Гл. 42 романа Вл. Лазаря Преуспеть на Тверской

  Анжела вынула из ящика стола сценарий фильма.
  «Как же воплотить все это на большом экране? — полистав страницы, подумала она. — Если слушать спонсоров, идти у них на поводу — получится «Демьянова уха».
  У нее другая цель. Ей нужна баллиста — она вынесет ее на орбиту славы. Зная о предпочтениях Рогожина, она возьмет Гучкова с Кларой, добавит чувственные сцены, чтобы потрафить Князеву, но фабулу менять не станет. Слишком много она вложила в эти шестьдесят страниц, чтобы в итоге получился «пшик». Сиськи-попки или пустой боевичок она могла бы снять, никому не кланяясь. Как только деньги будут перечислены на студию, игра пойдет по ее правилам. Навязанных актеров она выгонит взашей. А пока ей надо собирать компанию.
  Анжела набрала номер барда — двойника Рогожина.
— Гучков?
— Он самый. Кому обязан ранним пробуждением?
— Это Анжела. Режиссер коллекционных фильмов.
— Извините. Не узнал спросонья.
— Ты уже выпустил пластинку?
— Пока не получается. Нужны большие бабки. — Голос был подавленный.
— А те, что получил на студии?
— Ушли, будто вода в песок.
— Ты на мели?
— Почти, — вздохнул певец. — Лабаю в Трубе на Гоголях — иначе полные кранты. А почему вы вспомнили — есть работенка?
— Есть, — ответила Анжела.
— Типа той муры, где мы возились с Кларкой? — хмыкнул он.
— У меня сейчас другой проект. Полнометражный фильм о молодежи. Эротические сценки будут. Но только для затравки.
— А мне что светит? Затравка, или серьезная игра?
— Роли раздаю не я.
— А кто?
— Рогожин. Тот шизанутый сластолюбец, который заказывал нам ролик, где ты долбишь подружку. Он хочет, чтобы вы опять были в заглавных. Ему будет казаться, что он сыграл.
— А Кларка? Ей тоже предлагают роль?
— Я не могу ее найти. Зажала деньги в кулаке — и смылась. Ни адреса, ни телефона. Ты с ней встречаешься?
— Сыграв, мы разошлись как в море корабли. Девчонка сущий дьявол. Для дела — да. Она к твоим услугам. А после ни в какую… Хоть кол на голове теши. Учеба, мол, и прочее. В общем, мы расстались не по-людски. Даже в кафе не посидели.
— Надо разыскать ее. Без Клары бенефис не состоится.
— Попробую, — сказал Гучков. — Она мне черканула телефон, когда мы были в Бережках. Знал бы я, что она из целеустремленных, не терял бы ни минуты. Мне казалось, что съемки ролика — прелюдия. Дальше мы закрутим длительный роман. Но вышло все иначе.
— Не вешай носа — все наладится. Она не будет вспоминать про институт, когда узнает, с чем ты пожаловал. Расскажи о новом фильме, тонко обрисуй ей перспективу, и в пятницу приезжайте в студию. Рогожин желает видеть, в кого он вкладывает деньги.
— В какое время? — засопел Гучков.
— В семь вечера. Постарайтесь выглядеть получше.

      * * *

  В холле студии на Малой Якиманке собралась шумная толпа.
  Своих коллег по цеху Гучков не обнаружил, хотя и опасался, что Анжела соберет эстрадников. Публика по виду и манерам была киношно-театральная. Пружинисто прошла Олеся Судиловская — известная московская актриса. Невозможно было не узнать Певцова с Домогаровым: они кочуют из сериала в сериал. Промелькнуло пару лиц из «Все мужчины сво…» — наиболее удачной мыльной оперы. Кое-какие ассоциации возникли, когда он присмотрелся к двум парням, сидевшим на диване. Они танцевали в ансамбле Аллы Духовой. Остальные, как и он, жили надеждами.
— Чудны дела твои, о, Господи! — воскликнула Клара. — Певцов и Судиловская в пролете, а роли предлагают нам.
— Это не бюджетная картина. Кто платит, тот заказывает музыку.
— И все же странно, — продолжала девушка. — Они уже известны, их имена гремят, а мы с тобой любители — люди из толпы.
— Обижаешь, крошка, — нахмурился Гучков. — В свое время я учился в театральном институте. И если бы пошел по этой части…
— Если бы да кабы… — перебила Клара. — В предыдущем фильме мы работали телами. А где была подводка к этому, брали планку с шестого дубля. С Анжелы пот катился градом, когда снимали сценку в Бережках. Ты был похож на каменную статую. На озвучке говорил как робот. И козыряешь театральным… Из всех, кто здесь собрался, мы самые зажатые. Если б речь хотя бы шла по поводу ролей второго плана…
— Не скули! — цыкнул на нее Гучков. — Сюда идет Анжела.
— Привет, ребята! Сгораем на костре сомнений?
— Есть немного, — призналась Клара.
— Ничего. Глаза боятся — руки делают, — подбодрила их Анжела. — Герои фильма — ваши одногодки. Все заморочки, диалоги рассчитаны на молодых. Когда на молодежном сленге изъясняются тридцатилетние — это выглядит фальшиво. Поэтому мы и не берем маститых… Сначала войдешь ты, — она взглянула на Гучкова, — а после мы ему покажем Клару.
  Рогожин оглядел Гучкова с ног до головы. Такой же рост как у него, похожая осанка, не слишком отличается в кости. «Анжела не ошиблась с двойником», — подумал он, вставая. Вошедший, в свою очередь, сравнил себя с банкиром.
— Я знаю, тебя разбирает любопытство, почему я заказал тот ролик, — сказал Рогожин.
— И правда, почему? — спросил Гучков.
— Я служил во флоте. На атомной подводной лодке. Мы были в Средиземном море, следили за разборкой Клинтона с Хусейном… На третий день у нас произошла авария. Мне и еще двоим салагам, пришлось шагнуть за переборку — в отсек с высоким фоном. С тех пор так резво справиться с подружкой, как это сделал ты, я не могу. Ролик не причуда, не фобия, как думает Анжела. Он нужен мне, чтобы не тронуться умом. Морячок, с которым мы чинили фильтры, осознав, что ничего не может, бросился с восьмого этажа. Второй подводник повредился. Он был простым электриком, и замещение ему было не по карману.
— Вам не позавидуешь, — сказал Гучков.
— Теперь об этом фильме. — Рогожин сел на край стола. — В силу моего недуга, смотреть другие ленты, где есть флирт, мне не интересно. Наступает моторная фазия — депрессия на почве неудач. Поэтому, я создал такой, где как бы сам участвую во фривольных сценах. Я однолюб. И ловеласы мне противны. В сценарии, написанном Анжелой, герой не бегает за каждой юбкой. Весь фильм — пристойный. Она хотела взять других актеров, но я не согласился. Картина с другими персонажами мне даром не нужна. — Рогожин похлопал Гучкова по плечу. — Такие вот дела, приятель. Ты к своей подружке, относился с уважением. Это меня радует.
— Как вы считаете, мы хорошо сыграли? — Гучков зарделся. — Я имею в виду те сцены, где подводка, подобие сюжета.
  Лицо Рогожина было серьезным.
— Сыграли вы на уровне. Иначе я не пригласил бы вас. Ты ведь сразу согласился, когда увидел ее фото?
— Девчонка в моем вкусе.
— Значит, наши вкусы совпадают. — Рогожин улыбнулся. — Когда я встретился с Викторией, меня как громом поразило… Будь я на твоем месте, я бы не упустил такую девушку. Женился бы на ней.
— Легко сказать… — Гучков замялся. — Я бедный музыкант. И такую роскошь себе позволить не могу.
— В твои годы я тоже бедствовал. Где ты играешь?
— Стыдно признаваться — в подземных переходах. Я сочиняю песни и пою их под гитару. Собираюсь выпустить пластинку. Однако нужной суммы пока не накопил. Может быть, когда сыграю в фильме…
— Песни современные?
— Конечно. Про Арбат. Контрасты города. Любовная тематика. Смесь рока и шансона. Они записаны на бытовой магнитофон.
— Покажи их мне, — с располагающей улыбкой сказал банкир. — Я посмотрю, что можно сделать. Если это можно слушать — снимем тебе студию, протолкнем на молодежные каналы.
— Вы, в самом деле, сможете помочь?
— Отчего же не помочь, если есть задел? Может, мы на этом деле нарисуем пару миллионов… — Рогожин оттолкнулся от стола. — Давай так. Во вторник у меня короткий день. Я освобожусь пораньше. В половине шестого мы с тобой пересечемся в «Амазонии». Мне будет по пути. И оттуда двинем на студию грамзаписи. Я попрошу, чтобы кто-нибудь, у кого есть слух и кто въезжает в тему, на часик задержался там. Договорились?
— Не знаю, как мне вас благодарить, — растрогался Гучков.
— Пустяки, — сказал Рогожин. — Передай привет девчонке. И не забудь позвать на свадьбу, — добавил он. — Она будет твоей, когда ты вознесешься на Олимп.
Из приемной Гучков летел, не чуя ног.