Как и зачем 21-й век переписывает 20-й

Чем на самом деле продиктована традиция переписывать чужие произведения? В какой мере – восхищением и желанием приобщиться к талантливому и оригинальному сюжету, добавить своё видение его, в какой – неумением родить собственный замысел? Или же дело в извечном человеческом желании пережёвывать всё прекрасное до измельчения, чтобы получить максимальное понимание яркого оригинального произведения для себя ценой появления разжиженной смысловой кашицы для читателя? Либо же переписывание – бастард признания? Ещё можно понять сиквелы, так сказать, the story must go on. А что касается современных версий классических романов?

В последнее время пришли в руки три такие. Мишель Креспи в «Охотниках за головами» воссоздал трагичность «Lord of the Flies» Гоулдинга; Бен Элтон в «Слепой вере» достаточно аккуратно переписал оруэлловский «1984» (ну, это в общем-то понятно), и есть такой роман «Молли» американки Нэнси Дж. Джонс – версия не «Молли Флэндерс» и не «Дэйзи Миллер», а романа Lolita by Vladimir Nabokov. (Кстати, кому известна какая-нибудь попытка переписать Хенри Джеймса?)

Пара первая. Сэр Уильям Гоулдинг (в русской традиции «Голдинг») написал свой первый роман «Повелитель мух» (1954) о группе мальчишек, оказавшихся во время второй мировой войны на необитаемом острове. Они пытаются наладить свою жизнь, автоматически разделившись на демократов и фашиствующих; при этом показано, как диктаторская система функционирования легко подминает под себя демократическую. Мишель Креспи в романе «Охотники за головами» (2000), принёсшем ему гран-при в номинации «полицейский роман», на уединённый остров загнал группу профессионалов, состязающихся ради престижных должностей. И тот и другой романы кончаются убийствами.

У Гоулдинга мы могли кивать на жестокости войны, хотя он не скрывал, что намеревался показать, какую большую роль играют лидерство и агрессия в среде подростков. Осмелюсь предположить, что Креспи создал ещё более безжалостный сюжет. Биг бизнес как фон непрекращающейся войны, цивилизованная обстановка для гладиаторских боёв, и потом только удивляешься, как это все тренировочные занятия не оканчивались кровавыми разборками. Роман хорош, захватывает внимание и хватает за живое, вот только концовки у него нет. Ослабление напряжения – и автор выпускает нить повествования из рук. Осмысление и подытоживание отсутствуют. Хотя, в общем, и всё так понятно, это свой мир, заглянули, ещё раз посетовали на человеческую несдержанность и отвернулись. Качественный текст претендует только на повествование, автор не берёт на себя какие бы то ни было выводы из изложенного – на литературу что-то не похоже, разве что на современную.

Пара вторая. Джордж Оруэлл написал свой нашумевший роман «1984» в 1949 году, нарисовав жуткую картину донельзя тоталитарного общества. Бен Элтон в 2007 выпустил роман «Слепая вера», в которой изобразил весьма похожее общество, управляемое индустрией развлечений. В обеих книгах главный герой пытается вырваться из-под социального гнёта и обрести контроль над своей душой и право на личную жизнь, но оказывается предан и подвергается жестокому наказанию.

Бен Элтон сотворил максимально приближённую к оригинальному тексту копию; уверен, если перечитать оба романа, найдётся масса очевидных и неочевидных параллелей, общая символика. Как и в предыдущем случае, невольно втягиваешься в сравнение (там – степени человеческой жестокости, тут – степени уродства социальной жизни) и постановку безответного и бессмысленного вопроса «что же хуже и невыносимей?» Поскольку концовка с небольшим вывертом повторяет концовку Оруэлла (безответственно раскрываю авторский «замысел»), в конце концов главными оказываются изобретательно обрисованные мелочи повседневной жизни. Что-что, а они у Бена Элтона узнаваемы куда лучше, чем у Оруэлла. Роман – предупреждение? Да нет, конечно, просто очередное напоминание: хочешь нормально жить, живи наверху. Возможно, при определённом везении удастся обойтись без того, чтобы предавать других людей, обрекая их на пытки.

Пара третья. «Лолита» Набокова (1955) – роман об эротической увлечённости взрослого мужчины девочкой-подростком и мерах, принятых им для овладения ей; специалист по его творчеству Нэнси Джоунз (Джонс) в 2000 году издала свой первый роман «Молли», где описывает практически ту же историю, но от лица подружки девочки. Обе книги характеризуются тем, что читатель не чувствует, что может в полной мере доверять мнениям и трактовке событий повествователя.

На этом социальная проблематика кончается – мир «Молли» вполне здоров (по крайней мере, так кажется при прочтении чуть ли не половины романа), проблемы тут в извращённости отдельных личностей. Что можно сказать о женской версии «Лолиты»? Это изначально американский роман. Автор умело берёт аккорды, сначала патриотические, затем эмоциональные, которые лучше всего улавливает американское ухо. Иногда кажется, он исключительно для этой аудитории и написан. Потому что, когда после половины романа перестаёшь доверять мнению рассказчицы и размышлять, насколько твоя трактовка произошедшего будет отличаться от её, вряд ли таков был задуманный «поворот винта» автора. Зато для сентиментального (я бы даже сказал – слезливого) романа рассказчица подобрана – лучше некуда.

Честно говоря, хочется порицать стремление переписывать чужие шедевры - хотя, разумеется, права такого у меня нет, да и сам, как видите, клюю на «новый взгляд на старые темы». Вот только литература, думаю, такими произведениями потихоньку засоряется, а восприятие читателя замыливается. А хочется новых шедевров!