2. 4. Первый танец Судьбы

2.4. Первый танец Судьбы.

Оркестр наконец закончил последнюю пьесу «вещь» как говорят музыканты, которые сложили на полу инструменты и разошлись на перерыв.
Кто пошёл потанцевать как Лёнька, кто покурить на лестничную клетку, а кто по-старше «бухнуть» за кулисами, закусывая мандаринами из буфета.
Лёнька, легко спрыгнув с подиума сцены, устремился к «девушке в красном». Ему наперерез спешил всё тот же кавказец, среднего возраста но уже взрослый мужчина.
Лёнька не успевал, он чувствовал это и уже готов был испить чашу неудачи и разочарования, но вдруг увидел, что девушка в красном сделала несколько шагов в сторону и сама пошла ему навстречу, а дорогу кавказцу закрыла своим телом, как амбразуру, её подружка, встав во весь рост. Это была Зинка, как позже узнал её имя Лёнька, когда познакомился с ней.
Зина была на несколько лет старше их обоих, она уже побывала замужем и поэтому легко перехватила внимание кавказца , что он, похоже, и забыл о цели своего устремления и тут же пригласил её на танец.
Лёнька так разогнался навстречу, он так стремился успеть, что они столкнулись и по инерции так соприкоснулись лбами, что она схватилась за лоб, а у Лёньки даже искры посыпались  из глаз.
- Простите, я такая неловкая! – тихо сказала она.
- Извините, здесь так тесно! – сказал Лёнька, краснея, он поклонился и промолвил, волнуясь, - разрешите Вас пригласить на танец.
- Да, пожалуйста, я и сама хотела это сделать! – просто сказала она и отняв руку ото лба, где было небольшое красное пятно, подала её Лёньке, положив другую ему на плечо.
Лёнька посмотрел на неё озадаченно и обнял за талию, успокаивая своё сердцебиение. Ведь это был не дамский танец. Девушка тоже не могла скрыть своего волнения, время от времени потирая свой ушибленный лоб.
- Зато, это - «Битлз!» И я люблю эту ливерпульскую четвёрку! – словно прочитала она его мысли и дав ему обстоятельный ответ. Снова чем то неуловимо знакомым повеяло от её слов и исчезло в жужжащем фоне песни:  «Can't buy me love».
 - Во-о! Телепатия наверно, или совпадение, но здорово! – сказал про себя Лёнька, не решаясь высказать своё предположение вслух, - «Любовь не купишь» - круто! – наконец проговорил он.
- Вы читаете мои мысли! Мне тоже очень нравится эта песня битлов! Она такая энергичная: «Can't buy me love». Под неё даже танцевать не хочется, а только слушать и наслаждаться. Там такие слова, что я задыхаюсь:
"Can't buy me love, everybody tells me so
Can't buy me love, no no no, no..."
вот их перевод:
"Любовь не купишь - так говорят все вокруг,
любовь не купишь - нет, нет, нет!"
- Здорово! Интересный ход мыслей у Вас, а давайте познакомимся. Я ведь тоже люблю музыку и нам будет о чём поговорить! Меня зовут Лёнька. Точнее, Леонид! А Вас!?
- А меня, Фотина! У меня в детстве тоже был друг Лёнечка, который всегда звал себя Лёнькой. Но это было так давно, а я была совсем маленькая. Но я всё время помню о нём. Такое редкое у нас греческое имя Леонид – «льву подобный»,- задумчиво продолжала она,
- Я ещё не встречала его среди своих друзей и знакомых.
- А Ваше имя Фотина!? Тоже редкое!
- Это тоже древнегреческое имя, данное мне при крещении. А по паспорту я - Света. Это светский синоним этого имени - почти перевод: "фото" ведь - свет!" Но эти два имени по крещению, а детстве у меня звали по другому.
- Меня тоже в детстве звали: «Рыжий бык!» - сказал Лёнька, не дослушав её. Она снова потрогала ушибленный лоб, как будто вспоминая что-то, потом её лицо снова прояснилось.
- Так, Вы же, русый не рыжий! – засмеялась она, - и у Вас такой высокий русый кок, можно потрогать? И пиджак у Вас какой-то  длинный, супермодный! Вы стиляга!?
- Нет, вроде не стиляга, просто одет так! Трубач-джазист всё-таки! Надо держать форс!
- У нас таких светлых переплетённых пиджаков в продаже нет! – просто сказала она, -  только у стиляг! И где они берут!?
- Этот пиджак мне папа из Германии привёз! С симпозиума! Что ещё? Ах, кок? – Потрогайте он настоящий, не начёсанный.
- Вы такой простой и, в самом деле, не стиляга, но модный мальчик, - просто сказала она, потрогав его высокие русые волосы, - мне нравится.
- Фотина! Сейчас мы снова будем играть и я буду занят почти до конца вечера. Давайте договоримся о встрече, где у нас будет много времени и мы можем поговорить и о битлах, и о джазе, и обо всём. Хоть я и не очень люблю битлов, но я всё о них знаю, хоть больше люблю Элвиса Пресли и джаз всех направлений.
- Давайте! – спокойно сказала она.
Они договорились о встрече в воскресение, у булочной перед вокзальной площадью.
- А сейчас давайте «тряхнём антресолями», - прокричал ей Лёнька на ухо и они начали танцевать рок-н-ролл в лучших традициях провинциального танпола. Ленька прослыл второй парой в городе, и знал толк в этом деле. Первой был Антон с параллельного курса. Они танцевали и с новых магнитных записей, и со старых - «на костях» из ренгенплёнки, но всё это была контрабандная музыка, которая не поощрялась в их закрытом учебном заведении. А  здесь была свобода, но такой музыки было мало. «Битлз» это – удача вечера, праздник.
Фотина тоже была "не промах" и они дружно изображали классический рок-н-рол.
Лёнька даже перебросил её через плечо, отчего она долго заливалась смехом, от того что её платье сделало такой немыслимый парашют и, раскрасневшись,  она продолжала танцевать «правильно» и темпераментно. Смех ещё произошёл, когда Лёнька с маху пропустил её по полу сзади, между своих ног. Она оказалась длинноногой и не успела во-время подобрать ноги и они завалились друг на друга посередине круга зрителей, которые смотрели на их танец, хлопали в ладоши, а потом вместе с ними хохотали до упаду. Он помог ей подняться. Она оперлась рукой ему на плечо. Было весело, и легко, и просто. Сеанс «Битлз» завершался и нужно было идти на сцену.
Они попрощались до скорой встречи.
«Фотина – Света, Фотина – Света», - повторял он, прыгая на пандус сцены. Музыканты уже сидели на местах. Он взмахнул дирижёрской палочкой.
Праздничный вечер продолжался.