вишенка

Маленькая зеленая вишенка с нежно-розовым бочком родилась на самой верхушке вишневого дерева. Ей нравилось висеть выше всех, разглядывая высокое голубое небо и белые облака. Внизу густой темно-зеленой листвой были укрыты множество других вишенок, зеленых и розовых. В жаркий день вишенка укрывалась ближайшим плотным листом, чтобы не сжечь нежную кожицу.

Шли дни, вишенка росла, краснела, наливалась сладким соком. Но чем красивее и аппетитнее она становилась, тем больше опасностей ее подстерегало. Нахальные, шумные воробьи тучами летали над ее головой, садились совсем рядом на ветки, раскачиваясь, как на качелях, и высматривали добычу. У вишенки кружилась голова от тряски и страха, она едва успевала спрятаться между листьями, чтобы не быть съеденной.

Иногда незаметно подкрадывались гусеницы и жуки. И тогда вишенка жалела, что у нее такая блестящая красная кожица и теплый сладкий аромат. Она забивалась между веток и, затаив дыхание, пережидала опасные мгновения.

Ближе к середине лета к дереву повадился ходить мальчик с ведерком. Он подолгу стоял внизу, приглядываясь к веткам, затем подставлял табурет и собирал самые спелые ягоды в свое ведро.

С каждым днем вишен оставалось все меньше. Сверху их склевывали воробьи, снизу собирал мальчик. Некоторые осыпались от неосторожных движений вниз, под дерево. Многие были насквозь продырявлены прожорливыми насекомыми.

И только самой верхней вишенке везло. Она умело прятала бордовую мякоть от всех опасностей и гордилась тем, что осталась цела.

Шло время, дерево полностью освободилось от всех плодов. Темно-зеленые листья покрылись желтеющими прожилками. Вечерами тянуло прохладой. Вишенка вдруг осознала, что осталась одна: «Лучше бы меня склевали птицы», - думала с горечью она,- «По крайней мере, не осталась бы сейчас в одиночестве».

И вдруг увидела под деревом знакомую фигуру мальчика. Теперь он был без ведра. Вишенка как могла, раздвинула листья и полностью показалась ему.

«Ой», - радостно вскрикнул мальчик, - «вишенка!». Но, приглядевшись повнимательнее, разочарованно произнес: «Да она вся гнилая. Как жаль».