? – удивилась Сэйльвер.

- А где они её взяли?  - между прочим сольдо это далеко не такие распространённые монеты. Как я помню в прошлом столетии, Стригун вывез из Нефрэтонина обоз с казной одного из тамошних баронов. Ну, ты должна знать, поскольку явно знакома с Бродягами Стригуна.

- Помню. Этот барон попытался удрать от Иссушителей Земли и для этого ограбил всех своих подданных, уж как мог. Загрузил обоз и бросился удирать, но попал как раз во фланговый отряд Орды.

- Верно. Так вот, среди золота и ценностей Стригун нашёл три вот таких монеты. Три. И эти монеты – единственные сохранившиеся до нашего времени.

- Погоди, погоди, но если этими монетами платили жалование наёмникам, то их должно быть много! Дети Дракона вели войны и очень многочисленные. Да, им помогали драконы, но и сами люди воевали немало. Насколько я помню из Песни Победы, Высший Дракон по кличке Рехаав выгнал ВСЕ наши народы с Западных Земель.  Наш герой Арджуна, о котором поётся в Песне Победы, убил Рехаава, но в песне поётся, что:

                «Шли люди по следам дракона, числом подобным саранче».

- Однако не забывай, что спустя пять лет после победы Арджуны над Рехаавом разразилась Драконья Чума. А после того как она закончилась... – Митагром промолчал.

Сэйльвер передёрнулась.

Драконью Чуму целители изучали очень внимательно, чтоб предупредить случаи её вспышек. Восемьсот лет тому назад это инфекционное заболевание, распространяемое ветром, водой и контактом с больными, убило всех, кроме обладателей иммунитета, передающегося по наследству. После трёх лет Драконьей Чумы она потеряла свою смертоносность и встречалась сейчас исключительно в долинах Кэрли-Нова в Белокрае. И хотя она перестала убивать людей и рэйбов, страх перед этой ужасной болезнью был очень велик. Целители постоянно присматривали за Поясом Моры – так называли цепь болот и речушек, где гнездился возбудитель болезни.

О том, насколько была смертоносна чума, говорили руины старых городов, раскиданные по всему миру. До эпидемии это были огромные поселения, рассчитанные на миллионы обитателей. Сейчас это были руины, проросшие густыми лесами, занесённые землёй, утонувшие в морях и разлившихся озёрах. Зрелище они производили на редкость удручающее.

- После Драконьей Чумы люди, да и рэйбы, покинули города – жить там стало невозможно из-за гниющих трупов, ну и сопутствующих болезней. Города разрушились – за ними ведь никто не следил, а всё золото и ценности что тогда находили, сразу отправляли в переплавку.

- Разве можно расплавить монету с добавкой мифрила? – искреннее удивилась Сэйльвер.
- Можно, конечно. Времена тогда были примитивные, и волшебство использовали на всю катушку. Поэтому я уверен, что все сольдо были найдены давным-давно, и не особо лукавствуя – отправлены на переплавку. Это уже потом люди стали задумываться о ценности своего прошлого.

- Но в любом случае, армии людей всегда шли за драконами. А все Великие Драконы погибли на Западе от чумы, и солдаты погибли с ними.

- Значит, сикамбры могли отобрать эти монеты у грабителей, отыскать клад или сделать ещё проще – поднялись по Нефриту и уже там отыскали.

Тварф отложил монету и, порывшись в холодильном шкафу, выставил бутыль вина, сыр, охотничьи колбаски и миски с окрошкой, кою тут же заправил сметаной и залил квасом.
- И что хочешь с этой монетой сделать? – спросил он.

- Ну что я с ней могу сделать? Продать? Так кто её купит? Да и всё же меня жаба давит, - Сэйльвер постучала себя по груди. – Явно ведь не простая монета. Это прошлое. Это знания.

- А, на мой взгляд – это простая монетка. Пусть и древняя. Жить надо настоящим!

- А я что, не живу? – удивилась Сэйльвер. – Э нет, мой друг, иногда прошлое указывает нам дорогу и в будущее. Вспомни Иссушителей Земли? Мы сто лет смотрели на них и челюстями хлопали. А ведь у нас были и песни и легенды что рассказывали о Иссушителях Земли, и ничего не скрывали – но мы думали, что в прошлом нет ничего полезного для будущего, зачем нам это? Ну и поплатились за это. Иссушённая Пустошь нас почти утопила в океане.

- Ну и о чём ты можешь узнать по простой монеты? – Митагром сунул в рот кусок сыра и смачно начал жевать его.

- Золото и мифрил, - Сэйльвер подбросила и поймала монету. – Гравировка, причём на монетах, вдумайся – у нас монеты штампуют, а Дети Дракона, безо всякого стыда гравируют номинал и герб на монете. Это уже кое о чём говорит, правильно? Дети Дракона имели кое-какую технологию, что позволяла им гравировать на деньгах всё, что им было нужно. Мы-то без подобной радости живём, увы. Ну что, есть задумки?

- А что, можно будет подумать кое о чём, - кивнул Митагром.

- Ох, смеркается на улице. Пойду, пожалуй. А то уже поздно.

- Проводить?

- Так ведь я не в Храм отправляюсь, а у себя в палатке, в порту и заночую. Один ведь леший, чую, что от сикамбров не будет отбоя. Раз убедились, что мы лечим, а не калечим, то отчего бы сейчас не походить к нам?

Продолжение:
http://www.proza.ru/2012/09/20/769